Елена Лесная

НЕ ДРОЖАТЬ, НЕ ХВАТАТЬ ЗА ЗАПЯСТЬЯ

 

Лаврик Андрей

 

Не дрожать, не хватать за запястья,

Засыпая, глаза сохранять сухими.

Любовь – это когда: «желаю счастья,

Даже если у счастья чужое имя».

 

Любовь равнодушна ко всяким изъянам,

Смиряет внутри ураганы и бури.

Хоть, если отчаянье звать океаном,

Уж мы-то до самого дна донырнули.

 

 

 

 

=

НА ЗЕМЛЕ НЕ БЫВАЕТ РАЯ...

 

Щербаков Игорь

 

Я живу, изнутри сгорая,-

Прогневил я Господа, что ли?

На земле не бывает рая,

Но в избытке разлук и боли.

 

Не бывает счастливых много.

Одиночества темен омут…

Светлый ангел, вспорхнув с порога,

Улетел на плечо к другому.

 

И осталась печаль, а память

Укрывает холодным пледом…

Никогда не боялся падать,

Но лететь не решился следом.

 

Стало страшно мне вдруг у края...

Не хватило ни сил, ни воли...

На земле не бывает рая,

но в избытке разлук и боли.

 

 

 

 

=

СЕРАФИМ

 

Ольга Барабаш

 

Поезд. Заоконная проза. Тоскливо, когда один.

А с попутчицей веселей бы.., да вот беда:

Пропал у старушки один-единственный сын.

Ушёл на охоту. С тех пор и не видела никогда.

 

А был весёлый да ласковый, красивый как бог:

Белокожий, кудрявый, стройный. Отрада глаз.

Солнечно-рыжий. Так и звала его - Огонёк.

Бросил старушку-мать... Одна сейчас...

 

Вот так. Стал пустым и огромным уютный дом.

А жизнь, как поезд мимо леса, идёт, идёт...

Заоконная проза толкает солнце за окоём,

За чёрный, еловый гребень, в закатный мёд.

 

В купе дремоту мягко покачивает покой.

А за окном, над лесом, вдоль струй зари

Летит парнишка кудрявый, огненно-золотой,

Шестикрылый, улыбчивый и ни слова не говорит.

 

И жарко, и странно плыть в поезде рядом с ним.

Старушка сонная тянет с плеча платок:

Тепло, тепло твоей матушке, Серафим,

Только ты возвращайся с охоты скорей, сынок.

 

 

 

 

=

НЕ ПЕРЕЙДИ РУБИКОНА...

 

Libra Инна

 

Льются рекой ароматные, сладкие вина, тучные пастбища топчут холеные кони,

Высится Лидия древом на склоне вершины, в Тмоле* навечно запутались мощные корни.

Сотни дорог заплутали в душистом шафране, взгляды теряются в нежном, лиловом, лучистом....

Прячутся утром два берега в белом тумане, надвое веной разрезала землю Каистро*.

 

В маленьком домике долго не гаснет лучина, туго распята льняная холстина на пяльцах,

Ниточка в тонкой иголке едва различима, как мотыльки над картиной куражатся пальцы.

Завтра с ближайших окраин прибудут наяды: будут над вышивкой и восторгаться, и ахать.....

Гордой хозяйке милы восхищенные взгляды, любит она похвалу, словно мед или сахар.

 

Ткала Арахна из нитей прозрачные ткани. Тонкие, нежные, как поцелуи Эола,

Кружевом шелковым шила подол одеяний - платьев, что гордо носили царицы престола.

Не было в мире достойней ее мастерицы, но неразумная: гордости носит личину...

Как - то, в азарте воскликнув: Могу я сразиться и победить в поединке богиню Афину!

 

В образе древнем избранница неба явилась, в грязных лохмотьях на лавку присела устало:

-"Выслушай, дева Арахна, меня ты, на милость, разве безумие только приносит нам старость?

Вздорные эти слова забери ты обратно, смертной негоже тягаться с самою богиней,

И на коленях проси ты прощенья стократно: мудрое сердце Афины от гнева остынет!"

 

"-Видно до срока уже помутился твой разум! Шла бы, старуха, учить дочерей, да невесток!"

Бросила с гневом Арахна надменную фразу: "Вызов бросаю богине достойный и честный."

Вспыхнули щеки старухи закатом багровым, рубище старое сбросив, явилась Афина.....

Очи прекрасные гневом налиты суровым. Принят был вызов: -"Пусть каждой соткётся картина!"

 

Шелковой нитью соткала Афина Акрополь, спор с Посейдоном, Горгону с убийственным взглядом,

И в назиданье, чтоб было всем смертным уроком, вышила атласом- людям возмездие рядом.

Лишь благородство всевышних с достоинством ткала, веткой зеленой оливы- по краю орнамент,

Сделано подвигов было богами немало: разве они недостойны прославиться в храмах?

 

Что же соперница? Ткала она покрывало. Гладкое, нежное словно ланиты девицы,

Луг разноцветный был вышит, от маков весь алый, резво порхали над лугом стрекозы и птицы.

И похожденья богов на земле вышивала....Глядя на сцены такие, недолго смутиться....

О, неразумная дева, ты разве не знала, что не пристало тебе над богами глумиться?

 

Холодом веет от взгляда божественной гостьи, будет сегодня насмешнице гордой наука.

В ярости рвет покрывало богиня от злости, в лоб запустив ей челнок из киторского* бука!

В горьком отчаянье лик закрывая руками: не избежать вольнодумке прилюдно позора...

С черной обидой, кручиной и на сердце камнем, ткется веревка Арахною для приговора.

 

Миг, и решение принято!..В белую шею жжется крапивою грубая пряжа веревки....

Пальцы, творившие чудо, - безвольно немеют, жизнь убегает из тела с проворством воровки.

-"Нет, непокорная, ты не уйдешь от ответа! Будешь ты жить, потеряв человеческий облик,

Хищным, паучьим отродьем ты станешь с рассветом, шесть цепких лап будут сети готовить для ловли".

 

Вечно ты будешь висеть на своей паутине, ткать безобразными лапами липкие нити,

Ты обманулась в своей непомерной гордыне, это возмездие род твой отныне увидит!

Угол сырой для Арахны теперь стал чертогом....Зельем окроплена плоть из литого флакона:

Выше богов могут быть лишь тщеславные боги! Просит безумная: "-Не перейди Рубикона*"....

 

Тмол*- горный хребет в Греции.

Каистро*- река делящая древнюю Лидию надвое.

Киторский бук*- дерево с особо прочной древесиной.

Рубикон*- точка невозврата.

 

 

 

 

=

А ПОЕЗД МОЙ...

 

Степанов Андрей

 

А поезд мой запутался в столбах,

В зелёных семафорах и развязках.

Песок веков скрипит на тормозах.

Срывает кран на перегонах тряских.

 

А поезд мой короче день за днём.

Вагоны отцепив на полустанках,

Он мчится поседевшим полотном,

Спешит уйти, как «дембель» на «гражданку».

 

За окнами каркасы деревень,

Чужие избы, запахи и взгляды.

Когда-нибудь, уткнувши нос в плетень,

Мой поезд остановится. Так надо.

 

 

 

 

=

В СКВЕРЕ

 

Смирнов Роман

 

Вот сядешь на скамейку, вот поймёшь,

 

Без друга, без наставника, без стопки,

 

Куда тебя несёт, едрёна вошь,

 

А скоро вовсе вынесет за скобки.

 

Посмотришь в небо – кругом голова!

 

Посмотришь в душу – заболит в затылке.

 

Не зря мирок навскидку угловат,

 

А мир вокруг и впрямь всегда великий.

 

Да – истина, да – школьная, да – штамп.

 

Сидишь как Достоевский в книге сквера,

 

Периферийным воздухом дыша

 

И убеждаясь – не таким уж скверным…

 

 

 

 

=

ЗВЁЗДНОЕ В ГРУДИ

 

Rublenko70

 

Сколько истин в болях пролопачено!

Нам другого сверху и не прочили.

Падали - вставали после прачечной,

К богу очищаться - вечно в очередь.

А непостоянства - раскладушками,

Прогибались скрипами под бренное.

Души рассыпались в ночь веснушками,

Чтобы в звёздах продлевать вселенную.

 

 

 

 

=

БЛЮ

 

Defin

 

Вечность прячет ответы в бескрайне-безмолвный лес.

 

За рядами холмов, где стоит голубой туман, пропадают ягнята, отары степных овец и любой из героев, что был безнадёжно рьян. Мне исполнилось десять, мы жили здесь первый год, то далёкое время, в котором был смелым я, и ходил до реки, и смотрел на пучину вод: за бурлящим потоком — холмы, но туда нельзя.

 

Были байки у местных: «Здесь ведьма живёт в лесах, и её в цвет тумана зовут одним слогом — Блю, если ты пойдёшь в горы, не веря в свой тихий страх, то уже не вернёшься и вряд ли тебя найдут, возвращались обратно лишь двое и то — без слов, в мутном взгляде — стекло и молчание на губах, лица мертвенно-бледные словно у мертвецов, а запястья в узорчато-тонких прямых рубцах, их как будто бы что-то звало поскорей назад, и они уходили… Они исчезали в ночь».

 

Я почти не боялся, сильнее хотелось знать, если я буду там, то смогу ли себе помочь?

 

В двух часах от рассвета покинул заснувший дом, добежал до реки, по мосту, сквозь холмы и в лес, я бродил и я думал: «Не думай же ни о чём», я бродил и казалось, что вижу тела овец, рассветало, туман опадал и касался плеч, всё вокруг становилось натянуто-голубым, промокала рубашка, в груди начинало жечь, мне мерещилось пламя и ярко-свинцовый дым, я срывался на крик: «Ну и где же ты, ведьма Блю?!»,

 

…и она появилась.

 

Девчонкой моих же лет.

И она появилась, весь страх приравняв к нулю, мне совсем не казалось, что странно, что это бред…

 

— Эй, сыграй со мной в прятки! Сыграй! Я, чур, поведу!

 

Мы играли в тумане, мы прятались за овец, я бежал через лес и не верил: всё наяву, я бежал и не думал, что ждут меня мать, отец… Это просто игра: лови девочку эту, Блю, с серебром в волосах, чуть сверкающих голубым, и с глазами, где серый мешается с цветом блю, в бледном платье, похожем на острый туманный дым, в самых красных сандальях - действительно яркий цвет, с кучей тонких браслетов, которых десятков пять, с ободком и с улыбкой на детском её лице, лови девочку эту, не дай ей себя поймать.

 

Я устал и я выдохся, Блю же ни капли, нет.

— Ты устал? — говорит мне, — Закончим тогда игру.

 

Улыбается: «Ты проиграл мне пятнадцать лет», улыбается ярче, смеясь, достаёт иглу.

 

— Это просто отметки о проигрышах твоих, посмотри, у меня на руках они тоже есть, — поднимает браслеты: запястья в штрихах прямых, — Эй, ты тоже пока что не хочешь остаться здесь?

 

— Нет…

 

Она раздирает мне кожу пятнадцать раз, это даже не больно, но кружится голова.

 

— Возвращайся обратно, вернись, чтоб продолжить нас, чтобы это закончить, я жду, очень жду тебя.

 

И исчезла, оставив в лесу голубой туман, я прошёл сквозь него, сквозь холмы и пришёл домой. Было восемь утра. Я пытался сказать: «Пап, мам», но не мог, но уже говорил только сам с собой. Мы оттуда уехали в город высоких стен, каждый год всё сильней и сильней вспоминалась Блю, я считал раз за разом отметки на грани вен: я тебя не люблю, я тебя не люблю, люблю… Интересно, кем станет она в мой повторный раз? И во что мы сыграем, поставив в награду жизнь? Мы закончим друг друга, продолжив на время нас, для меня эта встреча и будет — главнейший приз.

 

Мне сегодня исполнилось двадцать (как быстро) пять, я приехал туда, где бескрайне-безмолвный лес, и сегодня попробую больше не проиграть.

 

Блю, скажи, как же много в отаре твоей овец?

 

 

 

 

=

ЧИСТИЛИЩЕ

 

Урфин Джюс

 

Снежное утро. И плохо мне

С похмелья при свете.

Тянет машины град на холме

Невидимой сетью.

 

Мне не до них – я беру скребок –

Я чищу дорогу.

Я неулыбчив, как антибог.

Непросто быть богом.

 

Над головою воняет пар

Вчерашним дымищем.

Чистится, чистится мой тротуар,

Но я не очищусь.

 

Где-то в сияющем граде ты

Узнала до срока –

Будут не мысли мои чисты,

А только дорога.

 

Тянется скользкий поток машин

Всё выше и выше.

я соскребаю тебя с души,

Иначе не выжить.

 

 

 

 

=

ВЕРА

 

Перов Пётр

 

В цвет настроения... серо

Крутится облачный локон.

Хмарью весна беспределит -

Вычурно-бледным борокко.

 

Солнце фальшивит бесстыже,

Тащатся жёвано тучи.

Небо слюннявостью брызжет

На оголённые сучья.

 

Тщетно весна лицемерит

Серым ажуром борокко.

Мало в душе вешней веры -

Вся, что осталась, - до Бога...

 

 

 

 

=

ДЫХАНИЕ

 

Токмаков Алексей

 

Вдох-выдох. В сущности, процесс

естественный. Казалось бы, на первый

обычный взгляд, простой. И жизни без

него не может быть. Чтоб успокоить нервы,

достаточно лишь глубоко дышать

в течение минуты. Чтоб взбодриться,

наоборот. Возможно, что душа

участвует в процессе. Ведь, как птица,

с последним выдохом, она стремится вверх,

чтобы исчезнуть навсегда в небесном

прозрачном океане, выше всех

живущих птиц поднявшись. Не известно,

что происходит с ней, когда она,

устав от перелета, достигает

конечной точки, ощутив сполна

всю бренность прошлого. Но, оказавшись в стае

таких же душ, к ней, в общем, не спеша

приходит понимание (отчасти),

что в жизни важно правильно дышать –

любовью выдыхать, вдыхая счастье…

 

 

 

 

=

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА

 

Владимир Вэ

 

"И, войдя, не нашли тела Господа Иисуса. Когда же недоумевали они о сем, вдруг предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих"

От Луки

 

Мы с трудом отодвинули камень, скрывающий вход.

Никодим приступил к врачеванью и вывел из комы.

Приоткрылись глаза его. Голос глухой и знакомый

Облегчил благодарной молитвой болезненный вдох.

 

Он не умер вчера. Он вводил себя в транс в темноте.

(В бесконечных походах мы много чему научились).

Хорошо, что случилась гроза, и они торопились -

Ведь в субботу нельзя огорчать и висеть на кресте.

 

Успокаивал раны живительный сок, и они

Заживали так быстро. И силы к нему возвращались.

Но стигматы души навсегда. И в глубокой печали

Он шептал еле слышно: "Они все кричали - «Распни».

 

Ближе к вечеру встал, плащаницу сменил на хитон.

И увёз его ночью Иосиф из Аримофеи.

Поутру в вокресенье протиснулись в гроб две Марии.

И узнали счастливую весть. И узнали где он.

 

Как найти себя в жизни, в которой тебя уже нет?

Он к друзьям приходил и ловил с ними рыбу однажды.

Но войти в Иордан, как ни жаль, не получится дважды.

Он печально простился, оставив нам Новый Завет.

 

***

 

Возле медленной речки ютился их маленький дом.

Он растил виноград и весною возделывал поле.

А потом Магдалина, рожая, кричала от боли.

И от счастья, конечно... Но это уже о другом.

 

 

 

 

=

НЕ СМОЖЕШЬ ЭТОЙ НОЧЬЮ ТЫ УСНУТЬ

 

Ревегук Александр

 

Свою судьбу пытаясь обмануть,

Живём в разлуке, где все дни похожи.

Не сможешь этой ночью ты уснуть

От оглушившей вдруг сердечной дрожи.

 

Бессонницу не смогут усыпить

Ни чай с ромашкой, ни бокал Мискета.

И будет сны пришедшие топить

Волна плохих предчувствий до рассвета.

 

И не поняв пришедшей грусти суть,

И от чего печально слёзы льются,

Не сможешь этой ночью ты уснуть…

…Я этим утром не смогу проснуться.

 

 

 

 

=

МАРТ ЛОВИЛ МЕНЯ НА БЛЕСНУ

 

Макеенко Людмила

 

Не планировала в весну -

Увязала в февральском сплине.

Март ловил меня на блесну,

Луч пытаясь закинуть длинный

Прямо в омут желаний мнимых

И мечтаний, и иже с ними...

 

Но сейчас я стремлюсь ко дну

Глаз твоих нестерпимо синих.

Погружаясь, на всё махну.

Не хочу оставаться сильной.

Взгляды колкие вены вскрыли,

В плавники превратились крылья...

 

Я ныряю в твою весну.

 

 

 

 

=

ОДИННАДЦАТЬ СТРОК

 

Пестряков Станислав

 

Зайти в магазин, взять на ужин сухого вина,

а дома, подумав, убрать его сразу подальше

и водки налить... И смотреть, как в квадрате окна

темнеет пейзаж, так за годы родным и не ставший.

 

Ведь мы никогда не смотрели вдвоем на него -

ни в солнечных пятнах, ни в дымке осенней печали;

и за руки вместе ни сына, ни дочь - никого -

на этой вот детской площадке с тобой не держали.

 

...Оттаявший дворик с гниющей под кленом листвой,

с качелями, что уносили в блаженные дали

кого-то другого совсем по волшебной кривой.

 

 

 

 

=

НЕЗРЯЧИЙ

 

Аким

 

Разбегусь в это небо, и, руки раскинув, кану

В голубень, словно в воду, в высокой траве исчезну.

Мне до срока лежать, придорожным крошиться камнем,

Порастая быльём и ржавея рудой железной.

 

Мне цепляться за стебли, бездумно горстя просторы,

Извлекая на свет и свои, и чужие корни,

Сожалея, как ловко, привычно и слишком скоро

Забываем о том, что рождает нас, поит-кормит.

 

Мне незряче глядеть в глубину высоты и в душу,

Притворяться орлом, хоронясь по болотам выпью,

Задыхаться и копотью кашлять. Сегодня душно.

Но с грозою пройдёт, и солёных дождей я выпью.

 

А на Млечном пути разлила свои воды Лета,

И забвенья трава колосится, шагами мята.

Упивается ливнями день на макушке лета,

Пахнет свежестью даль, и горчит полупьяно мята.

 

 

 

 

=

НА ВЫДОХЕ...

 

У. Лис(с)

 

На выдохе...

И нету сил вдохнуть.

Да что там сил – желанья вовсе нету.

Ты помнишь ли меня ещё? Забудь,

как забывают детские секреты,

что не от кого более хранить –

кому они нужны, хотя б и даром?

А хочешь – приходи опять кормить

с руки мои нестрашные кошмары.

 

 

 

 

=

СТАРЫЙ ДОМИК

 

Смирнов Роман

 

На печь залезешь, станет горячо.

Колючее откинешь покрывало.

Прислушайся – тиктакает сверчок,

с каким-то нереальным интервалом.

Отыщешь среди вороха бумаг

пергаментные детские рисунки,

почувствовав, как памятью обмяк,

а снег в деревне валит третьи сутки.

Вот кошка забирается на грудь

урчащая, тяжёлая, седая.

Её бы не забыть. Не позабудь,

наутро старый домик покидая,

изгибы проржавевшего крючка,

на окнах паутиновые струнки,

тоскливую мелодию сверчка,

и целый мир на мамином рисунке.