Альбом

Рубрика Андрея Мансветова 

ДЕКАМЕРОН СЕГОДНЯ

Субъективная критика ревизионизма

Один из сегодняшних героев колонки – Шайтор Константин. Точнее, не он сам, а поднятая им в пространстве альбома тема.

Цитирую: «Да.., мы часто возвращаемся к, своим "детям", редактируя свои мысли, а нужно ли это?. Для кого? Для себя... Именно, для себя, ибо, читающий твоё произведение, уже его оценил.., или нет.. Редактор создан для тех, кто не доволен тем, что написано им, своим собственным "пером", а кажется, вот.., читайте, это - то, что я для вас придумал, и если не "читается", значит - не я виноват, а - читатель, не правильно понявший издателя... Мы - авторы!» (ссылка на обсуждение: https://poembook.ru/blog/38832)

Высказывание, если читать его простым способом, прямолинейно и довольно наивно, но за этой кажимой простотой – глубокая и многогранная тема взаимодействия автора и текста, о некоторых аспектах которой мне бы и хотелось поговорить, оттолкнувшись от поставленных Константином вопросов. Начиная с первого – нужно ли редактировать свои мысли? Отвечая прямо, – безусловно нет. Поскольку это технически невозможно. Мысль пришла и пришла. Любой ревизионизм – это уже новая мысль. А любой текст – куда больше, чем мысль.

И вопрос – стоит ли, перечитывая себя любимого, еще и переделывать – весьма неоднозначный. Да, по горячим следам можно на эйфории и пропустить вопиющие косяки, феномен замыливания авторского взгляда – реальность, данная нам в ощущениях. Но, с другой стороны, обобществленный поэтический опыт однозначно свидетельствует, что техническая шлифовка мертвит поэтический текст не хуже приснопамятного яда кураре. Объясняется это тем, что в момент написания и в момент редактирования автор (спасибо Гераклиту) – это два разных человека. Два разных способа речи, разных образных мира и т.д. В итоге получается декоративно-прикладная обработка летящей кисти импрессиониста и хохлома на выходе.

Более того, если переделывать получается легко и органично, стоит задуматься, а так ли все в порядке с исходным высказыванием? Если текст разбирается и собирается как лего, или тот советский еще конструктор с реечками и болтиками, не значит ли это, что автор впадает в элементарный грех версификации.

Впрочем, это вопрос не публичный. Тут каждому приходится договариваться с собой и только с собой.

Мой личный метод можно описать через аналогию из спорта. Если не получается, раз за разом делать новый «подход к снаряду», автор, как и спортсмен не должен иметь возможности остановиться на середине разбега, подумать, переставить по-другому ногу и тому подобное. Не вышло – на исходную и «на старт, внимание, марш».

Возвращаясь к литературе, образ не формируется методом подбора ПОДХОДЯЩЕГО слова, но единственно верного. Иногда образ не формируется вовсе, не получается найти соответствия внутреннему ощущению в имеющемся словарном запасе (в заёмном искать не стоит – то, что не является органичной частью личной речи, для поэзии не годится вовсе). В этом случае, как бы не было обидно, от образа приходится отказываться, иначе выходит кадавр, голем мертворожденный, чудовище Франкенштейна.

По смежной и сходной причине, кстати, употребление в стихах всяческих вечностей-бесконечностей почти никогда не оказывается удачным, так как эти слова для смертных и некрупных, в общем-то, нас не имеют физического смысла. А если вдруг начинают иметь, тогда и слова необходимые приходят. Это всегда ощущается. Как «эврика» или «сатори», кому как удобнее.

И вот еще что. Перечитывать себя любимого порой имеет смысл. И лучше вслух, кстати, поскольку устная речь всегда органична, язык сам споткнется, если есть обо что. И, не исключено, что не только споткнется, но и найдет, как обойти неудобное место. Именно так шлифуются передаваемые из уст в уста народные песни. Исподволь, органично, а не насильственным подбором из онлайн-словаря.

стыднонесмотреть

К написанию этого фрагмента подвигла меня вынесенная в подзаголовок движуха в соцсетях. Действительно, когда вдруг, пусть и так нерадостно, нам выпало остановиться, отдышаться, книги и фильмы, непрочитанные и непросмотренные за годы и десятилетия… вопиют. И раз о книгах мы тут и так достаточно часто, давайте немного о фильмах.

Вот только как-то мне не интересно вспоминать (да и как?) то, что не смотрел. Поэтому тем, кто хочет расширять горизонты за пределы голливудовщины и отечественного синема, весьма рекомендую голландское кино. Но начнем не с него, а с актуального в нашем сумасшедшем сегодня кино бельгийского.

«Бог есть. Он живет в Брюсселе. Ему все обрыдло еще до сотворения мира. Поэтому он создал Брюссель» - первые слова фильма «Новейший завет» (Сценарий: Томас Гюнциг, Жако ван Дормель, Режиссёр: Жако ван Дормель). Фильм любопытный и сам по себе. Но меня он заинтересовавшей в главную очередь работой с цитатами.

Первая явная – девочка за столом двигает взглядом стакан – это, понятно, "Сталкер" Тарковского. Кстати, фильм, как это не удивительно, кажется мне куда менее кинематографичным, чем послужившая основой повесть «Пикник на обочине». Но тут вообще феномен. Ни одной путней экранизации произведений Стругацких за минувшие полвека никому сделать так и не удалось.

Фильмы хорошие и даже очень хорошие, как тот же Сталкер, – да, а экранизации – фигушки. Вспомнить хотя бы русско-немецкую «Трудно быть богом» 90-го, кажется года. Про новую, снятую Германом, однозначно негативно не выскажусь, то, что мне не близка режиссерская концепция, отнюдь не показатель, но что там осталось от исходника?

Один мой знакомый, замечательный актер Юрий Шерстнев (помните Лильского палача в Мушкетерах?) вот, мечтал сыграть отца Кабани, но это просто к слову.

В эту же строку (ассоциативный ряд) можно встроить и фильм Константина Лопушанского «Гадкие лебеди». Только если Герман решил показать нам Арканар в режиме «как оно все было на самом деле», то Лопушанский (который в разные годы работал, кстати, и с Тарковским, и с Борисом Стругацким) увел конфликт из плоскости борьба прошлого с будущим в плоскость фиксации одного из наших любимых пороков – ксенофобии. И с поставленной задачей справился. Жаль только, что его совсем не заинтересовала психология и судьба писателя, живущего в эпоху великих перемен. Да и то, что ВЕЛИКИХ, и то, что ПЕРЕМЕН в фильме не особенно показано.

Не знаю, как вам, а мне это важно: «Я бы поехал, - сказал Виктор, улыбаясь, - но мне надо зайти в гостиницу, забрать рукопись… и вообще посмотреть. (…) На кой черт я нужен, если я не посмотрю? Это же моя обязанность – смотреть».

Вот и будем смотреть дальше. Например, самостоятельный кинодебют Лопушанского «Письма мертвого человека» - не первый, но один из первых неприключенческих и не про романтику фильмов, который меня, подростка, потряс. Пронзительный и честный взгляд на вынужденную изоляцию. На нас сегодняшних, если хотите.

А теперь, все же голландцы. Вторая цитата, на которую я обратил внимание в «Новейшем завете» прямо отсылает к фильму «Северяне» Алекса ван Вармердама (и если понравится этот – работы режиссера можно смотреть списком). Спойлером – цитата из аннотации: «История о том, как обычная деревенька в голландской глуши превратилась в настоящий сумасшедший дом, где каждый сходит с ума по-своему. Абсурдистская деревушка, невелика — в ней всего одна улица, но зато какие колоритные персонажи ее населяют!»

А я, пожалуй, вернусь к Стругацким. И единственному из рекомых фильмов, который я не смотрел. Это «Дни затмения» - советский художественный фильм режиссёра Александра Сокурова, снятый в 1988 году по сценарию Юрия Арабова при участии Петра Кадочникова, Аркадия и Бориса Стругацких, по мотивам произведения последних «За миллиард лет до конца света». Кстати, в 2000 году фильм был включён в список ста лучших фильмов за всю историю отечественного кинематографа по версии гильдии кинокритиков России.

Цитата из википедии: «Молодой русский врач работает в захолустном туркменском городке. Пыльные дороги, непроницаемые лица, дома из глины и фанеры, унылое треньканье азиатской музыки, разноязыкая речь, чуждые обычаи... Доктор лечит детей, пытается что-то писать, но конец света для него уже наступил...»

Рецептов, что делать в этой ситуации и в кино, и в литературе масса. От «накрыться простыней и, не создавая паники, ползти на кладбище, до куда более позитивных, оптимистичных даже.

Литературные параллели

«Соболезновать страждущим — черта истинно человеческая, и хотя это должно быть свойственно каждому из нас, однако ж в первую очередь мы вправе требовать участия от тех, кто сам его чаял и в ком-либо его находил». Так начинается книга в последующие восемь веков многократно раздерганная на цитаты, и не менее многократно разочаровавшая подростков, искавших в ней только и исключительно эротический контекст. Зато к годам, условно называемым зрелыми, чтение ее приобретает не только смысл, но и интерес. В том числе интерес опознания. Например, элементов нашей сегодняшней действительности. Смотрите сами.

Группа из трех благородных юношей и семи дам, встретившаяся в церкви Санта Мария Новелла, уезжают из охваченной заразой Флоренции на загородную виллу в двух милях от города, чтобы спастись от болезни…

Более индивидуальный подход, а также способ личного оптимизма можно найти в одном из лучших сочинений Ромена Ролана.

«Я не смею думать, чтобы в обществе моего Кола Брюньона, – пишет автор, – читателям было так же весело, как мне. Во всяком случае, пусть они примут эту книгу такой, как она есть, прямой и откровенной, без всяких притязаний на то, чтобы преобразовать мир или объяснить его, без всякой политики, без всякой метафизики, книгой «на добрый французский лад», которая смеется над жизнью, потому что находит в ней вкус, и сама здорова. Словом, как говорит «Дева» (ее имя не может не быть помянуто в начале галльской повести), друзья, «примите благосклонно» …

Ромен Роллан Май 1914 г.

На этом остановлюсь, пожалуй, и я. Не потому, что больше нечего сказать, это-то как раз есть. Но уже в следующий раз, который будет про начавшийся Кубок, ибо там точно есть и о чем подумать, и о чем поговорить.

Автор рубрики: Иванна Дунец

«Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков»

|роман, 2008|

«Хорошие книги начисто отбивают охоту к плохим!»

«Старинная максима, что юмор – лучший способ перенести непереносимое, не потеряла своей актуальности!»

Мэри Энн Шаффер

Энни Бэрроуз

Перелистнув финальную страницу книги, о которой я расскажу сейчас, подумала: что-то последнее время я читаю только эпистолярную литературу. Переписка известных людей, романы в письмах. Может быть, это что-то значит? Вопрос. Но я отвлеклась. Итак, встречайте ещё одного моего эпистолярного героя. Роман «Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков» был написан двумя писательницами Мэри Энн Шаффер и Энни Бэрроуз, и опубликован довольно-таки давно – в 2008 году. Его тираж вскоре после публикации превысил один миллион экземпляров и был переведён на двадцать языков (в России для читателей его перевели в 2010 году). Вторую жизнь «Клубу любителей книг» подарил режиссёр Майк Ньюэлл. Он экранизировал роман спустя десятилетие после издания, в 2018 году (Ньюэлл, к слову, снял мою любимейшую часть Гарри Поттера о Кубке огня и «Улыбку Моны Лизы» с Джулией Робертс и подсолнухами Ван Гога). Так вот, благодаря именно экранизации Майка Ньюэлла роман «Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков» стал ещё более популярным во всём мире. Тернистый путь, по-моему, вышел у писем к читателю.

Из аннотации к роману:

«Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков» – легкий, веселый и совершенно неожиданный роман Мэри Энн Шафер и Энни Бэрроуз о Второй мировой войне. В послевоенном Лондоне молодая писательница Джулиет пытается найти сюжет для новой книги, но об ужасах войны писать ей решительно не хочется, а прочие темы кажутся либо скучными, либо неуместными. На помощь приходит случай – в виде письма одного жителя с острова Гернси. Оказывается, даже простые жители далекого острова любят почитать, и неведомый Доуси, к которому в руки попала книга, некогда принадлежавшая Джулиет, просит посоветовать ему хорошую книжную лавку. На Гернси с книгами сейчас туго, поскольку остров все годы войны был оккупирован немцами. Так начинается переписка, а точнее, роман в письмах между Джулиет и островитянами. История, начинавшаяся как сюжет для новой книги, быстро превращается в её собственную историю с абсолютно неожиданным финалом...»

Кстати, история написания романа не менее удивительна, чем сам роман. Мэри Энн Шаффер (1934-2008) работала библиотекарем и написала единственный роман в своей писательской карьере, но и тот не смогла закончить из-за болезни и последующего ухода. Роман в письмах про «Клуб любителей книг» дописывала её племянница, уже известная как детский писатель, Энни Бэрроуз. Роман Мэри Энн был опубликован посмертно. Могла ли она подумать, что её детищу уготована такая прекрасная издательская судьба? Могла ли она представить, что по её книге известный режиссёр снимет замечательный фильм с талантливым актёрским составом? Могла ли она мечтать о том, что её роман станет классическим произведением американской литературы о периоде немецкой оккупации Европы во время второй мировой войны?

Из биографии писателя Мэри Энн Шаффер (1934-2008):

«После окончания Университета Майами, штата Огайо, Мэри Энн Шаффер решила работать библиотекарем. В 1956 году она выходит замуж и вместе с мужем перебирается в Калифорнию, в небольшой городок Сан-Ансельмо, в котором она вновь устраивается в библиотеку. Но её главной мечтой всегда было написать книгу, которую захотят опубликовать. В погоне за этой мечтой в 1976 году она отправляется в Англию в надежде собрать материал о жене знаменитого английского полярника Роберта Скотта – Кэтлин. Но оказалось, все материалы находятся в ужасном состоянии, и работать с ними совершенно невозможно. Поэтому Мэри принимает решение посетить Нормандские острова, которые в период Второй мировой войны были оккупированы Германией. В день прилета Шаффер в аэропорт Гернси на острова опустился сильнейший туман. В результате все вылеты из местного аэропорта были отложены. Девушке пришлось коротать время в местном аэропорте, в котором нашелся книжный магазин. Она перелистывала страницы местных книг, которые рассказывали о периоде оккупации. Эти произведения впечатлили её настолько, что уже через много лет, когда участники книжного клуба попросили написать её книгу, Мэри Энн решила писать об острове Гернси…»

Да, автор «Клуба любителей книг и пирогов из картофельных очистков» не перестаёт удивлять! Тридцать лет носить идею романа, воплотить её перед смертью и не узнать, что единственная мечта осуществилась. Также тернист, печален и, одновременно, радостен и сам роман. Письма, которые вы (возможно) прочтёте, написаны несколькими героями романа. Истории, рассказанные в них, разные. Но всех их объединяет удивительная девушка писатель, которая и станет нашим проводником историй в историю. Ведь именно от Джулиет Эштон мы с вами узнаем о жизни «Клуба любителей книг и пирогов из картофельных очистков» на британском острове Гернси во время немецкой оккупации и после неё.

«Эбен Рамси – Джулиет Эштон

28 февраля 1946 года

Дорогая мисс Эштон!

   Знаете, какая фраза восхищает меня больше всего? «Угас наш день, и сумрак нас зовет». Жаль, я не знал её, когда к нам на остров высадились германские войска, самолет за самолетом! Тогда я думал: будьте вы прокляты, будьте вы прокляты, будьте вы прокляты, сто раз подряд. А вот, если б мог думать: «Угас наш день, и сумрак нас зовет», меня бы оно утешило. Не так обрывалось бы сердце.

   Они пришли в воскресенье 30 июня 1940 года, а перед тем два дня нас бомбили. Утверждалось, что не нарочно, просто приняли грузовики с помидорами на пирсе за армейские. Как это им удалось, ума не приложу. Убили человек тридцать мужчин, женщин, детей – и сына моей двоюродной сестры тоже. Он, когда увидал бомбы, спрятался под свой грузовик, а тот взорвался и загорелся. Ещё немцы убили людей в спасательных шлюпках на море. И атаковали машины Красного Креста с нашими ранеными. А в ответ – ни выстрела. Ну, они и сообразили, что Британия бросила нас без защиты. Прилетели спокойно через два дня и заняли нашу землю на целых пять лет.

   Вначале они вели себя прилично. Очень гордились, что отвоевали кусочек Англии, и, видно, думали: еще прыг-скок – и мы в Лондоне. Тупицы. А как дошло, что тому не бывать, быстро показали нам свой звериный оскал…»

Произведения, посвященные Второй мировой войне, редко читаешь с легкостью. Роман Мэри Энн Шаффер нечто иное. Это искренний смех сквозь слёзы. Добрый юмор и трагедия. Ирония и сопереживание. Легкость повествованию придал, по-моему, тот самый эпистолярный жанр (и, конечно, талант рассказчика). Во время чтения писем героев постоянно сохраняется ощущение того, что ты становишься не частью трагической истории, а частью пространства, где жажда чтения помогает людям выжить в нечеловеческих условиях. И как, скажу я вам, с каждой прочитанной страницей их переписки ты проникаешься к любому герою повествования! Просто удивительно.   

«Доуси Адамс, о-в Гернси, Нормандские острова — Джулиет Эштон

12 января 1946 года

Дорогая мисс Эштон!

   Мое имя Доуси Адамс. Я живу на острове Гернси в приходе Сент-Мартинс, на собственной ферме. О Вас я узнал из книги, она когда-то принадлежала Вам. «Избранные сочинения Элии». Автора в реальной жизни звали Чарльз Лэм. А Ваша фамилия и адрес указаны изнутри на обложке. Скажу просто — я обожаю Чарльза Лэма. Моя книжка называется «Избранное», вот я и думаю: значит, он написал ещё. Хотелось бы почитать. Но на Гернси, хотя немцы уже ушли, книжные лавки закрыты. Можно попросить Вас об одолжении? Не сообщите ли название и адрес какого-нибудь книжного магазина в Лондоне? Я бы по почте заказал сочинения Чарльза Лэма.

   Также хорошо бы узнать, издана ли его биография. Если да, очень хочется достать. Мысли у мистера Лэма яркие, забавные, но жизнь, похоже, была не сахар. Он смешил меня даже во время фашистской оккупации, особенно его рассказ про жареную свинью. Наш клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков тоже появился благодаря жареной свинье, которую пришлось прятать от немцев, и от этого мистер Лэм стал нам ещё ближе. Совестно Вас беспокоить, но ничего не узнать о нём так обидно, ведь из-за его книжки он стал мне как друг. Надеюсь, что не очень потревожил, Доуси Адамс.

   Р.S. Одна моя знакомая, миссис Моджери купила памфлет, тоже когда-то принадлежавший Вам. Он называется «Горел ли куст? Апология Моисея и десяти заповедей». Ей попалась Ваша заметка на полях: «Слово Господне или способ управлять толпой???». Вы уже решили, что именно?..»

Будьте здоровы. Берегите себя и своих близких в это стран(ш)ное время. И, конечно, продолжайте читать хорошие книги! Верю и надеюсь, что всё будет. Обязательно будут новые книги, талантливые экранизации, прекрасные картины и наша с вами жажда познания и воплощения его в творчестве. Хорошего вам чтения и отличного просмотра «Клуба любителей книг и пирогов из картофельных очистков»!

Уважаемые авторы!

Продолжается приём работ в конкурсы:

Кубок Поэмбука. Весенний сезон 2020. Отборочный этап

и

Кубок Поэмбука. Весенний сезон 2020. Квалификация

Обратите внимание на сроки публикации, если подаёте старые работы (они могу быть опубликованы в течение года, после 23.03.2019).

Всем удачи и хороших стихов!

 Чеховские Чтения

|литературный жанр — эссе|

«Всё, что мне известно о природе человека, я узнал в процессе познания самого себя…»

А.П. Чехов

Друзья,

пришло время подвести итоги #открытогоголосования. Спасибо всем, кто принял участие в нём. Отрицательных голосов (против проведения) не было получено вовсе, альтернативы, кстати, тоже предложено не было, а вот за проведение Чтений, посвященных исключительно произведениям Антона Павловича Чехова, вы проголосовали единодушно. Итак, Чеховским Чтениям быть! Это ваше решение, а посему начинать писать эссе вы можете уже сейчас.   

О теме. Предлагаю вам выбрать одно из произведений А.П. Чехова, о котором вы лично хотели бы рассказать читателям. Почему именно о нём вы хотите написать эссе? Что побуждает вас обращаться именно к этому произведению? Как оно повлияло на ваше мировоззрение? Искренность и время вам в помощь! И к слову, если вы захотите написать не о произведении, а о личности писателя (анализ его творческой деятельности), данные эссе тоже будут приветствоваться при модерации работ.

О жанре. Литературный жанр, неизменный в Чтениях — эссе. Ограничений по количеству знаков, по-прежнему, не будет. На написание эссе у вас будет месяц. Цитирование всегда мною приветствуется, но исключительно в пропорции 80/20, где цитатам отдано всего лишь 20% пространства вашего текста. Более подробно о литературном жанре эссе вы можете прочесть здесь.

Ориентировочно начало приёма работ запланирую на 30 апреля, так что на написание эссе у вас месяц. Призовой фонд предстоящих Чтений будет, по-прежнему, достойным, благодаря поддержке администрации Поэмбука. Если остались вопросы о теме, условиях участия и времени проведения Чеховских Чтений, задавайте их в комментариях, я с радостью отвечу.

Всем вдохновения!

Друзья!

Представляем вам жюри, которое будет работать в Отборочном этапе Весеннего сезона Кубка Поэмбука:

Kaibē 

Алма-lira7 

ВикторияСевер 

Владимир Вэ 

Макеенко Людмила

Марина Кош 

Никита Зонов 

Струков Эдуард 

Таисия Туманова 

Эльвира Пархоц 

Модераторы:

У. Лис(с) 

Jealous

Елена Лесная

Приём работ (модерация) Отборочного этапа и Квалификации до 12-00 29 марта 2020 г.

Что нужно:

- на Отборочный этап:

Одно лирическое стихотворение объёмом 12-40 строк (можно как новое, так и уже опубликованное, но не ранее года назад, т.е. не ранее 23 марта 2019 года), ранее не принимавшее участия в Кубках Поэмбука.

- на Квалификацию:

Два стихотворения, одно из которых обязательно лирическое, другое — на усмотрение автора.

Стихотворения могут быть новыми или ранее опубликованными, но не ранее года назад, не принимавшие участия в Кубках.

Суммарное количество строк на два стихотворения — не более 60-ти.

- на Финал Кубка:

Два стихотворения, одно из которых обязательно лирическое, другое — на усмотрение автора.

Стихотворения могут быть новыми или ранее опубликованными, но не ранее года назад, не принимавшие участия в Кубках.

Суммарное количество строк на два стихотворения — не более 50-ти.

Внимание!

1. Если поданная в Отборочный этап, Квалификацию работа будет нарушать условия конкурса, т.е. окажется, что она опубликована ранее указанного срока (до 23.03.2019), и это выяснится:

- в ходе голосования – она будет снята с конкурса;

- после – автор не будет допущен в финал, если пройдёт в него по итогам голосования;

2. В обоих случаях автор получит конкурсную блокировку сроком на полгода.

3. Работы нарушителей "режима тишины"* также будут сниматься с конкурса параллельно с админсанкциями относительно авторской страницы. 

      *С момента объявления конкурса категорически не допускаются:

            - критика правил, принципов ведения конкурса и действий его организаторов и жюри, а также любые прямые или косвенные выпады в их адрес;

            - комментарии, противоречащие общепринятым нормам приличия и вежливости;

            - назойливый пиар, флейм (спор ради спора) и флуд.

Друзья!

Представляем вам жюри, которое будет работать Весеннем сезоне Кубка Поэмбука.

Квалификация.

Кирилл Анкудинов

 Анкудинов Кирилл Николаевич, родился 30.03.1970  в г. Златоуст Челябинской области. Окончил филологический факультет Адыгейского государственного университета и аспирантуру Московского педагогического государственного университета им. В. И. Ленина. В 1996 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Русская романтическая поэзия второй половины ХХ века: два поколения (Андрей Вознесенский, Юрий Кузнецов)». Кандидат филологических наук. В течение 15 лет работал редактором газеты «Адыгейский университет».

Имеет 44 научные публикации: 10 учебно-методических публикаций, в том числе одну авторскую монографию и одну монографию в соавторстве, сборник статей, главы и параграфы учебников под грифом МО РФ, научные пособия, антологии, справочники и 34 научно-исследовательские публикации, в том числе 11 работ, опубликованных в рецензируемых научных изданиях (включая три публикации в зарубежном издании). Принял участие в работе десятка международных научных конференций и симпозиумов; входит в организационный комитет ежегодных Кузнецовских Чтений (М., ИМЛИ РАН).

Вязмитинова Людмила

Поэт, литературный критик, культуртрегер.

Окончила Литературный институт им. А.М. Горького, член Союза писателей Москвы, Московского союза литераторов, в котором является председателем секции поэзии и руководителем мастер-класса по стихосложению и поэтике стихотворного текста «Для тех, кто пишет или хочет начать писать стихи», и русского ПЕН-центра, куратор LitClub «Личный взгляд», лауреат II Филаретовского конкурса религиозной поэзии (2001), финалист и специальный дипломант («За открытие новых культурных контекстов в современной поэзии», 2018) Международной премии имени Фазиля Искандера, автор трех книг стихов, множества статей о современной литературе, опубликованных в журналах «Новое литературное обозрение», «Знамя», «Новый мир», «Дружба народов», «Крещатик», «Урал», интернет-журналах «Топос», «Лиterraтура» и « Textura », газете «НГ» (приложение «НГ-Ex Libris») и др., и двух книг критики – сборника эссе о современной литературе «Tempus deliberandi. Время для размышлений», изданного по материалам выступлений на Радио России (1998, в соавторстве с Андреем Цукановым), и книги «Тексты в периодике. 1998-2015» (2016, шорт-лист премии Андрея Белого).

Стихи переведены на английский, французский, украинский и осетинский языки.

Улзытуев Амарсана

Амарсана Дондокович Улзытуев  — (7 июня 1963, Улан-Удэ) — российский поэт.

Публиковался в журналах «Новый Мир», «Арион», «Юность», «Дружба народов», «Журнал поэтов», «Homo Legens», «Байкал», «Литературная Россия», «Рубеж» и др. Автор 5 поэтических сборников. Стихи переведены на азербайджанский, английский, белорусский, бурятский, вьетнамский, испанский, латышский, монгольский, польский, сербский, украинский языки и опубликованы в журналах Великобритании, Латвии, Польши, Сербии,Турции, Монголии, Вьетнама, США и Украины. Лауреат государственной премии Республики Бурятия в области литературы (2018), Член Союза Российских писателей, член Русского Пен-Центра, член редколлегии журнала «Байкал», член редколлегии альманаха «Образ.Ленинск-Кузнецкий», член жюри Всероссийского Фестиваля молодой поэзии имени Л.А.Филатова («Филатов-Фест»), член жюри литературной премии в области поэзии «Московский счет», Председатель жюри поэтического турнира международного Этигэловскго фестиваля, член жюри Международного конкурса хайку на русском языке (Жюри МКХ-10 ), старший преподаватель Литературного института им. Горького.

В 2009 году в своей статье «Конечное и бесконечное в русской поэзии», частично опубликованной в качестве предисловия к своим поэтическим подборкам в журналах «Арион» (2011), (2012), «Homo Legens» (2012), «Новый Мир» (2013), теоретически обосновал и начал практическое использование новой модели русского стихосложения, а именно «анафору и переднюю рифму как систему, предполагая на этой основе рождение новой формы большого стиля, приходящего на смену рифме…».

Живёт в Улан-Удэ и Москве. 

Карпенко Александр

Русский поэт и прозаик, композитор, исполнитель песен, переводчик, телеведущий. Участник Афганской войны. Член Союза писателей России, Южнорусского Союза писателей и Союза Писателей XXI века. Участник литературного объединения ДООС. Член Российского отделения Международного ПЕН-клуба.

Родился  13 октября 1961, Черкассы, УССР

Александр Карпенко закончил спецшколу с преподаванием ряда предметов на английском языке, музыкальную школу по классу фортепиано. Сочинять стихи и песни Александр начал, ещё будучи школьником.

В 1980 году Александр поступил на годичные курсы в Военный институт иностранных языков, изучал язык дари. По окончании курсов получил распределение в Афганистан военным переводчиком.

После демобилизации, в 1984 году, Александр поступил в московский Литературный институт имени А. М. Горького, тогда же начал публиковаться в толстых журналах. Институт окончил в 1989-м, в этом же году вышел первый поэтический сборник «Разговоры со смертью». Сборник был выдвинут издательством «Молодая гвардия» на соискание премии Ленинского комсомола в области литературы и искусства, однако премию не получил. Затем последовали книги: «Солнце в осколках» (1990); «Третья сторона медали» (1991); «Атлантида в небе» (1997); «Откровения одиночества» (2000); «Священник слова» (2005).

В 1991 году фирмой «Мелодия» был выпущен диск-гигант стихов Александра Карпенко, также им были записаны три магнитоальбома песен — «Ждать и жить», «Саламандры не горят в огне» и «Две Правды».

Александр Карпенко снялся в нескольких художественных и документальных фильмах, неоднократно участвовал в передачах на телевидении. Постоянный участник фестивалей солдатской песни, гастролировал с концертами по России и Америке.

Стихотворение Александра Карпенко «Собор Василия Блаженного» входит в программу школьных учебников РФ.

Литературные премии

Лауреат литературных премий журналов "Нева" (2018 год), "Дети Ра" (2014 и 2015 годы). "Зинзивер" (2012, 2013, 2015 и 2017 годы).

В 2016 году Александр Карпенко был удостоен Серебряной медали Евразийского литературного фестиваля фестивалей «ЛиФФт».

Рейм Илья

Родился в Ленинграде в 1972 году. Поэзией как читатель увлёкся в юности, тогда же начал интересоваться теоретическими аспектами поэтики, но в активный интерес к поэзии всё это вылилось много позже и внезапно. Если говорить о вкусах и интересах — приверженец продолжения традиций, заложенных в Серебряном веке, хотя осознаю, что делать это механическим повторением заложенного тогда невозможно: слишком много всего появилось после. Поэзию рассматриваю в первую очередь как тайнопись авторского духа. Активно сотрудничал с сайтом «Поэмбук» в 2015-2017 гг.

Корзун Светлана

Родилась на Вологодчине в 1965. Педагог, жена, мать. В настоящее время живу в крохотной чудесной деревушке Модно. Печаталась только с прозой. Особо похвастаться нечем, если что участием в международном конкурсе "Московского комсомольца" с рассказом "Какофония", вошедшем в Золотую десятку победителей.

Купреянов Иван

Поэт, продюсер, культуртрегер, член Союза писателей Москвы. Родился в подмосковном городе Жуковский в 1986 году. Окончил МГТУ им. Н. Э. Баумана с красным дипломом, там же пять лет преподавал теоретическую механику. Автор трех поэтических сборников: «Априори» (2010) и «Перед грозой» (2014), «Стихотворения 2010-х» (2020). Лауреат премии «За верность Слову и Отечеству» имени первого редактора «Литературной газеты» Антона Дельвига (2015). Стоял у истоков культурного арт-проекта «Мужской голос». Основатель продюсерского центра для поэтов «Маяк», колумнист «Литературной газеты», ведущий рубрики «Поэзия NEXT» портала «Ревизор.ру». Автор (совместно с Эдуардом Бояковым) серии поэтических спектаклей «Сезон стихов» на «Третьей сцене» МХАТа. Стихи Купреянова публиковались в журналах: «Знамя», «День и ночь», «Homo Legens», «Кольцо-А», «45 параллель», во многих сетевых изданиях.

Khelga

Закончила Московский Государственный Университет Печати, факультет издательского дела и редактирования. Сотрудничала с московскими издательствами «Молодая гвардия» и «Вагриус». Печаталась в журнале «Иностранец». В настоящий момент — один из авторов американского литературного проекта «Русское безрубежье». Имеет значительный опыт судейства конкурсов, включая Кубок Поэмбук.

Скачко (Полеви) Елена

Дважды лауреат золотого «Кубка Поэмбука». Образование высшее филологические: Харьковский государственный университет. Специальность «Русский язык и литература». 25 лет в популярной прессе. 23.5 года главного редакторства, из них 18 — в самом популярном и массовом женском журнале Украины. Профессиональный редактор. Все эти годы писала, публиковалась, но больше редактировала и обучала. В конце 2016 года сознательно ушла из печатных СМИ для того, чтобы сосредоточится на творчестве и параллельных специализациях. Закончила сценарные курсы, пробует себя в сценаристике. Готовит к электронному изданию сборник женских рассказов (первый опыт уже имеется).

Андрей Мансветов

Поэт, прозаик, переводчик, публицист, театральный деятель. Участник и дипломант всесоюзной творческой смены в Артеке — 1990. Первая публикация в 1991 в журнале Пионер. Был слушателем ВЛК. Образование военно-медицинское (Москва), философское, филологическое (структурная и историческая лингвистика) (Пермь, Любляна). В течение 15 лет работа организатором литературных фестивалей и конкурсов, член жюри фестиваля «Платформа» (Груша-2), фестиваля «Глубина» (Челябинск), Живая Пермь, Компрос (Пермь) и т.д. Лектор и педагог по направлению «Язык и коммуникация», «Развитие киноискусства 2 половины ХХ века», «Эволюция культуры». Автор 5 поэтических книг в период 1994-2016, 3 методических пособий «Комплексный анализ художественного текста» (ПГУ), участник антологий, в т.ч. «Лучшие стихи 2011», «Поэтический атлас России» и др. Кроме того, публиковался в толстых журналах как на территории России, так и за рубежом.

Кубок стартует 23 марта в 12-00.

Рубрика Андрея Мансветова 

Этика и эстетика молчания

Что-то все больше ловлю себя на мысли, открывая зеленое поле ПБ, что опять будет скучно. Среди авторов, за которыми мне любопытно следить, кроме одного-двух, стихов никто не публикует, в дневниках коронавирус, копипасты, флуд в нелитературной зоне. Нечего почитать, не за что зацепиться, оттолкнуться мыслью тоже не от чего. Километры и килобайты текста про «ошибку модератора» пару дней назад, – так и то, не обратил бы внимания, если бы участники разборки не были среди моих «избранных авторов». Но это ведь тоже не про литературу. И не про литературу – всяческие «кругозорные» посты про различных поэтов-писателей, произведения, ибо они чисто просветительские, рефлексией не снабженные, диалога не порождающие, да и не стремящиеся к нему.

Тут можно еще много о чем постонать в формате «о темпора, о морес!», помянуть незлым тихим словом нашу хайпанутую действительность, пару раз употребить безадресно (этого, как показывает иная практика, достаточно) слова «быдло», и ожидать, что пойдет потеха. Но мне-то интересно и хочется именно поговорить. И именно о литературе, круг которой для меня в последнее время заметно и пугающе сужается.

Не в смысле, что ее становится меньше, а в смысле, что нынешние ее приращения не увлекают меня, не возникает желание следить и ждать новостей. Хотя слежу, со многими из актуальных участников современного литпроцесса, хоть шапочно, да знаком (так возникают ключевые слова при беглом просмотре контента).

А друзья уходят, как ушел 6 февраля один из ближайших – Саша Петрушкин. А неделей позже не стало Елены Кацюбы (так хорошо пообщались с ней в октябре прошлого года на форуме молодых писателей). Потом, наблюдая вселенское поминание Лимонова (с коим встречался единожды и не слишком интересно), подумал, что мне куда больше не хватает Кирилла Ковальджи, Виктора Сосноры, Льва Анненского. Счастье, что живы Александр Кушнер и Олег Чухонцев, что Сергей Чупринин издал-таки хронику оттепели, что вот сегодня в «Независимой газете» – Александр Еременко (Метаметафора. Как это было), Виталий Штемпель в «Литературной России» интересно говорит про глобальные отличия между молодой и более зрелой литературой, Герман Лукомников спрашивает: «А какие мои произведения вы помните и цитируете?». Я, честно, помню и цитирую одно, о чем и написал вопрошающему.

К слову, о цитатах. На фоне нынчемодной «самоизоляции» мне уже несколько дней циклически приходит на ум стихотворение Всеволода Емелина (появлявшегося на ПБ в качестве члена какого-то жюри):

Великой Родины сыны,

Мы путешествовали редко.

Я географию страны

Учил по винным этикеткам.

Лишь край гранёного стакана

Моих сухих коснётся уст,

От Бреста и до Магадана

Я вспомню Родину на вкус (…)

Теперь я выпиваю редко,

И цены мне не по плечу,

Зато по винным этикеткам

Сейчас историю учу.

Эти стихи я слышал и от самого автора, и, это было отдельно интересно, в исполнении замечательного актера Вениамина Смехова. Тоже, кстати интересный в смежной с литературной областью персонаж. Помните у Визбора:

Впереди лежит хребет скальный,

Позади течет река — время,

Если б я собрался в путь дальний,

Я бы Смехова позвал Веню…

Но вернусь к тому, с чего начал.

«Мне скучно, бес!» Ну, ага, скучно. И не надо тыкать в меня пальцами, я и сам прекрасно знаю, что каждый человек сам творец своей скуки. И про, когда нечего сказать, лучше молчать, я тоже знаю. А когда есть чего – тоже не всегда стоит (а чаще малодушно не хочется) открывать рот. Прочитаешь что-то, тут же мысленно кинешься в полемику, представишь формат и характер ответов оппонента и махнешь рукой, мол, ну его нафиг. И только глубоко под спудом тихим голосом пропоет Галич:

И теперь, когда стали мы первыми,

Нас заела речей маета.

Но под всеми словесными перлами

Проступает пятном немота.

Пусть другие кричат от отчаянья,

От обиды, от боли, от голода!

Мы-то знаем - доходней молчание…

Начинаешь себя стыдить, вспоминаешь про больное сердце, про массу иных, не написанных, не реализованных задумок, но знаешь, что вот эта тема молчания, тема глухоты и «одиночества в сети» все равно не дает покоя.

Вот, недавно здесь на ПБ натолкнулся в тысячный, наверное, раз на мысль, которую можно вывесить эпиграфом над всей оптом и в розницу сетературой:

ХОЧУ ВЫРАЗИТЬ ОГРОМНОЕ, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СПАСИБО ВСЕМ КТО ПРОЯВИЛ МУДРОСТЬ, ПРОЙДЯ МИМО МОИХ СТИХОТВОРЕНИЙ, ЕСЛИ ОНИ ВАМ НЕ ПОНРАВИЛИСЬ (авторская пунктуация сохранена)

Текущий автор этих слов Марк Березаруцкий – на мой вкус очень показательный представитель тех, кто… Вот, не знаю, как определить не косвенно. Только на портале Стихи.ру на сегодняшний день зарегистрировано 840 917 авторов. Думаю, с полмиллиона оных под вышеприведенным высказыванием подписались бы не раздумывая.

Так что, пройди мимо, промолчи! Промолчи…

Память услужливо подсовывает мне еще одну цитату про молчание. Известную цитату из выступлений немецкого пастора Мартина Нимёллера, которой он пытался объяснить бездействие немецких интеллектуалов и их непротивление нацистам.

Когда они хватали коммунистов, я молчал: я не был коммунистом.

Когда они сажали социал-демократов, я молчал: я не был социал-демократом.

Когда они хватали членов профсоюза, я молчал: я не был членом профсоюза.

Когда они пришли за мной — заступиться за меня было уже некому.

Вы, возможно, решите, что я сравниваю несравнимое, действительно, это же бред, сравнивать одну из величайших трагедий прошлого столетия с не обязывающим ни к чему сетевым общением, но я совершенно точно ощущаю именно это, иной раз давая лени и инертности победить потребность и желание сказать.

Кстати, вот это «ПРОХОДИ МИМО» стоит добавить еще одним, бытующим и в сети вообще, и на данном литературном ресурсе мнением.

Чего вы пальцы гнете, здесь НЕТ НАСТОЯЩИХ ПОЭТОВ, тут люди просто хобби развлекаются, – настаивал один из моих оппонентов, кто вы такой, чтобы судить и требовать.

Что ответить? Действительно, в социально-терапевтическом смысле, «чем бы дитя не тешилось…», но!

Возвращаемся к цитате. К ее главному месседжу о том, что молчание может завести очень и очень далеко. В мыслимом мною случае, что каждое плохое стихотворение, прочитанное человеком, что-то да крадет у корпуса настоящей, хорошей поэзии.

Но ты (в смысле я), черт побери, молчишь. Не говоришь, вы, сударь/сударыня неталантливы, не умеете (и, скорее всего) не научитесь писать.

Не говоришь потому, что уже знаешь все варианты ответа, от «я так вижу» до самого сегодня распространенного ответа на стилистическую претензию, мол, читайте теорию, ЭТО (согласно тому или иному сетевому или словарному источнику) ДОПУСТИМО (!), а значит ХОРОШО. В общем, бытующий в культурном контексте аналог социального «РАЗРЕШЕНО ВСЕ, ЧТО НЕ ЗАПРЕЩЕНО ЗАКОНОМ».

Я не знаю, как донести до собеседников, что в литературе это не работает. Не должно работать, по моему глубокому убеждению. Что творчество (я имею в виду поэтическое) не может и не должно сводиться ни к набору бедно и тускло зарифмованных аксиом, ни к, простите, виньеткам ложной сути, ни к модной нынче чувственно-бытовой безрефлексионной констатации себя-любимого.

Я не знаю, как донести, что литературу стоит не только почитать, но и почитывать, не ограничиваясь узко клишированными наборами классики, не навешивая ярлыков и не отмахиваясь. Многие и многие из моих оппонентов разных лет, если вылить из их сентенций воду, не говорили ничего, кроме знаменитого «Не читал, но осуждаю».

Кстати, эта как бы цитата – на самом деле фэйк, возникший в околопастернаковской риторике уже в постсоветские годы, так называемая «ложная цитата», позднейшее описание, которое вдруг по разным причинам стали выдавать за прямую речь. Впрочем, количество и ныне думающих так делает ее вполне легитимной.

В реальном выражении она превращается в «да зачем я буду читать этих ваших… (указание на упомянутого мной кого-нибудь, кого я считаю интересным и стоящим прочтения автором), когда у меня есть… (короткий хрестоматийный список «нашего всё»).

Что же касается исходника помянутой цитаты, то их по мнению историков литературы несколько. Вот один из них.

Заметка старшего машиниста экскаватора из Сталинграда Филиппа Васильцева «Лягушка в болоте», опубликованная в «Литературной газете» (№ 131 от 01.11.58):

«Что за оказия? Газеты пишут про какого-то Пастернака. Будто бы есть такой писатель. Ничего я о нем до сих пор не знал, никогда его книг не читал. (…) Допустим, лягушка недовольна и еще квакает. А мне, строителю, слушать ее некогда. Мы делом заняты. Нет, я не читал Пастернака. Но знаю: в литературе без лягушек лучше».

Я вот про лягушек и литературу судить не возьмусь, но и тон, и смысл высказывания мне знакомы, читаны и здесь, на ПБ, и не только, разумеется.

Другое классическое обобществленное высказывание: «ваш текст плохой, потому что я его не понял». Обычная, в общем-то, ксенофобия. Понятная, но, на мой взгляд, в рамках сколь бы то ни было литературного сообщества не слишком приемлемая. Вот где бы я ни единым словом не осудил бы молчание. Не понял – промолчи, подумай, попытайся понять, спроси, в конце концов.

Впрочем, об этом я уже много раз говорил и в контексте обсуждения критики и критиков, и по разным другим поводам. Но это ведь не повод длить и умножать молчание, правда. А то получится как у Егора. Помните одно из самых коротких стихотворений, написанных Летовым. Сам автор, кстати, высоко его ценил.

Когда я умер,

Не было никого,

Кто бы это опроверг.

10.04.1988

Это ведь даже не о смерти, а о том, что поэзия – диалогическое искусство, она просто не существует, когда «никого, кто бы…»

И, в заключение, анекдот в контекст нынешней гречневой истерии:

– Вы любите Кафку?

– Грефневую… офень…

Благодарим всех авторов, поделившихся лучшим!

Стихотворения, которые были предложены, будут периодически появляться рубрике Выбор ПБ.

Список составлен по мере публикации дневников.

Зимняя Стася / Я так думаю

Александр Герасёв / Я думаю так

Damir Timur / #Я так думаю

Romana / Я так думаю. Неуловимое

Никсан / Я так думаю

Кравчина Пётр / Я так думаю

Желева Катя / #Я ТАК ДУМАЮ

Jealous / Я так думаю, буду звать тебя...

Carol Singers / Я так думаю

Елена Лесная / #Я так думаю. Несложно писать о том, что любишь

Колина Светлана / Я так думаю

Cript13 / Я так думаю. Стихи, которые со мной.

Татьяна Постникова / #Я так думаю. В состоянии любви

Кристина Штейн / Я так думаю

Сикамбр Неистовый / Я так думаю

Khelga / Запоздалое такподумалось

Напоминаем, рубрика с темой «Я стал… богаче» будет регулярной. Не теряйте жемчужины)

Хороших нам стихов!

15 марта 2020

Автор рубрики: Иванна Дунец

 «Винсент Виллем Ван Гог. Письма. 1853 – 1890»

|серия «Время великих», 2018|

«Сейчас уже поздно. Сегодня я почувствовал непреодолимое желание прогуляться и после полудня отправился в путь. Я бродил около Groote Kerk (Главной церкви) и Nieuwe Kerk (Новой церкви), затем я пошел по направлению к дамбе с ветряными мельницами, которые видны издалека, когда гуляешь вдоль железнодорожной насыпи. В этом пейзаже так много таинственного, необъяснимого, кажется, будто кто-то говорит тебе: «Не падай духом и ничего не бойся!»

16 апреля 1877

92

Прошлым летом у меня появилось новое хобби. Наверное, вы встречали в книжных или канцелярских магазинах большие яркие разноцветные плоские коробки с наклеенными на них мини-фотографиями репродукций знаменитых художников? Так вот, производители холстов (с заранее расчерченными границами и проставленными цифрами цвета красок) предлагают нам… начать рисовать. Но не то, что мы хотим, а то, что до нас уже было нарисовано, иногда даже сотни лет назад. Из самых необычных экземпляров, встреченных мной, были Чеширский кот из фильма Тима Бёртона и «Поцелуй» Густава Климта (как его можно воспроизвести в точности, загадка для меня?). Моих любимых художников – Врубеля и Ван Гога в подобных коробках встретишь нечасто. Если честно, то всего лишь один раз я увидела «Подсолнухи» Ван Гога, а полотен Врубеля – ни одного, видимо, его ещё сложнее оцифровать и разграничить. Хобби, к слову, увлекательное. Я не знаю, с чем его сравнить, чтобы понять, у меня только одна ассоциация – плавание в море. Ты перестаешь чувствовать течение времени. Плывешь. Не видишь границ (как ни странно, они ведь нарисованы кем-то уже). Слышишь только крики пролетающих чаек где-то высоко – выше твоего собственного неба. И когда оборачиваешься, понимаешь, что нужно возвращаться, слишком далеко ты от побережья (срабатывает инстинкт самосохранения, да?). И ты смотришь на часы. Видишь, что прошло четыре с половиной часа, а ты и не заметил. Медленно выныриваешь. Вдыхаешь воздух, который больше не пахнет морем. Убираешь в сторону кисти. Смотришь на нарисованную картину и радуешься, что хоть на ней ты оказался способен стереть до невидимости границы и цифры сочными яркими масляными красками.  

Очень давно я рассказывала вам о книге искусствоведа Элеоноры Петровны Гомберг-Вержбинской Врубель. Переписка. Воспоминания о художнике, посвященной гениальному русскому художнику – Михаилу Александровичу Врубелю (1856–1910). А сегодня поделюсь с вами ещё одной находкой – книгой «Винсент Виллем Ван Гог. Письма. 1853 – 1890». Она опубликована издательством АСТ в серии «Время великих». К слову, в этой же серии есть прекрасные издания о воспоминаниях Дмитрия Сергеевича Лихачева и Николая Ивановича Пирогова, дневники Чарлза Роберта Дарвина. Прежде этим же издательством были опубликованы и дневники Ван Гога (рекомендую, однозначно!). Столько иллюстраций, набросков и рукописного текста Винсента я и не держала в своих руках до тех дневников.

Из аннотации к книге:

«О Ван Гоге существует множество легенд, о нём говорят и пишут. Его судьба и творчество вот уже на протяжении многих лет продолжают тревожить сердца людей. Каким же он был на самом деле? Где искать истоки его мастерства? Были ли его творения случайным порывом гения, созданными в слепом бессознательном упоении или тщательно выверенными и подготовленными годами упорного труда произведениями? Ответить на все эти вопросы может только сам Винсент. И к счастью он сделал это, оставив нам свои письма. В письмах Ван Гога к брату Тео и друзьям-художникам мудрость соседствует с озадаченностью, а максимализм с ранимостью. Они читаются как хорошая литература: Винсент обладал не только талантом живописца, но и писательским даром. Это поразительно глубокие философские размышления о жизни, деньгах, о дружбе, любви, своих современниках и удивительные, полные красоты, описания природы и окружающего мира. Эпистолярное наследие Винсента Ван Гога включает в себя более семисот писем, которые открывают нам правду о судьбе художника, чьё искусство оставалось безвестным при его жизни и признано бесценным в наши дни. В этих письмах содержатся его размышления о жизни и искусстве, а также отражена эволюция его теоретических принципов. Собственное слово Ван Гога опровергает сложившееся общее мнение о нем как о безумце и раскрывает истинный масштаб яркого, экспрессивного искусства этого мастера…»

Картину Винсента Ван Гога впервые я увидела на репродукции в книжном магазине. Это был большой по размеру плакат с белой рамкой по краям репродукции и, с невероятной по красоте, звёздной ночью. Я не могла оторваться. Как столько красок несочетаемых можно превратить в ночь? Волшебство? Кто это? Как он смог? Рядом на стеллаже с биографиями художников лежал красивый иллюстрированный альбом, посвященный Винсенту Ван Гогу. И я влюбилась. В цвет. В масло. В яркие штрихи несочетаемого. В его видение мира. Мне стало интересно всё: из какого он века, что он мыслил, о чём хотел нам сказать? Прошло много лет. Я не перестаю любить его работы. Они такие разные. Но, по-моему, объединяет их одно – жажда Винсента к познанию жизни и стремление рассказать нам, каким он увидел познанный мир. Я не буду пересказывать вам его биографию. Ресурсов достаточно, чтобы найти, прочесть, увидеть о Винсенте почти всё. Единственное, что я хочу сегодня сделать, это процитировать некоторые фразы из его писем. Прочитав же письма полностью, вы узнаете его так близко, что вам станет казаться – «а, это Винсент, да-да, знаю!». Словно он ваш хороший знакомый, возможно, друг или даже родственник. Настолько он ОТКРЫТ в письмах к своим родным и друзьям (он же не знал, что спустя сотни лет их будут читать чужие ему люди).

Из писем Винсента Виллема Ван Гога:

Июль 1880

133

      Время, когда птицы теряют свое оперенье, – это для нас, людей, то же самое, что переживаемые нами несчастья, неудачи, трудности. Человек может навсегда потерять оперенье, а может выйти из этого состояния обновленным, преображенным. И все же терять оперенье не стоит публично, в этом нет повода для радости, поэтому в такие тяжелые времена необходимо уединяться от всех.

      Если ты можешь простить человека, поглощенного изучением картин, ты согласишься, что любовь к книгам так же священна, как любовь к Рембрандту, и я даже думаю, что каждая из них дополняет другую.

      Что поделаешь! То, что происходит внутри, поневоле прорывается наружу. В душе человека пылает мощный костер, но никто никогда не придет, чтобы согреться подле него. Прохожий замечает не более чем дымок, выходящий из трубы, и проходит мимо своей дорогой.

      Так что же делать? Разжигать этот костер внутри себя, хранить его в себе и терпеливо ждать, но ждать страстно, с нетерпением того часа, когда кто-то придет и сядет около твоего огня? Но захочет ли этот кто-то остаться?

12-15 октября 1881

152

      Природа всегда начинает с сопротивления художнику, но тот, кто в действительности серьезно намерен завоевать её, не позволит этому сопротивлению остановить себя; напротив, трудности лишь упрочат его стремление к цели; сердца природы и истинного художника существуют в гармонии. Природа, конечно, «неприкосновенна», ее нужно уметь уловить, а это можно сделать только твердой рукой. И когда с ней поспоришь и поборешься какое-то время, она становится сговорчивой и покладистой. Не то чтобы я уже достиг этого – нет человека, более далекого от такой мысли, нежели я, – но я уже на пути к прогрессу.

      В борьбе с природой есть временами то, что Шекспир назвал «Укрощение строптивой» (завоевание сопротивляющейся стороны настойчивостью, bon gre et mal gre – добровольно или против желания). Во многих вопросах, но особенно в рисовании, я считаю, что лучше крепко держать, чем отпустить.

Конец марта 1882

184

      Однажды, когда люди скажут, чтоя умею рисовать, но не способен работать кистью, может случиться, что я удивлю их, явив на их суд картину, которую они не ожидали увидеть. Но пока это выглядит так, словно бы я должен сделать это и не должен больше ничего делать, я не буду этим заниматься.

      О живописи можно рассуждать двумя способами: как это делать и как этого не делать. Как это делать с большим количеством рисунка и небольшим количеством цвета; и как не делать это с большим количеством цвета и небольшим количеством рисунка.

23 июля 1882

219

      Какой будет моя жизнь в будущем, зависит в большей степени от моей работы, нежели от чего бы то ни было ещё. А пока я иду, и буду молчаливо вести мою борьбу на этом пути, и ни на каком другом более, глядя из моего маленького оконца на всё, чем наполнена природа и рисуя это с любовью и верностью, лишь защищая себя от назойливого внимания окружающих, которое мешает работе. Что касается всего остального, то я скажу, что люблю рисовать столь сильно, что не могу позволить, чтобы какое-то иное занятие отвлекало меня от любимого дела. Эффекты перспективы завораживают меня значительно больше, чем интриги, которыми живут люди.

Непризнанный гений своего времени. Великий художник вне времён. Чуткий. Искренний. Ранимый. Искавший любовь, нашедший смерть. Думавший о забвении, бессмертный в веках.

37 лет жизни. Около 700 писем. Более 2 000 художественных работ.

Ван Гог. С любовью, Винсент.

Друзья!

Стартуем с очередным выпуском "Я так думаю".

Тема. "Я стал... богаче".

Поделитесь с нами стихами авторов Поэмбука, которые вам наиболее понравились, запомнились с минувшего выпуска или, возможно, нашлись в старых запасниках при более глубоком погружении)

От вас — до 10-ти стихотворений (название/несколько строк из них, особо впечатливших/автор) + ссылки на публикации. И несколько слов о том, почему, чем именно эти стихи вам близки.

Желательно выбрать работы, ещё не отмеченные Выбором Поэмбука.

Текст нужно разместить в своём дневнике. Название дневниковой записи начните словами "Я так думаю", чтобы мы могли идентифицировать нужные записи.

Время для публикации — до вечера понедельника, 16 марта.

Подведение итогов — во вторник, 17 марта.

Самые интересные дневники и стихотворения, которые в них представлены, будут проанонсированы в рубрике "Выбор Поэмбука".

Хороших нам стихов!