Альбом  

Начинаем публикацию обзоров работ, выбранных модераторами в свои

"портфели".

Архангельский Николай

В своём портфеле я собрал совсем разные стихотворения.

Получилась маленькая антология …

Принципиально – у меня не было никакой цели критического разбора стихотворений.

Все тексты достаточно сильны просодически, они звучат, они имеют отношение к настоящей поэзии. Я полюбил все эти стихи, и у меня нет никакого желания обижать их своей въедливостью.

Не для того собирал.

Остаётся лишь разложить их подобно драгоценным камням в на чёрной матовой бумаге.

Слегка выделить тематически.

Сопоставить один с другим.

______________________

Я решил начать с той лирики, которую называют любовной.

Интересным образом, первое стихотворение относится, вместе с тем, как бы и к лирике пейзажной.

В нём написана осень.

Раннее осеннее время, портрет урожайной, богатой Флоры, ещё не растерявшей лиственную массу своих лесов, но уже несущей в себе оттенок светлой грусти.

Хлопотное

Хлопотно, зато не скучно,

Давишь сусло, как плейбой,

Эта осень потому что

Наблюдает за тобой.

Мезга, сока цвет индиго,

Дни тягучие, как мёд.

Но любовною интригой

Эта осень промелькнёт -

Увядающей палитрой,

Переменчивой, как цвет.

Не возьмёт вина ни литра.

Сколько лет ей? Сколько лет...

______________________

Во втором стихотворении осень уже на исходе.

Ожидание встречи двух людей происходят даже как бы не в смене прошедшей осени зимнею бедой, белым молчанием душ, но каждый шаг их сближения уже отмерян длиною в целый год.

Длиною – в бесконечность.

Которая уходит в прототишину...

Бесконечность 

Растратила подарки осень,

незримо следуя бедой,

ты отстаёшь шагов на восемь,

сливаясь с долгой темнотой,

я обернусь на шаг девятый,

в десятый год той маеты,

в которой все мы виноваты,

конечно я, конечно ты.

И, ожиданием расцвечен,

я отмотаю десять лет,

через восьмую бесконечность,

где отыщу твой лёгкий след.

И, может ниже, может выше,

не отпущу тебя одну,

мне нравится, когда ты дышишь,

вдыхая прототишину.

______________________

История как бы продолжается в следующем стихотворении, где всё не просто, где ничто не решается простыми вопросами и ответами.

Где между строк говорится больше, нежели словами.

ЗАЧЕМ Я ТАК

Опять приходит ночь, и диалог продолжен

неосторожных слов и слёз в твоих глазах.

Я не могу понять, что нам мешает  всё же

забыть обиды фраз, возникших впопыхах.

Слезинка против слов, и кто кого дурачит,

чтоб судьбы изменить, межуя побольней?

Я чувствую, что мог сказать совсем иначе,

но... всё из-за того, что ты меня  юней.         

Зачем предполагать, подозревать  без меры,

вместила наша жизнь десятки мелодрам.

Свидание - без слов, что сказ - без суеверий.

В рассветной тишине парит небесный храм.

Уходит ночь, и я готов  смириться с мыслью,

что день и мир, и лад разложит под кресты.

Я будто бы слезой с щеки девичьей смылся.

За горькие слова прости... прости... прости...

______________________

Наконец, последнее из цикла любовных...

Это уже грустный коллапс надежд и ожиданий.

Уйти, сбежать, остаться наедине с собой.

Забыть то, что было.

Утром глуше в сердце стук 

Утром глуше в сердце стук,

Поцелуй ничто не значит,

А вчерашний трепет рук

Рукава поспешно прячут.

Изменил себя как мог,

Приподняв повыше ворот.

Щёлкнул смазанный замок.

Поскорей подальше в город.

______________________

Далее следуют два стихотворения «про зверей»

Этакий анимализм малых сих.

Первое – стихотворение о бабочке.

Вообще, тема бабочки благодатна для поэзии.

Вспоминается хотя бы Арсений Тарковский «Бабочка в Госпитальном саду».

И следующие стихотворение тоже обращает на себя внимание.

Два существа.

Человек и бабочка рядом.

Человек и бабочка в одном фокусе.

Спрашивается, есть ли между ними в реальной жизни точка сопряжения, возможность попадания под один окуляр?

В поэзии - есть.

Здесь тема остаётся и будет привлекательной всегда.

Бабочка 

Не иди за мной, иди!

Замерзаю на ветру!

Моросящие дожди,

Чашка кофе поутру...

Я, как бабочка, как тот,

Легкокрылый мотылёк,

Что один лишь день живёт,

Тих, угрюм и одинок.

Мне неведома любовь,

Безразличен лампы свет.

Жить лишь несколько часов:

Что тут можно рассмотреть?

Приподнявшись над землёй,

Взмах - другой и вдруг упасть...

Холод, страх, кошмар ночной,

Чёрной мглы раскрыта пасть...

Что хочу? Не знаю я.

Улететь!  Но вот куда?

А со мной тебе нельзя:

Грянет новая беда.

Так привычней. Всё. Пока.

Тихо тикают часы...

Белым снегом облака...

Ты о чём меня спросил?

______________________

Второе стихотворения довольно сложное.

Я не нашёл, что к рассказу О’Генри, обозначенному в эпиграфе оно имеет прямое отношение.

Но идея, которую я в этом стихотворении усмотрел сам для себя, мне самому стала довольно интересна.

Прежде всего, это не зверь.

Он зверик.

Он тоже, как и бабочка, из малых сих.

Он не хищник, и он хочет быть приручённым.

Впустить в себя, открыть в себе это внутреннее существо!

Которое на правах своей особенной природы может дать душе спасение от душевной жажды.

Может дать то, чего уже не может дать человеческое, «слишком человеческое».

Увязшее в человеческой лжи, обложившее себя цитатами.

Много раз не сумевшее помочь...

Герой стихотворения обращается к своему внутреннему наиву, в дословесной тишине которого сердце легче отделяет добро от зла.

Сердце. В медицине - орган, перекачивающий в сосудах кровь.

Кровь. Мистически - носитель души человеческой.

И почему-то все знают, что именно, в сердце заложен выбор добра и зла.

Возможно, я нафантазировал.

Что ж, автор поправит...

И ещё.

В стихотворении есть красивейшие метафоры и повороты.

Нужно их объяснять?

Никогда не нужно!

Zверь 

– Я хочу напиться, – говорю я. – Пыль, которая у меня снаружи, не имеет особого значения.

О. Генри, Как скрывался Черный Билл, 1908

_________

Если хочешь напиться, налей и мне.

Обещаю,

не стану тупить ножи.

Почему-то словами всегда верней

получается вишенку уложить.

В предвкушении пряника —

плетью дверь

запираю на солнечный оборот.

Почему-то доверчивым верит зверь —

открываешь — целует и мажет рот

земляникой и чем-то горчичным... грог?

Если хочешь остаться,

поставлю чай

и достану тёплый ещё пирог.

Словом, вот тебе камень и выручай:

поточи, пожалуйста, мне ножи

чтоб острее солнечного луча...

Не пристало зверю за дверью жить.

______________________

Следующее стихотворение тоже не располагает к тому, чтобы разбирать его соотнесение с реальным миром и его событиями.

Поэзия, вообще, не для таких разборов.

Здесь как бы риторически задаются вопросы, которые ценны, именно, тем, что они остаются вопросами. Ответы могут быть только занудными и неумными. И уж, во всяком случае - разрушительными для ткани поэзии.

Это, просто, очень красивое и гармоничное стихотворение.

Больше о нём ничего не надо говорить.

Рассвету 

  А вы

  ноктюрн сыграть

  могли бы

  на флейте водосточных труб?

                         В. Маяковский

Ноктюрн?

Не знаю, не решаюсь...

На мир гляжу, не понимая,

как он устроен, кем, когда?

Косой становится прямая

и серой пылью - города,

и небо вспорото крылами

отважных птиц,

тех, что свободы возжелали,

но пали ниц.

Куда, зачем прочь от земли,

в какие дали?

Сонату, арию или

ноктюрн играли?

Кого спросить? Ответит кто?

Пока не ясно.

Пока я крашу полотно

надежды в красный.

Давай, рассвет, добавь огня,

пусть будет ярко -

в путь позови с собой меня!

   Твоя бунтарка

______________________

Следующее стихотворение.

Я обожаю такие тексты.

Нетвёрдый гуляющий ритм, длинная строка, сложный размер, нерегулярная рифма...

Наверное, это то, что близко к гетероморфному стиху.

Вообще, странно даже наблюдать, каким это образом классической привычной силлаботонике можно дать выходной и, тем не менее, остаться - да ещё как! - в рамках истинной поэтики...

Просто, высшая похвала.

Восторг автору!

Вверх 

Пли!.. По выжившим небо плачет, лужи морщатся сентябрём.

Снова первый звонок – и, значит, в новой пьесе мы не умрём. Жги! –

проколот полярной осью шарик, брошенный во фритюр…

Не жалей слёз и реплик, осень. Жизнь – арена для авантюр, пробы скилла –

зачем, иначе, в ней так много людей и мест?

Жёлтым мячиком солнце скачет, уводя из страны чудес – по воде в гибких

рысьих пятнах, под сознания мрачный лес…

Сдача прошлого невозвратна, завтра – морок: чуть ткни, исчез, за

несбывшимся открывая око бездны – и путь в закат.

Нам, mon ami, судьба иная – вслед за ветром, за облака, в глубь морей, в

ледяные сети чёрных дыр – обгоняя свет…

Мир – театр. Мы на сцене вместе – с нами бог.

И другого – нет.

______________________

Наконец, два последних стихотворения в коллекции.

Они совершенно особенные рядом с предыдущими.

Интересно, что одни стихи хорошо увязываются с фантазией, хотят быть мечтой, выдумкой. В них реальность размягчается этой фантазией.

Другие и представляют собой другое.

Совсем другое.

Это по-настоящему гражданские стихи.

Как ни любят сегодня поносить старую советскую поэзию - но ведь она, не всегда богатая метафорами и новаторством, как раз и сильна своим гражданским звучанием.

Тихий и далёкий голос, которого сегодня подчас слышнее любого современного.

О чём, как я вижу, следующее стихотворение?

Автор живёт своей жизнью.

Автор проживает чужие жизни.

А для этого - он знает -  нужно обладать эмпатией.

Если мы желаем, чтобы наши миры сослагательности не были простой фантазийностью, столь удобной для приятного интерьера своей жизни, - надо уметь понимать другие жизни, времена, судьбы.

Такая сила поэзии, оказывается, сегодня тоже существует.

Это даёт надежду.

Автор предостерегает читателя, что он может потерять свой жизненный покой.

О том, что брать на себя чужую боль – это больно.

Это стихотворение о войне?

Оно о ГУЛАГ-е

Оно о голодных временах народа?

Оно – обо всём.

«Теперь ты – врач».

Так бывает...

Не иди за мной, не иди

В нарисованный парадиз,

В сослагательности мирок,

Где хотелось бы — да не бог.

Не иди по моим следам,

Не позволю тебе, не дам.

Ты наивна, добра, честна.

Та война — не твоя война.

Ну а впрочем, иди, иди...

В перепутье лихих годин

Удивляйся, терпи, батрачь,

От нелёгкого счастья плачь.

Так бывает...

Теперь ты врач.

______________________

Ну, и последнее...

Я был на Пискарёвском кладбище.

Я помню тот дух...

Может быть, это самое сильное стихотворение в подборке.

Может быть, проговаривание только повредит ему.

Просто читать...

Прошенька 

Улыбается - стоит Прошенька.

Голова - подсолнухом, конопушки - семечки.

Приголублен Богом - поцелован в темечко.

Ныне выбор большой. Не деревенька.

Рядом шерсти клубок - серым выкрашен.

Извивается змеёй, костью играется.

На кости фаланги кисти - пес не подавится.

Проша ждет. И считает - один...три...пять! (не шесть).

И опять своему улыбается.

А по небу темному вороны страшные.

И кидают что-то - разрывы ужасные.

Сотрясаются дома. И давятся.

Ленинград. Сорок первого. Значица.

_____________________

Я благодарен всем авторам, стихи которых попали в мою коллекцию.

Я желаю им творческих находок.

Долгой поэтической жизни.

Николай Архангельский.

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:

Редакторский портфель.

Авторы из Редакторских пятнашек тоже ждут ваших отзывов.

Хороших нам стихов!

Катя Су 

Для меня сделать тот или иной выбор иногда вопрос момента.

В моём портфеле девять работ. Работы разные и по уровню мастерства, и по содержанию. Некоторые я забрала с первой строчки, как говорится, вокруг некоторых ходила долго и всё возвращалась, потому что полюбились.

Каждая из представляемых работ хороша по своему, полюбите их и вы.

 Зола

Ты где-то. На носу – Медовый Спас,

печёт с утра – а кажется, что вьюга...

Бесстрастно стрелки отсчитали час,

застыв на вечность перед новым кругом,

и только мысли мошкой в янтаре

жужжат в стеклянных стенах разговора...

Скорее бы...

Не важно, что. Скорей,

пока есть дух – и не дошло до скорой.

Две лжи. Два лика правды – чья правей?

Что стухла страсть, что встречи слишком редки?..

Июль играет в скошенной траве,

подкидывая медные монетки,

прикидывая: хватит на пломбир

и петушок на палочке?

Но взрослых

в ларёк не пустят. Любится – люби,

а нет – уйди совсем: спокойно, просто,

как гаснет в небесах закатный луч,

как плавится листва в костре Самайна...

А утром ветер выстудит золу,

развеяв свет и соль над океаном.

В какой-то мере, об относительности времени. Вот оно застывает, поймав бесконечное мгновение ожидания, а вот уже и страсть прошла, и зола остыла, и свет летит над океаном.

Но больше о том, что взрослая жизнь предполагает способность принимать взрослые решения.

 12-е июля

Поля, поля, парит земля, трава измята.

А ты по той траве ко мне бежал когда-то

раскинув руки, я ловил, смеялась мама

тогда, в последний наш июль, счастливый самый.

Весёлым лаем пёс встречал на задних лапах,

и ноздри щекотал домашней сдобы запах,

от солнца щурясь дед сидел под старой грушей.

Ты сам седой уже давно, мой брат Павлуша...

Дымилась чёрная трава в другом июле,

штормило землю так, что черти в ней тонули.

И забытьё в минуты редкого затишья,

где от бессилья каждый вдох казался лишним.

А пот и кровь текли, перемешавшись с болью,

и на метле летала смерть над бранным полем…

Июль, трава примята, радуга в полнеба –

земля, в которой я с тех пор ни разу не был.

Судьба у каждого свои имеет рамки –

я навсегда остался там… в горящем танке.

Небольшое отступление. Человеческая память хранит много разного, но ближе всего то, что связано лично с тобой. Я не могла пройти мимо, потому что 12-е июля для меня памятная дата, связанная с семьёй. И начало наступательной операции на Курской дуге.

Но и вне этого, стихотворение заслуживает внимания. В нём очень много любви, любви семейной, той самой, что хранит нас от бед, той самой, благодаря которой, превозмогая себя, поднимались наши предки на смертный бой.

 Беженка

Жара на спад.

Крыжовниковый бум,

в садах желтеет мелочь абрикосов.

Не за горами – сенные покосы,

креплёные полыньевые росы

и звёзды, как рассыпанный изюм.

Под старой липой девочка – ханум

мешает в миске огненную хну,

неспешно мажет смуглые ладони

и красит пряди в трепетном наклоне –

ей хочется быть сочной, как хурма…

Ей хочется, чтоб пряная долма

томилась-зрела в маминой кастрюле,

ей хочется гранатов, алычи

и ломкого чурека из печи,

и запаха фисташковых июлей.

Но там и солнцу нынче грош цена,

и брызги от совсем других гранат,

но всё пройдёт – мечтается Медине.

Ей хочется в родную чайхону,

привычно откликаться на «ханум»…

И к чёрту эту вечную войну

и лето, где не вызревают дыни.

Стихотворение-картина. Читаешь, и словно янтарные бусы разглядываешь на солнце. Свет льётся сквозь прозрачный янтарь: интересно и очень красиво. С каждой строкой схваченный автором момент оживает, наливается краской, цветом, запахами и ощущениями – оживает.

Браво, автор!

 Примета

Стали короче дни, неуютней – ночи,

И полысела, сжухла макушка лета.

Есть, говорят, мира древней примета:

Дождь на Петра в жизни дожди пророчит...

Я закликала и заклинала Солнце:

«Только свети!»

К небу взвились качели...

Но поутру лето в большой купели

Крестит росою нас. Пустельгой смеется:

«Нет, не бывать жизни без гроз и града,

Нет –  не любовь без громовых раскатов!

Каждый рассвет ждет своего заката,

Где-то с жарой – ливень и холод рядом».

Видно, сбылось: нас разлило дождями.

Первым кто предал? Кто, не шутя, отрекся?

Ливня стена, и не пробиться солнцу,

Чтоб иссушить реку обид меж нами.

Лето пестрит мокрой листвой. Однажды

Тучи уйдут с черного небосвода.

Грешных, дурных, благословит природа.

Гордые, мы горько простимся: скажешь,

Что не святая я, и усталый разум

В эти сырые дни распинает рьяно

Прошлое.

Прав ты. Прав, нелюбовью пьяный:

Если меня казнить, я не в Рай. Ни разу...

О вере, надежде и нелюбви. Лето, ливни, грозы и солнце – всё окружающее вписано в контекст несложившегося: и горечь вины, и горечь несбывшейся надежды, и горечь обид.

Очень человеческий, в хорошем смысле слова, стих. Живой и не без оптимизма.

 Июль и человек

Июль скорбит. Нет изумрудной лавы,

Светившей только тридцать дней назад...

Тёмно-зелёное - уже по праву -

Скользящий останавливает взгляд.

Макушка лета. Осень - за горами.

Грядущий август копит аромат

Плодов, итогов дней, сгоревших снами

Зенита жизни, полюса утрат.

Июль, не плачь. Одиннадцать мгновений -

И снова ты - на троне, королём.

Но выше нас - отброшенные тени,

И мы былого лета  не вернём.

Стих-размышление о течении времени, о неизбежности смены времен и невозвратности прошлого. И хотя июль снова вернётся, но это будет другой июль.

Простой, понятный, уютный и от того хороший стих.

 Время

Упало солнце на фасад, задело крышу.

Приходит лето на восток почти неслышно.

Раскинув руки, тополя стоят в истоме.

Шутливо ветер на трубе тихонько стонет.

Весёлый,  ласковый июль снимал по найму

И света длинные лучи, и душный вечер,

И щебет утренний лесов, мешок заплечный,

И тень, ползущую за мной, надев панаму,

И пальцы тонкие в реке сонливой ивы,

И силу тучных колосков созревшей нивы.

За ветреной, хмельной Сурой с котомкой пёстрой

Бредут апостолы домой, сминая вёрсты.

Накинув радужный наряд земле на плечи,

Минуты лишние кладут в пустую вечность.

Сжигая времени костры, суют  в котому

И скуку долгих тусклых дней, и пылкость жизни,

Презрение к своей стране, любовь к Отчизне,

Стремление к чужим краям, к родному дому.

И нежное единство душ, и мир без правил

В бездонную суму кладут и Пётр, И Павел.

Спокойно шествует июль, кричать не вправе,

Убавят время всё равно и Пётр, и Павел.

Течёт июль, запоминает всё, что видит. И то ли автор, то ли июль, то ли апостолы идут по миру, собирая и похожее, и противоположное, важное и не важное, складывают в одно место. Такова жизнь – всё в ней в одной суме, и что бы ни происходило:

«Спокойно шествует июль, кричать не вправе,

Убавят время все равно и Петр, и Павел.»

 И вот он пришёл

И вот он пришёл: беспощадно-малиновый день.

Оскоминно-красносмородиновый. Словно кровью

Испачкает стол, и ладони, и губы. Раздень

Меня в этот раз – до души, не до кожи. Коровья

Полдневная лень заполняет меня изнутри.

Качает гамак непреклонно-короткое лето.

И всё набекрень – мысли, чувства. Губами сотри

Казённых бумаг суету. Не важны ни монеты,

Ни вся ерунда, за которой из кожи рвались.

Замрут на лету наши карты – и рядышком лягут.

С горы – вот беда – покатилось не лето, а жизнь.

Но розы цветут. И сгибаются ветви от ягод.

Лёгкая горчинка, привкус ягод, соли на губах, жар полуденного солнца – остановись, мгновение, ты прекрасно! И пусть жизнь, как и лето, прошла зенит, «Но розы цветут. И сгибаются ветви от ягод».

***

разучился ходить босиком,

отдавая траве под ногами

каждый доверчивый шаг,

слышать ветер:

поёт мимолётному прошлому,

запуская подстрочники по траве –

не поймаешь, не вспомнишь язык.

и сколько ещё успеешь забыть

дрожащих жизнью имён,

тех, что звучат, а не значат.

вместо скорлупок слов,

паутины символов

просто – выдохни,

выбей весь воздух, упав:

ничего не найти здесь, кроме

холодной стены за спиной,

неба навстречу.

ничего и не нужно, кроме

ощущения: из тебя

будет некого отпускать,

нечему оставаться.

но пока – иди,

беги на легких ногах

за новыми страхами.

На первый взгляд – ни Петра, ни Павла. Но жизнь скользит мимо трав, мимо ветра, мимо времени. Очень атмосферный, мне показалось – о необратимости, о скоротечности человеческого бытия среди вечности. Стих-чувствование, стих-мгновение.

«но пока – иди,

беги на легких ногах

за новыми страхами.»

 Солнцестояние

Пик возможностей полной меры.

После – только благодарить

Мироздание ежедневно,

Что даёт ещё так пожить,

Что пока ещё оставляет

То и это. И что пока

Солнце светит, листва играет

Этим светом на сквозняках.

Да, спасибо, что длится лето,

Что пока ещё – не зима,

И что полнятся ярким светом

Листья, травы за парапетом,

Кот наш рыжий и я сама!

Небольшой стих с огромным пространством внутри. Простой слог, простые слова. Но, сложенные вместе, они дают ощущение сияния листвы, мечущейся на ветру, залитый солнцем летний день. Очень жизнеутверждающее и светлое. Прочитала самым первым и не смогла отпустить.

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь: Редакторский портфель.

Авторы в  Редакторских  пятнашках тоже ждут ваших оценок и комментариев.

Хороших нам стихов!

Пётр Кравчина

                          Редакторский портфель «Петровский»

Приветствую! 

Для начала – немного слов о системе отбора в портфель. Она очень проста: максимально возможное разнообразие, с оговоркой на вкусовщину, которая мне присуща в полной мере, что естественно и нормально. К сожалению, нельзя сказать, что работы сыпались, как из рога изобилия, чему способствовала оказавшаяся заковыристой тема конкурса, что в итоге привело к моей неготовности заполнить портфель, согласно условиям. Как результат, у меня в наборе оказалось девять работ вместо десяти, потому да простят мне мою избирательность, но я хотел, чтоб десятая работа в полной мере соответствовала моим представлениям о том, какой должна быть подборка.

Да, вынужден предупредить, что в моём обзоре вы не найдёте пространных разглагольствований и витиеватых речей на тему применяемых авторами инструментов и места поэтического слова в современной литературе. Всё будет достаточно кратко и по делу.

Поехали!

1. «Ангелы Питера»

В полдень лета, в год суровый

ангел питерский усталый

шлёт собрату на Дворцовой

отголосок пушки старой.

Солнце город серый греет,

гладит щёки тёплый ветер.

Август в золотой ливрее

скоро нас вальяжно встретит.

Вновь живёт по распорядку

город массовой культуры.

Для людей, на сладость падких,

с юга едут фруктов фуры.

Недовольные верхами

за Амуром мнут барьеры.

Помнишь, как ломились в храмы,

у Него просили веры?

Боль несли к иконам, горе,

стыд и страх, обломки судеб,

но читали на соборах:

"Пандемия. Служб не будет".

Что до нас вам, Пётр с Павлом?

Да и нам до вас, по правде.

Нужен час? Берите даром.

Только ангелов оставьте!

Текст с уклоном в гражданскую лирику в той мере, которая даёт понимание о внутреннем мире автора, его неравнодушии к происходящим вокруг событиям. Изложение образное и на мой взгляд лишённое ненужного, но так часто встречающегося в этом жанре пафоса. Очень близкое мне по духу, опять же, поэтому я не мог пройти мимо. Стих я взял на карандаш сразу же после его попадания в список, а в результате отбора и дальнейшего диалога, автор внёс коррективы, перекроил финал, устранил недочёты и вообще был крайне открыт для полемики. Дискуссия и её результаты принесли мне большое удовольствие от проделанной автором работы.

2. «Так краток век»

Целует тёмная волна

Седые камни парапета,

Ещё не прожита казна

Вовсю гуляющего лета.

Пока для нас не вышел срок

И жизни вкус ещё приятен,

Но утром сорванный цветок

Вдруг ледяной росой окатит.

И то ли жалость, то ли грусть

У сердца требует ответа,

Я машинально потянусь

К открытой пачке сигаретной.

Так плоть ранима и хрупка,

Так краток век забавы нашей...

И крошит хлеб твоя рука,

И на причале пух лебяжий

Разносит лёгким ветерком.

Июль горяч, как южный мачо!

А ты, глаза прикрыв платком,

Вдруг неожиданно заплачешь

Осознавая: здесь ты гость -

Сколь ни живи - ничтожно мало,

Что время зачерпнуло горсть

Воды у нашего причала.

Образные стихи всегда были моей слабостью, поэтому устоять было невозможно. Тонко, изящно и течёт, как вода. Что ещё нужно для счастья? Нотка философской лирики придаёт этому тексту особое очарование. Надеюсь, что оно не оставит вас равнодушными, так же, как и меня.

3. «Тирган»

Утро вдруг из тёмного светлеет,

солнце по глазам ненастороженным.

Если день короче, ночь длиннее.

Жарко днём и ночью жарко тоже.

Свет ли, темень — всё равно.

Хитришь!

Днём ласкаю взглядами.

Бессовестно.

Ночью не стыдясь спешишь

без одежды, распускаешь волосы,

первый голод утолить. И не дыша

слепо под руками кожей вздрагивать.

Слов не слышно — шум в ушах,

влажно-горячо до сладкой боли, и опять…

Свет ли, темень — всё равно,

жарко ночью, жарко днём.

Для начала мне пришлось узнать, что Тирган (перс. تیرگان‎, Tirgān) — это иранский фестиваль в середине лета, который празднуется ежегодно 13 Тира (2, 3 или 4 июля). Он отмечается плеском воды, танцами, чтением стихов, подачей традиционных блюд и так далее). Почему-то мне кажется, что этот праздник сродни нашей Купальской ночи и автор доказывает это своим полным неприкрытого эротизма текстом, в котором так ярко отражается пыл юности и даже какой-то дикости, в хорошем смысле этого слова. Картинка нарисована слегка небрежно, широкими мазками, но в этом и кроется будоражащая эстетика.

4. «Акутагава/Борхес»

Она идёт, бабули шикают:

— Гляди, ни совести, ни лифчика!

Им дождь поддакивает сбивчиво

По крышам зонтиков реликтовых.

Она смеётся беззастенчиво

На осуждения хрущобные.

И проступающими рёбрами

Футболка мокрая ступенчата.

Соски курносые топорщатся,

Грозя проделать дырки в надписи

Известной степени крылатости

Акутагавы или Борхеса.

И двор читает изречение,

Съезжая с мудрого на круглое.

А кошка щурится, мяукая

Котятам в вымахавшей зелени.

И кто-то с мятыми пионами

Встречает мокрую без совести.

Темнеет. Ужины готовятся,

Так пахнет булочками сдобными.

И покрывается веснушками

Горящих окон наша улица.

Мир продолжается и крутится,

Мигая звёздами набухшими.

Здоровское и хулиганское, хотя, казалось бы, название не предвещало, но автор умеет и заинтриговать, и подтвердить, что интрига была не просто так. Тут тоже хорошая доля изысканной эротики и очень интересные находки и образы. Автор порадовал цельностью, оригинальностью и иронией.

5. «Под гору»

Опустела синяя скворешня.

Оперился, осмелел - спеши!

По земле, от зноя разомлевшей,

Дней своих разбрасывай гроши.

Вечная свободы антитеза -

Узенький родительский леток,

Мелких яблок, розовых на срезе,

Собранный зачем-то узелок.

Золота закатного не спрячешь,

Не зароешь у пустых корней.

Не зову. Не жалуюсь. Не плачу.

Путь под гору - проще и страшней.

Стану не своя и не чужая,

Жду кого, тревожусь ли о ком...

Перебитый стебель истекает

Материнским горьким молоком.

Чем взял автор? Отсылкой на Есенина, конечно же, но при этом – собственным стилем и видением. Стержень у текста есть и та самая есенинская горечь. А большего я и не требую. Так ёмко и при этом кратко – это определённо талантливо на мой вкус.

6. «Лето»

Шальное лето незаметных лет,

Оно и в этот год, оно от века

Живёт как сказка в буднях человека,

Как краска звука и звучащий свет.

В нём бродит окунь, добрый человек,

И ласточкины дети салят салки,

И в травы прячутся стрекозы-зубоскалки,

Как, в березняк влюблённый - дровосек.

И поутру петух, в жар-птицу окраплён,

Забыв топтать курей, любовник простофиля,

Из-под своей папахи красно-синей

Кричит: «На Дон, к Деникину, на Дон!».

А лето, край забвения обид -

Его простили годы и погоды,

И лодка, разрезающая воды,

Уключинами весело звенит.

Этот текст поразил нестандартностью мысли, что я очень ценю и просто каким-то запредельным количеством аллюзий на известные литературные произведения. И всё это в таком небольшом объёме! Отличное лето. Желаю всем такого.

7. «Накануне грозы»

Вместо летней жары –

посеревший неистовый ветер

Рвёт созревшие вишни,

стучится в полотна реклам.

Гнутся даже столбы тополей.

А лохматые вербы

Буйно машут плетями,

пытаясь поймать облака.

Город – дряхлый философ,

трагических хроник хранитель,

Окольцованный плинфой соборов

и вросший в гранит;

Золотой и зелёный вчера,

а сейчас чёрный скитник -

Неколеблемый ветром,

ничем не колеблемый, спит.

Прогрызают трамваи асфальт,

стонут скорых сирены,

Люди-зомби бегут,

выпадая из метродверей.

С шестерёнок слетая,

тревожное странное время

В чаше города месит

бескрайнюю воду и твердь.

Воздух липнет к губам

вместе с горечью слов недопетых,

Тонкий след дальних молний

дрожит на оконном стекле.

В этом кратком безвременьи,

где истончается лето,

Ветер падает молча и тяжко

к ногам тополей.

Тополя замирают

и силятся что-то постичь, но

Исчезают как призраки

в рухнувшей с неба воде.

Мир плывет и становится

маревным, хрупким, без-личным.

Истончается кожа, строка.

Истончается день.

Очень атмосферное, мрачное и сильно пересекается настроением с одним моим старинным текстом. Проведённые параллели и то, что автор мыслит знакомыми мне категориями привело к пониманию того, что текст надо брать в копилку. Не устоял перед готичностью.

8. «Чашка»

Всё, июль.

Вертолёты трындят торопливо, 

Дети в речку сигают — холодная, ай!

Изумрудики мелких скукоженных сливок

Крепко в сливу вцепились: носи и питай.

Быт налажен: лилеен, малинов и плавен.

Дачи, клумбы, варенья, сорочий галдёж.

Но на днях неожиданность: Пётр и Павел.

Растерялась, конечно. Апостолы всё ж.

Квасу? Чаю? Да где же парадные чашки, 

Не такие — I love you, Париж и Казань?! 

Пётр хмыкнул: 

— Накинь на купальник рубашку. 

— Мне водицы колодезной, — Павел сказал. 

— Как живёшь? 

— Всё в порядке. Не стоило, право.

Пчёлы вьются над липой — чарующий вид. 

...Он чужой и далёкий. Я чашка I love you. 

Он так вaжен, так нужен, а я...

— Не реви. 

Няньки-совы в постели детей уложили, 

Месяц в облако ткнулся ленивым котом.

До полуночи мы обо всём говорили.

Обо всём понемногу. И много о нём. 

Да, она долготерпит. Метаться и мчаться 

Ни к чему. Подожди. 

Что там было про чай?

...Здравствуй, полночь. Я твой Петропавловск-Камчатский. 

Ни к чему мне Камчатка. Я еду. Встречай. 

Если половина текста непонятна, значит надо брать. Дал себе установку, что если такой текст появится, то обязательно заграбастаю его себе. Много личного, что характеризует внутренний мир автора. Богатый словарь, неологизмы и жаргонизмы, но и тяжеловесность – вот такая специфика. Находишь новые слои при повторном чтении. Хотелось иметь в копилке трендовую вещь. Вообще-то я обещал обойтись без особой терминологии и упоминаний используемого инструментария, но здесь это было необходимо.

9. «Русалочьи косы»

Русалочка, глупышка, хватит слёз.

Заплетены берёзовые косы

подругами.

По лентам сенокосцы

печали застарелые прядут.

На ушко шепчет холостой рогоз:

«Июль прошёл. Пора забыть беду,

тоску отдать ветрам, не помнить зло,

в прохладный омут спрятаться под ряску.

Не твой Купала.

Берендея сказки

Развеялись и поросли быльём».

Стихал рогоз, а солнышко пекло.

Стелился морок белым ковылём,

утаивая речки бабий всхлип,

обиды под покров невестин пряча.

Вода ласкала чёлн пустой рыбачий.

На требу водяным - улов и плоть.

Березовые косы расплелись;

Набросить иловый платок, сколоть…

Красавица, уже не плачешь?

Жених пришел - услышан приворот.

В этом стихе собрано всё, что я так люблю: наши русские поверья, обычаи и легенды, образность и хороший слог, отличная атмосферная подача. Проникновенно и красиво. Ну, как это было не взять?

Послесловие

Десятой моей работой должен был стать текст «Молодой батюшка», но в силу недобора я, конечно же, не мог не уступить его одной из коллег по модераторскому цеху.

Выражаю огромную признательность Дане Верис и Кате Су за то, что поддержали мою идею организовать группу в Ватсапе для оперативной работы по конкурсу. Мне было очень комфортно работать с девчатами.

Надеюсь, что выбранные в мой портфель работы вас порадовали так же, как и меня. Желаю всем удачных находок и продуктивных изысканий.

                                                                                                                                                                 Всегда ваш,

                                                                                                                                                             Пётр Кравчина

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь: Редакторский портфель.

Авторы в  Редакторских  пятнашках тоже ждут ваших оценок и комментариев.

Хороших нам стихов!

Начинаем публикацию обзоров работ, выбранных модераторами в свои "портфели".

Верис Дана

Доброго времени суток!

Ну вот и собран, наконец-то, мой портфель. Непростое это было дело… ох, непростое. Но, зато, какое интересное!

Прочитать десятки стихов, вникнуть, постараться прочувствовать, увидеть: что же такое нашёл — и нам захотел показать — каждый автор. И среди всего изобилия красок, образов, ритмов, рифм, мыслей отобрать те работы, которые оказались наиболее близки — по духу ли, по манере изложения, по сюжету… или (порой, неожиданно) как-то сразу зацепили. Но есть в портфеле и такие стихотворения, над которыми пришлось долго размышлять — вот, вроде бы, и не совсем «моё», но чем-то затронули и не отпустили, заставили неоднократно возвращаться, и, наконец — забрать.

Подборка получилась довольно разноплановая. Думаю, вы найдёте в ней стихи себе по вкусу.

Я — человек, далёкий от профессионального литературоведения, просто читатель с большим опытом и стажем, поэтому всё, что будет сказано дальше — только собственные впечатления от прочитанного.

1. Время Дядюшки Пью 

Дыры от стрелок латает полночный Пью —

время размазано маслом по циферблату.

Скользко куранты на память двенадцать бьют,

новое имя придумывая Пилату.

Зубья — догрызли цифры под блеф ягнят

неумолимо передвигая лесную темень

в жерло камина. Угли рассвета спят.

Солнце растратило будущее, и время

стало тринадцатым часом. Терновый ком

в горле застрял изношенным механизмом.

Можно оставить прошлое на потом,

но, по привычке, тень расстилают снизу.

Спите, покуда реверс луны молчит,

камни в часах не узнали тепла Марии.

Каждый, кто реинкарнировал — руками чист,

время собой не марая. Ведь дядюшка Пью стерилен.

Как же люблю такое! Сейчас это называют «суггестивность». С первых же строчек включается воображение, рисуя немного сюрреалистичную, даже фантасмагоричную, но невероятно отчётливую и увлекательную картину. Тут не хочется разбирать по строчкам, да это и не имеет смысла — только всё вместе, единым взглядом. Мы же не раскладываем по частям, например, полотно Дали, которое состоит, порой, из, казалось бы, не комплектующихся элементов — а в целом даёт нереальный эффект.

Для меня всегда особенно привлекательны стихи неоднозначные, многослойные, где полное раскрытие и понимание не лежит на поверхности, а надо не раз нырнуть в глубину… но и тогда, быть может, не до конца осознать, находя что-то новое с каждым прочтением.

2. Сквозняк 

А был июль… до выси голубиной

Вспорхнула нежность — и ушла в глубины

Сквозных небес и облачного дна,

Где залегла одна.

И ветер дул… то встречный, то попутный,

И был восход с закатом перепутан —

Так весело тянуло из потом

Желанным сквозняком!

Но день опал в осеннюю немилость,

И тихо серебро в часах струилось,

И так хотелось их перевернуть,

Не постигая суть.

Да, были письма журавлиным клином…

И захлебнулись в перелёте длинном.

Сквозила сырость тягостной весны,

Выстуживая сны.

В июльском свежевыстиранном небе

Теперь нахохлилась вороной небыль

И бесконечность подаёт свой знак.

А виноват сквозняк.

В этих стихах — невероятная лиричность, чувственность. Строчки просто истекают настроением — сперва таким светлым, нежным и радостным, но постепенно меняющимся — словно с убыванием лета в осень утекает и внутреннее тепло. Вот уже сквозняк не бодрящий и желанный, а тоскливый и промозглый. И атмосфера эта филигранно и очень ощутимо передана в образах стихотворения.

3. Ворох скошенных трав

 День на убыль… Встречает заря зарю.

Я грущу, значит — сдался в который раз.

Солнце росы допьёт где-то к сентябрю.

И природа — от лета, глядит на Спас:

на медовый, на яблочный.

Закурю…

Взгляд, лучистый как месяц, рукой ловлю.

Мне бы хоть на чуть-чуть задержать июль…

Как предатель Иуда предстанет он —

спелый август, и канет тепло в туман.

Позже, призрачный мцыри, сберёт в ладонь

ворох скошенных трав и — к себе в карман…

Будет он в октябре на костре сожжён —

мост меж летом и осенью в горизонт.

Но любовь навсегда со мной —

не уйдёт.

И тут тоже очень хорошо считывается настроение. Но оно прорисовано в этих стихах не на фоне чувственности, а поверх философских размышлений и рассуждений героя. Течение времени, смена поры года — и мы в этой круговерти. Финал — такой светлый и жизнеутверждающий.

4. Поездка к маме 

День-то убавился…  Жару никто не прибавил.

Третью неделю всё хлещет и хлещет с небес.

Я не согласен, такое совсем против правил!

И телефон не берёт — заколдованный лес.

Сели на брюхо, и глина колеса всосала.

Дома у мамы сейчас чистота, красота…

Тех, кого звали когда-то Симоном и Савлом,

Нынче помянет народ окончаньем поста.

Пётр, у тебя же ключи от Небесного Царства,

Хоть на недельку потоки с небес перекрой!

Может быть, мы заслужили такое мытарство,

И ожидает потоп нас всемирный второй?

Матушка ждёт. Как её огорчать не хочу я!

Видно, что день стал сегодня короче на час:

Быстро темнеет… Похоже, мы тут заночуем.

Видимо, праздновать нынче придётся без нас.

Чудо, гляди! Не взирая на лужи и ямы,

Мчит «Беларусь» (это Ванька-сосед) прямиком!

Кажется, всё-таки будем сегодня у мамы…

Пётр рыбакам помогает. Он был рыбаком.

Ну вот и нарратив. Тоже весьма нравится эта разновидность стихов. Думается мне, что хорошую сюжетную историю написать будет ничуть не легче, чем лирическую зарисовку. А тут — и пейзажные картины очень яркие и живые, и переживания героя отлично прописаны, и размышлений о бытие нашем аккуратно подсыпано. И хорошее завершение рассказа чудесной финальной строкой.

5. Луна на ниточке 

Июль. Жара. Над речкой — марево,

Подозреваю, быть грозе…

Вот солнце вышло и растаяло

За тучкой, схожею с безе.

Картинки детства босоногого —

Цветной лоскутный сарафан,

Когда хватает и немногого,

И каждый час на радость дан.

Стоит скамейка под акацией,

На ней мы с мамочкой в тени,

И жизнь такой прекрасной кажется,

Хочу я в памяти хранить

Луга ромашковые чистые,

Где жеребёнок-сорванец

губами рвёт травинки-листики,

И молодой ещё отец

На водопой ведёт кобылу,

И травы гнутся до земли.

Ведь это было? Было? Было!

Июль. Короче стали дни.

А ночи скованы прохладой,

На ниточке висит луна

И грусть, ох, будь она неладна.

А жизнь у каждого

одна…

Такое ностальгичное и настоящее! Не знаю, как вас, друзья — а меня зацепило сразу. И рисунок этот акварельный сквозь призму времени, и свет с теплом, которыми пронизана каждая строчка, и лёгкое послевкусие грусти об ушедшем — но тут же и размышления о настоящем, и взгляд вперёд.

6. Абрикосы 

Выгон прожаренный. Самое пекло. Дед косит.

И там останется.

С веток под ноги роняет июль абрикосы.

Как мелочь пьяница.

Тух! — вместо дзынь! — мягкотелым оранжевым боком.

И дальше катится.

Медленней. Медленней… Стоп. Время ждёт недалёко.

Стоит на пятнице.

Водит глазами нетрезвыми — ищет добычу.

Фырчит на красное.

Полдень как полдень — удушлив, нещаден — обычен.

А час — за кассою.

Солнце людей убивает, как лезвие травы —

Стоят и падают.

Вжик! — стебельки головёшками слева направо —

Погибель рядная.

Полдень как полдень. А к вечеру — жизни калёной

Не досчитаемся.

Тух! — мятый грош — за покосника выкуп: ничком он

В стерне овсяницы.

И мимо этих стихов не смогла пройти. Такая в них атмосфера безысходности, такая пронзительность! Каждое слово, каждый обыгранный звук её подчёркивают. Почти физически ощутимы и жаркий, удушливый полдень, и жадное время, не желающее уходить без жатвы. Глубину, невероятную образность, мудрость — всё можно отыскать в горькой истории.

7. Зелен липень 

Зе́лен липень, лета маковка —

чудотворный, точно Леля сон!

Лей колосьям яро злато, как

заповеданное Велесом!

У снопов вихры янтарные,

рожаницей рожь повызрела —

вволю велесова дара ей

под венцом у лета издревле.

Росны травы, грозы ярые,

перезвоны сенокосные…

Чую велесовы чары я

ликом пламенным да косами.

Гляну в чистое и синее —

кажет речка на излучине

оберегом светлой силы мне

Алатыря восмилучие.

Текучий, как прозрачный ручей, мелодичный языческий заговор — на урожай, на жизнь, на счастье. Красота звучания, великолепная стилизация, яркие образы, такие певучие аллитерации. Стихи — драгоценный речной жемчуг, гладкий и тёплый!

8. От Савла 

Пётр говорил: «Сила!

Камни собрать — слава!»

Марья Тебя носила,

Млеком питал Авва.

Сорванных слёз — поле.

Не сосчитать ныне.

Что же теперь? Молим.

Сердце ещё стынет…

Слово Твоё — Небо,

Что не объять людям!

Только б впитать хлебом

Винные раны будней.

Каплями, посекундно,

Их истекает время.

Смотришь окрест — скудно, —

Где же Любви бремя?

Пусть обретёт незрячий

Путь (его славят имя).

Бог мой, прости же Савла!

Вера — неутолима.

А тут — напротив, суровость и твёрдость, которые так присущи первым христианским молитвам. И ритм такой же суровый — рубленый, резковатый, под стать смыслу. И размышления, и глубина, и надежда.

Эти стихи — как раз из тех, что, в принципе, «не моё», но схватили и держали, заставляли всё время к ним возвращаться. А значит — нельзя было их упускать.

9. Петров день 

В срединно-летних специях июля,

Средь мяты, чистотела, бузины

Мы праздничный рассвет подкараулим,

Где время правит новые ходули,

Оттенки солнца щедро вплетены

В причёску неба, в гладь речного плёса,

В макушечки домов на берегу.

Дымки́ ночных костров уже белёсы,

Разбросано предсвадебное просо.

Час тушкой смачной попадёт в уху

Прозрачную, без тёмного осадка,

Ненужной злости, кривды и обид.

Без зависти, на чернословье падкой.

Приправится навар прощеньем сладким,

Пусть боле отжито́е не горчит.

Очистит день от всех дурных печалей

Омоет трижды праведным дождём.

Свершится то, чего так долго ждали —

Сегодня на душистом сеновале

Сыночка Петю по любви зачнём!

Простая и безыскусная, но при этом очень красивая и образная пейзажная лирика, не лишённая, впрочем, и атмосферности, и чувственности, и философичности. Сразили наповал и покорили финальные строчки.)

10. Юный батюшка 

Вороны каркали сквозь молебен —

глушили батюшкин голосок.

— Вознёс ли слово Петрово к Небу? —

корило сердце, стуча в висок.

Он после службы бежал к утёсу

встречать любимой Звезды закат.

Сам безбород еще, неотёсан

и в этом точно не виноват.

Деревья стали совсем большими,

с одной ногой, а догнали высь —

не кочевряжились и не ныли

о смысле жизни — являли жизнь.

Сегодня Солнце устало раньше,

к закату батюшка не успел.

Сияли звёзды надменно фальшью…

Их холод тоже благословен.

Умилил и очаровал юный священник, такой живой и непосредственный в строчках рассказа. А ещё понравились дышащие этой же жизнью картины, а в них — мелкие, но значимые штрихи, подчёркивающие какую-то настоящесть нарисованного — карканье ворон у деревенской церкви, старые знакомые — деревья, перегнавшие в росте юнца.

Стихи, на мой взгляд, не без шероховатостей, но такие светлые и трогательные!

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь: Редакторский портфель.

Авторы в  Редакторских  пятнашках тоже ждут ваших оценок и комментариев.

Хороших нам стихов!

Кристина Штейн 

Всем привет!

Вот подошла и моя очередь показать свой "Редакторский портфель".

Хочу заранее предупредить, я – не литературовед, не филолог, не учитель словесности. Не считаю себя поэтом. Скорее, я – вдумчивый читатель. Не зациклена на какой-либо одной стилистике. Мне нравятся разные стихи.

Поскольку формат конкурса "Редакторские пятнашки" имеет явный игровой характер, я так увлеклась, что начала играть не только внешне – в конкурсе, но и внутри себя.

Предположим, у меня есть знакомый редактор солидного издания. Все его работники либо заболели, либо заняты. А ему срочно верстать номер. Он "зашивается" и просит меня помочь в выборе текстов из пула присланных работ.

Вот, что я ему предложила, исходя из своего мироощущения, жизненного опыта, воображения, представления о хорошем и дурном, с искренней уверенностью, что выбранные мной работы будут интересны читателям журнала.

Полностью тексты я приводить не буду. Их можно /и нужно/ прочитать в конкурсе.

1) не страх,  не  боль

"... а хочешь жить оставлю?

дурачок...

а  я смотрел на голые колени,

на волосы,  на грудь,  на  кисти рук...

и молча думал  -  дурачок  конечно...

вот  так и наступило это лето.

последнее..."

Сразу понравилось. Лёгкая лаконичная конструкция.

Изящная и, я бы сказала, целомудренная, несмотря на интимные подробности.

Время от времени вспоминаю это стихотворение.

2) Кликуша

"... так  прижилась кликуши роль

в театре на семи ветрах.

Страшнее боли  -  только страх,

больнее страха  -  только боль..."

Сложное на первый взгляд. Исповедальное.

Автор обладает мощными средствами самовыражения. От образу к образу, как по спирали, втягивает читателя в собственное ассоциативное поле.

Начинаешь сопереживать.

3) Под прицелом

"... многих видел в  прицел.

А  погиб  молодым..."

Свежий взгляд на монументальную тему. Пронзительная метафоричность.

В общем, наповал.

4) Что  правит  миром?

Вот здесь –

"... Иначе б пёс  не  заслонял  собой

Хозяина  от пули и  кинжала,

А  женщина  второго  не рожала... "

признаюсь, зацепило за живое. Автор угодил в болевую точку.

А потом я стала вчитываться, перечитывать, размышлять о жизни...

Не для этого ли пишутся стихи?

5) Сегодня

Суггестивное.

Стихотворение накопительного эмоционального действия.

Кажется, промелькнула тень. Или солнечный блик.

"... Солнце устроилось на волне:_ узнайте

точный прогноз на  завтрашний ураган:

имя ему:  Катрина.  С  ним  каждый может

сёрфингом  обуздать волну  прошловодных  тайн_"

И не забывается. И не отпускает. И возвращаешься. Скользишь на сёрфинге по волне, а тут "Катрина" надвигается...

Это настоящая поэзия.

Рецепт от меня: с сегодня принимать" Сегодня"

ежедневно.

6) Домой

Замечательная работа. Настроенческая. Благозвучная.

"... Под боком кот  -  мурлычущим  ручьём.

В  стакане хорохорится  боржом,

И храбрость придают мне  пузырьки  -

Переезжаю,  будто  на  край света.

Там,  в  городе чужом,  вперегонки

Бегут  -  река,  прохожие,  проспекты.

А  в комнате  -  распахнуты гортанно

Хтонические пасти  чемоданов"

Концовка сильная.

И вот, о чём я подумала, читая эти стихи - автор не пишет стихов. Он ими" думает". Живёт.

Потому что, так поэтично сказать о себе, о своих ощущениях, о простом, житейском, может только истинный поэт.

Получила большое удовольствие от прочтения.

7) Без тебя

Вот здесь –

"... Не  сглазить б,

стойкий дух перенять:  маем  маемся  мы и он,

бьёмся  в  стены и  стёкла,

как  лётчики  -  камикадзе"...

И ещё финал –

"План  победы  -  детсадовский:  руки  держать  и  связь.

Если  дрогнет  хоть  кто-то  -  то мы  проиграем оба"

Зрелое мастерство.

Безупречное, завидное, владение словом.

Плотная текстовая ткань. Ничего лишнего.

На "камикадзах" моё сердце  ёкнуло.

И щемит до сих пор.

8) Обычное  чудо

"... Он  убаюкивал  страх,

заговаривал боль  -

совесть противилась,  злилась.

А время  летело"

И финал –

"... Слов  не  хватало,

и сладкая мука пришла  -

воздух  хватал  он,  немым  карасём  трепеща...

... Так снизошло  утешение  -  стал он поэтом"

Мастерский нарратив.

Автор – великолепный рассказчик. С бережным отношением к слову.

Что касается самой истории...

Сильное мужское начало вкупе с отчаянно-трогательной романтикой.

Такое запоминается.

9) Серые снайперы

Тот случай, когда не я выбрала текст, а текст выбрал меня. Поразил снайперским выстрелом)

"Беснуется ночь и  считает  потери,

А  нам  наплевать  на издержки  и  точность.

Мы  Богу не  верим и чёрту не  верим!

Мы  -  серые  снайперы  вызревшей ночи"

Интересная работа. Стилистически выдержанная.

Несколько точных психологических нюансов, и в результате читатель имеет насыщенную почву для размышлений.

Это мастерство.

10) Канат

"Как  вкусен этот  горький дым во рту,

когда  река,  твоей  напившись  крови,

становится  убежищем и  кровлей,

качая грохот  пушек на  плоту,

а ты  в  неё как  шип чилима врос.

Час  не ровён загадывать о  чуде  -

гляди  же,  тонут ящеры орудий,

визжит  осколком перебитый трос,

и  даже  вены  заполняет  дым,

и  плоть уже  не плоть,  а  только копоть  -

Лютеж  тебя  утаскивает  в  пропасть

прожорливой  октябрьской воды.

Пора  закрыть   глаза,  забыть казарм,

госпиталей,  землянок и  окопов

плохие  сны,  и  господа похлопать,

как  брата по  несчастью,  по плечу,

мол,  оба сбиты  -  и  с  плота,  и  с толку,

сейчас  бы  впору  опрокинуть  стопку, -

пусть он  тебе  предложит,  ловкачу,

отведавшему  ад,  его простить...

И  будет тьма,  и  тьмою тьма  объята.

Но крепкий стебель  этого каната

ты,  вынырнув,  не сможешь  отпустить "

Привожу текст полностью, так как, честно говоря, до сих пор нахожусь под впечатлением.

Стихотворение сложное, многослойное, сродни магии. Коротко о нём не скажешь, а долго и подробно - не хочется обижать других авторов.

Я часто задаюсь вопросом – что такое искусство? Определение я знаю. Но вот, лично для меня, среднестатистического индивида – что такое искусство.

Искусство - это то, что выше меня. Так я для себя решила.

Так вот, это стихотворение – настоящее искусство.

Вот и весь мой "Портфель". Добавила бы в него ещё пару тройку работ, но по условиям конкурса –

 нельзя.

В данном "отчёте о проделанной работе", если можно так выразиться, я не ставила себе задачу расшифровывать тексты, анализировать, интерпретировать их содержание согласно своему видению, попутно вкрапляя глубокомысленные, никому не нужные, сентенции, то есть volens nolens выставлять на первый план собственное "я".

Тщательный разбор текстов – дело профессионалов. 

Я хотела привлечь внимание к хорошим стихам.

Надеюсь, удалось.

Всем доброго здоровья!

Поэмбук Любить поэзию

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь.

Хороших нам стихов!

Ольга Галат

Знаю, что в комментариях читатели и участники конкурса переживают, а как же работают модераторы-редакторы. Как они отбирают? А спорят ли? Я и сама, не скрою, переживала. Как все будет? Как все сложится? Для меня не просто ново участвовать в качестве редактора в таком формате конкурса, мне ново быть модератором. Ровно год назад, большинство моих текстов покоились в записной книжке моего смартфона -  я опасалась даже в мыслях называть их стихами, и о существовании этого сайта не имела ни малейшего представления. Что говорить об участии в конкурсах и работе модератором-редактором... В конце ноября прошлого года, я трусливой кошкой зацепила свой коготок за канву этого ресурса и вот сегодня у меня такая задачка – собрать подборку и целое дело – написать статью-обзор!

Ну, что ж, начнем! Немного о моей подборке... Нет, мы не договаривались с "редакторами" о распределении текстов – каждый сидел в своей "засаде". Заранее, внутренне, я сформировала некое видение сообразно заданной теме, с учетом ее широты, наиболее близкое мне эмоционально. Да, в моей подборке, Вы вряд ли найдете технический разбор текстов или сонм филологических терминов, я сама вспоминаю то, что забыто напрочь или учусь заново, вместе с Вами. Нет, я не брала в подборку все, что мне казалось сильным. Иногда я выжидала, это какой-то внутренний импульс выбрать тот или иной текст – вся подборка это в большей степени мой эмоциональный выбор. Все произведения в этой подборке мне дороги! А поскольку каждый читатель воспринимает поэзию через призму себя, возможно, в некоторых случаях Вы увидите больше меня, чем Автора. Но в то же время, сознаюсь, что пыталась прочувствовать выбравшие меня произведения и стать на мгновение автором каждого. Итак...

Стихотворение "Так рвется осень". Проникновенная пейзажная лирика. На такой отдыхаешь душой, мысленно переносишься в разорванную на лоскуты осень вместе с автором и проживаешь это осеннее предвосхищение зимнего безмолвия,  уверенный в том, что все конечно, но в то же время бесконечно... И будет новое начало "бесстрашным крокусом – в затакте". Прекрасный образ, прекрасные слова!  Спасибо, Автору за подаренную надежду.

Так рвется осень

Tак рвётся осень на лоскутья –

ни боли режущей, ни страха, –

но ветерок нет-нет да ахнет,

прольются с неба капли грусти.

Проходишь, огибая лужи,

к молчанью снежному всё ближе, –

земля, укрывшись, ровно дышит.

Осталось только слушать... слушать,

пока, откинув покрывало,

стряхнёт лениво сна остатки,

чтоб зазвучала жизнь с начала

бесстрашным крокусом – в затакте.

Следующее стихотворение, которое мне хотелось бы представить называется "Киты". В этом стихотворение автор затягивает читателя в свои переживания, заставляя почувствовать и услышать то состояние в котором находится он сам - "песок тишины струится", день словно осенний лист иссох и желт "в падении невесомом",  "бесстрастность глухоты, с которой осень вколачивает вечные капли в крышу" – образы, которые заставляют приблизиться к эмоциональному состоянию лирического героя. Рефлексия и раскаяние по поводу утраты - состояние, когда ощущаешь, что попадаешь в смертельную ловушку – "на жёлтый берег выбрасываются киты", этой ловушки не избежать и она необъяснима и нелепа...

Киты

Песок тишины струится, и день твой иссохший жёлт

В падении невесомом…

Глазницы экранов - слепы.

Не больно, не страшно – птицей раскаяние стережёт,

По углям ходить босому так сложно и так нелепо!

Ты сможешь легко поверить бесстрастности глухоты,

С которой осень вколачивает вечные капли в крышу.

Но снова на жёлтый берег выбрасываются киты…

Но снова наш пульс утраченный

В огненном сне услышу.

Очень зримое и эмоциональное стихотворение "Стрижонок", из тех, что не требуют пояснений, а с первой строчки берут и увлекают за собой читателя – "есть только ты и небо!" Полетели?! Тогда, читаем!

Стрижонок

На отвесной скале стрижонка учил отец:

«Нет ни страха, ни боли, запомни, есть ты и небо!

Ну, смелее, взлетай!» На мгновенье застыл малец –

Может, лучше остаться, ведь там он ни разу не был…

Встрепенулся, расправил крылья – и вверх, и вверх!

Словно небо чертил на ромбы, круги, зигзаги...

И казалось стрижонку – звенел его каждый нерв,

И он понял тогда, что делает всё, как надо.

И когда заблестел знаменитый Ку́бинский ромб,

И когда зарычали в турбине, как черти, бемоли,

Вспомнил первый ведомый дебют свой, аэродром,

И отцовское «Помни сынок – нет ни страха, ни боли…»

При выборе потянулась за напевным ритмом заданным Автором стихотворения "Дождусь". По странному стечению обстоятельств, в этой подборке это еще одно стихотворение косвенно связанное с полетом, и в тоже время, это одно из двух стихотворений о самоопределении автора, поиске себя. Все мы, вероятно имеем ряд установок заложенных самой жизнью и обществом, и часто в процессе творчества приходится преодолевать эти установки. Часто наше видение, наше чувствование мира не совпадает с общепринятым, и возможно представляется окружающим оторванным от реальности, как шарик, который отпустил Автор, но именно в этих "чудачествах", в этом ожидании возвращения запущенной Автором в небо мысли, в самом процессе творчества и кроется радость и  постижение себя. Не так важно быть понятым кем-то, как самому разобраться в себе. Но так хочется быть понятым!

Дождусь!

Установка – всуе не поминать,

Не моги загадывать наперёд.

Научился считывать письмена

Мимолётно щупая переплёт.

Мне печёнка шепчет: растёт трава.

Отпускаю выдумку полетать.

Пью небесной сини хмельной отвар.

Перелётных шалостей лепота.

Отпускаю шарик и жду, и жду,

Жду, когда соскучится, прилетит.

На судьбу накидываю узду.

А мои чудачества так просты!

Нет причин застёгивать кобуру –

Всё не возвращается бумеранг.

От непонимания не помру,

Есть другие поводы умирать.

"Будет полет" Казалось бы, еще одно стихотворение о полетах, есть какая-то параллель в подборке о чувстве полета, вероятно, существуют какие-то общечеловеческие ассоциации с темой конкурса. Но это стихотворение иного плана, внутренние переживания и сомнения Автора –  эмоции, то пограничное состояние перед решающим шагом, перед полетом. И ощущение самого полета... прыжок в любовь, до гула в мышцах, с крыльями из облаков и хвостом из дождя. Автору удается, на мой взгляд, передать то ощущение счастья и эйфории, ощущение полноты жизни, в тот момент, когда ты осознаешь, что любишь. Думаю, да, это похоже на ощущение полета! Прыгаем вместе с Автором!

Будет полёт

Прыгнуть с обрыва, чтоб полететь.

Нет – страх не даёт.

В мыслях колотится: «Ёрш твою медь».

Будет полёт!

Только решишься, только взмахнёшь,

Глядь – холод в груди.

Рвётся из горла: «Ядрёна вошь».

Не стой. Проходи.

Крылья прозрачные из облаков,

Хвост – из дождя.

В сердце по горло залита любовь,

Мышцы гудят.

Без парашюта, и страх оборвав,

Боль растопив.

Кружится! Кружится! Значит он прав,

Значит – он жив.

Стихотворение "На дороге". А вот это, как раз, первый из выбранных мной текстов (или возможно это текст выбрал меня) и один из двух текстов о самоопределении. Так, каким-то непостижимым образом, началась складываться моя подборка, после первых четырех "пойманных" текстов, я уже поняла о чем буду писать и перестала волноваться, что не смогу осилить это новое для меня дело.

Чем меня зацепил этот текст? Первая реакция была – надо брать! Не знаю,  мне в этом тексте увиделась глубокая самоирония – "Мы так замёрзли, что – не отогреться, засим – не обещайте нам уют", "я мог быть для кого-нибудь хорошим, но я случился лишь как человек. Как человек – не так уж это много, так человек – ни сердцу ни уму."  Ох! кажется, я перепишу все стихотворение. И что мы все "отбившиеся от рук" божьи творения – да, вот отбились от рук, еще и на дорогу жалуемся - как же это по-человечески... Ну и про тьму, собственную – куда же без нее? Кто ж в себе покопаться "в дороге" не любит. Всем нам нужно одобрение окружающих, но все мы в конечном итоге замкнуты на себе... потому и отогреться толком не можем. Спасибо, Автор!

На дороге

Мы так замёрзли, что – не отогреться,

засим – не обещайте нам уют,

стучится замороженное сердце,

а впрочем, здесь такие всем дают.

Замученный своей бездарной ношей,

роняю в ночь: пустите на ночлег,

я мог быть для кого-нибудь хорошим,

но я случился лишь как человек.

Как человек – не так уж это много,

так человек – ни сердцу ни уму.

Отбившимся от рук твореньем Бога

бреду (какая скучная дорога!)

и вглядываюсь в собственную тьму.

Следующее стихотворение моей подборки. Прекрасная  "сказка" о несбывшихся/сбывшихся  нас, проникло мне в душу своей вальсовостью. "Раз-рас-скажи..." Невольно следуешь за игрой звуков и дыханием автора.  Образы возникают и исчезают в ритме кружения вальса, а Автор тем временем подталкивает читателя на размышления о смысле жизни и отношений между влюбленными, о важности и неважности... Хочется, чтобы у каждого по итогу на двоих остался  "лишь танец, самый длинный на свете вальс". Стихотворение с "полным" округлым вкусом. Наслаждаемся!

Сказка

сказку – расскажешь? о старых-новых счастливых не нас,

уместив пару-тройку десятков лет жизни

в короткий вальс.

проскользнем чужими следами, чужими капризами,

похожими мыслями –

не уровень классики,

бульварный роман-с.

начни свою сказку шепотом, раз-рас-скажи

в бытовых декорациях теплые миражи:

книжки-комнаты, блюда заморские, свет в окне –

ничего не запомнится, сбывшись.

ну, нет – так нет.

декламация полушутлива: а как – о важном?

чувства полупрозрачны, так просто облечь в слова.

так, эмпатия нам – не болезнь, но слепая жажда

забирать чужое, раз нечего отдавать,

собирать по касанию, по уколу, по – просто верить,

отступая, почуяв легкую поступь смерти.

доскажи, доскажи мне сказочку о не нас.

мы – лишь танец, самый длинный на свете вальс.

Стихотворение "Сижу, курю на крылечке" стоит особняком в моей подборке. Долго кружила вокруг него, перед тем, как забрать. Была у меня изначально мысль собрать наиболее тематически "светлые" тексты. Но тут такая штука – думаю, в какой-то степени стихи выбирали себе "редакторов"...

Так сложилось – не могла я его оставить!

Эмоционально тяжелое, сильное, подкупающее своей правдивостью – веришь безоговорочно. Бытовая казалось бы зарисовка... А вот "в пору волком выть".  Не страшно, не больно, а невыносимо... Проживаешь вместе с героем всю глубину и трагичность в каждой детали, что окружает героя. В каждой мелочи, которая раньше казалась незначительной и неважной, обыденной, теперь, в каждой, эта непостижимая невыносимость памяти о той, что уже не вернуть. И никуда не деться от воспоминаний, не убежать... А что остается в утешение? Только воспоминания... "Время вспять".

Сижу, курю на крылечке

Сижу, курю на крылечке

Два ведра воды принёс, надо пол помыть,

Вот он, бабий труд, знать не знал.

Сижу, курю, впору волком выть,

Это чё, весна?

Такие нынче годики-ходики,

Был семейный, теперь бобылём на дачах.

Посажу картошку на огороде

И травы какой-нибудь на удачу.

Сижу, курю, тишина, как сдох,

А и лучше б сдохнуть, наверно, тогда,

Когда вытащили – есть на свете Бог –

Был на свете Бог. Да.

После этого даже спиться грех,

Ну и пусть один, есть же память, есть

У меня жена, да не как у всех,

Рядом не присесть.

Сижу, курю. Не хочу домой,

Но пора, ведь завтра пораньше встать.

Годовщина завтра у нас с женой.

Время вспять.

"В раю" – стихотворение-сон. Образы оборачиваются и проявляют несвойственные им в жизни качества, что часто присуще именно снам. Такие перевертыши. Кто из нас не мечтал проснуться в раю? А этот набивший оскомину сладкий рефрен "райское наслаждение"?

"Тишина в острогах рая. Вижу сон..." – сразу настораживаешься – отчего "остроги", "я – живая, а земля...земля тверда." – лирический герой в раю видит сон о жизни, и падает в небо, но замирает стрекозой меж двух миров. " Отсыл к  "Вишневому саду", но и тут образ размывается до "чеховских черешен", что на мой взгляд, совершенно в духе этого стихотворения и позволительно в царстве морфея. Автор переворачивает привычное обывательское видение рая, как некоего желаемого местопребывания – "Просыпаюсь: райский сад, рассадник змей. Я одна, я - неживая, время без минут, без дней. Обездвижен свет, покойно... Виснет пухом плоть земли." В этом месте нет жизни, нет любви – так то ли это место куда стоит стремиться? Автор не дает нам установок, но дает возможность задуматься и самим найти ответ. Мне видится, это одним из самых ценных качеств, из тех, что привлекают меня в поэтических произведениях – умение Автора дать направление к размышлению.

В раю

Тишина в острогах рая.

Вижу сон - в реке вода,

солнце, сосны, я - живая,

а земля...земля тверда.

В реку захожу по шею,

не боюсь уйти на дно.

Плавать пробую - умею!

Падать в небо тоже, но

стрекозой зависнуть между

двух вселенных, двух миров,

между чеховских черешен

и кладбищенских крестов -

драгоценней. Просыпаюсь:

райский сад, рассадник змей.

Я одна, я - неживая,

время без минут, без дней.

Обездвижен свет, покойно...

Виснет пухом плоть земли.

И не страшно здесь, не больно,

нет ни жизни, ни любви.

И финальное стихотворение моей подборки – "Египчайное".

Не могу не поделиться "замесом" эмоций от прочтения, для кого-то на первый взгляд, легкомысленного опуса о заваривании чайного пакетика.  Покорена сюрреалистичностью картинки! Образный ряд, начиная с "лимонной дольки Ра", что рьяно светит, заканчивая "квадраторовным Рафинадом", а это – "медленно, изящно, медно плыл на дно", "скрашивал с подводными парами жизни терпкие минуты" и потеря "сладости бытия" – формируют оживающие образы сравнимые с образами, которые живописал Сальвадор Дали, и  ты уже сам плывешь за Автором, сам становишься ведомым "пакетиком",  и вот уже отжат вместе с "пирамидным фараоном" всемогущей рукой Автора и...  "вздёрнуто, вращаемо" с улыбкой на лице...  да и не важно!

Буквально на наших глазах проживает пакетик-фараон свою недолгую, но наполненную жизнь, и несмотря на свой царственный статус, в итоге оказывается выдернут за нитку. Так иронично, отстраненно и ненавязчиво Автор вещает нам о бренности бытия...  

Не в этом ли суть творчества и особенность восприятия художника – как проявить для других в обыкновенном действии, необыкновенное действо и иные смыслы?

Приятного чаепития...

Египчайное

Где рьяно светит Ра лимонной долькой в шестигранной башне,
под ранний звон, примерно в VII утра, повешен и утоплен дважды
был Хеопс на тонкой нитке.

В досфинксово-несносной пытке,
медленно,
изящно,
медно плыл на дно.

И в том прозрачном страшном храме,
где он скрашивал с подводными парами жизни терпкие минуты,
вдруг увидал попутно, как к нему навстречу, рассыпаясь, мучается друг!
То - был его бескровный брат:
квадраторовный Рафинад.

Когда тот плыть уже не смог,
всеокончательно измок,
Хеопс бесследно потерял
былую сладость бытия.

Безмерно скверно, одиноко.
Но всё же верил в свет итога.

И вот он:
раненный, невзрачный,
чуть печальный, но не мрачный
пирамидный фараон,
что всё-равно
от-чая-лся
и вздёрнуто, вращаемо, был выкинут в ведро.

----

Спасибо, уважаемые читатели! Если Вы читаете эти строки, вероятно, Вам было как минимум интересно с нами в нашем с Авторами "портфеле".

Благодарю моих дорогих Авторов за оказанное мне доверие!

Спасибо администрации сайта за приглашение, за возможность открывать новые границы!

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь.

Хороших нам стихов!

Начинаем публикацию обзоров работ, выбранных модераторами в свои

"портфели".

Зимняя Стася 

Доброго времени суток. Представляю свою подборку в редакторский портфель, куда я постаралась собрать самые разные стихи, хотя очень люблю нарратив. Знаю, что многие считают лирику королевой поэзии, но считаю, что хороший нарратив писать сложнее. На мой взгляд, предложить читателю, историю, сюжет, малометражку с ударным окончанием, выводом, и при этом не свалиться в пафос, назидательность, но дать возможность поразмышлять – это большой труд. А ещё талант. Впрочем, это тема отдельного поста.

Но, «лирика», «нарратив» – это лишь инструментарий в руках автора. Хороший автор способен удачно выразить свою мысль в любой форме.

ЕЩЁ ОДНА ПОПЫТКА

Не ночь, не дождь и вовсе не аптека,

но город пуст.

И тишина.

Неторопливый Бог ваяет человека

в который раз.

Упорный!

А в раю — весна,

сирень, шмели, и где-то птица

поёт.

Красиво и светло.

Бог потирает поясницу

и, над костром подвесив котелок,

готовит ужин.

Человек из глины ждёт обжига и вдохновения души,

а Бог помешивает в кружке

и почему-то не спешит.

О чём-то думает Всевышний,

неторопливо ест и пьёт.

А глина цвета спелой вишни

молчит и терпеливо ждёт.

Тема, вроде бы, не нова. Творец создаёт человека по своему образу и подобию. Но как обыграна! С первых строк понятно, что это первое творение Всевышнего. Город ещё пуст. Закрываешь глаза и видишь мудрые, добрые, карие и немного уставшие глаза Творца. Почему карие? Потому что автор создал образ из мелочей и дал возможность читателю вообразить себя частью процесса созидания. Мое воображение рисует карие глаза. В этом стихотворении Творец один, но он не одинок. Вокруг звуки (пение птиц, например, шум морского прибоя), запахи и тёплый полуденный ветер. «Потирает поясницу», «помешивает в кружке» – те нюансы, которые создают атмосферу творческого процесса, спокойствия и умиротворенности. «И почему-то не спешит» – очевидно, думает, как в этот маленький кусочек глины вложить свою мудрость, любовь, отчаяние, надежду, страх, радость, жажду познания, боль. Все то, без чего жизнь невозможна. И читатель молчит. И терпеливо ждёт вдохновения души.

ГЛАЗА ВРАГА

Со звездой на фуражке, с крестом на груди,

Он себя убеждал, что страну впереди

Ожидает пора Добра.

А пока, по законам гражданской войны,

Надо тех, что грядущему веку вредны,

Уничтожить под крик «ура».

Что ж, такая эпоха сейчас на дворе –

Не получится спрятать «наган» в кобуре,

Не испачкать в крови ладонь.

Это время не терпит тропинок кривых.

Это путь по прямой – чтоб остаться в живых,

По живым открывай огонь.

«Вот у стенки в исподнем стоит человек.

Не копыта – ступни упираются в снег,

И на лбу не растут рога.

Но, забыв милосердие, просто поверь:

Человек – кровожадный, безжалостный зверь.

Это доблесть – убить врага!».

Так он думал, сжимая холодную сталь.

И нажал на курок, поминая Христа.

И запомнил последний миг –

Человек перед смертью взглянул в небеса,

И без страха и злобы смотрели глаза

В ускользающий светлый мир.

Добро и зло. Вера и беспощадность. После прочтения мурашки по спине. И вроде все правильно: «Человек – кровожадный, безжалостный зверь. Это доблесть – убить врага!». Ведь «испачкать в крови ладонь» – это святое, это как дать кровавую клятву Родине. Но в чем ошибся лирический герой? Почему рука с оружием дрожит? У него своя вера – в светлое будущее, своё добро – убить врага. Но откуда это ощущение липкого страха? Откуда взялось подлое сомнение в правильности поступка? Потому что в глазах врага нет страха. И злобы нет. Потому что враг не дрожит, а Христос все видит. И вот тут я поняла, что это я, читатель, смотрю на врага глазами убийцы. Автор бьет наотмашь этой правдой.

ПЕТЛЯ

Ещё не больно, но уже не страшно,

когда ты сядешь в самолёт бумажный.

Его запустит чья-нибудь рука.

Ни катапульты нет, ни парашюта...

Да, не смешная получилась шутка

на выходе, зато наверняка

развеселить до колик вышло Бога.

В мешке у Бога до хрена убогих...

И твой вопрос, и на него ответ

они давно с Нечистым перетёрли,

и мёртвая петля уже на горле

затянута... и выбит табурет.

Всегда тяжело менять жизнь. Особенно – если резко, полярно. Стих – не крик отчаяния. Стих – констатация факта. Стих – принятое твёрдое решение. Стих-горечь. Стих-крах. И это не несчастная любовь и разбитые мечты. За этим решением стоит жизнь и проигрыш. За этим решением стоит смерть. Хочется крикнуть: «Подожди! Мы что-нибудь придумаем!» Но выбит табурет. Можно долго рассуждать на тему самоубийства, но последней строкой автор ставит меня в тупик: а о самоубийстве ли стих? А стих о принятии неудобного и отчаянного решения. Стих-поворот.

ПУШКИНСКОЕ...

Твой узок глаз, моя калмычка,

Взгляд прост и ясен, без затей.

Стегать коня кнутом привычка

И мчать галопом средь степей

В монгольской прихоти твоей.

Но хоть глаза твои и узки,

Мир в них бескраен и широк,

Ты Oiseau bleu...(по-французски),

Летишь седло зажав меж ног.

Кумыс не дружит с самоваром,

В калмыцкий чай ты соль крошишь,

Не озабочена Сен-Маром,

И запределье не ценишь.

Твой ум не тяготит мечтанье,

Лишь буйный ветер в голове

Путь ищет по степи.. Ма dov’e?

Стихийно благ твоих собранье…

Глаз отвести я полчаса,

Не мог, пока мне запрягали

Коня...И мысли занимали

Раскосых глаз твоих краса

И степь. Она пленяла то же:

Хмелел, вдыхая всей душой

Я запах...И стелилось ложе

Травой ковыльной, кочевой...

Oiseau bleu...голубая птица

Есть у меня друг Джангар. Калмык, буддист-шаманист и по какому-то загадочному стечению обстоятельств (а у этих калмыков все загадочное), капитан полиции. Человек, любящий Калмыкию до боли в сердце. Я читала стих и думала: «Интересно, а чтобы Джан сказал?» Но дочитав до слов «но хоть глаза твои и узки, Мир в них бескраен и широк» поняла, что вот она вся суть этой любви к Калмыкии. Автор в таком вот пушкинском стиле нашёл нужные слова, чтобы передать эту любовь. Без пафоса и без фальшивой восторженности. Просто и со вкусом калмыцкого соленого чая. Сейчас не в моде пушкинская лирика. Но этот стих, с такой вот этнической окраской, дарит читателю возможность увидеть эту степь и вспомнить о том, что Пушкин прекрасен.

СПИНУ ГОРБИТ ФОНАРЬ...

Спину горбит фонарь, утомленный ночью,

я на связи ещё, но уже непрочной.

Паутина дрожит на оконной раме,

я ещё не убит, но серьёзно ранен.

Наползает рассвет заржавевшей сталью,

я не в ближнем миру, но ещё не в дальнем.

Злые звёзды бегут от зари гурьбою,

я дышу тяжело, но уже без боли.

Старый клён не стучит ни в стекло, ни в душу,

я ещё не герой, но уже не трушу...

Мужская лирика. Честная, сильная и откровенная. Из тех стихов, что хочется учить наизусть. Которые оставляют след и которых всегда мало. Стих о том самом пресловутом последнем часе ночи. Когда тени становятся длиннее, а время не просто останавливается, но идёт вспять. «Злые звёзды бегут от зари гурьбою». Помните Ремарка? Когда «тайный поток жизни становится слабее и почти угасает именно в этот последний час ночи». Когда человек готов к смерти, но хочет жить и цепляется за жизнь глазами – «паутина дрожит на оконной раме». Стих о неизбежном принятии смерти.

ЛАДУШКИ

Не спрашивай моего имени, не оглядывайся — мы здесь одни.

В душной, не нашей комнате не до знакомств, болтовни.

Вспомнишь жену свою — ладушки, мне всё равно!

Помяни чёрта ли, Бога ли, но возвращайся молчать.

Мне наплевать на последствия, на текущее... Кажется, на себя.

Кажется — жаль, что не крестится. Жаль, что проложенная колея

станет путём единственным — ладушки. С̶у̶щ̶н̶о̶с̶т̶и Лирики пущей для:

Где перебесимся? — Стол, подоконник, кровать...

Ты здесь истерика — веточка выбраться, выбежать, пересечь

будни, застрявшие костью чуть выше моих обнажённых плеч,

Страх, отодвинутый в сторону — всё ещё пялится: - Сжечь, суку, сжечь!

Если про боль — то бессмысленно. Ave, вино!

Дверь этой комнаты крепкая — выдержит, вытерпит, не подведёт.

Выйдем во вне — там откроется с чистой удачей нечистый счёт.

Вытри помаду, оттенок не твой... Нас двоих не залечит йод.

Ты как? — Не знаю! А мне каждый раз всё равно.

Измена. И вроде писано-переписано о ней. Но чаще это про муки душевные и страдания горькие. Мало кто может передать чувства лирических героев без нытья. И это ценно. Изменяют оба, но больно всегда одному. Она упрекает и надеется на чудо. Она ждёт этих встреч и считает дни – «будни, застрявшие костью чуть выше моих обнажённых плеч». Она слышит шепот осуждения за спиной «Сжечь, суку, сжечь!» и напивается по вечерам одна. Она каждый раз дает себе обещание, что это в последний раз. Вот выйдут они из этой комнаты, и все начнётся с нуля. Но Он молчит, потому что устал и безразличен. Ему давно это все надоело: ее вечные истерики и молчание жены. И эта помада ему надоела. Буря эмоций главной героини, переданная в коротком стихе, заставляет переживать эту горечь с ней вместе. Тот самый случай, когда в памяти остаются эмоции, тревога и грусть. Не рекомендую читать перед сном)

ПЫЛИНКИ

Как же с лёгкостью я забываю про все свои пла́чи.

То хватаю штанину, он для меня значит.

То как-то само собой выдыхаю.

То и вовсе узду закусила, несёт, ветер в харю.

Взбесившаяся кобыла.

Ни страха, ни боли. Сотни раз уже было.

И тысячи будет.

Бог усыпляет меня. Дьявол будит.

Чмокает в шею. Завтрак готовит.

А мне так наплевать… на эспрессо, на covid,

На брехливость готовящихся революций:

Завтра – время проснуться

В ещё большем, чем нынешнее, мягком месте.

Дьявол шторы снимает, комнаты крестит –

Мира этому дому.

Я опять поддаюсь. Я овца. Я ведома.

Я опять забываю про все свои пла́чи.

Надоело быть мыслящей, слышащей, зрячей.

Надоело быть. Надоело бы. Если б не он.

И мне так параллельно на смену времён…

Губы с шеи, на плечи, к запястьям – ломает мне руки.

Бог родил. Дьявол губит. Кодирует. (выродок сукин!)

Рассыпаюсь. В пылинки. Не помню про пла́чи.

И мне так безразлично… Мне так всё иначе…

_ _ _

Новый день возрождающей гибелью начат.

Стих читается на одном дыхании. Я знаю много людей, которые живут в мире с собой и со всем, что их окружает. И я знаю, что многие желают хотя бы раз испытать то, о чем пишет автор. Стих-качели. Это и ярость, злость на себя и собственную слабость, и нежность, и нежелание что-либо менять. «Новый день возрождающей гибелью начат» – утро начинает набирать такую скорость, что вечером душа рассыпается в пылинки. Это забег на дистанцию длиной в жизнь. Ощущение жизни, которое не радует, но остановиться невозможно, потому что остановка – смерть. Автор описал не только жизнь и ощущение от неё одного человека, а принцип жизни галактик. В маленьком творении автора представлена главная загадка мира, который поведал человечеству еще Гермес Трисмегист, записав ее на изумрудной скрижали: «Вот истина, совершенная истина и ничего кроме истины. То, что вверху, подобно тому, что внизу. То, что внизу, подобно тому, что вверху. Одного этого знания уже достаточно, чтобы творить чудеса». Мы, созданные Творцом и понукаемые лукавым, рассыпаемся в пылинки, чтобы каждое утро начинать все сначала, «забывая о своих пла́чах».

КАРТЫ

Я на задворках бытия

Ищу рассыпанные карты.

А, может, это и не я

К последнему готовлюсь старту.

Шестёрку крою я тузом,

А надо бы совсем иначе.

И, как обычно, напролом

Моя лошадка резво скачет.

Но, спотыкается уже:

Ведь годы, да, берут за плечи,

И на последнем рубеже

Нас безуспешно доктор лечит.

Но всё так хочется вперёд,

Ещё вперёд. А как иначе?

Всё жду, а вдруг мне повезёт,

Безумно радуясь удаче.

Фортуна - штучка та ещё,

Увы, ко мне не благосклонна,

Да ладно, выровнять бы счёт,

Найти площадку для разгона.

Туда, к холодным небесам

Проложена давно дорога.

А карты оставляю вам

У деревянного порога.

Женская лирика. Только женщине удавалось так просто, нежно и не надрывно рассказать о приближающейся старости. Да и о старости ли? «Ещё вперёд. А как иначе?» – здесь мне видится лирическая героиня вне возраста. Вот бывают такие женщины. Они рождаются, как будто загораются, и всю жизнь горят. Как Мишель Лами или Моника Белуччи. Они всегда стильные и целеустремленные. Они не колют ботекс, потому что любят себя в любом возрасте. Они во всем и всегда ищут «площадку для разгона». Они прекрасно осведомлены о том, что жизнь чаще заканчивается болезнями и смертью, но им хочется гореть и жить. Если вдруг на вас нападет хандра, то перечитайте этот стих.

В ГРАНИЦАХ ЛИЧНОГО ПРОСТРАНСТВА

В границах личного пространства
Часы не ходят, а бегут.
Для ощущенья постоянства
Хватает нескольких минут.
Они ценней всех денег мира,
Важнее тысяч мелочей
И превращается квартира
В волшебный замок «Дю Солей».
Неровным слоем лягут тени
На штор зеленое сукно,
Запрыгнет кошка на колени,
И будет щуриться в окно.
А на столе горели свечи,
Плясал их отблеск на стене.
Глядел холодный, зимний вечер
На свет в рубиновом вине.

Есть стихи без философских наворотов, но необычайно глубокие и волшебные. Это именно тот случай. Автор делится с читателем частичкой своего внутреннего восприятия жизни. Автор не ощущает одиночества, оставшись один на один с собой. Автор любит своё одиночество. Для него одиночество «ценней всех денег мира». И тут есть такой маленький, но очень аутентичный нюанс – «запрыгнет кошка на колени». Кошка – проводник в мир фантазий, волшебства, таинства и спокойствия. Я всегда отделяю автора от его лирического героя, но тут не смогла, как ни старалась. Тут именно стих об авторе и его силе. «Умному человеку не бывает скучно – ему всегда найдется о чем подумать» Борис Акунин.


СОНЕТ

Ни страх, ни боль меня не остановят,
Зачем бояться языков кликуш?
Стеснительность не принесёт покоя
И вызовет разлуку близких душ.
Начнется безуспешная погоня
За будущим. Не трогай, не нарушь -
Столь глупы откровения порою,
Что не приводят ближе к слову - муж.
Не спрятаться от знака Водолея -
В слезах укрыта нужная стезя.
Люблю, страдаю, до конца не веря.
Но чувства появляются незря.
Так почему, в который раз бледнея,
Я говорю холодное - нельзя?

А не взяться ли нам за Франческо нашего Петрарку? Вот вам классический сонет. И вроде бы все просто. Но перед нами не совсем обычный сонет. Точнее, не совсем привычная для такого рода сонетов лирическая героиня. Автор достаточно ярко обрисовал ее образ. И перед нами не страдалица по несчастной любви или окрылённая чувствами голубица, а молодая, хитрая, даже порою циничная особа - «столь глупы откровения порою, Что не приводят ближе к слову - муж». Девушка, что называется, загорелась влюбленностью и целью.
И вот под личиной классического итальянского сонета замаскировалась современная тонкая ирония над охотницами за золотыми тельцами.

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:
Редакторский портфель

 
Хороших нам стихов!

Скачко (Полеви) Елена

Ох, нелегкая это работа …выбирать. Особенно таким сомневающимся типажам, как я. Чувствовала себя словно наставник из проекта «Голос», который то не успел за конкурентом, то задумался, то оценил, но не выбрал, потому что искал что-то свое…
Да, друзья, не стоит обижаться, если вашу работу не выбрали. Иногда так бывает: понимаешь, - работа хорошая, но тебе совершенно нечего сказать автору и читателям.
О себе я тоже поняла, что критиковать и находить недостатки и достоинства мне значительно легче, чем заниматься дешифровкой Все-таки я редактор, а не литературовед. 
Не знаю, насколько верно я «услышала» своих авторов. Поэтому очень интересно узнать, насколько мы совпали. Буду рада мнениям. Спасибо.

ОСМОС

Откровенно говоря, взять сие творение в свой портфель для меня было подобно суицидальной попытке. Ибо трактовка и анализ такого наслоения смыслов и картинок, выхваченных из разных культур, миров и времен, подвластна, наверное, только двум Ирам – Чудновой и Кабачковой 
Почему взяла? Не знаю. Ходила вокруг да около, возвращалась, перечитывала. И взяла, когда поняла, что если не я, то никто… 
У меня есть к этой работе чисто редакторские претензии. И грамматические ошибки имеются, и семантика местами настолько хромает, что никаким постмодерном не прикроешься. Античные дамы, например. Или строка «клетка со львами – женщинами пуста…» Или глиняные фигурки голограмм, а не наоборот. И осмос, который замени на космос, никто и не заметит… 
Но в этом, возможно, и ест смысл, что космос не заметят, а осмос не пропустят…
Когда мне попадается что-то совсем замысловато-шарадное, я, перечитав это «что-то» энное количество раз, просто запускаю поток. Настраиваю внутреннюю волну на текст. И если происходит какое-то совместное движение, то принимаю на интуитивной уровне. Вот и на этот раз я вдруг отчетливо увидела глиняные фигурки голограмм 
Кроме весьма приличной техники, не могу не отметить оригинальное мышление автора, нестандартную лексику, определенную смелость и страсть к экспериментам. А это не так уж и мало.
В целом, создалось впечатление, что талантливый автор в поиске. Пока ему нравится идти на ощупь. Но придет время, когда он обязательно включит свет… 
О чем это стихотворение, в котором смешались люди, кони… Простите, Салем, ведьмы с глиняными сердцами и вечная, давно вышедшая за пределы Салема охота на них, осмос, космос, львы, ЦПУ, античность, современность? У автора, наверняка, есть своя версия. У меня возникла только одна: где-то там, наверху, в какой-то единой Вселенской программе не существует ни хронологии, ни направлений, ни прошлого и будущего, ни добра и зла. Есть некая единая картина мира, в которой все логично, но нами эта логика непостижима. Отсюда и глиняные фигурки голограмм, потому что на все можно посмотреть и прямым, и отраженным взглядом… 
Вы что-нибудь поняли из того, что я написала? 

ТРУБА

Не буду лукавить, я помню автора, и не могла отвязаться от того, что это стихотворение нужно рассматривать само по себе, а не в контексте той части творчества, которую наблюдаю в последнее время. Автор развивается очень стремительно, и все больше в сторону опять-таки постмодернизма. Врать не буду, мне не показалась эта работа безупречной и очень удачной, бывали значительно лучше. Но чего у автора не отнимешь, – это умения рисовать объемные образы. Данное стихотворение тоже не столь плоско, как может показаться на первый взгляд. 
Долго не получалось у меня свести концы с концами, хотя объем невелик, и, казалось бы, сами сойдутся… Но они не сходились, а стихотворение отчетливо развалилось на три части с тремя ЛГ – самого автора (присутствует я), какого-то символического персонажа Черномора, место которому в тюрьме, и пофигиста, который играет на трубе, когда дело-то на самом деле – труба!
Многовато для такого количества строк. Хотя, если сконцентрироваться, то вдруг приходит понимание… что это все один ЛГ – трехголовый…. Заблудившийся автор среди землян, которые довольны жизнью… Черномор, который, похоже, пока тоже всем доволен, хотя и понимает, где его место на самом деле, не зря же привыкает… А чем лучше при этом отстраненный эстет-трубач, которому тоже нашлось свое место в паучьем мире? 
Я могу ошибиться, но мне показалось, что автор рисовал карикатуру на современный мир, погрязший в потребительстве (шоколаде и алмазных хвостах), привыкший делать героев из подлецов (вот кажется мне, что Черномор политик :) и давно живущий по принципу «моя хата с краю…» (а ты играешь на трубе…)
Двузначность названия оценила. Как и ключевой образ трубы, которая и абстрактна, и весьма конкретна…

РАССЫПАННЫЕ УЛИЦЫ

А это моя суицидальная попытка номер два.
Стихотворение не вошло в подборку, зависло где-то в портале между Пятнашками и Портфелем. Оно было выбрано мной последним, а автор так и не дошел до ПБ, чтобы перебросить его в другой поток. Но то, что оно зависло, весьма символично, стоит его только внимательно прочитать Даю вам такую возможность.

Черпал веслом из ваты слон
Пионов йогуртные реки...
Его несло к порталам снов,
И вафли попадались в сети,
Чьи крошки, как солёный крекер
Исчезли вон — в слоновий дом...
А рядом жил с ним крокодил
В фольге рассыпавшихся улиц...
Всю жизнь курил он пыль могил
Под твёрдью ароматной тюли,
Где тихо плавали пилюли...
И слон парил с веслом по ним,
Вдыхая их, как надувных
Великих и эфирных ядер.
Искал иных он, и своих,
Вверху, внизу, и там где кратер...
Но повстречал слоновий флаттер...
И слон затих...у вод речных.
Оставшись в домике слоном
На трёх шарах. С таким письмом...

Есть технические и грамматические шероховатости, согласна. Но сегодня я не в жюри, поэтому не буду на них зависать. 
Лучше объясню, почему взяла в свой портфель. Первое прочтение вызвало закономерный вопрос: что автор курил? Не могильную ли пыль своего крокодила? Или пилюли глотал, которые плавают под парящим слоном… 
Второе прочтение навело на мысль, что Чуковский тоже баловался всякими странными для взрослых смыслами, а дети воспринимали их на ура! Уж не детский ли это стишок, а? Образы-то колоритные. 
Еще была версия, что это либо аллюзия на что-то, чего я не знаю, либо пересказ какого-то мега современного сюжета, который тоже не доплыл до меня, как та самая пилюля…
В итоге, я все-таки остановилась на том, что автор работает с измененным сознанием. Не своим, а своего невидимого ЛГ. Но фантазии каковы!!! И как реалистично прорисованы, осталось сесть за комп и набросать анимационных героев… Грустных, обреченных, одиноких, замкнутых… 
Для меня это драма большого непонятного мира, в котором каждый сам по себе. Фантасмогория. Мультяшный апокалипсис. 
Но что-то на интуитивном уровне глубоко цепляет. Хотя в литературном смысле работать и работать еще. Шлифовать, искать, менять, подкручивать.
Но крокодил, который курит пыль могил, преследует меня второй день.

ТРИ ШЕСТЬ СЕМЬ

Вот это то, что захватило сразу. Постмодернистское начало плавно переходит в современную, но вполне классическую лирику и вытаскивает из сюрреализма вполне понятную вечную тему ностальгии по истокам, возвращения к детству, к родной реке, к тысячу раз хоженым дорогам…
Мне вообще кажется, что агрессивная урбанизированность, поглощающая человека, перестала быть модной. Все чаще «привычка к переменам» и голливудский фарэвей становятся причиной внутреннего конфликта нашего современника, который находит кратковременное успокоение в прошлом. Согласитесь, что ностальгические стихи четко обозначили сегодняшний тренд (сужу по итогам последних сильных конкурсов). 
Особенно украшает стихотворение абсолютная конкретика, прагматичная конкретика, я бы сказала… Номер поезда, васнецовские места, тополя, река с крутыми берегами, прошитыми сосновыми корнями… Все это делает стихотворение визуальным, близким, объединяющим. 
Настоящее тридесятое, которое не где-то там, фарэвей, а здесь рядом, стоит только сеть в поезд и потратить несколько часов…
На мой взгляд, это одно из лучших стихотворений конкурса, где связь реальности и сказки неконтрастна. Я не буду останавливаться на недостатках, об этом вполне справедливо сказали судьи. Но у меня лично есть уверенность, что некоторая небрежность (с ударением, спорным предлогом и пр.) – это всего лишь сырость экспромта, и автор, возможно, еще вернется к стихотворению. Потому что нет сомнений, автор – мастер, и я хочу поздравить его (автора) с очень добротной настроенческой работой.

КАК ТЫ ЖИВЁШЬ…

Наверное, эта работа осталась бы за бортом больших профессиональных конкурсов, потому что слишком традиционно и ровно во всех смыслах. Очень женская и проникновенная лирика. Но в читательском ряду предпочтений, я уверена, такие стихи всегда будут занимать первые места. 
О чем стихотворение? Вроде бы о несчастливой любви. Но почему тогда столько страданий и искренней досады у обоих ЛГ («Напиться и забыть», «И ты, родная…» «на что надеюсь и сама не знаю…» и пр.) На самом деле, это не столько о несчастливой любви, сколько о разлуке. О чисто славянской разлуке, потому что это так ментально для нас любить, но не принимать, не прощать («Ну, как скажи, смогу я примириться?!») Бог его знает, почему расстаются герои, это остается за кадром, но почему-то кажется, что нет в этом ничего загадочного…
Аллюзия к стихотворению Бориса Рыжего, конечно, побуждает к сравнению, уж слишком она прямолинейна, но об этом быстро забываешь. Стихотворение является даже не реминисценцией, а скорее перепевом известного стихотворения, но сделано это очень по-женски и искренно. 
И, если удается хоть одна строка, претендующая на авторский афоризм, то стихотворение состоялось. В России любят навеки, а расстаются навсегда – это хорошо. 
Технические шероховатости, слишком лобовые рифмопары, безусловно, при внимательном прочтении снижают впечатление, но это дело поправимое. Было бы желание.

У НАС

Для меня автор этой работы практически всегда узнаваем по причине ярко выраженного собственного голоса, страсти к неточным рифмам (разделяю ее полностью!). Он всегда отличается лаконичностью и простотой, за которой тем не менее прячется глубина и часто драматическое осмысление действительности. Нужно это просто уметь услышать. Именно услышать, потому что стихи автора часто основаны на звукописи и интересных лексических находках, креативном использовании не типичных для классической лирики слов (пылюка, например).
Стиль автора (и это стихотворение не исключение) я бы вообще определила как…авангардно-классический. До постмодерна автор пока не дошел (да и не идет туда, возможно), но из рамок классики уже вырвался. 
Стихотворение подкупает пронзительной грустью о невозможности зимы, которая на самом деле, может, и не самый любимый сезон автора, но как же без движения… Осиновые листья хоть и раскрасили озимые (будущее), но пылюкой пересыпаны (безнадежны, ибо озимые без снега вымерзают). И последствия печальные – резюмирует автор. Во всем слышится внутренний кризис человека (ЛГ), которому неуютно смотреть в завтрашней день, колко стоять на родной земле (словно босиком…)
Лично мне близко и понятно. Спасибо.

ЗИМНЕЕ БЕССОННОЕ

Ну, конечно, что делает пишущий человек, когда ему не спится? Какие там бараны, когда можно посчитать строки, что-то зарифмовать, а попутно столько всего профильтровать в голове… Вот удивительно, но мне такое состояние полусна/полуяви очень хорошо знакомо. 
Начало, может, и не обязательно, как решили некоторые комментаторы. Но оно однозначно настраивает на творчество. 
А дальше просто красиво, лирично, сочно. И хотя по форме поток сознания, но логика в нем абсолютно естественна и нисколько не искусственна… 
Считаю стихотворение одной из удач конкурса.

ТРИДЕСЯТЫЙ ОБЛОМ

Автор замахнулся на эпическую задачу – всю историю Руси вместить в несколько катренов Удалось ли? Трудно сказать. Но то, что тема раскрыта (в интерпретации автора), нет сомнений. В принципе, ничего нелогичного в изложении я не заметила, современный политический подтекст (или даже контекст) рассмотрела… Грустно, конечно, что всю историю автор считает тридесятым обломом, хотя доля (или даже несколько долей ) истины, наверное, в этом есть… Но это так по-нашему быть недовольным действительностью! И так типично надеяться на «будущее детей»…
Это я не на вас, автор, наезжаю, а на всю нашу ментальность, которая порой просто не позволяет увидеть проталину среди серого уходящего снега… 
Спас не спас – это, конечно, находка, которая, к сожалению, трудно понимаема без пояснения…
Технически сделано хорошо, автору под силу глубокие и дискуссионные темы с философскими подводными камнями. 
Да и в целом впечатления положительные.

БЕЛЫЙ ДЫМ

На первый взгляд – сумбурно и нелогично. Но если прочитать внимательно, то все быстро и жестко становится на свои места. Второе стихотворение в моем редакторском портфеле, в котором смещены хронологические рамки. Вернее отсутствуют вовсе. Потому что где-то там, как я уже писала в рецензии на «Осмос», в парадигме вселенского разума эта опция отсутствует по определению. И там – в тридесятом – все равны, не важно, сражался за Рейхстаг или против язычников….
Ну что, имеет право на жизнь.
Белый дым, который вынесен в заголовок, заставляет искать параллели с белым дымом Ватикана после избрания папы, но… Не могу найти пересечений, разве что в постулате «выбор сделан, какой бы они ни был…» Впрочем, могу ошибаться или чего-то не знать.
Трагическую канву повествования разбавляет ярко выраженная ирония, неоскорбительно присутствующая в описаниях. Осознанный прием использования неуместной лексики (защитники немецких королей делали анализ), искажение фамилии, – все это создает некоторую комическую нотку, но при этом не делает стихотворение пародией. В общем, на мой взгляд, работа состоялась. 

#ТРИ ДЕСЯТОЕ

Весна? Интересная трактовка тридесятого царства… Очень женская и жизнеутверждающая. Пожалуй, это то случай, когда мне практически нечего дополнить – автор справился сам Тема обновления, очищения и поиска новых смыслов так же вечна, как несчастливая любовь))) 
Текст густой, насыщенный, очень литературный. Однако некоторая сырость (признак свежеиспеченной работы) присутствует. На мой взгляд, автор виртуозно справляется с длинной строкой, но кое-где таки возникло фонетическое залипание и трудночитаемость. Обычно так бывает с длинными строками, в которых избыток коротких слов.
Одно из немногих стихотворений в подборке, которые примиряют с действительностью, потому что дают надежду.

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:

Редакторский портфель

Хороших нам стихов!

Зонов Никита

О "портфелях". Обоснование выбора

Ох, очень сложно было работать в столь непривычно новом формате.

Где братья (сестры!) модераторы частично являются конкурентами, где любой выбор не увеличивает, но уменьшает чью-то подборку, где в ходу психология игрока...

Главный и основной критерий - присутствие Поэзии, пусть даже в корне, в зачатке. Или - уже распустившейся.

Или - цветущей.

Не лучшие стихи я выбирал, нет (лучшие и без меня выберут) - те, которые просто необходимо донести до читателя, те, что должны быть прочитаны им.

Далее - разнообразие подборки. По направлениям поэтического поиска, по стилистике, по мастерству - не все поэты мастера (и - наоборот). Представить спектр разнообразных, пусть даже взаимооисключающих поэтических концепций.

Далее - не "своих"!

Разных. Не всегда близких, но честных. Ищущих. Иногда - совершенно чуждых мне, но пути у поэтики разные: как знать где и когда они пересекутся?!

И пересекутся ли...

Динамичность. Готовность к развитию. К раскрытию сути себя вовне. Исповедальность и обнажённость.

Не имена. Очень легко "щёлкнуть" по имени, понимая, что они не просто так и не просто тут.

Не "свои". В моём портфеле достаточное количество чужих мне (поэтически, разумеется) людей, с которыми мы зачастую или конфликтуем, или не общаемся.

Опять же: в поэтическом русле.

Итог работы вижу так: разные, простые и сложные, далёкие и близкие мне стихи представляют читателю некий срез сегодняшней поэзии Поэмбука.

Так срезалось, не серчайте...

Дурак.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110028-durak
Извечная мечта русского человека: летать,
крылья и колокольня.
И "небо в глазах".
И - пропади всё пропадом!

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110039-drugoe
Другой вариант полёта, возможно, более современный. Поэтика 21-го.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110069-tri-marii-okolo
Взгляд снизу, взгляд женщины, той, что рождает летунов и летателей.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110005-kartoshka
Здесь полёт иной. Земля изнутри - как метафора, как антитеза полёта - как ментальный якорь.
Но полёт - есть! Его не перебить.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110024-na-sanochkakh
Приземление. Итака. Точнее - метафора Итаки.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/109971-igrushki
Иная - и та же самая! - вариация Итаки.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110037-lyubov-ukhodyaschaya
Одиссей. Пустота и боль приземления.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110029-aga-safar
Путь приземлившегося Улисса. Возвращение. Та же теза Земли.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110086-neskazochnoe

Разочарование Улисса: кругл мир наш.

https://poembook.ru/contest/1375-redaktorskij-portfel/poem/110007-Manchester-Et-Liverpool--
Финал. Игра на вылет. Кода!


Так, примерно…

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:

Редакторский портфель

Хороших нам стихов!

Начинаем публикацию обзоров работ, выбранных модераторами в свои 
"портфели".

Сащенко Тамара

Сложно было. Очень.

Когда открылась тема "Тридесятое", сразу в памяти сказочно-мистическое нарисовалось про царство, в котором жили-были.

И жили, и были. И вспомнилось.

"В заповедных и дремучих страшных муромских лесах".

Для себя решила — мистику и фольклор. Только. Не удержалась — взяла парочку многослойных, смешанных…

Итак:

"Всё вернётся!"

Почему именно это и сразу? Мистическое. Двустороннее. За/зеркальное.

Было лето, было море, был шторм. Тонули. Во сне ли? Наяву ли? А что есть сон, и что есть явь, и где между ними грань? Какая она?

Улетучат сон стаи упырей... Как жаль. Но есть память. Всё в ней осталось - до самых мельчайших подробностей.

"До мельчайшего всё помню:

Ночь. Фонарь.

А потом загробный томный смех:

Всё вернётся, Мэри! Но не рань

Сердце, что не бьётся. Это грех"

Другой мир, другая реальность. Не/реальность? А это смотря с какой стороны смотреть. И видеть.

Болит ли сердце, которое не бьётся? Нет? Уверены?

Можно ли его поранить? Кто знает?

Может быть, Мэри? Спросим? Что значит, страшновато? А рискнуть?

Легенду помните? И про Пиковую даму? Молодцы!

Так вот:

Мы же знаем, что у каждой легенды своя оборотная сторона.

Чтобы встретиться с Мэри, необходимо глубокой ночью (ближе к полуночи) оказаться в ванной комнате, и, плотно закрыв за собой дверь, зажечь свечу.

Подойти к зеркалу , вглядываясь в зазеркалье, три раза произнести слова: "Кровавая Мэри, приди ко мне!"

Куда!!! Три раза! Три!

После произнесенных слов, Мэри окажется у вас за левым плечом. Когда вы заметите Мэри, какие-либо действия уже бесполезны. Она может вас убить, выцарапать глаза, или свести с ума. Спросим?

А вот я побаиваюсь. И откладываю встречу.

После прочтения и понимания - у меня похолодело внутри. Да...

Эмоция! Нерв! Спасибо, автор.

"Спи глазок, спи другой"

"Василисы не спят,

А ты спи, спи-усни,

Пусть в окошко глядят

Золотые огни.

В царстве сна погуляй

За кисельной рекой,

Глазки ты закрывай,

Спи глазок, спи другой"

Вот тут просто всё. Я пела колыбельные своим детям. Я пою их своим внукам. И буду петь правнукам.

Мне пела моя незабвенная бабушка Анна Никитишна...

Про серого волчка, который... Я его не боялась, ибо понимала, что никто меня никому не отдаст. Никогда.

И засыпала с улыбкой.

Потом я стала взрослой. И меня учили. Тому, что я уже и так давно знала.

Всё просто - мать поёт ребёнку. Она устала, она поёт тихонечко, а малыш слышит. И понимает.

Слушая колыбельную, малыш защищает свою психику от стрессов и эмоциональной ранимости в любом возрасте.

Для крошки это просто сигнал - все в порядке: мамочка рядом и очень любит его. Он защищён. Он счастлив.

Это первая в его жизни музыка. Музыка души единственного, самого родного, самого дорогого человека на свете - матери.

"Гибель дракона"

Змей Горыныч — трёхглавый огнедышащий дракон из славянского фольклора, который известен практически каждому из нас с самого раннего детства. Во всех былинах он выступает отрицательным персонажем. Живет в горах, хранит свои сокровища в просторных пещерах. Есть предположение, что Горыныч живет возле огненной реки и Калинова моста, охраняя вход в мир мертвых. В этом произведении автору удалось связать воедино и сказку, и пейзажную лирику, и философию. И сатиру с юмором.

"Со симптомами гастрита падёжного

в разрастающихся порослях солода,

аккурат у валуна придорожного

злой дракон вот так и помер от голоду…"

Для меня лично чётко прослеживается одно - мужик будет защищать свою женщину всеми возможными способами.

А судьба данного конкретного дракоши - голодная смерть. Знай наших. Мужиков! Мужик - сказал, мужик - сделал.

"Памяти Паши – фейсконтроля"

Паша Фейсконтроль — теперь уже легенда московской клубной жизни преславутых нулевых.

По профессии Павел Пичугин был челюстно-лицевым хирургом. Почему не сложилось в профессии? Не знаю.

Пичугин упоминался в романе «Идеаль» Фредерика Бегбедера, где он назван «самым известным вышибалой Москвы», и в повести «Духless» Сергея Минаева: «Он, Пашка-фейсконтрольщик, истинный властитель дум. Ведь именно этот ночной страж решает, попадете вы в конечном итоге в мир мумий, достаточно ли близко вы уже подошли к нему или еще нет».

Каждый из нас живёт только свою жизнь. Отличную от других. Он свою жил так. Как жил.

Как умел.

"Паришься перед выходом? Барышни истерят.

Ну, так швейцар, случается, - выше, чем сам король.

Умер вот только... Пётр дежурит у райских врат.

Думаешь, сослуживцу поможет пройти фейсконтроль?"

У любой медали - две стороны. Сегодня превратилось во вчера, завтра - в сегодня. Вчера ты решал, кого и куда пропустить, сегодня - ... Не ты. Жизнь такова.

Уверена, каждый читатель откроет для себя в этом произведении что-то только ему одному важное, новое, интересное. Или хотя бы задумается. А это — дорогого стоит.

"Ножик"

Болючее. О многом. Для меня — о том, как по-разному мы видим этот мир. И не только этот.

Для одних солнце — звезда, а для других — сочник.

Ножик… в одних руках — смерть, в других — скальпель.

"...Мамка говорит — внове солнце дремлет?

Мамка говорит — внове ножик прячешь?

Сочник из печи;

На, поешь горячий”

Мамка. Говорит. Услышать бы...

"Побег в тридесятое царство"

История, рассказанная с толком, чувством, расстановкой. С выводами. Не сразу считывается, согласна. Но именно в этом и вся соль. Не спешите. Прочтите медленно. О нас.

"Любы леса лунные поляны

городским весёлым обалдуям.

Выходите, девки-несмеяны,

мы печали ваши расколдуем!”

Хорошо, когда есть кому расколдовывать! Это — радует.

"Падать"

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается...

"Запустит в хоровод

и снова понесёт

на запад/на восток

фальшивый лепесток.

За огненную ре…

там, где впадает вре…

в таинственный Ирей –

страну для всех/ничью…

Я припаду к ручью

с живой водой, забыв,

что я уже в нигде”

Страна, в которой нам всем быть. Каждому в своё время. А пока — жить! Любить! Нести всё своё. Нести. Сносить, не стонать, держать спину ровно. Улыбаться людям.

Кому-то ведь стократ тяжелее. Чем помочь? Словом, делом? Быть рядом.

"когда-то в нашем мире тридесятом”

Всё проходит? Неужели? И мы… Нет! Есть память, в ней остаётся важное — цветы, ароматы, звуки, лица, другие времена. Другие мы.

Люди, которые дули на ранку… Всё проходит. А ранка болит, болит.

"вот нынче только...вой-не вой белугой —

на ранку даже некому подуть”

“и я теперь бегу среди прохожих

совсем ничья в объятиях тоски –

ведь лето не случится, и негоже

у поздней осени любви просить”

И просить бесполезно. Помнить. Просто помнить. Мы все были когда-то в нашем мире тридесятом. И ещё есть. И ещё будем.

"Дракон"

“Тридесятое царство в упадке – пустует трон.

Где-то в башне томится принцесса с седой косой.

Управляет народом по сути один дракон –

Растолстел, не летает, теперь только бег трусцой.

Ревматизм, аритмия и бледность до синевы.

Он давно на диете, от блюд овощных ослаб.

Надоела принцесса – сожрал бы давно. Увы…

Доктора запрещают глотать ядовитых баб”.

Прекрасно поданное авторское! Люблю такое. С юморком. С сочувствием к ЛГ — а как иначе? Годы берут своё.

Однако — видели очи, что брали? Ешьте! Что значит — доктора запретили?))

Улыбочку! Для поднятия настроения — в самый раз прочесть.

"Тридесятое"

"Видно, с кармой у меня плоховато:

в тридесятый раз рождён в тридесятом.

Тридесятым обречённый на беды,

я за тридевять земель не уеду,

хоть твердят, что всем живётся богато

на кисельных берегах в тридевятом"

Везде хорошо, где нас нет! И почему всегда так, а?

Размыслительное. Настраивающее на понимание закономерностей в нашем оцифрованном житие-бытие.

Приглашаю к прочтению подборки! Прошу оценить и оставить отзывы о произведениях. Поразмыслить, подсказать, обозначить своё видение, свои эмоции... Авторам это всегда важно.

Благодарю Авторов за их участие в "Пятнашках" и за оказанное мне доверие. Спасибо!

Родились новые интересные стихи, и, значит - всё не зря. Так думаю.

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:

Редакторский портфель

Хороших нам стихов!