Костоусов Дмитрий

Я вконтакте: https://vk.com/jaff4ever
Я на проза.ру: https://proza.ru/avtor/jaff4ever

Фридрих Вильгельм Ницше однажды высказался так: «То, что меня не убивает, делает меня сильнее». Много лет спустя Энтони Кидис добавил: «Всё, что не убивает тебя, делает твои мемуары длиннее». От себя добавлю: альпинист, покоривший вершину, всегда видит с высоты много других вершин, которые только предстоит покорить.

Поскольку я всё ещё жив и не написал длинных мемуаров, мне пришла в голову нехитрая мысль: так ли всё выглядит на самом деле, как кажется нам? По прошествии времени смотришь в прошлое и невольно переоцениваешь случившееся с тобой за минувшие годы.

Всё начинается в семье. В детстве. И когда ты видишь день за днём, что взрослые не верят в тебя и точно знают, что для тебя лучше, поневоле начинаешь делать наперекор. Наверное, в этом первопричина большинства подростковых бунтов.

Моя мама – да продлит Господь её дни на земле! – в воспитании нас с братом была порой решительна и сурова. Одна из её фраз запала мне в память. “Ты что, подружку себе нашёл?” – говорила она, когда была не в духе, в ответ на мои попытки говорить с ней на равных. Она не говорила этого вслух, но как-то неуловимо давала понять, что все мои попытки писать стихи и сочинять музыку – полная ерунда. Может быть, она просто не верила в меня? Тогда это было, кажется, обидно и больно. Сейчас я понимаю, что, не делай я наперекор тогда, ничего этого не было бы в моей жизни сейчас.

Вместо того, чтобы сломить мой дух и сделать из меня «нормального человека», она создала талантливого и упрямого мечтателя. Да, мы не стали друзьями, мама, хотя я уверен до сих пор, что именно родители для детей должны быть лучшими друзьями, но я вижу крылья, несущие меня над землёй, я чувствую восходящий поток вдохновения и фантазии, не дающий мне упасть в серую пропасть безразличия, слышу музыку сложного и прекрасного мира. И могу смело сказать: спасибо, мама. Если бы не ты, этого могло бы и не быть.

Школу вспоминать не люблю. Директор в школе имеет значение не только как административный работник, директор создаёт вокруг себя некую атмосферу, под влияние которой, как под магическое поле, попадают невольно и те, кто учит, и те, кто у них учится. Нам с директором не повезло. Я до сих пор в этом уверен, так что упрекать меня в максимализме было бы несколько запоздало. Она требовала дисциплины. И это было бы правильно, если бы не методы, которыми она пыталась призывать всех к порядку. Ещё она вела немецкий язык у особо несчастливых. Естественно, что прозвище “фашистка” она получила быстро и вполне заслуженно.

Под стать такому руководителю были и некоторые педагоги. Их было мало, я не хочу быть несправедливым, но они были. Много лет спустя в фильме “Стена” я узнавал их портреты. Вряд ли это была подлинная жестокость. Скорее, оппортунизм, помноженный на безразличие. Но больше половины преподавателей я вспоминаю всё-таки с нежностью. Потому что они сумели сохранить в себе человеческое тепло и не растратить любви к своим дисциплинам, которой пытались заразить и нас, троечников, лентяев и оболтусов. Тем более, заканчивалась Перестройка, на смену старому педагогическому коллективу приходил новый, состоящий из недавних студентов, горящих желанием нести огонь знаний и умеющих делать это интересно, говоря с нами почти на одном языке. И я им благодарен.

Но вот парадокс: гораздо больше я благодарен именно тем, кто пытался сделать из нас молчаливых рабов системы. Это они виноваты в том, что я научился не смиряться с трудностями и не бояться поражений. И за то, что они дали мне понять разницу между хорошим человеком и плохим, увидеть этот контраст, отчётливый, как на качественном чёрно-белом фото, спасибо им большое.

Вообще, если быть честным, на хороших людей мне всегда везло. Они встречались повсюду. Они приходили в мою жизнь, не спрашивая разрешения, чтобы остаться там надолго. Некоторые на поверку оказывались не такими хорошими, как я думал по неопытности, и именно они виноваты в том, что я перестал слепо доверять людям и выработал на годы систему опознания “свой-чужой”. Критерии определения всё время менялись, пока не отпала необходимость в такой системе. И вот вам, тем, кто предал, подвёл в трудную минуту, отвернулся и промолчал, когда нужно было говорить и делать, всем вам отдельное спасибо. Вы научили меня презирать и ненавидеть предательство и обман, ценить то прекрасное, что есть в моей жизни, и радоваться тем, кто выдержал проверку временем и обстоятельствами.

Благодаря работодателям, считавшим подчинённых своей бесправной собственностью, я вспомнил, что я человек и что это звучит гордо. Благодаря хамству и грубости некоторых врачей я научился следить за собой и не допускать лишний раз появления поводов к тому, чтобы ходить на унизительные приёмы. Благодаря непостоянству и нерадивости людей, с которыми мне поневоле пришлось на протяжении многих лет заниматься делом всей моей жизни, я укрепился во мнении, что это необходимо в первую очередь мне, и обрёл достаточно стойкости и мужества, чтобы продолжать эту работу, несмотря ни на что. Спасибо, спасибо, спасибо!

И тут уместно будет спросить: ну а ты сам? Да, наверное, и я сам. Мне сложно судить, как меня воспринимают другие люди. Возможно, в их глазах я тоже выгляжу порой не лучшим образом. Зная некоторые свои черты, могу с почти стопроцентной уверенностью сказать, что кому-то я и мой образ мыслей не по нутру. Что ж, если я буду знать, что и благодаря мне вы научились чему-то, что укрепит ваш дух и прибавит решимости, я буду счастлив. И вот вам я хочу сказать самое отдельное спасибо. Ведь вы умеете учиться, умеете думать, делать выводы, отличать одно от другого и не сдаваться. Я горжусь вами!