Альбом
Интервью с... Павлином Смородиным
Ведущая рубрики: Зимняя Стася
«НЕ ВСЕ ЧЛЕНЫ КЛУБА СПОСОБНЫ ПРОЙТИ МЕДНЫЕ ТРУБЫ»
Что говорить, Павлин (он же Павел, он же Паша, он же Пабло) Смородин на сайте известен всем. С того самого момента, когда он летом 2017 года опубликовал в альбоме свой великий многосерийный трактат, в котором объяснял новичкам сайта, как эффективнее поднять рейтинг и на какую кнопку нажать, чтобы разместить стих, его имя стало неотъемлемой составляющей социальной жизни Поэмбука. Его любовь к обучению начинающих авторов азам стихосложения бескорыстна и чиста. Его страсть к местным жрицам рифмы безмерна. А его феноменальное умение переобуваться в воздухе, когда в мгновение ока есть необходимость изменить ранее высказанное твердое мнение на противоположное, просто потрясает.
Помимо всего этого, Павел – хороший автор и веселый, самоироничный человек. Откровенно говорим с ним сегодня о Клубе, Кубке, председателях, укропе, Бродском, дамах фертильного возраста и многом, многом другом.
Зимняя Стася: Павел, не буду спрашивать как давно ты на Поэмбуке – спрошу, почему надолго задержался, что привлекло и привлекает?
Павлин Смородин: 2 года. С 3 января 2017 года. Единственный вменяемый сайт на всем просторе русскоязычного инета. Технически продвинутый. Все остальные сайты поэтической направленности какие-то плоские, скучные, вялые. Поэмбук выгодно отличается внутренней динамикой, стремлением к развитию, постоянным совершенствованием. Не только с технической стороны. Здесь растут Авторы. Это самое главное!
Зимняя Стася: В 2017 году ты неоднократно высказывался в том смысле, что «все мы здесь графоманы». Изменил ли ты свое мнение с тех пор?
Павлин Смородин: Никогда не говорил «мы графоманы», ибо себя таковым не считаю. Да и на сайте не нашлось еще человека, способного охарактеризовать мое творчество подобным образом.
Слабо пишущих – много. Подавляющая масса присутствующих на Поэмбуке. В отличие от нашей поэмбуковской элиты, я не считаю это явление вопиющим недостатком сайта, его ущербностью. Сам когда-то начинал писать стихи. В связи с этим я бы не стал навешивать ярлык графомана на каждого нашего автора. Большая часть пользователей только пробуют перо, находятся на низшей ступени освоения техники стихосложения. Это не болезнь, это нормально.
Зимняя Стася: Разъясни, пожалуйста, слово «элита» в рамках Поэмбука.
Павлин Смородин: Члены Клуба.
Зимняя Стася: Мне слышится некий сарказм в слове «элита». Клуб – это плохо?
Павлин Смородин: Нет. Клуб – правильный вектор, указывающий направление развития нашего ресурса. Плохо одно: не все члены Клуба способны пройти медные трубы. Но это уже особенности характера, свойства личности. Они к Клубу как идее не имеют отношения.
Зимняя Стася: У тебя, если не ошибаюсь, была идея создания Лиг. Может, это более эффективная схема?
Павлин Смородин: Это идея Лоры Важинской. Я лишь поддержал и развил эту идею.
Это круче, чем Клуб, но сравнивать нельзя. Так же, как нельзя сравнивать, допустим, такие характеристики, как синее и холодное, красное и теплое. Некоторая связь есть, но Лиги – совершенно иное понятие. Лиги в моем представлении – это более развитый аналог категорий ныне проходящих конкурсов, которым присвоены литеры "Л", "Э" и "П".
Только по этой причине Администрация идею Лиг до сих пор не поддержала.
Зимняя Стася: Кстати, как тебе прошедшие дебаты о выборах председателя Клуба? Он вообще нужен? И если да, то кто, по-твоему, достоин этого кресла?
Павлин Смородин: Идею одобряю. Алгоритм работы председателя в корне ошибочен. Председатель должен осуществлять распорядительные функции ВНУТРИ Клуба. И только. Если же Админы пожелали переложить свои обязанности на некоего пользователя и наделить его функциональными полномочиями Главного Арбитра (а может быть, и Шефа) всего Поэмбука, то это чреватое дурными последствиями решение, способное нанести непоправимый ущерб нашему сайту.
Зимняя Стася: А председателя лучше выбирать или назначать?
Павлин Смородин: Двумя третями голосов членов Клуба.
Зимняя Стася: Логично. А кого видишь на этом месте?
Павлин Смородин: Мамая.
Зимняя Стася: Раз уж речь зашла о председателях, как считаешь, кто лучше всех справился бы с должностью председателя жюри Кубка (текущего, имею в виду)?
Павлин Смородин: Мамай.
Зимняя Стася: А как тебе сама новая схема Кубка, включая опцию «Протеже»?
Павлин Смородин: Одобряю.
Рад, что схема год от года совершенствуется. Много нового привносится, полезного.
Зимняя Стася: Будь у тебя возможность выдвинуть свою кандидатуру, кто бы это был?
Павлин Смородин: Эш Тейт.
Зимняя Стася: А сам планируешь участвовать в этом Кубке?
Павлин Смородин: Всегда. ))
Зимняя Стася: Павел, в одном из твоих постов я прочла такую фразу: «...отщепенца Бродского, справедливо изгнанного вон нашей Советской Родиной» Чем вызвано такое отношение?
Павлин Смородин: Предательством по отношению к Родине.
Зимняя Стася: То есть ты не разделяешь стихи и личность автора?
Павлин Смородин: Поэмбук научил меня разделять. В последнее время я уже не столь категоричен.
Зимняя Стася: Поменял отношение к стихам Бродского?)))
Павлин Смородин: Да.
Поэмбуковцы прислали мне одно из короткострочных стихотворений Бродского. Я очарован им.
Зимняя Стася: Я прочитала много твоей прозы. Надо отметить яркость образов и абсолютную жажду жизни. Скажи, не было ли мысли полностью уйти в литературу, отказавшись от основной профессии?
Павлин Смородин: В конце семидесятых прошлого столетия, вращаясь в литературных кругах города Горького, я пришёл к твердому, окончательному убеждению, что писательская стезя – путь в нищету.
Зимняя Стася: Я думаю, что поэты – люди, в основной своей массе честолюбивые и ранимые. Как ни странно, в тебе этих качеств не заметила. Ранит ли тебя критика, огорчаешься ли неудачам? И если да, то как с этим справляешься? И как борешься с депрессией?
Павлин Смородин: Сверхранимый!!! Депрессий уже нет. Пройденный этап.
Зимняя Стася: Как-то судила в одном из конкурсов. Прочла очередной стих, и слезы навернулись. После окончания конкурса узнала, что этот стих – твой.
https://poembook.ru/contest/748-metamorfoza-roditelsk..
Вопрос такой: есть ли в этой работе автобиографические ноты?
Павлин Смородин: Ни в одной из моих работ, представленных в конкурсах, кроме «Из автобиографии», нет ничего личного. Есть только наблюдения за близкими мне людьми. Но и здесь, конечно, без гиперболы не обошлось. Это мое личное поэтическое восприятие, художественный вымысел. Но странно: всегда в реале, в жизни, потом обязательно отыскивается полное, фотографическое подобие описываемому мной.
Как будто я считываю события с Хроник Акаши. ))
Зимняя Стася: Ты в жизни больше слушатель, наблюдатель или рассказчик?
Павлин Смородин: Теперь осознал, что наблюдатель. В отца. Никогда раньше над этим не задумывался. А потом уже рассказчик. С очень нестандартным взглядом на жизнь, на окружающие меня явления.
Зимняя Стася: В одном из конкурсов прочитала стих «Душистая трава укроп». Расскажи об этом произведении.
Павлин Смородин: С «Укропом» случилась в свое время довольно примечательная история.
Было это в далёком 1978 году. Я в то время был хорошо знаком с писателем, историком и известным в Горьковской области поэтом Валерием Шамшуриным. Он на тот момент перешел с должности председателя Союза писателей области на повышение – стал главредом Волго-Вятского издательства. Имел прямой доступ к любой публикации на территории нескольких областей. Меня он узнал по публикации в «Пионерской правде», что было редким явлением. Еще со школьного возраста я приносил ему все свои новые стихи, которые он внимательно изучал и делал наставления. Но ни разу почему-то не предложил опубликоваться. Это меня огорчало, но я не мог набраться наглости попросить его об этом. И вот, когда он прочитал «Душистую траву…», он вдруг как-то встрепенулся, вскочил и стал взволнованно ходить по кабинету, повторяя: «Откуда ты это знаешь?! Ты читал об этом?! Кто тебе рассказал? Может быть, кто-нибудь из ветеранов?».
Я не знал, что ему ответить. Видя такую несколько непривычную реакцию на мои стихи, я попросил его дать мне рекомендацию для публикации этого стихотворения в областной молодежной газете. Факт этой публикации в то время открыл бы мне прямую дорогу в литературу. Он охотно согласился удовлетворить мою просьбу. Когда я собрался было уходить, крайне довольный эффектом, произведенным на самого маститого поэта области, он задал неожиданный вопрос, является ли изложенное мной правдивой историей. Я, как честный пионер, ответил, что это всего лишь художественный вымысел.
«Не пойдет!» - свирепо заявил Шамшурин...
Обескураженный резким разворотом его мнения в противоположную сторону, я расстроенно покинул его кабинет.
Зимняя Стася: Прочла у тебя фразу: «Сон поэзии – от матери». А мама кем была?
Павел Смородин: Простой, обыкновенной женщиной. Работала заведующей детскими яслями (были тогда такие учреждения) Льнокомбината «Красный Октябрь», но обладала природным владением словом. Это помогало ей в работе, так как часто приходилось выступать на производственных совещаниях. Всегда поощряла мое приобщение к источникам культуры и искусства.
Зимняя Стася: Читала отрывки из твоей книги "МИССИЯ: ВСПОМНИТЬ ВСЁ!". Там много внимания уделено женщинам и отношениями с ними. Скажи, в быту ты верный семьянин?
Павлин Смородин: Грехи далекой, но достаточно бурной молодости.
Половую жизнь начал очень поздно. Даже по меркам того времени, когда «секса в СССР не было». Девчонки всегда заглядывались на меня, но суровое, чересчур строгое воспитание и жесткий надзор родителей не позволяли мне хотя бы даже лишь однажды испытать наслаждение от соития с представительницами противоположного пола.
До 23 лет мама умело и успешно контролировала Павлика в этом отношении.
Если какая-либо девушка приходила ко мне в гости, то примерно через пять минут мама стучалась в дверь и вежливо предупреждала: «Павлик, тебе пора проводить твою знакомую домой!».
Случилось так, что (неожиданно для родителей) я был направлен после окончания института на Северный Урал, где меня сразу же поставили на должность главного врача города и района.
И это в городе, где 80% населения – женский пол.
Продолжать?
Зимняя Стася: Конечно!
Павлин Смородин: В далекий, на отшибе цивилизации, городок с преобладающим женским населением приехал свежий, молодой, очень красивый, импозантный, учтивый, вежливый, воспитанный мальчик.
У любой нормальной половозрелой изголодавшейся по мужской ласке фертильного возраста дамы возникнет в этом случае только одно желание...
Продолжать? ))
Зимняя Стася: Только в формате интервью)))))
Павлин Смородин: А мне пофиг! Я не стеснительный. Ибо опубликовал все свои приключения здесь, на Поэмбуке. Жаль, что поздно обнаружил обескураживающий факт – админы закрыли почти все параграфы главы «Мои любовницы», оставшиеся жалкие крохи я сразу же закрыл сам, дабы хоть что-то спасти.
Если бы не это, то я мог бы предложить тебе прочесть ту главу...
Итак, продолжаю. Появление холостого, очаровательного молодого человека произвело эффект разорвавшейся атомной бомбы.
Подробности хотелось бы опустить (люди, читающие интервью, психологически, а может быть, и физически не выдержат этого), но если вкратце описать ситуацию, которая моментально сложилась вокруг вожделенного тела новоявленного красавчика, то выглядело это примерно так: у меня часто возникало ощущение, что у дверей моей квартиры, которую мне выделил исполком буквально через несколько месяцев, выстроилась очередь из дам привлекательных форм. Среди них порой встречались потрясающие экземпляры! Упоительные формы! Незабываемые впечатления, которые греют меня и по сей день...
Зимняя Стася: Короче, порядочный семьянин умер на старте?)))
Павлин Смородин: Я был холостым. Целых два года!
Зимняя Стася: Ого! А сколько раз женат был вообще?
Павлин Смородин: Я однолюб: один.
Зимняя Стася: Павел, ты часто проводишь интересные конкурсы. Скажи, почему «клубников» в свои конкурсы не пускаешь?
Павлин Смородин: В этом году все мои конкурсы открыты для «клубников».
Зимняя Стася: Этот год только начался. А в прошлом что творилось?
Павлин Смородин: Команда Поэмбук специально ввела опцию «кроме членов Клуба». Правил я не нарушал, посему претензии «клубников» ко мне как организатору являются необоснованными.
К тому же я убежден, что конкурсы любительского уровня малопривлекательны для представителей элиты.
Любительские же по изначальному замыслу предназначены для широких народных масс, для «клубников» достаточно конкурсов с литерой «П», в крайнем случае – с литерой «Э».
Пошто оне так жадничають?!
Зимняя Стася: Паш, вот с одной стороны ты как организатор конкурсов очень лоялен, с другой – по углам сайта раздается ропот, что Смородин жесткий, заставляет все время переделывать работу. Ты и в жизни такой щепетильный и придирчивый?
Павлин Смородин: Нет, я не зануда, но работ дерьмового качества в любительских конкурсах предостаточно. И это явление естественное, закономерное. Тем не менее, любой организатор хочет выглядеть более-менее пристойно перед читателями конкурсных работ. Мои отклонения преследуют только одну цель: научить стихописанию, не более.
Зимняя Стася: И последний вопрос: назови свой любимый стих, опубликованный на Поэмбуке, тот, который любишь перечитывать.
Павлин Смородин: Эш Тейт, «Балтийская хореография».
https://poembook.ru/poem/1790072-baltijskaya-khoreogr..
Зимняя Стася: Павел, огромное спасибо за интервью. Скажу, что очень рада знакомству с тобой.)
Павлин Смородин: Сердечно признателен за пристальное внимание к моей персоне.))
P.S. Если кто-то из пользователей решил, что наша рубрика всегда будет выходить в одной и той же, навечно застывшей форме, то заверяю, что это ошибочное мнение:) Впереди вас ждет сюрприз:)
P.P.S. Автор лучшего вопроса, который выберет Павлин Смородин, получит 15 золотых.
Весенний Кубок 2019.
Уважаемые авторы,
Приближается долгожданная весна, которая на Поэмбуке традиционно ознаменуется очередным Кубком – большим официальным конкурсом, который 2 раза в год проходит под эгидой Администрации сайта.
В этом году весенний Кубок пройдет по следующему сценарию:
1 марта стартует одновременно прием работ в Отборочный Этап для внеклубных авторов и акция для авторов клуба, которую мы назвали «Протеже».
Вниманию жюри Отборочного Этапа мы допустим 300 работ. Это означает, что модерация на этом этапе будет достаточно мягкой. Однако, первая сотня этого отборочного этапа должна будет пройти еще один этап испытаний – Финал Отборочного Этапа – первая 20 которого пойдет покорять умы и сердца внешнего жюри Большого Финала.
В период приема работ в Отборочный этап (1-10 марта) членам Клуба Поэтов мы предлагаем принять участие в акции «Протеже»: каждый член Клуба может гарантировать место в Финале Отборочного этапа 1 автору вне клуба. Для этого «клубнику» нужно выступить в Альбоме с записью о своем протеже – почему именно такой выбор и чем этот автор заслужил место в Финале.
Авторы, которые получат путевку в Финал от членов Клуба, будут сняты с массового забега Отборочного этапа, чтобы набраться сил для Финала, где, как сказано выше, к ним присоединится лучшая сотня внеклубных авторов.
26 марта начнутся: Финал Отборочного Этапа и Квалификация для членов Клуба.
Квалификацию будет оценивать внешнее жюри, с которым мы начнем вас знакомить немного позже. Как и в прошлом сезоне, члены Клуба лишатся клубной прописки в двух случаях: если не примут участие в Квалификации и если попадут в определенный процент авторов снизу турнирной таблицы.
Ну и далее: Большой Финал с внешним жюри – для лучших авторов из клубной Квалификации и народного Отборочного.
Предположительно, Кубок завершится ближе к 1 мая и станет самым продолжительным по времени.
Уважаемые авторы! Вы можете готовить к Кубку 1 свою лучшую работу – 1 марта не за горами.
Уважаемые члены Клуба! Подумайте о своих протеже. 1 марта можно будет обнародовать их имена.
Около рифм
Рубрика Влада Южакова
ВРАТЬ ИЛИ НЕ ВРАТЬ?
Что предпочесть автору в работе над текстом – правду или вымысел? Должно ли описываемое в тексте в обязательном порядке быть пережито лично, чтобы задеть струну в душе читателя? И возможно ли, чтобы выдумка (которая по своей сути – ложь) по силе своего воздействия оказалась сильнее и важнее правды? Подобные вопросы часто задаются на Поэмбуке, и однозначного ответа на них нет. Хотя, на первый взгляд, все, вроде бы, очевидно: будь честнее, пиши о пережитом и не ошибешься. Но это только на первый взгляд…
Во второй половине 90-х годов в одной из тольяттинских газет была опубликована история, ставшая впоследствии одной из самых ярких городских легенд. В статье рассказывалась печальная история пса. Вкратце суть истории заключалась в том, что на оживленном шоссе, соединяющем два района города, попала в автокатастрофу семейная пара, возвращавшаяся из свадебного путешествия. Молодые муж с женой погибли; единственным, кто выжил в катастрофе, оказался пес, которого хозяин брал с собой в поездку. В результате пес остался жить на обочине шоссе, на том самом месте, где случилась катастрофа – ждал, когда вернется хозяин. Благодаря тому, что жители города подкармливали его, пес, не покидая обочины шоссе, прожил еще несколько лет, но умер, так и не дождавшись хозяина.
История настолько задела души тольяттинцев, что в начале нулевых годов псу был установлен памятник – он называется «Памятник преданности». А в 2016 году был снят полнометражный художественный фильм «Костя», посвященный этой истории.
Сегодня Памятник преданности – одно из самых популярных мест в городе, туда возят туристические экскурсии, свадебные кортежи посещают его в обязательном порядке.
В общем, печальная, но очень добрая история, пробуждающая в сердцах людей сострадание, которого так не хватает в нашу эпоху равнодушия.
Одна лишь маленькая деталь: историю эту от начала до конца сочинил мой приятель и редакционный коллега по имени Артем. Буквально на моих глазах. Надо было срочно сдавать какой-то материал в номер, а собирать фактуру ехать не хотелось, да и времени не было – вот он поднапрягся и сочинил. Благо, на месте, о котором шел рассказ, и в самом деле постоянно крутились какие-то дворняги. Все это случилось задолго до появления общеизвестной картины «Хатико», но «Белый Бим Черное Ухо» на тот момент уже пару десятков лет как вышел на экраны страны, поэтому особо трудиться над сюжетом не пришлось. И уже впоследствии эта история обросла массой деталей, досочиненных народом.
Безусловно, тольяттинцы возмущаются, когда им говорят, как все было на самом деле. Сегодня убеждать обычных граждан города в том, что эта история не имеет реальной подоплеки, бессмысленно, да и не нужно, на мой взгляд. Какая разница, правдива история, или нет, если она оказалась по сердцу огромному количеству людей, если рождает в их душах доброту? В конце концов, художник, написавший натюрморт, тоже обманывает зрителя, создавая иллюзию объема на плоском холсте, но это не мешает нам восхищаться его творчеством.
Я это все пишу не к тому, что автору в обязательном порядке необходимо врать, либо приукрашивать – тексты у авторов разные, задачи у текстов разные, и подход к решению этих задач тоже должен быть разным. Хотя я до сих пор помню возмущение реального, но уже очень немолодого Шлиппенбаха – прототипа героя рассказа Довлатова «Шоферские перчатки», мол, Сережа все переврал, все на самом деле было абсолютно не так. Но рассказ вышел шикарный, образ получился объемный, и мне, если честно, без разницы, насколько Довлатов отступил от истины, когда сочинял этот смешной рассказ.
Творчество – вещь крайне субъективная, и прием, который будет эффективен для одного автора, далеко не всегда подойдет другому. Другое дело, что творчество и жизнь, все-таки, существуют по разным законам. И пусть в жизни не всегда и не со всеми выходит быть честным, если получается не врать хотя бы себе, то все не так плохо.
Интервью с... Эл
Ведущая рубрики: Зимняя Стася
Эл:
«ЛЮБЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ ХОРОШИ, ПОТОМУ ЧТО ВЫЗЫВАЮТ ШКВАЛ ЭМОЦИЙ У ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ»
Эл на Поэмбуке уже давно не новичок. Однако нельзя сказать, что многие пользователи хорошо знакомы с ее мнением по тому или иному вопросу, потому что это Эл предпочитает наблюдать за событиями, не принимая в них активного участия. При этом, Эл – автор на Поэмбуке более чем заметный: она член Клуба, победитель и неоднократный призер многих конкурсов, среди которых такие известные, как «Стихи по-русски» и «Горячий лед». Сегодняшнее интервью – попытка приоткрыть ее внутренний мир для широкого читателя. Впрочем, забегая вперед, могу сказать, что во многом Эл так и осталась загадкой. Как и положено женщине…
Зимняя Стася: Эл, скажите, как давно вы на сайте?
Эл: С февраля или марта 2017-го, кажется. Уже два года.
Зимняя Стася: Достаточный срок, чтобы определиться, что сайт вам нравится. А чем именно нравится?
Эл: Я пришла на Поэмбук ради конкурсов – два года назад меня заинтересовала конкурсная площадка и возможность анонимного участия. Для себя сразу же определила, что буду отдавать предпочтение конкурсам с жюри. Наверное, это самое интересное для меня здесь – не показывая себя, показать стих, и узнать, что о нем думают.
Зимняя Стася: А можете выделить конкурсы, которые вам наиболее интересны?
Эл: Все, в которых участвовала за последний год, были интересны, сложно выделить. Наверное, самым драйвовым для меня было участие в первом сезоне «Горячего льда». Особенно в финале – очень переживала, что не успею сдать стихотворение, поскольку до последнего дня ничего не было готово. Наступила пятница, старшие дети должны были ехать во Львов на экскурсию, мне нужно было отвезти их на вокзал. Я понимала, что остаётся всего полтора часа до поезда и ровно столько же – до завершения приема работ в ГЛ. В общем, всем тогда пришлось немного понервничать)
Зимняя Стася: А чем вам не нравятся конкурсы с общим голосованием?
Эл: Не могу сказать, что не нравятся. Просто мне они, как правило, неинтересны. У меня достаточно широкий круг общения вне сети, я часто посещаю различные поэтические мероприятия, поэтому вполне хватает тех эмоций, которые я получаю там. А конкурсы с жюри гораздо интереснее.
Зимняя Стася: Вы несомненно одна из самых красивых поэтесс на сайте. У вас образ нежной женщины. Однако, я знаю, что вы умеете быть твердой в своих решениях и поступках. Вы принципиально отказались судить в одном из туров СПР. Скажите, часто ли в жизни приходится принимать конфликтные решения, способные в корне изменить ситуацию?
Эл: Прочла про «образ нежной женщины», улыбнулась – моя бабушка очень обрадовалась бы этим словам, она всегда повторяла мне, что девочка должна быть нежной. Галу очень беспокоил мой характер – я рано начала разговаривать, не устраивала истерик, никогда ничего не выпрашивала. Что касается конфликтных решений – я очень верю в силу диалога, а там, где он по каким-либо причинам невозможен, откланиваюсь. Да я и не помню, в общем, каких-то конфликтов вокруг меня... Но против себя идти не умею. Если считаю нужным озвучить, что именно и по каким причинам мне не понравилось – в корректной форме озвучиваю. Но дважды не повторяю.
Зимняя Стася: У вас есть много стихов на украинском языке. Вы одинаково искусно владеете и русским, и украинским. Скажите, каким образом вы делаете выбор, на каком языке будете писать очередной стих?
Эл: Могу точно сказать – я не делаю выбор, просто пишу. Дело в том, что в повседневной жизни я общаюсь на украинском, практически вся переписка – и личная, и по работе – конечно же, на украинском. Выросла я в русскоязычной семье, но, здесь я снова вспомню бабушку, последний урок русского языка у меня был в пятом классе, поэтому обучать русскому меня продолжала Гала, словари и книги. Что касается стихов... Здесь меня часто просят размещать подстрочник к украинским стихам, и я понимаю – надо. Но когда перевожу, мне не нравится буквально все – звучание, смысл, ошметки эмоционального полотна. Точно так же и со стихами на русском языке – я сделала несколько переводов на украинский, и не могу сказать, что довольна ими.
Зимняя Стася: Эл, а кого из поэтов вы выделяете на сайте?
Эл: У меня есть свой собственный рейтинг поэтов, но не все они зарегистрированы на сайте. Имен называть не стану, потому что не хочу никого обидеть. Несколько авторов из моей личной первой десятки здесь присутствуют.
Зимняя Стася: А какой из опубликованных на сайте стихов произвел на вас особое впечатление?
Эл: «На Мертвом море...» Виталия Мамая.
https://poembook.ru/poem/1806871-na-mertvom-more-mert..
Зимняя Стася: Эл, а что бы вы хотели изменить на сайте?
Эл: За два года, что провела на сайте, я отмечаю изменения в лучшую сторону. И если я все еще тут, значит, меня все устраивает. Сознательно не занимаю активной позиции, предпочитаю быть участником и наблюдателем – мне так комфортнее. В некоторой степени считаю себя воспитанницей Поэмбука, потому что мое появление здесь стало новой ступенькой для меня лично. После первого же конкурса пропали некоторые сомнения, и хотя их все еще много, и может даже больше, чем было прежде, но я стала уверенней чувствовать себя у микрофона. А по поводу изменений... Любые изменения хороши, потому что вызывают шквал эмоций у пользователей: от спокойного любопытства до острого негодования. Это всегда небольшой шторм. Но ведь в спокойной среде и развития не бывает. Так что я могу только пожелать Команде не останавливаться и не бояться изменений.
Зимняя Стася: Вы активно участвуете в литературной и культурной жизни Киева. Какие из последних событий вам особенно запомнились?
Эл: За последние 10 дней – двухлетие Молодёжного арт-проекта «Творческий ковчег». Это было очень масштабное мероприятие: было много приглашенных, не только поэты, но и художники, музыканты... На сцене «Творческого ковчега» выступали дети, воспитанники творческого объединения «Разные люди» (г. Вышгород) со сценической адаптацией сказки Клюева «Дирижерская палочка». А из зрительного зала за ними наблюдал праправнук композитора Николая Лысенко – также известный украинский дирижер. Постановка оказалась приятным эмоциональным сюрпризом для всех, кто был в зале, но для дирижера – особенно.
Очень понравилась презентация дебютной книги Игоря Турова «Душевный серпентарий», состоявшаяся в прошлый вторник. Очень рада за Игоря, почти год наблюдаю за его творчеством.
А 14 февраля состоялась еще одна интереснейшая встреча – на одном из киевских вечеров я встретилась с Раисой Недашковской. Не преувеличу, если назову ее и великой актрисой, и великой женщиной. Совсем недавно смотрела фильм «Голос травы», где она сыграла чародейку, и вот такой сюрприз для меня – удалось даже немного лично пообщаться.
Зимняя Стася: Скажите, чем вы увлечены в жизни ещё помимо стихов?
Эл: Кроме своей основной работы, я преподаю восточные танцы. Для меня это и отдых, и работа, и увлечение. Говорят, что танец – метафора жизни. Так и есть. Занятия у меня не совсем обычные, потому что я считаю, что все, чему научились в зале, нужно переносить в жизнь. Поэтому и музыка у меня на занятиях звучит абсолютно разная. Люблю заниматься со взрослыми ученицами, а деток стараюсь передавать на воспитание опытным тренерам, которые умеют мотивировать.
Еще есть яхтинг. Сложно назвать это увлечением – хотя бы потому, что это образ жизни семьи. Живем возле Днепра, весь сезон проводим под парусами.
Зимняя Стася: Яхтинг довольно мужской вид спорта) Ваше увлечение разделяет муж?
Эл: Муж и привел меня в яхтинг. Но для меня это не столько спорт, сколько отдых. Я рулевой второго класса, и не повышаю квалификацию. У кого-то летом дача, а у нас вместо дачи яхта)
Зимняя Стася: А дети? Они с вами занимаются?
Эл: Все трое выросли в яхт-клубах, с удовольствием выходят на воду, во всем разбираются, но сказать, что увлечены и будут заниматься профессионально, не могу – сомневаюсь).
Зимняя Стася: Эл, огромное спасибо за интервью!)
Эл: И вам спасибо)
P.S. Если кто-то из пользователей решил, что теперь в нашей рубрике ответы на вопросы будут всегда окутаны легкой дымкой тайны, спешу уверить, что это не так) Потому что не перевелись еще на Поэмбуке любители рубануть с плеча)
P.P.S. Автор лучшего вопроса, который выберет Эл, получит 15 золотых.
Около рифм
Рубрика Влада Южакова
ГОДЗИЛЛА И ПУСТОТА
Тролли – существа нежные, чуткие и крайне ранимые. Наиболее тяжело они переживают отсутствие интереса к своей персоне. Если вы завели тролля, помните – он нуждается в постоянном внимании. Лучшая еда для тролля – ваша гневная реакция. Поэтому не забывайте подкармливать его в течение дня своими возмущенными репликами и истерическими возгласами. От вашей ярости тролль становится румяным и энергичным, много двигается, стремится к общению, ищет новые поводы поделиться с вами своим мнением о вас. Частый бан и другие формы игнора могут ввести тролля в меланхолию, отчаяние, состояние тяжелого стресса.
(Из «Инструкции по уходу за троллем»)
Геннадий Петрович Серенький был человеком обычных средних способностей. Одно выделяло его среди окружающих – он обожал болтать. Точнее даже так – он жить не мог без болтовни. От ограничения в говорении с Геннадием Петровичем случались колики, несварение желудка и зуд в пальцах. Когда в реальной жизни от этой его черты все подустали, он перебрался в интернет – аудитория была нужна ему как воздух, без публичного самовыражения он буквально задыхался. Но аудиторию еще ведь надо суметь привлечь… Каждый дурак может написать пост в ленте, но если никто под этим постом не оставит комментария, то получается какой-то позорный монолог. А что такое монолог? По сути, это слова, обращенные в пустоту. Это как пить водку в одиночку – скучно, страшно и никакой обратной связи.
Говорить ему, в принципе, было все равно о чем – как болтун, он имел мнение по любому вопросу – хоть про проблемы экономики Гондураса, хоть про сложности контактов с инопланетными цивилизациями, хоть про особенности размножения пингвинов Южной Африки. Но вот эта вот обратная связь, черт ее побери… Ему хотелось, чтобы на него реагировали, чтобы спорили, чтобы пусть даже ругали, пусть! Потому что если прислушиваются, значит, он имеет вес – к кому попало ведь прислушиваться не будут, правда же?
О поэзии он тоже имел свое мнение. Что такое поэзия? Да все просто – садись за клавиатуру, да и пиши в рифму. Это, судя, по интернету, каждый может. «Мама – рама», «папа – тоже рама». Сиди себе, строчи – писать столбиком дело нехитрое… И когда он нашел в сети сайт, где всякий мог поэтически самовыразиться, то пошел туда без сомнений – вот оно, то место, где он завоюет благодарную, любящую аудиторию! Взял себе громкий ник «Годзилла», поставил на аватарку картинку с вытекшим глазом, написал несколько экспромтов и ринулся навстречу славе…
Поначалу он, будучи новичком, поступал наивно – писал вирши, шел в конкурсы, рассчитывал на признание. Ну, а чего? За полчасика под светлое нефильтрованное напишешь пару-тройку катренов на заданную тему – и через несколько дней, бог даст, проснешься знаменитым! Но на поверку дело это оказалось абсолютно бессмысленным и бесполезным – читатель реагировал вяло, судьи вместо приличных оценок ставили какую-то ерунду, да еще и писали в комментариях нечто презрительно-невнятное, а ты иди потом, выискивай себя где-нибудь во второй половине списка участников… И что самое отвратительное – никакого полноценного диалога! В то время, когда какие-то гады в очередной раз почивают на лаврах… И гады, что характерно, одни и те же, одни и те же…
Кто-то в такой ситуации отчаивается и уходит, кто-то задумывается и работает над ошибками, но Геннадий Петрович был не из таких – он пошел своим путем. Поначалу он сильно обозлился: «Стихи мои, значит, вам не нравятся… Ну ладно, поплачете еще…». А потом подумал: «Да черт с ними, с этими стихами, плевать на стихи, не в них дело – дело в том, чтобы поболтать можно было, дело в аудитории, в обратной связи! Вот, например, эти зажравшиеся гады… Они же не только стихи пишут, у них же еще какая-то личная и общественная жизнь есть, которой они дорожат. И если про жизнь гадов сочинять гадости, они же обязательно будут реагировать!».
Так Геннадий Петрович открыл секрет обратной связи.
И началось… Поэт А – подленький, трусливый сноб. Наглая поэтка Б приобрела известность не стихами, а закулисными интригами (да и вообще, Б – она и есть Б). Бездарный организатор В принимает стихи А и Б за мзду, да еще и не просыхает. Некомпетентные, высокомерные судьи Г, Д и Е – друзья А и Б, поэтому понятно, почему А и Б занимают высокие места. А админ сайта – вообще Ё, и этим все сказано. Что же это делается, граждане? Где справедливость? Куда смотрит общественность?
И стоило кому-нибудь из А, Б, В, Г, Д вступить в полемику, глаз на аватарке начинал обильно кровоточить, и в Геннадии Петровиче просыпался Годзилла, клацающий клыками и бьющий хвостом: «А-а-а-а, попались, голубчики… Ну, вот вы уже и оправдываться начали… Стало быть, правда глаза колет!». Роль проповедника истины и борца с вселенским злом ему жутко нравилась. В этом светлом образе можно было говорить про оппонента любые гадости. А поскольку болтать он не просто любил, а очень любил, отделаться от него было практически невозможно…
Что сказать… Это был успех. Это была победа.
С этого момента Годзилла стал охотником. Он рыскал по альбому, дневникам и личным страничкам в поисках особо ненавистных ему авторов и цеплялся к ним, раздувая скандалы. И когда скандалы раздувались, раздувался сам – его видят, на него реагируют, с ним ругаются! Это ли не счастье?!
И все бы хорошо, если не считать единственного, но принципиального минуса, существующего на сайте. Минус этот назывался убийственно коротким словом «бан». И чтобы избавиться от внимания прилипчивой рептилии, граждане начали его в этот бан отправлять. И это на старте блестящей карьеры! На взлете, можно сказать, популярности! Какое коварство!
Когда за оскорбления и издёвки какой-нибудь пользователь отправлял Годзиллу в ЧС, Геннадий Петрович не оскорблялся, как многие – нет, он впадал в чёрную депрессию: еще один негодяй лишил его права болтать! Святого права! Как это вообще возможно?! Что за изверги? Для чего еще жить, как не ради болтовни?! Но пережив очередную потерю, Годзилла брался за дело с новыми силами. Отчего уже улетал не в личный, а в административный бан. И сидел в бане месяцами… Ну, как сидел… Искал лазейку – неуемное желание болтать со временем только росло, зуд становился невыносимым, не говоря уже про несварение… И найдя возможность, он пролезал на сайт через щелочку, являясь в образе какого-нибудь Чебурашки, дабы его никто не опознал. Но Чебурашка из Годзиллы получался так себе, потому что сутью и смыслом бытия Геннадия Петровича на сайте всегда было желание обидеть, задеть, унизить, чтобы таким образом хоть как-то компенсировать свою нереализованность. В злобном Чебурашке люди в скором времени распознавали Геннадия Петровича, и все начиналось сначала…
В редкие часы он становился на сайте самим собой, ему желалось простого человеческого участия, теплоты, дружеских слов в свой адрес… Но в этом качестве Геннадия Петровича Серенького на сайте, увы, никто не знал – за Годзиллой с вытекшим глазом никто не мог разглядеть обычного лысоватого дядьку, обремененного кредитами и пивным животиком. И когда он просил поговорить с ним по-человечески, в ответ слышал лишь язвительное подтрунивание. Да, определенная аудитория у него появилась, но она не была ни благодарной, ни, тем более, любящей. В такие моменты Геннадий Петрович особенно остро ощущал, что все вокруг – иллюзия, что никакого диалога не существует в природе, и что все это время он оставался наедине с собой, произнося монолог, обращенный в пустоту.
