Альбом
Есть предложение:
Дорогие любители альбомных прений! Поэты вы, или где, в конце концов?! Хватит уже риторических упражнений в прозе. Предлагаю более занимательную форму альбомного спора - "Альбомную дуэль".
Один из оппонентов бросает перчатку в личку другого, они договариваются друг с другом о времени проведения и теме дуэли. Один из них, тот, что сделал вызов, публикует пост в Альбоме с кратким описанием причин и сути спора. Ровно в назначенное время он публикует свой комментарий с четверостишием, адресованным оппоненту, а тот должен в течение пяти минут ему достойно ответить. И так далее - на протяжении часа. Победит тот, кто, укладываясь в отведённый срок, наберёт большее число лайков от благодарных за это шоу пользователей. )
Времени такое мероприятие займёт немного, а пользы будет целый вагон: инцидент исчерпан, победитель определён, поэтическое мастерство отточено, характер закалён в бою. )
Что скажете?
Кубок завершён!
Дамы и господа,
Кубок Поэмбука осеннего сезона 2018 завершён!
Поздравляем всех участников Финала!
Отдельно поздравляем ПОБЕДИТЕЛЕЙ:
1 место: Тенников Михаил
2 место: Виталий Мамай
3 место: Леонид Демиховский.
Кстати, расклад сил по версии народного голосования очень сильно отличается от мнения жюри.
В народном голосовании победителями стали: Влад Южаков, Елена Скачко, Алена Воскобойник.
Мнение рядового читателя - важно, поздравляем "народных героев"!
Также, спасибо всем, кто голосовал в Кубке, поддерживал авторов, обсуждал кубковые события.
На этом - всё. Следующий Кубок состоится весной 2019 года.
Волшебный луч в кромешной мгле.
Спасибо тебе, спасибо тебе. СПАСИБО.
.......
Интервью о...
25 октября 2018
Ведущий рубрики: Мистер Твистер
В поисках магического слона.
(https://poembook.ru/poem/1882136 предыдущее интервью)
Здравствуйте, сегодня в рубрике «Интервью о...» мы продолжаем беседовать об эффекте Магического Слона – выдающемся литературном феномене в поэтическом пространстве, а также затронем тему гоголевского континуума и многое другое.
Напомним, что Магический Слон – явление древнее и огромное, тем не менее, изучение его всегда было осложнено вследствие сакральной энтропии литературной аналитической мысли. Сам по себе Магический Слон – это колоссальный массив живой энергии, от поступи которого содрогаются критики, а замысел поэта, падая со ствола самореализации, растекается по странице прекрасной сладкой рифмой, как свежее кокосовое молоко. Однако, не смотря на массивность, Магический Слон обладает невероятной способностью ходить не утопая прямо по священным водам, которые изливают с неутомимой силой поэты, алчущие возвышенного и прекрасного в своем творчестве.
По традиции хочу представить почетного гостя сегодняшнего выпуска нашей рубрики, лауреата Премии искренних литературных пристрастий, многократного номинанта Точных словесных конструкций, обладателя Устойчивых семейных ценностей, человека с признанным на мировом уровне высоким качеством кармы и просто приятного собеседника Евгения Пряничникова, который в очередной раз помогает нам разобраться во всех нюансах и хитросплетениях такой весомой и одновременно таинственно неуловимой темы как Магические Слоны.
ТВИСТЕР: Евгений, здравствуйте, в первую очередь спасибо за согласие потратить свое бесценное время, за то, что безвозмездно делитесь опытом и мудростью, помогая нам внести ясность в столь волнующий многие умы вопрос. В предыдущем интервью вы рассказывали нам о том, что поэзия в некотором смысле занимает положение между «тем» и «этим» миром, она существует подобно флоре и фауне тончайшего эфира. Именно там, заставляя гнуться до самой земли стебли высоких концепций, с бесконечной силой и грацией совершает свое величественное путешествие Магический Слон. Но ведь получается, что для того, чтобы иметь возможность соприкосновения с этим феноменом, поэту просто необходимо совершить астральное путешествие в неведомое. А это значит – он должен уметь войти в транс посредством творческого акта. Однако это может быть весьма и весьма небезопасно. Душой поэта способны овладеть различные сущности, обитающие в тонких пластах надматериального мира. И еще полбеды, если человеком овладевает какой-нибудь астральный зайчик – стал, к примеру, поэт писать лирические стихи о природе о зеленой травке о лесе, вроде бы ничего страшного – но мы-то знаем, что фауна «того» мира зайчиками не заканчивается... И здесь хочется сразу же задать вам вопрос, Евгений: как избежать подобной одержимости, уберечь себя, и что делать, если астральная сущность овладела творческим пространством человека, который, например, нам небезразличен?
ЕВГЕНИЙ: Здраствуйте. Сразу хочу сделать небольшое замечание. Когда будете брать у меня интервью в третий раз, используйте полный список моих регалий. Его можно посмотреть в Великой Книге Снов Якутских Шаманов.
По поводу вашего вопроса. Боюсь, что понятие нормальности в современном мире практически неотличимо от понятия транса.
О чем бы мы ни говорили, какие бы примеры ни приводили, мы никогда не добьемся ясности, кто болен: тот, кого лечат или тот, кто лечит? Особенно, если от формального больного нет согласия на лечение.
Возможно, все человечество находится в трансе, и завтра весь мир содрогнется от критической концентрации поэтов. А то, что это человечество называет трансом – не более чем глоток настоящей реальности. Возможно, обычных людей в этом мире – единицы.
Другими словами, главное, чтобы слоны понимали по-русски, и тогда ничего страшного не случится. Все остальное – просто детали.
ТВИСТЕР: Спасибо, Евгений, вы очередной раз задаете высокую планку дискуссии. Умеет ли природа понимать язык человека и говорить на нем – это тема, уходящая корнями в вечность. Человеку в своем творчестве свойственно стремиться к большому и значительному, его не удовлетворяют мелкие детали, ему подавай ни много ни мало Магического Слона во всем своем великолепии. Естественно, приходиться лить реки рифмованных чувств и эмоций, дабы оживить его ареал обитания.
Зачастую эту функцию берут на себя большие поэтические конкурсы, которые по степени воздействия напоминают мне разлив Африканской реки Окаванго, уникальность которой в том, что, имея многокилометровую протяженность, она никуда не впадает, а постепенно теряется в песках. Тем не менее, ее разлив во время сезонных дождей наполняет пустыню разнообразной растительностью, помогая прожить еще один год различным животным: обезьянам, скунсам, буйволам, а за счет них – соответственно – и местным хищникам. Но мы отвлеклись от темы. Евгений, в прошлый раз вы говорили, что Магический Слон может ходить только по священным водам. И тут возникает логичный вопрос: что же может освятить многочисленные излияния поэта? Какой-то особенный ритуал? Расстановка запятых крестообразным образом? Обрезание глагольной рифмы? Или, может быть, троеточие, поставленное по направлению на восток? Как нам найти ту энергию, которая делает Магического Слона видимым и осязаемым, провоцирует его демонстрировать свою волшебную силу?
ЕВГЕНИЙ: Спасибо за кучу вопросов. Как всегда, они содержат в себе начало увлекательного диалога.
Излияния поэта может освятить только осознание им своей цели. Для кого-то цель - получение светлых эмоций. Имеются в виду различного рода «добропыхатели» (слово, почти исчезнувшее из наших прерий, но очень точное).
Для кого-то цель - просто быть в круговороте, в движении. Имеются в виду «адекватные пользователи». Иногда их движение выливается в нечто полноводное, впадающее в открытое море творческой жизни всей страны.
Но есть особый вид авторов, чье творчество напоминает могучую дельту реки Окаванго. В сущности, к чему ведет любая деятельность? К энтропии. Все в итоге рассыпется, растворится, исчезнет и – мы очень верим – пересоздастся. Так зачем обманывать себя? Не лучше ли сразу кидать сигналы туда, за пустоту?
Зачем так сложно, спросите вы.
Могу попроще. Одни авторы пишут, чтоб детей потешить – сорокалетних, пятидесятилетних, в общем, всяких. Другие пишут потому, что у них серьезные чувства. Любовь, страсть, безумие. Их день - хождение по лезвию, их тень вот-вот мутирует в двойника. Они пьют, ругаются, мысленно прыгают из окна, общаются с ангелами и верят, что те нашептывают им волшебные строки.
Ну а третьи авторы пишут неведомо что и неведомо как. Вот к этим-то Магические Слоны и приходят – с неведомой, разумеется целью.
ТВИСТЕР: Вот вы, Евгений, в очень интересном ключе затронули вопрос разнообразных излияний поэта, и мне хотелось бы поговорить об этом подробнее. Ранее вы упомянули, что в обычных водах происходит фантастическая трансформация, и Магический Слон замещается своим, можно сказать, антагонистом - свиньей. Что это за животное, и что оно несет нам? Давайте разберемся. Если Магический Слон, скользя по священным водам, отражается в них Большим Словом, сияющим волшебной метафоричностью, то свинья, наслаждаясь дрызганьем в водоизлияниях поэта и напитывая ими свое грузное тело, привносит в творчество толстые жировые запасы бесцельных слов. Таким образом получается, что поэт, пребывающий в творческом порыве, но не озаботившийся осознанием собственной цели, со временем неминуемо призовет к себе свинью. Иными словами, окажется в роли этакого поэтического свинопаса. И через некоторое время запас его стихосвинарника по живой массе может превзойти Магического Слона, создавая полное впечатление равнокалорийной замены. Хотелось бы спросить, Евгений, чем это грозит поэту и возможно ли как-то разрушить эту опасную для жизнетворчества иллюзию?
ЕВГЕНИЙ: Свинья - на самом деле довольно умное животное. Иногда она умело маскируется под слона. Точнее даже - всегда, но только поначалу. И происходит искажение ценностной ориентации. Сразу начинаются петься песни, что все уже спето, что не важно «что», а важно «как». И начинает работать система двойных стандартов. Этому можно хрюкать, а этому не дано. А не дано всем, кто не хвалит тебя. В общем, священные воды заболачиваются.
ТВИСТЕР: Какой точный образ, Евгений – заболачивание священных вод! Коротко, но очень емко. Наверное, именно тогда конгломерат развоплощенной темной энергии, сублимирясь, схлопывается, поглощая всю окружающую реальность, и поэт невольно погружается в черную дыру собственных страхов, о которой мы говорили в прошлом интервью. Гоголевский континуум – место, в котором полностью отсутствуют Магические Слоны, волшебство слова задыхается там в ядовитых испарениях сарказма и скептицизма, а в высоко поднятый нос падают капли радиоактивных химических соединений из лести и человекоугодия. Это одно из адических пространств, где самолюбие и эго поэта до рваных мозолей натирают различные публикации его стихов, где признание и почести огнем облизывают ему пятки, отчего кровь в жилах вскипает и разрушаются лейкоциты самореализации, гибнет творческий иммунитет, а вместе с ним и самоуважение. Саморазвитие же, иссыхая, загибается, подобно цветку в пустыне. На теле под действием высокого градуса гордыни появляются волдыри величиной с кулак, которые вскоре лопаются, изливая на окружающих брызги склизкой язвительности и дурно пахнущего высокомерия.
Хотя, возможно, у меня разыгралось воображение. Евгений, вы можете поподробнее рассказать, чем грозит попадание в гоголевский континуум, и есть ли возможность вызволить оттуда заблудшую душу поэта? Может быть, какая-нибудь молитва или спасительная мантра?
ЕВГЕНИЙ: Как вы верно подметили в прошлый раз, для любого существа действительно важен нос или хобот. Он и первичен, и вторичен, и третичен, и т. д., поскольку всегда с тобой. Кстати, не будет лишним добавить, что именно нос формирует угол зрения.
В итоге остается заключить только, что если нос отвалится и начнет собственную жизнь – отберет у тебя ручку, тетрадку, страницу на сайте, жалкие остатки таланта – то все, спасения нет. И нет прощения лирическому «я» такого автора. Расстрел без права переписки, бан на все времена.
Если нос при тебе, то ты всегда можешь учуять след Магического Слона, а время проведения во мраке гоголевского континуума может сыграть и добрую службу. Гоголевский континуум не дает ни таланту, ни нюху пропасть. Он только консервирует их. И выйдя из континуума, он будет остро чуять след Магического Слона, который не в силах будут перебить золотые помои свиней – автор может создать немало прекрасных творений. Но это только сразу при выходе из континуума возможна такая вспышка. Потом свиньи обычно берут свое.
Что поделать. Жизнь – это борьба, скорее механическая, чем жестокая.
ТВИСТЕР: Огромное вам спасибо, Евгений, за ваши объяснения и за столь содержательную беседу. Магические Слоны – тема неисчерпаемая, и мы обязательно продолжим говорить о них в следующих интервью. Хочу напомнить уважаемым читателям, что на протяжении нескольких часов мы будем находиться в онлайн режиме. Уверен, читатели рубрики с нетерпением ждут возможности закидать нас с вами, Евгений, разнообразными вопросами.
Напоследок хочу резюмировать. Чем же полезно желание постичь феномен Магических Слонов? В первую очередь тем, что каждый поэт в своей деятельности обязательно встанет на перепутье - писать понятно, но просто, или глубоко, но рискуя быть непонятым. Изучение феномена Магического Слона помогает решить эту дилемму: каждый поэт во все времена будет частично не понятым и даже частично отрицаемым, но только он сам определяет для себя грань между простым и сложным, понятным и непризнанным, сам определяет и сам несет ответственность за свои стихи. Понятно, что это задача трудная, но и необходимая, это самое большое преимущество думающего и размышляющего над своим творчеством поэта. Пишите, творите и созидайте пространство для Магических Слонов, и все ваши усилия вернутся сторицей.
Дорогие друзья!
Опережая ваши вопросы, сразу скажу, что с КП меня связывают чисто деловые отношения.
Давайте разберёмся с ненавистью: когда КП удалила оценки Бабинова - я слегка упала. Либо защищать всех. либо никого. Меня попросили убрать Бабинова из финала. Я настояла на том, что надо быть последовательными. И Олег медлит - вся ситуация против него. Если я вру, удалите меня.
Печальнее всего, что КП во время травли меня, ничего не сказала от себя.
Литературная Гостиная
Литературная Гостиная
25 октября 2018
Ведущая рубрики: Иванна Дунец
Элизабет Гилберт
«Происхождение всех вещей»
«… Сколько даров, должно быть, несет вам столь пристальное изучение мира, — заговорил он. — Слишком многие чересчур поспешно отворачиваются от маленьких чудес. Детали обладают неизмеримо большей силой, чем перспектива, однако большинство людей неспособны приучить себя быть упорными и наблюдательными…»
Э. Гилберт
Элизабет Гилберт. Писательница. Эссеист. Биограф. Даже в те времена, когда её имя было для меня чужим (и совершенно незнакомым), её истории уже дарили мне оптимистичную уверенность в реализации ещё не задуманного мною и, соответственно, на тот момент невоплощенного. Но рассказать вам о романе «Происхождение всех вещей» меня побудило не это. А несколько иных вещей (простите за уместную тавтологию). Во-первых, искренний восторг от начала чтения, вызывающий непреодолимое желание поделиться с ближним кругом (прочитав 2/3 текста, желание не исчезло!). Во-вторых, ассоциативный ряд образов (образчиков), которые отмечаются иногда и в нашем с вами пространстве, и создают все условия для того, чтобы вызывать у нас определенные реакции. Там есть ответы – как вести с ними диалог? вести ли? и стоит ли, в принципе, давать реакцию на их появление в вашем коммуникативном пространстве? И, в-третьих, история в историях. Выдуманные и реальные. Интересные и странные. Длящиеся на протяжении века. И… рождающие в вас закономерные вопросы. Но не всегда следующим действом будет получение ответов на них. К сожалению.
Из аннотации к роману:
«… Время действия: конец XVIII — конец XIX веков. Место действия: Лондон и Перу, Филадельфия и Таити, Амстердам и самые отдаленные уголки земли. Мудрый, глубокий и захватывающий роман о времени, когда ботаника была наукой, требовавшей самопожертвования и азарта, отваги и готовности рисковать жизнью, когда ученый был авантюристом и первооткрывателем, дельцом и романтиком, когда люди любили не менее страстно, чем сейчас, но сдержанность считалась хорошим тоном. «Происхождение всех вещей» — это огромный труд, прекрасно подготовленный и воплощенный. В центре повествования жизнь Альмы Уиттакер, дочери ботаника и одного из богатейших бизнесменов Филадельфии. Переплетаясь с многолетними исследованиями растений, события жизни Альмы приводят её к формулированию эволюционной теории, предваряющей теорию Дарвина…»
Роман Элизабет Гилберт условно разделила на три периода. Первый — детство главной героини Альмы Уиттакер, наполненное духом эпохи Просвещения и такой закономерной для маленькой девочки жаждой знаний. И в начало начал, по-моему, изумительно вплетена в повествование история отца Альмы. (Признаюсь вам, я перечитывала ту часть, где юный Генри Уиттакер отправляется в плавание с капитаном Куком). Второй период — история Альмы и Амброуза. Ей уже 48. Он — молодой талантливый художник. Тот, кто откроет Альме её настоящность, ведь именно с ним она будет «идти против ветра ради удовольствия». И заключительный период — это пребывание Альмы на острове Таити, где ученая переживет события, которые, вкупе с многолетними исследованиями мха, наведут её на мысли об эволюционной теории.
«… — Но почему бы Богу не быть ботаником? — спросил Амброуз. — А кем бы ты хотела видеть своё верховное божество?
— Математиком, пожалуй, — решила Альма. — Тем, кто зачёркивает и стирает. Складывает и вычитает. Умножает и делит. Забавляется с теориями и новыми вычислениями. Избавляется от прошлых ошибок. Это кажется мне более разумным.
— Но никому из знакомых мне математиков, Альма, несвойственно особое сочувствие, и они не лелеют жизнь.
— Вот именно, — отвечала она. — Это бы убедительно объяснило страдания человечества и случайную природу наших судеб — всё это происходит, когда Бог складывает и вычитает нас, делит и стирает…»
Для размышления. Названием романа Элизабет Гилберт послужили рассуждения из произведений немецкого мистика XVI–XVII веков Якоба Бёме. Он жил в шестнадцатом веке, и слыл немецким сапожником, которому являлись мистические видения о растениях. Кстати, многие считали его родоначальником Ботаники. По словам Гилберт в самом романе, старый сапожник верил в нечто, что называл «обозначением всех существ», а именно полагал, что в строение каждого цветка, листа, плода и дерева на Земле Бог запрятал подсказки, способные помочь усовершенствовать человечество. Бёме утверждал, что природный мир не что иное, как Божественный шифр, содержащий доказательство любви нашего Создателя. Именно поэтому многие лекарственные растения напоминали болезни, с которыми боролись, или органы, для лечения которых использовались.
«… Ключ к выживанию во всех ситуациях был один — терпеть жизненные испытания как можно дольше. Шансы выжить были невыносимо малы, ибо мир представлял собой не что иное, как череду бедствий и нескончаемый, пылающий костер страданий. Но те, кому удавалось противостоять этому миру, формировали его облик — и в то же время под влиянием этого мира меняли свой... Эта жизнь — сложный эксперимент, где все познается на опыте. Иногда страдания заканчиваются победой, но ничего нельзя гарантировать. Самые изящные и красивые особи не всегда оказываются самыми жизнеспособными. В природных войнах господствует не зло, а абсолютный и беспристрастный закон, который гласит, что форм жизни слишком много, а ресурсов, необходимых им всем для выживания, недостаточно…»
История женщины-ученой из такого далекого (и уже эфемерного для нас с вами) мира не просто наводит на размышления о Бытие человека, о зарождении жизни на нашей планете, и, конечно, о роли науки Ботаники в человеческой цивилизации, она является мостом к прошлому и к будущему человечества одновременно. Парадокс? Да. Но как здорово, что в нашем мире есть место этому явлению. Роман Элизабет Гилберт был издан в 2013 году. Получил неоднозначные рецензии. Её и ругали, и восхищались, но однозначно то, что равнодушным этот роман не оставил ни одного читателя. А это ли не победа писателя? Колоссальный труд Гилберт, исследующей непростую историю ушедших XVIII и XIX веков с позиции учёного мира, задает, по-моему, один из главных вопросов для истории человечества — оправдано ли бытие человека на Земле?
«… В интеллекте и эмоциях, наделенных столь острой чувствительностью, нет никакой эволюционной необходимости. Нет практической необходимости иметь такой ум, как у нас. Нам не нужен ум, способный играть в шахматы, мисс Уиттакер. Не нужен ум, способный придумывать религии и спорить о нашем же происхождении. Не нужны привязанность и любовь — уж точно не в той степени, в которой мы их испытываем. Наши эмоции скорее обременяют нас, ведь именно из-за них мы испытываем такие невероятные муки. Нам не нужно быть философами. Всё это не продиктовано эволюционной необходимостью!..»
P.S: Друзья, а вы как считаете?
Автору лучшего вопроса или комментария 25 серебряных монет от меценатов рубрики. И, по-прежнему, хорошего вам чтения!
