Альбом :: Поэмбук

Альбом Анонсы Ищу критика!Интервью с...Литературная Гостиная Да или Нет?Около рифм

Якимович Маринасегодня в 14:00361

Поговорим по душам. Эдуард Струков. Запись 26

"Что бы Вы ни произносили, Вам никогда не удастся сказать ничего, что не будет свидетельствовать о Вас самом"

Эрих Мария Ремарк

Хочу поближе представить Эдуарда Струкова.

Прошу любить и жаловать.

https://poembook.ru/id96132

Марина Якимович (Марина): Эдуард, я благодарю Вас за согласие дать интервью. Скажите, Вы пишете давно? Вы помните, как родилось первое стихотворение? Можно ли сказать, что это случилось резко (сам от себя не ждал и вдруг) или наоборот, всегда было желание попробовать? Эдуард Струков (Эдуард): В семь лет я написал своё первое стихотворение. Было оно жёсткой социальной направленности, а посвящалось моему деду, сельскому фельдшеру, избыточно употреблявшему алкоголь. Более того, уже тогда я был явно склонен к перфомансу, потому как начертал сей стих большими кривыми буковками на стене приёмной дедова медпункта, прямо как предостережение царю Валтасару. Вот его первый куплет: Мой дедушка, зачем ты пьёшь? А выпив, так зачем орёшь? Ведь алкоголь не лимонад! Какой же всё-таки ты ... Кстати, текст имел большой успех среди местных старушек. Дед долго не догадывался о проделке любимого внука. А когда узнал - было поздно, слава о юном поэте разнеслась уже далеко по всем окрестным деревням – а дед мной очень гордился (звал умилённо «маленький Ленин») и потому просто посмеялся. Помню, что вдохновение накрыло меня тогда в чулане, и писалось мне так же легко и весело, как князю Курбскому - "прочтёт, улыбнётся, и снова прочтёт, и снова без отдыха пишет". Я ни минуты не сомневался, и казалось мне, будто кто-то водит моею рукой... В школе я писал за половину своих одноклассников сочинения, стилизуя их с учётом реальной грамотности заказчиков – кому на «четыре», кому на «три». А они меня, очкастого и вечно голодного, за это кормили тайком от мам и оберегали от уличных опасностей. Выиграл три районных олимпиады по русскому языку и литературе, читал всё, что только попадалось. Было дело, сочинял в тетрадках фантастические романы с продолжением - один помню хорошо, он был посвящён вторжению китайских танков в наш захолустный посёлок. Я описывал героическое сопротивление моих товарищей, не чураясь элементов пылкой пионерской эротики, поскольку имел богатое воображение, и потому роман имел серьёзный успех - его украли. Потом на нас свалилась "Машина времени", и под влиянием Макаревича я начал писать тексты песенок для местного школьного ВИА, пытался переводить шедевры групп "Smokie", "Deep Purple", "Rainbow" и всё, что тогда попадалось. В институте писал стихи - много и легко, был даже выдран в деканате за некий антисоветский стишок. Потом была работа, начал писать заметки, как-то напечатал тайно на служебной пишущей машинке целую повесть в духе соцреализма. А потом были девяностые, нулевые, кризис-менеджмент... Закончилось всё, как у таможенника Верещагина из фильма "Белое солнце пустыни"- апатия, депрессия, разочарование на фоне старых фотографий, чёрной икры и павлинов. Лет пять назад пришёл с женой к даме-психологу по поводу кризиса семейных отношений, та долго слушала меня и вдруг сказала: "Вы же великолепный рассказчик, вас распирает от знаний и опыта. А почему бы вам самому не начать писать? Ну, только не в стол, а в сеть?" И я зашёл на Рифмер.ком, меня больно побили там местные юнцы - вот оттуда всё это и понеслось. Марина: Желание творческой реализации понятно, но почему стихи? Почему не живопись? Эдуард: Не случилось хороших учителей. Весьма сожалею об этом - рисовал в школе неплохо, но потом учительница ушла в декрет, и... У меня и физики не было два года, и черчения. Да и не было тогда в нашем таёжном захолустье ни кистей, ни красок - одни карандаши. На фломастеры мы вообще смотрели как на чудо. Но все стенгазеты школьные были на мне, тут отвертеться было нельзя - я творил на листе ватмана после уроков, а прелестные одноклассницы меня вдохновляли... Но живопись я люблю. Самую разную - от авангарда до Рубенса и обратно. Как-то посреди 90-х в командировке нарвался в бурятском селе Тарбагатай на книжный магазин - там за русской печью были завалы из альбомов мастеров живописи. Шикарная бумага, отличная печать - как это всё попало туда? Куда потом делось? Даже снится по ночам, бывает - сокровище! В питерских музеях когда-то сутками пропадал - часто бывал в Ленинграде, потом в СПб - и вообще люблю стихи с иллюстрациями - если в тему, конечно. Вообще я заметил, что воспринимаю многие стихи как рисунки или картины - Алексей Доценко по этой части непревзойдённый мастер, он меня когда-то и надоумил. Кстати, именно внутренняя визуализация очень помогает понять сложный текст. Звук – это хорошо, но образ - это всё-таки главное. Бывает, что есть и рифмы, и льётся всё, и смысл вроде тебе внятен – а образ не складывается, рассыпается. Марина: Вы любите экспромты? Или это «не серьёзно» и больше нравится писать самостоятельные стихи, которые не перекликаются ни с чьим творчеством? Эдуард: Экспромты – да, конечно, люблю. Если они сделаны качественно, остроумно и со смыслом. В юности их и писал. Всё на свете имеет своё место - и экспромты хороши, и эпиграммы, и поэмы, и даже подражания... Но экспромты – это «быстрая еда», рефлексирование «на злобу дня», и это надо хорошо понимать. Экспромт ориентирован на сиюминутный успех, на массовое клиповое сознание – по своей сути это не что иное как шутка, анекдот, острый пассаж. Мы ведь не перечитываем экспромты так, как более серьёзные вещи – по нескольку раз, находя новые смыслы и созвучия нашему настроению или новому опыту. В качестве упражнений - почему бы и не писать экспромты? Нечего закисать… У меня есть хорошие знакомые, они тоже пишут стихи – но между делом, в пути – ровно столько, сколько умещается на экране смартфона. Мантры? Рефлексии? Никита Зонов метко назвал такие короткие послания «сбросами». Сами авторы считают это стихами. Не хочу даже спорить – вкусы и привычки у всех разные. Важно, что люди рифмуют, пишут, творят – как бы это всё со стороны не выглядело. А что там у них в итоге срастается – это уже вопрос второй. Если долго мучиться, что-нибудь получится. Вообще трудно найти что-то своё - все слова кем-то когда-то уже написаны. Но искать надо. И нет никакой беды в том, что кто-то пишет «под Мамая» - не самый плохой ориентир, скажу я вам. Я сам обожал писать под Есенина или Твардовского - мне это было в кайф, классики тоже не возражали. Читатель разозлится? Не нравится - ну и не ешьте, проходите мимо. Очень и очень многие начинают с подражаний - кто Бродскому, а кто Асадову - тут уж смотря кто что слушает или читает. Это совершенно нормально. Но если автор это проделывает раз за разом, тут налицо проблема - он не растёт, не ищет свой голос, он - хороший копиист, но не более того. Я когда-то в полном отчаянии написал Сергею Крюкову - как быть, если мне кажется, что я то и дело кого-то копирую?! Получил простой и ясный ответ - пиши так, как если бы ты сам рассказываешь. Не кто-то там, а именно ты. И я, разозлившись, написал тогда своего «Дядю Васю». Недавно перечитал – ну да, косо, криво - но ведь честно же... Марина: А это важно, чтобы честно? Честность в творчестве - в чём она? Как Вы думаете, когда автор говорит от первого лица, обязан ли он быть предельно честным или вымысел все-таки допустим? Где грань между ложью и фантазией? Эдуард: Между свободным полётом воображения и сознательным искажением действительности существует огромная разница. Здесь как раз и нужна честность. А если ты взялся писать от первого лица, будь готов – и предъявят, и спросят с тебя когда-нибудь в полной мере. Мне повезло, я был лично знаком с известным политиком 90-х Аркадием Вольским, который часто говорил, перефразируя известную поговорку: «Слово не воробей - поймают, и вылетишь». Вот, примеру, в том же тексте про Васю и свободу по Спинозе есть упоминание о реальном случае – сам видел лично, как в кочегарке одной колонии сожгли огромную кучу книг. Причём каких – Мережковского, Куприна, Гоголя… Всё равно, мол, заключённые их не читают. Каково? А это была спонсорская помощь – книги из личной библиотеки уважаемого человека, недавно умершего. Якобы негде было хранить. Кто вам такое расскажет? Конечно, получил упрёк от одного читателя – ложь, мол, всё это, не может такого быть, потому что быть такого не может. Ну, я погуглил, конечно, ради интереса в поисках аналогичных фактов (не свидетелей же мне по зонам-лагерям теперь собирать) – оказывается, ещё как бывает. Обычная практика нынешних дней… Досадно было. Но зато совесть чиста – это написано честно. Я – за авторскую честность. Если нафантазировал – честно предупреди читателя, и летай себе на крыльях воображения, сколько тебе влезет. Но если взялся говорить о серьёзных вещах, а при этом намеренно соврал для красоты, да ещё и сам в это поверил – тут уж, брат, извини… Мне повезло, жизнь вышла бурной – материала для текстов хоть отбавляй Марина: Как рождается Ваше стихотворение? Что появляется в самом начале? Как пишется продолжение? Долго ли Вы ещё дорабатываете его потом? Бывало ли, что Вы так редактировали свои тексты, что конечный вариант был совершенно не похож на начальный? Эдуард: Раньше я садился за стол и говорил себе: «Размахнись, рука!» Начиналось всё с ритма, как у Винни-Пуха – трам-парам-парам-листочки! Рифмы за рифмами, сплетения слов, увлечение красотами речи, звуковым рядом… Потом, когда веселиться, стебаться и ёрничать надоело, столкнулся с проблемой – рифмы стали мне мешать. Вроде пишешь серьёзный текст, а рифмы его опрощают, они придают ему даже комичность некую. Что ни пишешь – получается хорошо рифмованный, но глумливый и слегка пафосный шансон. Я начал менять форму, переходить от тяжёлых унылых баллад к более лёгким вещам – ничего не помогало. С весны нынешнего года начал заниматься в литмастерской у Людмилы Вязмитиновой. Прочёл Парщикова, Родионова, Воденникова, Сваровского - да многих. На столе моём - Спарбер, Близнюк, Крупинин - словом, читать не перечитать. Признаться, я и не ожидал, что есть поэзия и вне рифм. Рифмы стали мне шорами - они мешали мне, они направляли меня вовсе не туда, куда я хотел, а куда угодно любому созвучному им слову, то есть наобум. Потому и рос объём текста - многословие. За нынешние лето-осень пересмотрел своё творчество (конечно, это громко сказано) полностью. Пишу всё реже - прошла весёлая пора щенячьей радости от каждой написанной строчки. Я никогда не считал себя поэтом, и меня увлекает теперь уже не столько собственноручное сотворение поэзии, сколько сопричастность большому литературному процессу, мне нравится быть среди творческих людей, помогать, внимать, радоваться и огорчаться вместе с ними. Надоело быть одному. Соответственно, подход теперь поменялся. Теперь я часто иду именно от образа, который возникает в голове. Настраиваюсь на определённое состояние и смотрю на мир. Образов бывает много – важно успеть зафиксировать их на бумаге, как знаменитую чудновскую «рябь» света и воды. Оформить их потом, связав некоей идеей, технически не так уж и трудно – выбирай способ изложения, размер, объём, ритм, подачу. Второй вариант – стихосложение от мысли. Это суть интеллектуальная задача. Зарождается некая концептуальная мысль, которую надо донести до читателя, заставив того её прочувствовать, осознать и логически довершить уже в своей голове. Выбираем сюжет, краски, холст – и работаем над текстом долго и упорно, ищем нужные образы. Конечный вариант совершенно не похож на начальный именно тогда, когда ты пишешь по наитию – рифмы могут завести в такие дебри, что поневоле потом сам диву даёшься! Вроде шёл на Одессу, а вышел к Херсону. Возникает и проблема финала – рифмы не дают высказаться с прямотой и точностью, возникают двусмысленность или слив текста. С верлибром всё обстоит совсем иначе – предельная ясность изложения сочетается с необходимыми текстовыми паузами. А уж драматичности – хоть отбавляй. Насчёт времени. Раньше я спешил выставить новый текст на всеобщее обозрение, едва его закончив. Теперь не спешу – держу при себе несколько текстов разной степени готовности, которые периодически дорабатываю. Конкурсы меня уже не увлекают так, как раньше, звёзд и аксельбантов давно перехотелось, радуюсь уже не количеству читателей, а их адекватному восприятию текста. Многое из неопубликованного – мягко говоря, местный неформат - ждёт публикации в третьем сборнике. Сеть сетью, а бумага – она и есть бумага. Иначе говоря, игра игрой, а поэзия – поэзией. Марина: "Я никогда не считал себя поэтом.." Почему? Чего не хватало, чтобы быть поэтом по Вашим же личным меркам? Эдуард: Надо быть честным с собой. Поэт – это человек, который может видеть мир иначе и творить словами чудеса, причём, даже не рифмуя их. Это волшебство, особенное устройство мышления. С таким даром надо родиться, бережно развивать его в себе и постоянно совершенствовать. Каждый из нас рождается гением. Нужно только понять, в какой области ты гениален. Я видел много людей, ставших профессионалами. Но поэтом не станешь, даже выучившись в специализированном заведении. Приблизиться - сможешь, имитировать и прикидываться – запросто. Играть в поэта, как многие здесь, – пожалуйста, играй. Поэт – он живёт между мирами, он одной ногой вроде бы тут, с нами, но другой - где-то далеко, в иной реальности. Его нормальное состояние – это полузабытьё, танец образов, хоровод звуков. Не может быть так, что два часа в день ты поэт, восемь часов – менеджер в офисе, а в остальное время – глава семейства. Поэт остаётся поэтом 24 часа в сутки. Или дар его умирает. В том-то и разница между мной и поэтом, что я земной человек, а он – Ихтиандр, инопланетянин, который не может долго прожить без состояния поэтического транса и напрочь лишён земных забот (вспомните того же Велимира Хлебникова). И нам очень сложно жить друг с другом внутри одного человеческого тела. Марина: Вы часто бываете недовольны своими стихами, если «да», то что Вы делаете с текстом, просто забываете про него или работаете с ним дальше. Эдуард: Да, я недоволен весьма часто. У меня есть хорошее правило – я не насилую себя. Не идёт текст – лучше отложу на потом. Созреет всё необходимое в голове, вот тогда и вернусь. Мозг всё решает за нас сам, вот пусть и разбирается с недописанным стишком. А я лучше посплю. Марина: А если так и не созревает? Эдуард: Бывает и такое. Но у меня все заметки хранятся в длинном-предлинном файле компьютерного Блокнота. Когда приходит настроение, я начинаю листать файл с любого места. Что-то интересное обязательно, да находится… Я верю, что всё нами недоделанное когда-нибудь так или иначе будет востребовано. Вопрос времени и терпения. Марина: У Вас бывает так, что и тема неплохая и вроде все в порядке, но по силе выразительности Вы не достигли желаемого. И вроде всё сказали, но до нужного градуса не дожали. Что Вы делаете в таких случаях? «Пусть уж остаётся как есть» или «Пока не будет так, как хочу, не успокоюсь»? Эдуард: Если это конкурс, и время поджимает – сдаю, как есть. В процессе судейства всегда найдётся свежая мысль. Важно ведь не место, а повод и возможность поработать над новым текстом, получить критические замечания или добрые советы, обкатать своё и быть всегда в тонусе, уметь откусываться от нападающих на тебя коллег или судей. Если же время не лимитирует, могу вертеть задумку «до морковкиного заговенья» - упрямства у меня в избытке. Марина: У Вас просто потрясающая пейзажная лирика. Расскажите, как написался «Последний снег»? Я не часто встречаю стихи посвящённые последнему снегу, но, как правило, они очень удачные. Ваши стихи перекликаются со строчками Сергея Вострикова «Последний снег восторгом обделен,/ Всё достается первому собрату…». Расскажите, как возник замысел у Вас и как он воплотился Эдуард: Если мы в чём-то совпали с Сергеем, то это значит, что наши с ним наблюдения верны. Все любят первый снег, но вряд ли кто-то вспомнит, как он идёт, этот последний снег зимы. Он никем не ожидаем, всеми проклинаем и уж точно никому не нужен. Ничего в тексте потрясающего нет, это просто зарисовка, наблюдения и тихие раздумия. Вообще-то именно этот текст стал для меня в какой-то мере судьбоносным. Шёл Финал Летнего Кубка 2017 года, голосовали за подборки, и я там конкретно «дал дрозда», написав чудовищную инверсию «фар свет». Конечно, как на ПБ водится, все заходившие на мою страницу в конкурсе с превеликим удовольствием по очереди на мне оттоптались. Помню, ужасно переживал этот позор, думал – всё, финиш. А появился текст на свет очень просто – был март, я шёл по вечернему городу, мурлыкал под нос вальс, под ногами хрустел ледок, из витрин на меня пристально смотрели какие-то странно изогнувшиеся бесполые манекены, никого вокруг – у меня было полное ощущение неестественности происходящего. Но что-то должно было случиться… Я ожидал чего угодно. И тут вдруг повалил снег. Ну, полный туу мач… Перебор сюра. Я посмеялся и забыл. А потом через пару дней вдруг в голове появилась первая строка: «Посредине весны в ночь безлунную город усталый…» Ну и я, «брошенный к столу, рукой дрожащей вывел»… Избитую истину скажу – первые строки очень важны. Они должны цеплять читателя, заинтересовывать, задавать ритм. Хорошая первая строка – добрая половина авторской удачи. Марина: А не бывает так, что Вы отчётливо понимаете, что самые важные строки, которые пришли в голову первыми, в стихотворении должны быть последними? И тогда Вы делаете надстройку, которая постепенно должна привести читателя к этим самым важным строкам? Эдуард: Возможно всё. Для того, чтобы донести до читателя своё послание, можно и нужно прибегать к любым средствам (вплоть до перфоманса). А уж конструкция текста - она может варьироваться как угодно автору. Но тут есть маленькая закавыка – не всегда читатель автора понимает. И автор зря дуется – причина всегда именно в деталях - в подаче, в графике, в синтаксисе – но всё это сугубо авторские проблемы. У меня был смешной эпизод – я был назначен начальником отдела и пришёл на доклад к директору завода. Он слушал меня, слушал, потом прервал и начал страшно ругать – чего ты, мол, пришёл такой неподготовленный? Дал срок до завтра, велел исправиться. Наступило ужасное завтра. Я нервно курил возле приёмной, и на меня обратил внимание наш главный механик. «Что да как?» Я рассказал тому о своём горе – нового-то ничего директору сказать не смогу. Механик попросил меня показать в лицах, КАК я вчера докладывал. Потом рассмеялся и сказал: «Не грусти. Просто смени тон. Плохо, да. Но мы решим. Не получилось, но мы добьёмся… Побольше оптимизма и уверенности в завтрашнем дне!» … Я не успел закончить доклад, как директор выскочил из-за стола и, приобняв меня за плечи, ласково сказал: «Ну вот! Молодец! Хорошо подготовился… Не то что вчера, понимаешь…» Марина: Скажите, Эдуард, для кого Вы пишете? Эдуард: Для себя, конечно. Писать для всех – значит, писать то, что хочется всем и каждому, постоянно заботиться о том, чтобы тебя понимали окружающие. Как написал Анчаров: «чтоб годились песни квадратному дяде и этой девочке в заднем ряду». Это называется конъюнктура, и я пробовал так писать – получается неплохо, но осадок уж больно гадок. Становишься этаким маркетологом от поэзии – тут слезы налить надо, а там на чувства надавить, пафоса выдать – один холодный расчёт получается. А для себя пишут о том, что интересно самому себе. Или для памяти – «вот была со мной история…» Твои мысли, твой взгляд на ситуацию, твоей призмы преломление - они важны тебе самому, поэзия - лучшее средство самопознания. Интересно – читайте, не интересно – ну, извините, других текстов нет, пишите сами. В этом вопросе вообще-то есть серьёзный психологический подтекст. Масса людей по тем или иным причинам носит маски, играет придуманные роли, ведёт параллельную виртуальную жизнь. У каждого из них, безусловно, для этого есть свои причины. Но стихи – это всегда зеркало души. И если есть в человеке червоточина, то она обязательно даст о себе знать именно в его текстах. Если идёт раздрай у человека внутри, то это состояние непременно проявится в его стихах. Не хочу быть придуманным человеком. Стараюсь быть честным наедине с самим собой до конца. Странно – в юности любил приврать, и мне все верили. А сейчас пишу чистую правду – и люди частенько скептически качают головой. Они имеют на это полное право. Пытаться убедить всех в своей правоте, свидетелей откапывать? Жизни не хватит. Поэтому лучше уж писать для себя – лучший судья и адвокат себе ты сам. Марина: Но если писать только для себя, ориентировться только на своё видение, то на обратную связь расчитывать не приходится. Ваше творчество станет монологом, а не диалогом с читателем. Или я не права? Эдуард: Вот тут расставим точки над i. Если мы говорим о стихах для себя, то я имею в виду стихи, продиктованные внутренними чувствами человека, но при этом самодостаточные, независимые от формата конкурса и вкуса отдельных лиц. То есть я написал всё как есть, как оно легло мне на душу, независимо того, что хотел на самом деле увидеть мой читатель. Что выросло, то выросло. А стихи для всех – это зачастую набор модных аксессуаров данного сезона. Это то, что хочет видеть капризный читатель, то, что сейчас у него в тренде. Он пришёл посмотреть новый пафосный блокбастер с хорошим финалом, отвлечься от действительности, а ему вдруг показывают жуткий российский арт-хаус или «Груз-200». Вот о чём речь. Монологи и диалоги в данном случае – это всего лишь формы подачи текста. Монолог зачастую, наоборот, адресован как раз вовне, к людям. Когда ты пишешь для себя, то никто не мешает тебе вступить в контакт с читателем. А будет ли это диалог или монолог, это всего лишь вопрос выбора формы. Такой способ самовыражения – это и есть как раз открытая подача, протянутая рука. Другой вариант – это закрытая подача, такой способ самовыражения, когда ты высказал свою точку зрения (в форме диалога или монолога – как угодно, это неважно), закрыл двери и окна, повесил табличку «Злая собака» и упёрся рогом – не учите меня жить, все вы никто и зовут вас никак. Таких случаев в конкурсах хоть отбавляй – идёт агрессия в адрес мало-мальской критики. Я же в своём тексте просто высказываю мою точку зрения и всегда готов поговорить с каждым на затронутую тему. Меня волнует именно она, эта тема, она важна и насущна для меня куда больше, чем киношные страсти во Вселенной Марвел. А если я вдруг встал не с той ноги, что-то не так увидел, чего-то недослышал? Я могу ошибаться, я человек темпераментный и пристрастный. Но меня всегда можно переубедить – я ведь тоже разумный человек, как и мой читатель. Марина: Я знаю, зачем читателям нужны поэты. Скажите, зачем поэту нужны читатели? Зачем читатель Вам? Эдуард: Мой первый, главный и лучший читатель – мой сын, ему 33 года, он ведущий телерадиопрограмм, по профессии режиссёр массовых мероприятий, занимался стендапом. Любой свой текст, предназначенный наружу, я предварительно посылаю ему. Сын меня не щадит – но если уж ему зашло, то я немного успокаиваюсь. Как-то раз неожиданное письмо мне прислала девушка, студентка какого-то юрфака – попросила дать разрешение использовать мой текст довольно резкого содержания в каком-то их профильном семинаре. Я весьма опешил, но отказывать не стал. Ждал последствий, но как-то всё обошлось. Читают меня самые разные люди, даже коллеги-стихотворцы – за что им особое спасибо. Я-то сам по причине занятости мало кого на ПБ читаю, только по судейской необходимости, хотя потом иногда очень душевно болею – обилие плохих текстов меня удручает, ненадолго сбивая с творческого настроения на непродуктивное. А если серьёзно, то конечно, я очень хочу, чтобы меня читали обычные люди. Именно в их жизни и происходят те страшные события, от которых мне так хочется уберечь их и предостеречь – в сотый, тысячный раз. У меня есть цикл «Записки из Зазеркалья». Это тексты о тюрьме – и вовсе не в романтическом её понимании. К сожалению, там нет ничего придуманного – я видел всё это собственными глазами – человека, изнасиловавшего собственную мать, маньяков, убийц, бандитов, воров, наркодилеров, поджигателей бомжей, жертв суицида. Я знаю, что движет девиантным поведением этих людей. Их мир существует рядом с миром обычных граждан, и там тоже живут люди – но люди ли они? Что отделяет их от нас? Ведь с их точки зрения это они абсолютно нормальны, а вовсе не мы. Мы стараемся сделать вид, что этого мира не существует – неправда, он рядом, он ждёт нас и наших детей за дверью подъезда. И нам надо быть очень осторожными - этот мир очень опасен, там иные законы, иная мораль, иная логика поведения. Поймёте и примите вы мой совет или же нет – мне всё равно, я честно попытался вам лишний раз рассказать о том, что видел, я должен был предупредить вас - зато теперь моя совесть чиста. «Снег на Покров» - наверное, лучшее из всего мною написанного на эту тему. Я писал этот текст несколько лет – это реальная, трогательная, но вместе с тем очень страшная история про риэлтершу-мошенницу, специально родившую под приговор в надежде на снисхождение суда - и снова севшую в ту же самую тюрьму беременной через несколько лет. Я бы читал «Снег на Покров» в школах детям вместо «Анны Карениной» - это было бы для них гораздо полезнее… Марина: Как Вы думаете, как следует относиться к стихотворению, которое по совету друзей сильно поправлено, улучшено? Его ведь уже нельзя назвать только вашим стихотворением. Это коллективный труд… Эдуард: Советы друзей - это знаки их внимания… Я показываю свои тексты немногим людям, тем, чьё мнение для меня имеет важное значение, и видимо, уже настолько вырос в их глазах, что теперь они отделываются от меня только междометиями и пишут «а вот затыки свои сам вычёсывай». Для меня это высшая степень признания – чего-то, наверное, я всё-таки достиг. Был один смешной случай – я так долго и сумбурно что-то расписывал в тексте, что мой визави написал мне: «Убавить бы половину…» Я сделал из восьми строф четыре, потом две. В итоге всё уместилось в четыре строки. Я был сам ошарашен содеянным – вот сколько воды мы иногда несём в тексты… Никогда не забываю поблагодарить тех, кто помог мне довести до ума какие-то тексты – обязательно указываю «благодарочку» в эпиграфе или пишу в частном порядке. Если мне пишут и предлагают что-то исправить читатели – обычно исправляю. Как правило, советы разумные. Ещё ни разу никто не предлагал мне сделать текст хуже. И вообще ПБ полон добрых людей – мне ещё никогда здесь не приходилось использовать ЧС. Случается, что меня зовут обсудить тот или иной текст – это приятно, хотя я считаю своё мнение сугубо субъективным и сразу об этом предупреждаю. Если приходится подарить кому-то название для книги, вкусную строчку или хороший образ –всегда пожалуйста, мне не жалко. Коллективное творчество – это всегда хорошо. Творить в одиночку всё-таки как-то скучновато. Это у меня осталось с детства – мой папа таскал меня в спортзал, пытаясь увлечь всякими единоборствами, а мне всегда нравились командные виды спорта – футбол, баскетбол, хоккей – наверное, потому, что там можно было иногда сачкануть? )) Марина: Вы когда-нибудь пробовали творить, взяв за образец манеру любимого поэта? Эдуард: И неоднократно! О, сколько я написал в юности "под Макаревича"! У меня есть подражание Твардовскому -«Василий Тёркин» с криминальным сюжетом. Прошло много лет, у ветерана войны Василия Тёркина возникают проблемы с коррумпированными властями, желающими снести его дом на берегу Десны. Но в самый критический момент раздаётся звонок – героя войны в прямом эфире решил поздравить сам президент России. Что из этого вышло – читайте сами. Советую всем, кто начинает писать стихи – пишите под кого вам заблагорассудится. Зазорного в этом ничего нет – надо же с чего-то начинать… Главное – быть интересными. Хорошие версификаторы тоже нужны людям. И не надо чураться шаблонов. У стихотворцев долгая дорога к успеху, она требует многих знаний и навыков. Когда-то на уроках труда в школе все мы начинали с самых простых вещей – обтачивали ручку для молотка, потом делали табуретки – а поди-ка вот сделай табуретку? Не так-то это просто, как кажется. Конечно, нынче время лафхаков, сеть полна роликов про то, как можно легко и просто научиться писать стихи самому. Лучший способ это проверить – попробовать методику на себе. Получится у вас – прекрасно, в вас дремал гений! Не получится – не будете больше столь доверчивы. Вот, кстати, Галине Прудниковой очень нравился мой текст, написанный с использованием некоторых есенинских строк. Мы оба считали, что Есенин будет актуален всегда. У нас были разные взгляды на жизнь – она была очень мягкой, хотела сделать этот мир добрее и лучше, а я придерживался гораздо более жёсткой позиции. Именно в память о Галине - вот оно, это стихотворение: Марина: Эдуард, Твардовский или Вознесенский? Эдуард: Дмитрий Воденников. Твардовский – это моё пионерское детство. Твардовский простоват для нынешнего времени. Вот была мне нужда читать сейчас про колхозы, нашу Советскую Родину, про тёрки Ленина и печника… Вознесенский мне не близок, он никак не трогал моего сердца. Безусловно, он интересный человек и мастер своего дела. Если бы мне на выбор предложили взять на необитаемый остров томики обоих поэтов, я бы всё-таки выбрал Вознесенского – я мало что у него читал, надо восполнять пробелы. Марина: Символизм или классика? Эдуард: А по моим текстам разве не видно? Откуда у хлопца испанская грусть? Конечно, классика. Пушкин – самый драйвовый поэт, Некрасов – никто так не писал о русских женщинах. Вообще мне нравится Блок. Своей ясностью мышления он просто мгновенно излечивает меня от всяких несуразиц в голове. Ранний Блок-символист мне тоже симпатичен. Просто символизм требует более тонкой душевной организации, более плотного культурного слоя. А я коров пас всё детство, я деревенский ребёнок, чей внутренний мир гостеприимен, понятен и прост. Формальная логика не располагает к загадкам. Простые вопросы предполагают простые ответы. Не люблю туманных выражений и тройного толкования. Но при необходимости готов переварить всё, что угодно, символистов уважаю – ещё надо суметь такое написать… Марина: Расскажите, как написалось «Начало для античного романа»? Почему эта тема оказалась вдруг близка? Эдурад: История – это моё давнее увлечение. В пятом классе одноклассник подсунул мне роман Джованьоли о Спартаке – там не было сорока первых страниц, но я проглотил роман залпом и в итоге заболел Древним Римом на всю жизнь. Я прочитал великое множество исторических романов и понял, что это были всего лишь литературные версии тех или иных событий. Я прочёл массу публицистики, но это были просто элементы пропаганды тех или иных интересов. Между тем история тем и интересна, что она позволяет с большой долей вероятности предсказывать будущее человечества. Всё на свете уже когда-то было. Античная история просто кладезь информации для того, кто умеет анализировать. Та же Древняя Греция давным-давно совершила все важнейшие социальные эксперименты, испробовав все формы правления. Открывай книгу, читай – вот к чему неизбежно приводит тот или иной строй. Легко нам сейчас судить о неправильном/аморальном поведении тех или иных героев истории! А между тем современникам Суллы или Цезаря их поведение казалось вполне достойным уважения. Оба боролись за власть всеми доступными способами, но, заполучив её, так или иначе старались использовать во благо своей стране и её народу. Их соперники тоже не особенно-то отличались чистотой помыслов и дальновидностью. Взять того же Брута, убившего Цезаря, но совершенно не представлявшего, что же ему теперь делать дальше. О, я могу говорить о республиканском Риме очень долго – так ли виновен Катилина, так ли чист Цицерон... Я думаю, что каждый, кто изучает историю, так или иначе мечтает написать свою версию событий. Писать роман долго и трудно. Но написать главу из романа – вполне себе легко. Я решил поэкспериментировать. Отследил по документам жизненные пути Спартака и Суллы и нашёл момент, когда они вполне могли пересекаться в Риме. Мне показалось это интересным, и я свёл своих героев в момент триумфа Суллы – раб по имени Спартак, бывший офицер армии будущего диктатора, поставлен быть колесничим, обязанность которого по традиции состоит в том, чтобы периодически напоминать триумфатору: «Ты не бог! Ты простой человек.» Не такой уж дикарь был вообще-то этот Спартак… Происходил он из знатного рода, выглядел как эллин, доблестно воевал, а в рабство попал как дезертир и мятежник - дошушукался с марианцами. Заметьте – его не казнили, что уже было против правил. Кстати, в рабство Спартака до гладиаторской школы продавали как минимум три раза. Великолепный тактик, мастер кавалерийских рейдов, полководец римской выучки – мы до сих пор мало что знаем о нём. А Луций Корнелий Сулла вообще удивительный человек – онпобедил Митридата, стал диктатором Рима, прекратил гражданскую войну и преспокойно ушёл в отставку, чтобы жить как частное лицо.Не стоит забывать и о том, что Сулла входит в очень малое число полководцев, не проигравших за свою карьеру ни одного сражения! Что Спартак, кстати, женатый на жрице бога Диониса, мог сказать великому Сулле? Попросить о милости? Вполне возможно… Скорее всего Спартак получил отказ, мог сгоряча в отчаянии напророчествоватьвсякого – вполне мог. Неспроста ведь оба они в итоге – каждый в своё время - залили Рим кровью. Не могла не проскочить между ними какая-то искра! Раб вполне мог бросить пару лишних слов триумфатору. Тот вспылил, конечно, приказал отдать дерзкого раба в гладиаторы… Чем не пролог к роману? И тут конкурс пришёлся для меня весьма кстати… Марина: Стихотворение «Сергею Есенину» написалось исключительно для конкурса, или оно было написано раньше Эдуард: Этот текст был написан специально к конкурсу, причём почти экспромтом. Править его я особенно не стал, на призы не рассчитывал – написал и написал. Важно, что Есенин с нами прошёл после своей смерти всю историю нашей Родины – я видел, как его читают и поют все – от мала до велика. Образ ГГ там достаточно условный, собирательный. Хотя первой песней, которую я когда-то разучивал на гитаре, был есенинский романс «Выткался на озере алый цвет зари», но в рецидивисты я уж точно из-за несчастной любви уходить не собирался…. Текст – этакая модная шустренькая компиляция кодовых есенинских фраз – из-за их обилия получился очень душещипательным и чересчур сентиментальным. Я был не совсем им доволен – Есенина там не было, а мне хотелось написать именно от его лица. И я написал тогда что-то вроде послесловия - «Папиросы «Сафо», и вот этот текст до сих пор по непонятным мне причинам пользуется невероятной популярностью на Стихире. А ещё он мне нравится, потому что напоминает о моих любимых местах в СПб. Марина: У Вас случается так, что тему Вам подсказывает чужое творчество? Прочли, не согласились и написали что-то своё, более точное на Ваш взгляд. Эдуард: Редко, но бывает. В основном я хайпую, добавляя тем самым автору известности. Вот так получилось с Виталием Мамаем – я написал по мотивам его произведений пару текстов, он не счёл нужным меня поправить. Наверное, ему понравилось. Мы немного похожи внешне, и эта тема хорошо обыгралась. Там и вправду была смешная ситуация – в дамском глянцевом журнале я увидел случайно статью о том, какие марки табака предпочитаютразные типы женщин. «Незнакомка» - так называется текст. А второй стишок посвящён моему незабвенному герою Васе, прочитавшему мамаевский «SEMPERFIDELIS». Виталий тогда в очередной раз покинул сайт, без него было как-то дискомфортно, вот я и написал ему вдогонку «Вася и SEMPERFIDELIS». Кстати, Вася – это не совсем имя. Так в определённой среде называют простоватых недалёких парней, простофиль, которых легко обвести вокруг пальца. Этакий современный синоним всем известного сказочного героя по имени Иван-дурак. Марина: Расскажите о конкурсах, где Вы в жюри. Судить конкурс – это тяжело? Как это происходит? Эдуард: Отсудил я мало – всего пять конкурсов, в том числе два Кубка. Долго отказывался под разными предлогами от судейств – так и вправду складывались обстоятельства. Я считаю, что судить такие конкурсы – это не моё дело. Литературные конкурсы должны судить филологи, люди со специальным образованием. А я всего лишь любитель, профессия у меня прозаическая – я экономист. Вот ценообразование, затраты, инвестиции – тут да, тут я мастер. А в поэзии чувствую себя пока не совсем уверенно – выступал не так давно перед коллегами по литмастерской, так не знаю, как и выжил от стыда. Отбарабанил своё и скорей восвояси. Всё начинается просто – открываешь страницу конка, список статичен – очень удобно. Начинаешь первое чтение (читаю минимум три раза, с большими перерывами, только потом ставлю оценки – на это уходит без комментариев максимум час). Тебе виден только текст, больше ничего. Поставишь твёрдую оценку – получишь доступ к комментариям. Тут наступает самое весёлое – читаешь мнения коллег и понимаешь, что они все засаживают автора. А ты уже поставил тому крепкую девятку. Засада… Или наоборот – все коллеги поют осанну, а ты пять поставил. Экстрим? Ещё какой… Сиди и гадай теперь – то ли ты лишён вкуса, то ли всемирный заговор вокруг. Перечитываешь текст снова и снова – да вроде ты всё-таки прав. Но приятного мало… Что ещё? Никогда не считаю слогов, полагаюсь на ритм. Заглавные или прописные – нет разницы, лишь бы графически выглядело эстетично. Запятые важны. Описки или опечатки не приветствуются – мгновенно портится впечатление. Судить конкурсы – это большая ответственность. И очень большое разочарование… Помню, я готовился к первым судействам, писал заметки по ходу оценивания, с ужасом ждал требования обосновать оценку, так и эдак примерял нашу странную шкалу оценок. Потом понял – многие участники пришли не за разбором, а именно за адреналином. Присмотрелся к судьям – многие судят субъективно, втыкая колы почём зря, по принципу «у меня в руках ключ на двенадцать, всё несоответствующее этому размеру – нафиг». Это разве нормально? Это меня сильно удручает. Попадаются тексты, которые выше моего уровня понимания или вообще эксклюзивные. Мне им что, тоже колы ставить, потому что «гранаты у него не той системы», и я ничего не понял?! Я редко ставлю оценки ниже пятёрки, хотя и такое бывает. Какая нужда зверствовать, если участник всё равно не попадает в топ? Человек старался, пытался что-то донести, взял на себя труд поработать со словом – в наше время такие вещи надо приветствовать и поощрять, а вовсе не самоутверждаться за счёт своей пятидневной власти. Дедовщина в чистом виде. Мне давно не нравится наша система судейства – зачем эта «раздача всем сёстрам по серьгам»? Что даёт человеку 42-е место? Чем оно отличается от 58-го? Не попали в «десятку» - это главное. Откомментировать можно и без оценок. А, у вас там лотерея и призы за избранные места – ну, извините, проводите уже как-нибудь это счастье сами, не за счёт моего времени. Не приемлю навешивание ярлыков и раздачу безапелляционных суждений. Мало ли что тебе не нравится – держи своё «фи» при себе, это азы воспитания. Личность заслуживает уважения, если умеет уважать любую другую личность. Говори кратко и по делу, используй личку – зачем использовать публичное пространство для негативных оценок? Чтобы унизить кого-то? Автор и так связан по рукам анонимностью, у него пространство для маневра ограничено. Да что я говорю – это ведь элементарные правила поведения человека в обществе. Бодаться с судьями мне тоже нравилось, потом разонравилось – проиграв раунд (а это легко!) на публике, чувствуешь себя идиотом. Теперь я как участник пишу судье в личку и мирно беседую – поясните, обоснуйте. Не там, а тут – толково и внятно, пожалуйста. Поясняют. Огорчает ведь не сама порка, а именно её публичность. Нет, поэзия – территория повышенной деликатности. Как-то был смешной и немножко грустный случай. После одного из конкурсов написал мне в личку человек: «А вы почему мне семь поставили?» Я поднял записи, отвечаю: «Да у вас там куча косяков, еле пятёрка набиралась… Я уж добавил вам – чисто от щедрот, так что…» Автор отвечает: «Да я без претензий к вам! Просто мне все остальные судьи троек понаставили…» Не хватает, катастрофически не хватает сайту системного ликбеза, мало-мальской учёбы по обычному школьному принципу - «задания-оценки-новые задания». Что это за учёба в конкурсах? Молчаливый кол от члена жюри – это учёба? Это называется «отчепись». Какой смысл «ураганить» среди неподготовленных людей, с наивным простодушием приносящих на конкурсы свои пусть неуклюжие, но трогательные и откровенные тексты? Их учить, им помогать нужно, подсказывать. А самоутверждаться надо среди равных… … Нет, никак нельзя мне в судьи – добрый я слишком. )) Марина: Ну и последний вопрос. Представьте, что такой ликбез создан и Вы приглашены его проводить. Какие самые первые обязательные истины Вы попытались бы донести до тех, кто приносит добрые, трогательные тексты, далёкие от серьёзного уровня? Эдуард: Я бы начал с самого простого. Есть надёжный тест, называется он «Самый лучший день», его подсказал мне однажды один хороший человек. Опишите самый лучший день в своей жизни. Какой самый светлый образ из этого дня вам больше всего запомнился? Почему? А теперь попробуйте написать об этом несколько строк – просто так, без рифм, без всяких изысков – просто передайте свои эмоции в одном предложении, всего в нескольких строках, использовав при этом тот самый вспомнившийся вам образ. Зафиксируйте всё это на бумаге. Не надо спешить – нужно спокойно и осторожно слепить короткое послание, этакий компактный тёплый солнечный зайчик, чтобы подарить его людям. Так вот и учатся работать с образами. А потом собирают из них стихотворения. Вот вам для образца экспромт: Свадьба. Мама молодая. Пригорюнился отец. Гром за речкой громыхает. Едем в церковь, под венец. Марина: Я благодарю Вас за откровенность и уделённое мне время. Эдуард: И Вам тоже большое спасибо. Желаю всем добра, удачи и крепкого здоровья! 25.11.2020 СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ Ничего, читатель мой, не скрою — развесёлый и немного пьяный, он по жизни всё идёт со мною через бури, БУРы и бурьяны. Задыхавшийся от страсти юной, голосом опробывая слово, я Есениным измучил струны на гитаре той, восьмирублёвой. И рыдали тётеньки, дебелы, слушая надрывные куплеты, как "опавший клён заледенелый" под метелью всё поёт про лето. И с друзьями шумными горланя песню про "заботу в сердце мглистом", знал я — утоплю любовь в стакане, а потом уйду в рецидивисты. А любовь топиться не хотела, завертелось как-то всё иначе. Сколько лет с поры той пролетело! "Не жалею, не зову, не плачу..." А в чеченском пекле том жестоком, о судьбе своей ещё не зная, я хрипел начмеду под Моздоком: "Всё, отпела "роща золотая"..." Мы друзей погибших хоронили, злую водку пили на прощанье, и в слезах кричали на могиле: "До свиданья, друг мой, до свиданья!" Всюду одинаковы зинданы. Нас на волю вывели седыми. Вечно молодой и вечно пьяный — спой, Сергей, о "белых яблонь дыме". "Мы теперь уходим понемногу..." И хотя давно сменилась эра, примеряем все, тайком от Бога, ту петлю на трубах "Англетера". Исаакий смотрит безмятежно — ста шагов он не дошёл до храма. ... "Ты по-прежнему такой же нежный", — тихо скажет старенькая мама. Эдуард Струков Дорогие читатели, я предлагаю задать свой вопрос моему гостю. Автор лучшего вопроса будет премирован 50-ью серебряными монетками.

Комментировать на странице записи ( 1)

Редакторский портфель №3

23.11.2020

Редакторский портфель №3

Ториоста

Здравствуйте! Рада всех приветствовать!

И вот, наконец, глубоко субъективный обзор моей блестящей десятки.

Прежде всего, поделюсь своей главной установкой при выборе стихов из неопределённого "множества". Наверное, больше всего я ориентировалась на оживший слепок "поэтического идеала", дыхание стихии поэзии сквозь прутья "клетки" внешней формы, некой за́данности.

Выбирала осознанно, но с азартом, прислушиваясь к авторским интонациям, приноравливаясь к тональностям. В том числе, к партиям лирических героев, ритму их жизни внутри текста. И кажется, мне удалось подключиться к эфиру.

Вероятно, при других обстоятельствах моя десятка могла быть совершенно иной, но сложилась именно такая "партия", и я приняла это, даже полюбила свой редпортфель именно таким.

И что же случилось? Маленькая пьеса под названием "Поэзия для всех и каждого, на каждый день". Сейчас попробую её сыграть для вас.

День первый.

Первые два стихотворения так и пришли ко мне, парой. Рука не поднимается их разъединить. О чем они? О природе и о человеке, о любви и о природе любви, а также — их жизненных циклах: природы, человека и любви...

Сначала это:

Неизбежность

Осень. Ты идешь за мною по пятам.

Осень. Порыжели клены тут и там.

Осень. Замерли прозрачные пруды.

Осень. Не ходи за мною, не ходи.

Сердце. Бьешься через раз, порой грустя.

Сердце. Знаешь все, что можно и нельзя.

Сердце. Наполняйся светом и теплом.

Сердце. Не страдай так часто о былом.

Мысли. Я прошу: не надо мельтешить.

Мысли. Помогите сердцу дольше жить.

Мысли. Осень и печалит, и манит.

Мысли. Затянулся ваш ночной визит.

Утро. Беззащитность тоненьких лучей.

Утро. Сотни ежедневных мелочей.

Утро. Не иди за мной, иди вперед.

Первый снег. Зима свое возьмет.

Я всегда настороженно отношусь к пейзажной лирике... если в ней не случается перехода в иное, метафизическое состояние. Здесь я сразу же почувствовала его, этот переход.

Ритм. Один короткий, жёсткий, как хлопок дверью (задающийся словом-рефреном каждой строки, отдельный для каждой строфы), и один длинный, мягкий и вибрирующий (состоящий из «пропеваемой» части каждой строчки).

Несмотря на внешнюю простоту построения, стихотворение создаёт проекцию глубины. Наверное, глубина (сказала бы даже объём) появляется благодаря нелинейности развития внутреннего конфликта. Извне поступает сигнал: осень. Поступает и обрабатывается со всех ракурсов: движение ("идешь... по следам"), цвет ("порыжели клены..."), состояние ("замерли... пруды"). Это все, идущее извне, вызывает у лирического героя, героини (далее буду использовать обозначение ЛГ) тревожные предчувствия и получает "отпор": "не ходи за мною...".

Следующие два "действия" (строфы 2—3) разворачиваются внутри ЛГ, затрагивая две сферы личности — чувственную (сердце) и когнитивную (мысли). Эти две строфы считываются как настройка внутреннего мира (констатация состояния, оценка возможных последствий, "команда" самому себе) и, по содержанию и результату, напоминают аутотрениг. Попробуйте сами. Помогает!

И, наконец, развязка. Завершающая строфа. Утро. Для ЛГ это шанс начать с чистого листа, на позитиве: красота мира и ежедневные заботы, не зависящие от внешних "угроз". Да, зима неизбежна, но можно найти опору внутри себя, не поддаваясь её усыпляющему ритму.

Несколько слов о внешней структуре стихотворения. Несмотря на жесткую традиционную форму, повторяемость приёма строения строки, не создаётся впечатления монотонности. Рифмы простые, достаточно привычные. Но это, в данном случае, лишь подчёркивает ненавязчивость авторской интонации.

Не ставила себе задачи критического разбора, поэтому остановлюсь на одной рифме: это единственная глагольная пара, может, и не очень технически удачная: "мельтешить — жить", но она смысловая. Здесь будто противопоставляются два состояния: мельтешить (бесцельно мелькать, безрезультатно, на поверхности, существовать, или казаться) и жить (глубоко, полнокровно, по-настоящему).

Так тонко и ненавязчиво автор подводит нас к постижению достаточно сложных вещей. Никакими другими способами, кроме поэзии, этого было бы невозможно достичь.

Что ж, "вперёд", ко второму стихотворению первой пары!

Ты туда не ходи

Ты туда не ходи, не ходи ты туда –

чревато.

Накопились снега втихаря, норовят

лавиной.

Снег за снегом. Железно скребёт и скребёт

лопата,

и рябина, румяно пьяня, вяжет рот

полынно.

Снег идёт и идёт, и глядишь – упадёт

прицельно.

Станешь хладен и нем, постигая "совсем"

и "вечно".

Может, лучше – в полёт, не ступая на лёд –

свирельно

спеть себя среди птиц и крылатых страниц

беспечно.

Впервые прочитала это стихотворение и задумалась: с кем разговаривает ЛГ? Возможно два варианта: с самим собой или с невидимым и неназванным собеседником (другом? возлюбленным? ребёнком?). Склоняюсь к первому варианту: диалог со своим "внутренним человеком".

Какого жанра это стихотворение? Пейзажная лирика? Или всё же интимная (от "интимус" — глубинный, затаённый)? Наверное, смешанный тип, или пограничный. Тот случай, когда через описание природы передаётся состояние человека. Когда стоишь перед выбором: поддаться белоснежному манящему призыву... возможностей, падающих просто в руки, как снежинки; размышлений, втягивающих в свой водоворот, длящихся, как затяжной снегопад; событий, наворачивающихся, как снежный ком; ступить на лед или...

Стихотворение и само заходит внутрь и разрастается. Именно благодаря своей недосказанности, неоднозначности. Как сжатая пружина, разжимающаяся при определённых условиях.

По сути, эти два текста об одном и том же. Но если первый ("Неизбежность") оперирует некими установками, условно говоря, "командами", то второй ("Ты туда не ходи") – преимущественно аудио-визуально-чувственными образами: скребущий звук лопаты, расчищающей снег отсылает к чему-то щемящему (совесть? обида? утраченная любовь?), а контраст внешней привлекательности и вяжущего, полынного послевкусия рябины, возможно, призван напомнить о сожалении или смятении.

Эти два стихотворения и по структуре строки́ схожи. Только в зеркальном отражении: во втором тексте строку «открывает» длинный "зачин", за которым следует короткая концовка. Такой вариант даже более динамичный, поскольку рифмующиеся строчки из одного слова кажутся выразительнее. Я ни в коей мере не сравниваю эти два текста, они несомненно разные, соотвественно и средства выразительности в них отличаются.

Третье стихотворение привлекло моё внимание сразу, и практически без размышлений было принято.

Был декабрь

Шли цепочкой на юго-запад наши слабые отпечатки

по застывшей пустой дороге. А за нами гналась метель.

Был декабрь. Постоянно мёрзли пальцы, втиснутые в перчатки.

Бестолковое наше время... Непонятная наша цель...

Мы не знали, что будет завтра, но упорно шагали дальше.

Заливаясь безумным смехом, заметала метель следы.

Бил под дых ледяной свинчаткой вечный спутник проклятый кашель,

и мы жадно глотали ветер. А хотелось простой воды.

Нас деревни встречали хлебом, города провожали смехом.

Кто-то нам посылал проклятья и кричал исступлённо: "Вон!"

А мы бредили тёплым солнцем, умываясь колючим снегом,

и молились на еле слышный колоколен далёкий звон.

Сосны горбились, подпирая небосвод из свинца и дыма.

Снег хрустел как листок бумаги... Жаль не взяли с собой чернил.

Мне опять показалось, счастье пробежало куда-то мимо.

Ну так пусть же уйдёт к другому, я ведь плохо его хранил.

Мы не знали как будет после... Но ведь всё-таки что-то будет.

Вера нам помогает выжить и любовь нас хранит всегда.

Почему же опять так больно?.. Мы смогли – посмотрите – люди –

мы пришли... И теперь осталось разобраться ещё – куда...

Вязкость смыслов, их перетекание. При длинной строке, практически нет лишних, случайных или пустых (для заполнения размера) слов. Скупость красок. Сухая констатация фактов. Последние две строфы без эпитетов. Особенно интересно, что именно характеризуется с помощью эпитетов. ЛГ, его состояние, действия и ощущения – без эпитетов и сравнений, или непрямыми способами: «мёрзли пальцы, втиснутые в перчатки» (то есть нет усиления: окоченевшие пальцы, или одеревеневшие, затекшие от стиснутости).

Текст апеллирует прежде всего к разуму, о чём свидетельствует логика изложения, чёткие причинно-следственные связи. Именно для этого стихотворения всё это органично. Скупо, по-мужски, неброскими красками, но при этом удивительно точно и ёмко, автор создаёт вполне узнаваемую картинку, достигая своей творческой цели.

Отдельного упоминания (или даже исследования) заслуживают местоимения. Вот выборка, построфно и построчно (капслоком выделены присутствующие в тексте местоимения, строчными даю подразумеваемые контекстом):

они (НАШИ отпечатки)

она (метель)

он (декабрь) и они (наши пальцы)

оно (НАШЕ время) и она (НАША цель)

МЫ (не знали)

она (метель)

он (ветер)

МЫ (жадно глотали) и нам (хотелось воды)

НАС (встречали и провожали) они (деревни и города)

НАМ – кто-то (они) посылал(и) проклятья

МЫ (бредили умываясь)

мы (молились)

они (сосны) и он (небосвод)

он (снег) нам (жаль) – мы (не взяли чернил)

МНЕ (показалось) оно (счастье)

оно (счастье пусть уйдет) и Я (плохо хранил)

МЫ (не знали) оно (что-то будет)

она (вера) НАМ (помогает выжить) и она (любовь хранит)

нам (опять больно) МЫ (смогли) вы (люди – посмотрите)

МЫ (пришли) нам (осталось разобраться).

Выводы каждый может сделать самостоятельно, замечу лишь общую тенденцию: от второго лица множественного числа (мы, наши) автор внезапно в последней строчке предпоследней строфы перешёл к первому лицу единственного числа (я), которое в итоговой строфе снова трансформировалось в первое множественного числа (мы, нам) и даже во второе лицо множественного числа (вы). Говорит ли это о растерянности ЛГ, его неуверенности?

Показательно также, что два «нутряных» местоимения первого лица (мы и я) постоянно окружены «толпой» неких третьих лиц, «их» (они, она, он). Мне кажется, это соотвествует главному настрою ЛГ, упорно пробивающему путь вперёд, живущему на преодолении неблагоприятных обстоятельств, настойчиво приближающему достижение некой цели.

Жаль только, что придя, он остаётся неуверенным, куда именно он попал в итоге. Но даже этот неопределённый итог – определённо воспринимается как достижение, потому что главное – это путь и внутренняя работа, то есть сам процесс.

Рискну предположить, что автор вложил в текст и некий историко-политический и(или) социальный смысл, но это слишком долгая история, выходящая за рамки моего обзора. Поэтому предлагаю воспринимать стихотворение «Был декабрь» как эпос души, мировоззренческий, чисто экзистенциальный опыт, или как некую суггестию, с нагнетанием эмоции «прорастания» живого ростка (личности) сквозь асфальт социума (быта, системы etc.), а может даже как некий квест (куда мог прийти герой?).

Хронологически к первому дню моей «охоты за стихами» относится и четвертое стихотворение.

в Самайн

Господин мой, шагну за порог в неблагую полночь

лунным светом с туманом студёные воды полнить.

Не пытайся следить — там, у ветреной переправы,

страж не делит прохожих на праведных и неправых.

Ты, возлюбленный мой, недозревшим вином под кожей

пузыришься, впустила однажды неосторожно.

Расскажи, как случилось — презренная из презренных,

осквернённая многими, стала твоей вселенной?

Не она на холодном железе чертила руны,

чтобы в сече клинок не подвёл, не ударил втуне.

Ни слезы, ни молитвы, ни жертвенной птичьей крови

на алтарь Многоликой… Лишь холодом

васильковым

обжигают глаза. Косы русые — словно петли.

А когда-то сердца наши общую песню пели...

Не желаешь меня. Злая тяжесть браслетов брачных

будто требует: «мсти! пусть же будет позор оплачен!»

Не уснуть… Навестить бы в час волка её покои,

нож наточен… Да разве смогу совершить такое,

от которого болью тебя полоснёт и скрутит?

Оттого-то мой выбор, родимый, совсем не труден.

У реки дотлевает кострище, бросает искры,

с диким свистом Охота пропащие души ищет —

жду в рубахе льняной и в венке из цветов осота…

Стерегись, господин мой — в темнейшее время года

за калитку не выходи. К ней иди.

Несомненные достоинства этого текста (для меня), прежде всего – до мелочей продуманная (и нетривиальная) трактовка темы и система рифмовки, подчеркивающая ритм и общий настрой, а также – тот особый драматургический нерв, от начала и до конца не отпускающий читателя (мгновенно превратившегося в зрителя).

Любовная история, достаточно простая, разворачивается внутри мифологической системы: Самайн – один из четырех главных календарных праздников кельтов – знаменует собой начало зимней, тёмной половины года. Среди ритуалов этого праздника (или периода) – добывание нового огня (обновляющего или очищающего, предохраняющего от злого влияния). Желающие могут почитать подробнее. А мы – к тексту.

Образ ЛГ, преданной возлюбленным, проходит определённую эволюцию: мы наблюдаем эти изменения благодаря монологу ЛГ, достаточно подробно и последовательно выписанному автором. От стихийной борьбы с ослепляющей страстью (неосторожно впущенной под кожу), попыток логически объяснить самой себе причины предательства любимого (с перечислением своих заслуг перед ним) и вынашивания плана мести сопернице («Навестить бы в час волка её покои...») – до понимания любви как невозможности причинить боль любимому.

Удивительно, как ЛГ переходит от языческого (чувственного-плотского) мировоззрения до почти христианского представления о любви (жертвенной). «Нащупывается» здесь и двойное понимание жертвы: как приношения богам, с целью получить что-то взамен, а как духовного «подвига» умаления своей самости ради любимого. Нет, окончательно такое духовное преображение не происходит, о чем свидетельствуют завершающие строчки: ЛГ все ещё горит жаждой мести, понимает опасность «культивирования» своей страсти, оттого и призывает любимого не пересекаться с ней в пространстве.

Весь текст пульсирующий, динамичный, с чётким, местами рваным ритмом, вынесением в отдельную плоскость некоторых строк и укороченной последней строчкой (с явственной внутренней рифмой) усиливает внутренне напряжение текста. Наверное, это самое эмоциональное и экспрессивное стихотворение из всей десятки.

День второй принёс мне пятое и шестое стихотворения.

Они абсолютно разные по эмоциям и композиции, но оба одинаково дороги мне как читателю.

Сначала вот такое:

Аты-баты

По небесному канату

кто-то двигает Луну.

Аты-баты, на войну

по земле идут солдаты.

Вещмешок набит домашним:

сало, гречка, сухари...

Чугунок, вари, вари,

чтоб отведал воин каждый

по глотку, шмотку, краюхе –

боль, смятенье, ужас, раж,

чтобы толстошкурый даж

жизни щупал, смерти нюхал.

По небесному канату

звёзды вытянулись в ряд.

Возвратит война солдат

в сыру землю, ридну хату.

По небесному канату

солнце красное плывёт.

Начинает новый год

для спасённых. Аты-баты.

Короткие строчки, маршевый ритм, точные (как выстрел) рифмы. Но вся эта достаточно простая история солдатского житья-бытья (от ухода на войну до возвращения в «сыру землю») приобретает метафизический смысл.

Для меня важно было разгадать одну временну́ю «загадку». События разворачиваются какбы за одни сутки: от заката до рассвета. Весьма условно, конечно, потому что закат пропущен, он остался за кадром, или на заднем плане, а общим фоном становится сначала луна, потом – звёздное небо (звёзды, в ряд). А в финале выплывает солнце.

Почему-то мне вспомнилось «Солнце мертвых» Ивана Шмелева, произведение одновременно страшное и прекрасное: «Не надо думать о ночи, о снах обманных, где все — нездешнее. Ночью они вернутся. Утро срывает сны: вот она, голая правда, — под ногами. Встречай же его молитвой! Оно открывает дали…»

Думаю, такую же голую правду, без прикрас, открывает нам и автор стихотворения «Аты-Баты». Только что это за утро, что несёт с собой «солнце красное», знаменующее начало нового года «для спасённых», остается прикровенным: то ли вечное повторение здешней жизни-войны, то ли вечную жизнь...

Каждый пусть выбирает по себе. «А солнце пишет свои полотна!» (И. Шмелёв).

А наше с вами внимание переключается на новое стихотворение.

Молитвами твоими

Молитвами твоими выстлан сад

Дорога в

дорога на

дорога над

Иду, и каждый шаг как скрип ирги

Иду к тебе туда, где не подашь руки

Ты станешь уток звать и хлебом их кормить

Смотреть, как селезни ленивые плывут

И не заметишь, что я здесь, я вот, я тут

Что не смогла одна я ни дышать, ни жить

Что я пришла, стою перед тобой

Ты равен богу

Я равна рабе любой

Молитвами твоими выстлан путь

От облака до облака со снегом

И я иду, иду куда-нибудь

На встречу человека с человеком

Пурга оставила мне шансов с гулькин нос

Не разглядеть, куда поставить ногу

Ты только встреть меня. А я найду дорогу

Такая сальса: уно, уно, уно, дос

Ты встреть меня. И кофе или чаю

Налей. Я буду скоро

Обещаю

С первого взгляда стихотворение привлекло меня своей строфикой, искусной передачей внутренней речи, прерывистой и спонтанной. И способностью автора увидеть сложное (важное) в простом, попыткой «остранения». Если говорить о внутренней структуре, главном смысловом посыле, для меня этот текст символизирует поиск (отстаивание) своего личного счастья. Но не так все просто в нём. Наверное, и не должно быть просто. Уистен Хью Оден называл чтение переводом с авторского языка на читательский. Попробуем и мы себя в роли такого переводчика.

Молитвами своими некто (Бог? Или всё же неизвестный нам человек? Кто-то близкий героине, но (пока еще) далекий от неё) выстилает сад. Этот сад – сакральное место. Вспоминается сказочно-былинный камень, от которого ведётся отсчёт, задающий судьбоносное направление. Камня в тексте нет, но есть три условных пути, немного иронически «намеченных» автором:

Дорога в

дорога на

дорога над.

И все три повисают в пространстве, пока мы (читатели) всматриваемся, как героиня идет... скрипучими шагами? как неизбежность... Мы заинтригованы, и вот мы уже идем рядом с ней...

Мы не знаем, почему этот некто, выстлавший весь сад своими молитвами, не подаст руки героине. Вторая строфа немного приоткрывает тайну. Они уже были близки, но расстались. Он стал холоден или безразличен к ней, и остаётся непреклонным: даже уток кормит с рук, а присутствия ЛГ не замечает, или не хочет замечать.

Но всё равно для неё он божество, идеал («равен богу»), тогда как она (то ли в своих, то ли в его глазах) обычная, рядовая, но... Вспомним здесь 141 сонет Шекспира («Мои глаза в тебя не влюблены...»). Или всё же историю первого человека Адама и созданной из его ребра Евы? А что если герой – духовное лицо (монах?), и в его системе ценностей женщина (любая) воспринимается как «Божья раба», в ряду других, по сути, одинаковых? Но (ура!) дальнейшее развитие событий в тексте эти сложные построения сметает напрочь.

Всё не так категорично и безнадёжно: где-то всё же состоится встреча «человека с человеком». И они, эти два человека, уже на одном уровне. И даже есть шансы (хоть и «с гулькин нос»), что они встретятся и поймут друг друга.

Облака со снегом, пурга здесь могут восприниматься как проводники, судьбоносное начало, как метель в одноименной повести Пушкина.

Переломным моментом является заоблачный путь ЛГ сквозь пургу (судьбу), при нулевой видимости (интуитивно, или по зову сердца, ослеплённого или ведо́мого чувством) – восхитительная заоблачная сальса (раз, раз, раз, два...). А дотанцевав свой победный танец, ЛГ попадает... – домой? – туда, где её встретят и отогреют (с помощью кофе или чая). Такой вот получился перевод, или только его подстрочник?

Приглашаю и вас сделать свой собственный перевод. В тексте много «моментов истины», кардинально меняющих карту местности. Скучать не придется!

А у меня – день третий. И всего один текст:

Dixi

Там за окном, за грубой тканью штор

крадётся время – старый, подлый вор,

секунду за секундой отбирая

у всех, кто попадётся на пути.

Он никого ещё не пропустил,

видать, работа у него такая.

И я уйду когда-нибудь туда,

как сквозь песок пролитая вода –

беспечно, быстротечно, наконечно…

Туда, где боли нет, и нет зимы,

где всё равно, какими были мы…

Постой. Давай, не будем портить вечер.

А после… не грусти, останься здесь,

на окна шторы новые повесь

и заведи кота или собаку.

Не парься о последствиях причин.

Живи, как я когда-то научил.

Живи. И обо мне не думай плакать.

И моя любимая тема: время, невидимое и неумолимое, без жалости отбирающее у всех и каждого «секунду за секундой». И ещё одна тема, сопутствующая или параллельная, наверное, никого не оставляющая равнодушным, тема ухода «куда-нибудь туда». Тема не новая, но нетривиально раскрытая атвором. Здесь нет фальши и заламывания рук. Всё просто, даже обыденно.

Двое близких людей, укрывшиеся от мира (где свирепствует время-вор) в уютном тёплом доме (мире). Мне представляется тихий зимний вечер, обычный, ничем не замечательный. Но вот одного из этих двоих «пронзает» мысль о возможном уходе. И вечер этот уже не столь тривиален. Он уже торжественно-ритуален. Эта спокойная тихая грусть делает жизнь еще более ценной, каждое мгновение вместе – драгоценней золота или платины.

По стилистике мне это стихотворение немного напоминает Бориса Рыжего:

А когда мы друг друга покинем,

ты на крыльях своих унеси

только пар, только белое в синем,

голубое и белое в си......

Есть в этом что-то до боли знакомое, естественное, и вместе с тем – какая-то возвышенность (в самом простом понимании) и лёгкость, как и в последней строфе стихотворения «Dixi»:

Живи, как я когда-то научил.

Живи. И обо мне не думай плакать.

Исповедальности, на мой взгляд, этому стихотворению добавляет особая доверительная тональность, располагающая собеседника к задушевному разговору. Завораживающим эффектом обладает само построение строфы: две первые строки, рифмующиеся между собой, плюс ещё четыре с кольцевой рифмой. Условно говоря, каждая такая строфа – своеобразная смысловая воронка, втягивающая внимание и заставляющая задуматься над сказанным. Dixi.

День четвертый.

Наверное, самый сложный. День, когда моё ожидание смешивалось то с желанием всё закончить, выбрав, наконец, недостающие три текста из уже по нескольку раз прочитанных, то с решимостью ждать того самого – неопределенно-идеального... Но идеальное осталось в мире невоплотившегося, и буквально последние минуты всё решили – это судьба.

С этими тремя стихотворениями я почти срослась, так старательно я от них добивалась «правды» (это вы или нет?!), до последнего отказываясь поверить.

Итак, первое из этой троицы:

Ты вернешься?

Что бы ни делала, что бы ни говорила – голова пуста.

Все первые встречные – бабы, у каждой ведро,

И в каждом ведре пустота.

Солнце почти не греет. Синица в кустах

Прославляет добро.

Бобр плыл через реку, был добр,

Но я всего лишь ребро.

Улыбка умрёт, не добравшись до глаз, впиваясь в уста.

Мама говорила – улыбка к лицу –

Сентенция так проста.

А кто-то считает, что всех спасёт красота.

Я тебе прокричала –

Мне всё рав-но!

... проводила за дверь.

Ты поверил...

Ты вернёшься в окно?..

Разве можно устоять перед этим словесно-эмоциональным напором, когда каждая следующая часть строки, как новая волна, выше предыдущей. А ты так соскучилась по морю! Особенно по тому, в детстве, когда ждёшь не дождёшься шторма (но не очень большого, чтобы родители пустили попрыгать в волны, в самые буруны).

Мне кажется, это удивительная ритмическая удача автора. Ритм завораживает, не отпускает до конца этого первого периода текста. Ритм легкий, но достаточно четкий, усиленный аллитерациями: говорила – ведро – первые встречные – не греет – прославляет добро – бобр... через реку... добр – ребро – умрет... не добравшись – говорила – проста – красота.

Здесь читатель делает новый вдох после краткой передышки и: прокричала – все рав-но – проводила за дверь – поверил... И снова вдох—выдох—вдох и: вернёшься?

Вся эта гортанная сюита, или маленькая пьеса, разве она не прекрасна? И такая органика высказывания, смелость следовать за словом, пусть даже кому-то оно может показаться непоэтичным: вдруг эти бабы и вёдра, и эти бобры, будто из скороговорки. Непостижимо. И работает!

Совершенно другие пульсации «услышала» я в этом стихотворении, предпоследнем из моей десятки:

иди

сижу под пушкинским дубом

чуть облака теребя

как это странно и глупо

уйти в тебя без себя

где нет ни звука ни слова

где только снег да дожди

и это странное снова:

иди, иди, и иди...

Текст несколько герметичен, вещь в себе. Игра подтекстов в таком коротком «сообщении» зашкаливает. Сидишь и разгадываешь: почему под дубом облака? ух ты, так это небесный лес? и куда (в кого) ушел ЛГ «без себя»? Такое растворение возможно только в двух случаях, и оба – любовь: к Богу и(или) к близкому человеку. Нет, ещё один случай – медитация. Правда, и она, скорее всего, связана с первым.

Наверное, каждому знакомо это состояние – отстранённости от всего (раздражающего, отвлекающего, мешающего сосредоточиться). И оттуда, из этой «нирваны», куда не проникают звуки, так здорово наблюдать течение времени.

Слишком сложно, скажете вы? Да нет, от излишней философичности текст спасает ирония, именно этот приём автор приберёг для финала.

Приглашаю вас еще раз перечитать это короткое, ёмкое стихотворение и проверить мои впечатления.

А я уже вплотную приблизилась к финалу обзора. И вот оно, завершающее стихотворение:

слуд

утро тает на языке,

водянистой птицей снует, кочевником.

глух ручей – не канючит на ухо.

осенью в хромоватый дом – принимай его,

запускай по нему кораблики, в ладонях неси до весны.

короли обмельчали: пасутся в банках, облепихой врастают в стенки.

такими вы вышли – нехорошими, мелкими,

так – прибитой картинкой детства

без памяти и вины.

что до звука ручью тоурому –

своим именем в лес не сунется;

не осталось тебя на нетвердый шаг,

на глупый кивок.

дурочка, счастье твоё лесное – в руках не носится,

не ступай за ним, брось его околевшим псом

на глотающий воздух берег.

распластай траве, утеряй

недвижным чужим королям – завтра им водить,

а тебе – кутаться в речной лёд,

снов не останется после. первый снег,

небо белеет.

Опускаю вы- и разъяснения, к какому жанру отнести этот текст, стихотворение ли это или проза (хотя уверена, что стихотворение) и есть ли в нём мелкие недостатки (тем более, что это скорее всего осознанные автором «ходы»).

Весь этот «охотничий период» мне хотелось завершить именно таким, «свободным стихом». Это не означает, что в девяти других мне не хватило свободы, или что это – самое яркое её проявление. Хотелось сломать хрупкий лед недопонимания (или даже неприятия) подобной формы в нашем сообществе (имею в виду вполне образованных и много читающих добротную классическую поэзию, но ориентированных зачастую только на традицию рифмованного или ритмизованного, т. н. белого стиха).

И лед тронулся... Вернее, наст (именно так назывался этот текст в первой присланной автором редакции), или слуд (тот же наст, на́слуд, слудь, созвучн. норвеж. sludd и дат. slud – «снег и дождь вперемешку» и морскому термину slood – «оледенелая корка снега на поверхности льда»). Какое бы из этих названий мы ни выбрали, смысл не особо изменится. Наверное, автор взял другое заглавие «слуд» до пары к «тоурому» (угрюмому, быковатому) ручью. Хотя здесь у многих возникнет вопрос, может ли ручей быть именно таким.

Убеждать кого-то полюбить современную поэзию бесполезно, как и разбирать по косточкам, что здесь и как работает. Для чего автор отказывается от заглавной буквы в начале текста и в его середине, после точки, знаменующей конец предложения. Зачем ему эта «водянистая» (вместо, например, водоплавающей или водолюбивой) птица. И что такое «прибитая картинка детства». Или как можно «кутаться в речной лёд». Сюда же можно отнести выражения «не ступай», «распластай траве» и «утеряй... королям».

Подобные вопросы можно задавать и задавать, и наверняка, примерно те же задавались в своё время поэтам прежних эпох, когда-то давно, когда их приёмы только наклёвывались. И ответов на них может быть множество. Но нам с вами они ни к чему.

Давайте просто поплывём по этой реке, примем в свой внутренний водоём этот текст-микрокосм, пущай поплавает в нашем воображении – корабликом, и «распробуем» это утро, тающее на языке, и шелест крыльев этой водянистой птицы-кочевника, и молчание глуховатого ручья, почему-то не интересующегося звуками (и своим собственным, и внешними), и «глотающий воздух берег».

И почему бы не стать нам новыми робинзонами на этом незнакомом берегу, может, он и станет для нас уже не «другим», своим. И тогда это небо, побелевшее в финале текста, расцветёт для нас новыми красками.

Итак, исчерпана моя десятка. Портфель опустел: стихи из него ушли в жизнь. И я смогла сказать о них нечто самое главное – из моего субъективного восприятия.

Возможно, это и не всё, чем мне хотелось поделиться. Наверняка, что-то важное для авторов осталось за кадром. Но, мне кажется, эмпатия «состоялась». Ведь всё это мной, вслед за авторами, прожито и обжито́. Надеюсь, обживутся в этих стихах и читатели.

Всем авторам, приславшим стихи в Пятнашки, и – особо – вам, кто поместил (по моей просьбе) свои тексты в этот редакторский портфель, спасибо за доверие!

С теплом,

Ториоста

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:

Редакторский портфель.

Авторы из Редакторских пятнашек тоже ждут ваших отзывов.

Хороших нам стихов!

P.S.: Напоминаем, что итоговый вес каждого портфеля в баллах будет объявлен под этой записью после завершения конкурса.

Комментировать на странице записи (28)

Редакторский портфель №2

23.11.2020

Редакторский портфель №2

Шеремет Татьяна

Всем привет!

Представляю свой редакторский портфель!

Пишу "набегами", от того, возможно, сбивчиво.

Я ни критик, ни филолог, я, скорее увлечённый читатель, искатель поэтических жемчужин. Нахожу и радуюсь.

Почему именно эти 10 произведений? Всё просто – они настоящие. В них нет искусственности, в них живёт чувство, нет нагромождения и вычурности, а ещё в них вживаюсь я, начинаю дышать, ощущать, видеть.

Стихи как люди могут быть отнюдь несовершенны, но замечательны по своей сути.

Итак:

Прогулки по воде

Детство. Юность. Ну, кто из нас не писал об этом удивительном неповторимом времени? И сколько об этом можно писать, скажете вы?! Можно! И нужно!

Зацепило с первых строк:

"Здесь мы вырастали из детей,

набирались сил в поход за счастьем".

В произведении чувствуется цикличность жизненных этапов.

"только все пути вели сюда –

к пристани утерянного детства".

Ключевые образы – вода, луч, он же, то самое связующее звено, между прошлым, настоящим и будущим.

"Жизнь разводит в суматохе дел.

Но, когда останется немного,

приходи. Походим по воде.

Вместе отдохнём перед дорогой".

Финал оставляет ощущение размытости – процесс завершения.

Нелюбимый, прощай!

"Нелюбимый, прощай! Закрываю скорбя,

На все чакры открытые души".

Смысловая система текста построена на контрастах. В данном случае контраст выполняет особую роль внутри определившегося личностного сознания.

"Расставание - толстое полотно.

Режь его лоскутами, как дыню.

А на вкус - пересоленное стекло.

Это Мертвое море доныне".

Лирическая героиня во власти внутренней борьбы, её решения – это попытка к бегству, отрицание и признание очевидного.

"Разрывай! Растворяй! Только сохнет в воде

Обезвоженная недвижность.

Это рыб, закипающая нелюбовь.

Нелюбовь, что любовию дышит".

Стихотворение на душевном надрыве, его экспрессивность делает текст гораздо шире. Прочтите!

Зачем зима

Восхищена с первой строки. Какая лёгкость и изящность!

"Зачем зима по городу бежит

и заметает наскоро кварталы?

Как будто опоздавший пассажир

цепляется за поручни состава".

Зима принимает образ человека преследующего, суетливого. Этот образ проникает в каждый уголок.

А чувства лирической героини преобразуются то в «рассветныйлуч», то лёгкую «стайку» птиц.

"Так стайка голубей

раскачиваясь, виснет на верёвках —

и вдруг летит, встревоженная кем-то,

туда, где дремлет влажная сирень»

В яркую палитру образов добавляется:

«и бабочка, нательный крестик лета,

колеблется меж веток целый день,

соскальзывая вечеру за ворот".

"и лампа откликается за шторой. Закатом обжигает облака".

Все в руках мастера оживает, дышит, движется, ожидая продолжения:

"И точки не расставлены пока…"

Уважаемый автор, и не нужно точек! Радуйте и дальше читателя своим творчеством.

Довольно!

"В бездонном мороке окна

руины - огнеглазый город

косыми струями пропорот…

Идёшь?"

С первых строк мне, как читателю, уже интересно…

Мир лирической героини рассыпан, она ещё во власти прошлого, но принимает настоящее. Власть прошлого, настоящего и будущего — это судьба, её судьба.

"И в этой темноте

я вижу… Лучшее на свете -

Дышать и слушать птиц да ветер

Теперь".

Суггестивные образы раскрывают новое миропонимание.

Изящная конструкция стихотворения. Усеченная строка в конце каждого катрена, добавляет произведению выразительность.

"Иди

Дождём за мной - не больно.

Всего и нужно только - путь

Песком в часах перевернуть…

Довольно!"

Дороги из Рима

"Когда отсёк слуге ухо, шепнул, что, возможно,

Подохнешь рабом, вернешься - будешь художником,

А, может, священником..."

Интересное произведение. Сложное для восприятия. Вероятно, это состояние лирического героя. Здесь и апостол Петр, и Иисус Христос, Ван Гог... Есть во всём этот единая ниточка, но она настолько глубоко спрятана…

Сюжетная линия ведёт читателя в бездну философии и познания.

"Лишь звездная ночь да кипарисы на свете.

Висишь на кресте и звуки доносит ветер.

То крикнет петух, то дзынькнут ключи от рая,

Когда в третий раз скажу, что Тебя не знаю".

В любом случае вдумчивому читателю-мыслителю я бы рекомендовала эти дороги - «Дороги из Рима».

Не гадай

Оригинальная стихотворная форма.

На первый взгляд, здесь прослеживается своего рода авторская игра, необычная подача всем известной темы в игровом ключе:

"… и гадай – не гадай, а ложится восьмерка пик.

мой червонный валет из колоды украдкой выпал.

в прошлом страсти пожар и надежд необъятных пик:

с шаткой мачты любви сорван ветром поблекший вымпел".

Произведение насыщенно, в нём чувствуется движение, и скоро меняются образы:

"ворожу, ворожу: бубны к бубнам, кресты к крестам.

ставлю крест на тебе, на своем суматошном сердце:

не боли, не боли. по души ледяным мостам

пусть уходит, летит суетливым шутливым скрецо".

Лёгкий слог, убедительный финал, прочла и отметила для себя.

Ступай за мной

"И я приду по паперти в твой храм,

без лоска и надуманных иллюзий,

не Туз пиковый, а — дворовый Тузик,

как ночь по венам, кот по проводам".

Сердце дрогнуло… Чувственное лирическое произведение, покоряющее своей искренностью и глубиной.

Здесь прослеживается тонкая ирония: не Туз пиковый, а — дворовый Тузик», или «кот по проводам.

Особенностью произведения является отсутствие внешних событий. Предметы изображения: чувства, эмоции, ощущения лирического героя. Попытка приблизить, обернуть в реальность иллюзорность и призрачность.

"За мега-миром байтовых страниц

скрывается улыбка Мона Лизы.

Секретный код во взгляде не приблизить,

возникла пропасть и — канат провис".

"Подуй на сердце. Хочется сказать —

но нечего, замкнулся плюс на минус.

Плющом, барвинком, сакурой прикинусь,

взгляни теперь и ты в мои глаза..."

В субботу

"Я умерла в субботу в пять часов.

Об этом голосил приблудный ветер:

он, кажется, единственный заметил

тепла нехватку. Тени голосов,

над телом остывающим кружа,

судачили о жизни бестолковой

и были так фальшивы и не новы,

что их не слышать было бы не жаль".

Философия жизни: родиться, значит — умереть. Мы приходим в этот мир на время, на один урок…

Оригинальная подача темы. Автор сам предположил обстоятельства и время, сопутствующие события. В нём общая оценка окружающему. Легкий слог, техничность.

Опять же, ирония без слезливости:

"Остался быть, листая ноябри,

кидая в топку хворост годовщин, и

в неделю раз колючую щетину,

кривясь от боли, по субботам брить..."

НЕ ИДИ

"По лабиринтам тёмных комнат

ты не иди за мной. Иди

туда, где плед бесстыдно скомкан,

где звал тебя принцессой Ди".

Тонкое восприятие человеческих отношений становится голосом лирического героя. Но, на мой взгляд, противоречия лирического героя мешают ему быть счастливым.

"И за срывающимся лифтом

ты не беги за мной. Беги

под бра зачитываться Свифтом

под злой фальцет ночной пурги".

Широкий образный ряд, есть интересные штрихи, дополняющие общую картину.

Считаю, что это произведение достойно читательского внимания.

Ты знаешь

Несмотря на свою мелодичность, (я вполне допускаю, что этот текст может быть песенным) очень глубокое произведение. Что наиболее отметила: образ одиночества. Точная подача состояния.

"Ты знаешь, мне совсем не хочется,

Делить с тобою одиночество.

Оно моё большое гулкое,

Оно молчит, и я молчу".

Здесь одиночество приобретает иные формы, совершенно разнящиеся с человеческим представлением, оно становится живым организмом, звучит, дышит, двигается…

И дальше красота:

"На улице деревья синие.

Кружатся в небе птицы зимние.

И падают на землю пёрышки

Почти растраченной любви".

Автор мастерски передает состояние лирического героя. Четкая внутренняя связь образов и композиции.

"По тротуару, по обочине

Иду, куда глаза пророчат мне.

За мной плетётся одиночество

С тетрадкой жёлтою в руке".

Ну, вот и всё. Как вы успели заметить, я обошлась без критики. Не загоняя себя в определённые рамки. Старалась быть предельно искренней и немногословной (не люблю, когда много воды).

Да, кстати, заходите в конкурс «Редакторский портфель», читайте и выставляйте оценки авторам.

А я буду держать кулачки за «свою десяточку»!))

Всем добра!

С уважением, Татьяна Шеремет!

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:

Редакторский портфель.

Авторы из Редакторских пятнашек тоже ждут ваших отзывов.

Хороших нам стихов!

Комментировать на странице записи (10)

Редакторский портфель №1

22.11.2020

Редакторский портфель №1

Начинаем публикацию обзоров работ, выбранных модераторами в свои

"портфели".

Архангельский Николай

В своём портфеле я собрал совсем разные стихотворения.

Получилась маленькая антология …

Принципиально – у меня не было никакой цели критического разбора стихотворений.

Все тексты достаточно сильны просодически, они звучат, они имеют отношение к настоящей поэзии. Я полюбил все эти стихи, и у меня нет никакого желания обижать их своей въедливостью.

Не для того собирал.

Остаётся лишь разложить их подобно драгоценным камням в на чёрной матовой бумаге.

Слегка выделить тематически.

Сопоставить один с другим.

______________________

Я решил начать с той лирики, которую называют любовной.

Интересным образом, первое стихотворение относится, вместе с тем, как бы и к лирике пейзажной.

В нём написана осень.

Раннее осеннее время, портрет урожайной, богатой Флоры, ещё не растерявшей лиственную массу своих лесов, но уже несущей в себе оттенок светлой грусти.

Хлопотное

Хлопотно, зато не скучно,

Давишь сусло, как плейбой,

Эта осень потому что

Наблюдает за тобой.

Мезга, сока цвет индиго,

Дни тягучие, как мёд.

Но любовною интригой

Эта осень промелькнёт -

Увядающей палитрой,

Переменчивой, как цвет.

Не возьмёт вина ни литра.

Сколько лет ей? Сколько лет...

______________________

Во втором стихотворении осень уже на исходе.

Ожидание встречи двух людей происходят даже как бы не в смене прошедшей осени зимнею бедой, белым молчанием душ, но каждый шаг их сближения уже отмерян длиною в целый год.

Длиною – в бесконечность.

Которая уходит в прототишину...

Бесконечность

Растратила подарки осень,

незримо следуя бедой,

ты отстаёшь шагов на восемь,

сливаясь с долгой темнотой,

я обернусь на шаг девятый,

в десятый год той маеты,

в которой все мы виноваты,

конечно я, конечно ты.

И, ожиданием расцвечен,

я отмотаю десять лет,

через восьмую бесконечность,

где отыщу твой лёгкий след.

И, может ниже, может выше,

не отпущу тебя одну,

мне нравится, когда ты дышишь,

вдыхая прототишину.

______________________

История как бы продолжается в следующем стихотворении, где всё не просто, где ничто не решается простыми вопросами и ответами.

Где между строк говорится больше, нежели словами.

ЗАЧЕМ Я ТАК

Опять приходит ночь, и диалог продолжен

неосторожных слов и слёз в твоих глазах.

Я не могу понять, что нам мешает всё же

забыть обиды фраз, возникших впопыхах.

Слезинка против слов, и кто кого дурачит,

чтоб судьбы изменить, межуя побольней?

Я чувствую, что мог сказать совсем иначе,

но... всё из-за того, что ты меня юней.

Зачем предполагать, подозревать без меры,

вместила наша жизнь десятки мелодрам.

Свидание - без слов, что сказ - без суеверий.

В рассветной тишине парит небесный храм.

Уходит ночь, и я готов смириться с мыслью,

что день и мир, и лад разложит под кресты.

Я будто бы слезой с щеки девичьей смылся.

За горькие слова прости... прости... прости...

______________________

Наконец, последнее из цикла любовных...

Это уже грустный коллапс надежд и ожиданий.

Уйти, сбежать, остаться наедине с собой.

Забыть то, что было.

Утром глуше в сердце стук

Утром глуше в сердце стук,

Поцелуй ничто не значит,

А вчерашний трепет рук

Рукава поспешно прячут.

Изменил себя как мог,

Приподняв повыше ворот.

Щёлкнул смазанный замок.

Поскорей подальше в город.

______________________

Далее следуют два стихотворения «про зверей»

Этакий анимализм малых сих.

Первое – стихотворение о бабочке.

Вообще, тема бабочки благодатна для поэзии.

Вспоминается хотя бы Арсений Тарковский «Бабочка в Госпитальном саду».

И следующие стихотворение тоже обращает на себя внимание.

Два существа.

Человек и бабочка рядом.

Человек и бабочка в одном фокусе.

Спрашивается, есть ли между ними в реальной жизни точка сопряжения, возможность попадания под один окуляр?

В поэзии - есть.

Здесь тема остаётся и будет привлекательной всегда.

Бабочка

Не иди за мной, иди!

Замерзаю на ветру!

Моросящие дожди,

Чашка кофе поутру...

Я, как бабочка, как тот,

Легкокрылый мотылёк,

Что один лишь день живёт,

Тих, угрюм и одинок.

Мне неведома любовь,

Безразличен лампы свет.

Жить лишь несколько часов:

Что тут можно рассмотреть?

Приподнявшись над землёй,

Взмах - другой и вдруг упасть...

Холод, страх, кошмар ночной,

Чёрной мглы раскрыта пасть...

Что хочу? Не знаю я.

Улететь! Но вот куда?

А со мной тебе нельзя:

Грянет новая беда.

Так привычней. Всё. Пока.

Тихо тикают часы...

Белым снегом облака...

Ты о чём меня спросил?

______________________

Второе стихотворения довольно сложное.

Я не нашёл, что к рассказу О’Генри, обозначенному в эпиграфе оно имеет прямое отношение.

Но идея, которую я в этом стихотворении усмотрел сам для себя, мне самому стала довольно интересна.

Прежде всего, это не зверь.

Он зверик.

Он тоже, как и бабочка, из малых сих.

Он не хищник, и он хочет быть приручённым.

Впустить в себя, открыть в себе это внутреннее существо!

Которое на правах своей особенной природы может дать душе спасение от душевной жажды.

Может дать то, чего уже не может дать человеческое, «слишком человеческое».

Увязшее в человеческой лжи, обложившее себя цитатами.

Много раз не сумевшее помочь...

Герой стихотворения обращается к своему внутреннему наиву, в дословесной тишине которого сердце легче отделяет добро от зла.

Сердце. В медицине - орган, перекачивающий в сосудах кровь.

Кровь. Мистически - носитель души человеческой.

И почему-то все знают, что именно, в сердце заложен выбор добра и зла.

Возможно, я нафантазировал.

Что ж, автор поправит...

И ещё.

В стихотворении есть красивейшие метафоры и повороты.

Нужно их объяснять?

Никогда не нужно!

Zверь

– Я хочу напиться, – говорю я. – Пыль, которая у меня снаружи, не имеет особого значения.

О. Генри, Как скрывался Черный Билл, 1908

_________

Если хочешь напиться, налей и мне.

Обещаю,

не стану тупить ножи.

Почему-то словами всегда верней

получается вишенку уложить.

В предвкушении пряника —

плетью дверь

запираю на солнечный оборот.

Почему-то доверчивым верит зверь —

открываешь — целует и мажет рот

земляникой и чем-то горчичным... грог?

Если хочешь остаться,

поставлю чай

и достану тёплый ещё пирог.

Словом, вот тебе камень и выручай:

поточи, пожалуйста, мне ножи

чтоб острее солнечного луча...

Не пристало зверю за дверью жить.

______________________

Следующее стихотворение тоже не располагает к тому, чтобы разбирать его соотнесение с реальным миром и его событиями.

Поэзия, вообще, не для таких разборов.

Здесь как бы риторически задаются вопросы, которые ценны, именно, тем, что они остаются вопросами. Ответы могут быть только занудными и неумными. И уж, во всяком случае - разрушительными для ткани поэзии.

Это, просто, очень красивое и гармоничное стихотворение.

Больше о нём ничего не надо говорить.

Рассвету

А вы

ноктюрн сыграть

могли бы

на флейте водосточных труб?

В. Маяковский

Ноктюрн?

Не знаю, не решаюсь...

На мир гляжу, не понимая,

как он устроен, кем, когда?

Косой становится прямая

и серой пылью - города,

и небо вспорото крылами

отважных птиц,

тех, что свободы возжелали,

но пали ниц.

Куда, зачем прочь от земли,

в какие дали?

Сонату, арию или

ноктюрн играли?

Кого спросить? Ответит кто?

Пока не ясно.

Пока я крашу полотно

надежды в красный.

Давай, рассвет, добавь огня,

пусть будет ярко -

в путь позови с собой меня!

Твоя бунтарка

______________________

Следующее стихотворение.

Я обожаю такие тексты.

Нетвёрдый гуляющий ритм, длинная строка, сложный размер, нерегулярная рифма...

Наверное, это то, что близко к гетероморфному стиху.

Вообще, странно даже наблюдать, каким это образом классической привычной силлаботонике можно дать выходной и, тем не менее, остаться - да ещё как! - в рамках истинной поэтики...

Просто, высшая похвала.

Восторг автору!

Вверх

Пли!.. По выжившим небо плачет, лужи морщатся сентябрём.

Снова первый звонок – и, значит, в новой пьесе мы не умрём. Жги! –

проколот полярной осью шарик, брошенный во фритюр…

Не жалей слёз и реплик, осень. Жизнь – арена для авантюр, пробы скилла –

зачем, иначе, в ней так много людей и мест?

Жёлтым мячиком солнце скачет, уводя из страны чудес – по воде в гибких

рысьих пятнах, под сознания мрачный лес…

Сдача прошлого невозвратна, завтра – морок: чуть ткни, исчез, за

несбывшимся открывая око бездны – и путь в закат.

Нам, mon ami, судьба иная – вслед за ветром, за облака, в глубь морей, в

ледяные сети чёрных дыр – обгоняя свет…

Мир – театр. Мы на сцене вместе – с нами бог.

И другого – нет.

______________________

Наконец, два последних стихотворения в коллекции.

Они совершенно особенные рядом с предыдущими.

Интересно, что одни стихи хорошо увязываются с фантазией, хотят быть мечтой, выдумкой. В них реальность размягчается этой фантазией.

Другие и представляют собой другое.

Совсем другое.

Это по-настоящему гражданские стихи.

Как ни любят сегодня поносить старую советскую поэзию - но ведь она, не всегда богатая метафорами и новаторством, как раз и сильна своим гражданским звучанием.

Тихий и далёкий голос, которого сегодня подчас слышнее любого современного.

О чём, как я вижу, следующее стихотворение?

Автор живёт своей жизнью.

Автор проживает чужие жизни.

А для этого - он знает - нужно обладать эмпатией.

Если мы желаем, чтобы наши миры сослагательности не были простой фантазийностью, столь удобной для приятного интерьера своей жизни, - надо уметь понимать другие жизни, времена, судьбы.

Такая сила поэзии, оказывается, сегодня тоже существует.

Это даёт надежду.

Автор предостерегает читателя, что он может потерять свой жизненный покой.

О том, что брать на себя чужую боль – это больно.

Это стихотворение о войне?

Оно о ГУЛАГ-е

Оно о голодных временах народа?

Оно – обо всём.

«Теперь ты – врач».

Так бывает...

Не иди за мной, не иди

В нарисованный парадиз,

В сослагательности мирок,

Где хотелось бы — да не бог.

Не иди по моим следам,

Не позволю тебе, не дам.

Ты наивна, добра, честна.

Та война — не твоя война.

Ну а впрочем, иди, иди...

В перепутье лихих годин

Удивляйся, терпи, батрачь,

От нелёгкого счастья плачь.

Так бывает...

Теперь ты врач.

______________________

Ну, и последнее...

Я был на Пискарёвском кладбище.

Я помню тот дух...

Может быть, это самое сильное стихотворение в подборке.

Может быть, проговаривание только повредит ему.

Просто читать...

Прошенька

Улыбается - стоит Прошенька.

Голова - подсолнухом, конопушки - семечки.

Приголублен Богом - поцелован в темечко.

Ныне выбор большой. Не деревенька.

Рядом шерсти клубок - серым выкрашен.

Извивается змеёй, костью играется.

На кости фаланги кисти - пес не подавится.

Проша ждет. И считает - один...три...пять! (не шесть).

И опять своему улыбается.

А по небу темному вороны страшные.

И кидают что-то - разрывы ужасные.

Сотрясаются дома. И давятся.

Ленинград. Сорок первого. Значица.

_____________________

Я благодарен всем авторам, стихи которых попали в мою коллекцию.

Я желаю им творческих находок.

Долгой поэтической жизни.

Николай Архангельский.

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:

Редакторский портфель.

Авторы из Редакторских пятнашек тоже ждут ваших отзывов.

Хороших нам стихов!

Комментировать на странице записи (11)

Новые места для ваших анонсов

16.11.2020

Новые места для ваших анонсов

Уважаемые авторы, На сайте появились 2 новых места для анонса (рекламы) ваших произведений и/или авторских страниц: - баннер в списке уведомлений; - баннер на странице личных сообщений. Эти 2 новых баннера относятся к категории "топовых", потому что уведомления и личные сообщения - одни из самых посещаемых страниц сайта. Разместить баннеры можно в разделе "Моя реклама": https://poembook.ru/profile/announce/place Авторы, которые разместят новые баннеры на этой неделе (по 22 ноября включительно), получат 50% монет, затраченных на эти баннеры, обратно на счёт.

Комментировать на странице записи (88)

Кубок Поэмбука. Осенний сезон 2020. Итоги

07.11.2020

Кубок Поэмбука. Осенний сезон 2020. Итоги

Дамы и господа!

Кубок Поэмбука Осенний сезон 2020 завершён!

Поздравляем всех участников Финала!

Отдельно поздравляем победителей:

1 место: Швец Софья

2 место: Эл

3 место: Иванчай Таня

В народном голосовании призёрами стали:

1 место: Шахаф Марина

2 место: Воронов Сергей

3 место: Бахтинов Вячеслав

Мнение читателя важно, поздравляем "народных героев"!

По итогам Золотая Лига пополнилась авторами:

Поздравляем новичков Клуба и Золотой Лиги!

Благодарим членов жюри:

Спасибо всем, кто голосовал в Кубке, поддерживал авторов, обсуждал кубковые события.

Мы продолжаем раздавать кубковые награды.

На этом – всё. Следующий Кубок состоится весной 2021 года.

Комментировать на странице записи (107)

Кубок. Итоги Отборочного этапа и Квалификации

29.10.2020

Кубок. Итоги Отборочного этапа и Квалификации

Друзья!

Полуфинал и Квалификация завершились.

Победители Полуфинала:

Возжаева Наталья

Су Катя

Назаров Александр

Победители Квалификации:

Kaibē

Эл

Эдуард Струков

Поздравляем!

Первые 25 авторов из Полуфинала и 26 (совпадение баллов) из Квалификации выходят в Финал.

Авторы, которые по итогам Квалификации перемещаются в предыдущую лигу:

Ипполит Лунёв

Deja Vu

Филатов Игорь

Александр Бикоз

Евстратова Елена

Яковлев Андрей

Третьякова Натали

Кондратюк Лидия

Макова Марина

Серёгин Сергей

Также шаг назад по лестнице Лиг делают авторы, не подавшие работы в Квалификацию:

H0RIZ0N

Radio Lee™

Барабаш Ольга

Бекорюков Алексей

ВЛАДИМИР СМОЛЯКОВ★★★

Глазунов Артем

Корзун Светлана

Кузнецов Дмитрий

Ларионов Михаил

Милица

Павлин Смородин

Половинкина Татьяна

Приходский Максим

Пугачев Сергей

Русудан Алмазова

Стэн ГОЛЕМ

Татьяна Тесса

Терентьева Марина

Урфин Джюс

Шохина Наталья

Благодарим оба состава жюри:

Воскобойник Алёна

Андрей Мансветов

Ахмедова Светлана

Влад Южаков

Кирилл Анкудинов

Курская Дана

Марина Кош

Матвиенко Елена

Оберемок Александр

Пестерева Елена

Скачко (Полеви) Елена)

Тенников Михаил

У. Лис(с)

Улзытуев Амарсана

Флёр-Де-Ирис

Чуднова Ирина

Швец Софья

Эл

Эльвира Пархоц

Елена Лесная

Что нужно на Финал.

Два стихотворения, одно из которых обязательно лирическое, другое — на усмотрение автора.

Стихотворения могут быть новыми или ранее опубликованными, но не ранее года назад (т.е. после 29.10.2019), не принимавшие участия в Кубках Поэмбука.

Суммарное количество строк на два стихотворения — не более 70-ти.

Старт модерации – сегодня, 29.10.2020 в 19:00.

Всем – удачи и хороших стихов!

Комментировать на странице записи (91)

Итоги третьего этапа

22.10.2020

Итоги третьего этапа

Друзья!

Третий этап завершился.

Поздравляем победителей:

Чернова

Шахаф Марина

Hosco

Путёвку в полуфинал получают авторы:

Су Катя

Верис Дана

Чернышова Галина

Павлин Смородин

Арина Кинорина

Шабалина Людмила

long

Ирина Полюшко

Ерусалимская Виктория

Romana

Natalie de Carreau

Никсан

Ирина Ымшь

Пополняют ряды Серебряной Лиги:

Чернова

Шахаф Марина

Hosco

Су Катя

Jealous

Верис Дана

Чернышова Галина

Пучковский Михаил

Павлин Смородин

Арина Кинорина

Новобранцы Серебряной Лиги могут подать работы в Квалификацию или в Полуфинал Кубка – на выбор. Но – участвовать можно только в одном конкурсе.

Спасибо всем, кто следит за ходом Кубка!

Отдельная благодарность членам жюри и модераторам первого этапа:

anshe

Kaibē

Part1sanka

Зимняя Стася

Кристина Штейн

Леонид Демиховский

Макеенко Людмила

Никита Зонов

Струков Эдуард

Так Надо

Тау Полина

Тимченко Виктория

Подробно – сроки, что готовить в Кубок – здесь

Всем — вдохновения и удачи!

Комментировать на странице записи (66)

Итоги второго этапа

15.10.2020

Итоги второго этапа

Друзья!

Второй этап Кубка завершился.

Поздравляем победителей:

Hosco

Чернова

Кабачкова Ирина Николаевна

Путёвку в полуфинал получают авторы (12):

Hosco
Пучковский Михаил
Jealous
Шеремет Татьяна
Саша Неместный
Ольга Галат
Мила
Figaro Figaro
Перевалов Андрей
Asta Ray
Laura
Илатовская Ирина

Чернова(из первого этапа)

Кабачкова Ирина Николаевна(из первого этапа)

Назаров Александр(из первого этапа)

Шахаф Марина(из первого этапа)

Авраменко Наталия(из первого этапа)

Тая Кирова(из первого этапа)

Пополняют ряды Бронзовой Лиги (10):

Hosco

Чернова

Кабачкова Ирина Николаевна

Пучковский Михаил

Jealous

Шеремет Татьяна

Саша Неместный

Ольга Галат

Назаров Александр

Шахаф Марина

Новобранцы Бронзовой Лиги могут подать работы в Третий Этап и, если войдут в десятку, переместиться в Серебряную Лигу. Непопадание в 15% в данном конкурсе на участие в Полуфинале никак не повлияет – билет на него у вас уже на руках.

Большое спасибо всем, кто следит за ходом Кубка!

Отдельная благодарность членам жюри и модераторам первого этапа:

Barklai

Shifer_dark

Верис Дана

ВикторияСевер

Востриков Сергей

Никсан

Рогалев Николай

Су Катя

Тамара

Шелест Владимир

Шкодина Татьяна

Элис

А мы продолжаем следить за третьим этапом и готовимся к следующим.

Подробно – сроки, что готовить в Кубок – здесь

Всем — вдохновения и удачи!

Комментировать на странице записи (61)

Итоги первого этапа

08.10.2020

Итоги первого этапа

Друзья!

Первый этап завершился.

Поздравляем победителей:

Чернова

Иванчай Таня

Возжаева Наталья

Путёвки в полуфинал получают авторы:

Чернова

Иванчай Таня

Возжаева Наталья

Шахаф Марина

Марина Юнг

Паршина Людмила

Кабачкова Ирина Николаевна

Назаров Александр

DollElectriquePsychedelics

Авраменко Наталия

Кирова

Тимашева Светлана

Инесса Полянская

Фрусин Владимир

Пополняют ряды Стартовой Лиги (10):

Чернова

Иванчай Таня

Возжаева Наталья

Шахаф Марина

Марина Юнг

Паршина Людмила

Кабачкова Ирина Николаевна

Назаров Александр

DollElectriquePsychedelics

Авраменко Наталия

Новобранцы Стартовой Лиги могут подать работы во Второй Этап и, если войдут в десятку, переместиться в Бронзовую Лигу. Непопадание в 15% в данном конкурсе на участие в Полуфинале это никак не повлияет – билет на него у вас уже на руках.

Большое спасибо всем, кто следит за ходом Кубка!

Отдельная благодарность членам жюри и модераторам первого этапа:

Hosco

Jealous

natunata

sky line

АринаКинорина

Кицунэ

Лего Кир

Ольга Галат

Саша Неместный

Черашний Дмитрий

Чернышова Галина

Шеремет Татьяна

А мы продолжаем следить за ходом голосования во втором этапе и готовимся к следующим.

Подробно – сроки, что готовить в Кубок – здесь

Всем — вдохновения и удачи!

Комментировать на странице записи (42)

Ответы на реплики в чатах

07.10.2020

Ответы на реплики в чатах

В чатах (личных сообщениях) появилась возможность отвечать на определенную реплику собеседника. Для ответа на определенную реплику необходимо навести на на реплику курсор мыши и нажать на кнопку ответа (показана красной галочкой на картинке). С уважением, Команда Поэмбук.

Комментировать на странице записи (172)

Страница:1 2 3 4 5

Альбом

Поговорим по душам. Эдуард Струков. Запись 26

Редакторский портфель №3

Редакторский портфель №2

Редакторский портфель №1

Новые места для ваших анонсов

Кубок Поэмбука. Осенний сезон 2020. Итоги

Кубок. Итоги Отборочного этапа и Квалификации

Итоги третьего этапа

Итоги второго этапа

Итоги первого этапа

Ответы на реплики в чатах

Авторизация