Альбом  

Ведущая рубрики: Зимняя Стася

Су Катя:

«ЧУЖОЙ ГЕНДЕР НА СЕБЯ ТАК ПРОСТО НЕ НАТЯНЕШЬ»

В чем разница между «мужскими» и «женскими» стихами? Что общего между поэзией и математикой? Уместно ли использование нецензурных слов в стихотворных текстах? Что значит «победить себя»? На эти и многие другие вопросы отвечает Катя Су – одновременно и старожил, и новичок «Поэмбука».

- Катя, здравствуйте) Расскажите немного о себе.

- Здравствуйте. Меня зовут Катя, тут я ничего не меняла. В настоящее время живу в Казани, воспитываю кота и дочь.

- В вашей семье есть творческие люди? Кот, понятное дело, вечный источник вдохновения)

- Дочь очень творческий ребенок – у нас вся стена в её картинках. Она рисует, а я придумываю подписи.

- А как Ваша дочь относятся к Вашему творчеству?

- Боже, я надеюсь, когда она вырастет и прочитает мои стихи, она скажет: «Да ты крута, мать!». А пока она то терпит, то любит мои для неё песенки.

-  Когда начали писать? Что вдохновляло и вдохновляет (кроме котейки)?

- Сочиняла я что-то всегда, даже когда ни читать, ни писать не умела. Первый стишок написала лет в девять, что-то про петуха. Вдохновляют люди, город, сама жизнь. Сложно сказать, что именно в определенный момент.

- А скажите, долго ли Вы вынашиваете стихи, или они рождаются спонтанно?

- Очень по-разному. Иногда годами, иногда пока мою посуду. Главное, не забыть то, о чём хотел сказать, пока ищешь, куда записать.

- Катя, у Вас очень нежные, романтичные стихи с одной стороны, с другой стороны чувствуется, что лирические герои в них обладают сильным характером. А какой характер у Вас? Если ли схожести с Вашими литературными героями?

- Я не всегда уверена, что у меня сильный характер, мне кажется, жизнь не оставляет нам выбора - или ты сильный, или тебя съест этот мир. Схожа ли я с лирическим героем? Отчасти – да, поскольку совершенно не умею врать, поэтому то, что написано – то прочувствовано внутри. Другое дело, что какие-то вещи сугубо умственные, то есть произошедшие в воображении, но со мной, если можно так сказать. Я как бы проживаю одновременно в нескольких мирах. Или миры проживают во мне. Это сложно объяснить. Однажды я поймала себя на том, что слушаю, как в моей голове разговаривают персонажи одной обдумываемой истории, и поняла, что надо записывать, потому что они там уже живут своей жизнью).

- Крутится колесо Сансары – мой любимый стих у Вас. Расскажите об истории его создания.

- Сложный вопрос. Эта вещь из тех стихов, что рождаются в пене жидкости для мытья посуды, а заканчиваются в общественном транспорте по пути с работы. Никакой особой истории, просто эта странная зима, в которой в декабре была абсолютно мартовская погода с ледяной коркой вместо снега. И однажды ночью снег выпал. Много работы, много кота, много забот, крутится колесо, да)

- Вот и мне показалось, что этот стих – описание кусочка жизни, откровение автора. А какой свой стих больше всего любите Вы?

- Обычно самый последний хорошо написанный. Какое-то время. Сейчас, пожалуй, самый любимый там розмарин

- Кто из современных поэтов Вам ближе всего?

- Даже не знаю. У многих нравится что-то, чему-то хочется научиться, но вот чтобы выбрать кого-то одного и сказать: вот, Полозкова, к примеру, мне ближе всех, или там Светлана Лаврентьева, или Ракель Напрочь, или Денис Осокин – я не могу. Люблю мужские стихи, то есть предпочитаю читать поэтов-мужчин, они по-другому организуют пространство стиха, это очень интересно. Хочется научиться писать так же. Например, как Алексей Григорьев. Или Роман Смирнов.

- То есть, Вы полагаете, есть мужские стихи, а есть женские? Может ли женщина писать «по-мужски», на Ваш взгляд, или поэзия все-таки подразумевает гендерное разделение?

- Конечно, гендер влияет на стихи, как влияет и на восприятие мира. Мы смотрим на мир по-разному, это надо использовать. И учиться смотреть как другой человек, и использовать это в своем творчестве. Я не могу сказать, что гендерное разделение в поэзии подразумевается, как нечто неизменное. Однако для меня написанное поэтом-мужчиной и поэтом-женщиной отличается. В мелких деталях иногда, почти незаметно. Многие пишут от лица противоположного пола, но чужой гендер на себя так просто не натянешь. Так что пока, да, есть гендерное разделение. И будет в массе своей сохраняться, и это нормально, я думаю. У каждого пола свои преимущества и особенности, это надо просто иметь в виду, пользоваться, экспериментировать с выходом за свои пределы.

- А как Вы относитесь к обсценной лексике в стихах? И допустима ли она в «женских» стихах?

- Меня, если честно, она напрягает в стихах больше, чем в обыденной жизни. Хотя иногда она бывает очень к месту. Вопрос о допустимости в стихах, неважно, кто их написал, это вопрос этический, эстетический и внутренний, мне кажется. Кто-то считает допустимым даже сверх всякой меры, кто-то не переносит ни слова. Мне она не нравится, но я считаю, что не должно быть абсолютной цензуры. Я просто не читаю больше автора, если обсценной лексики много, или она лишь для дешевого эпатажа, а не вызвана необходимостью усилить восприятие.

- Катя, а кем Вы работаете? Вопрос не праздный. Мне почему-то кажется, что Ваша профессия имеет отношение как к поэзии, так и к литературе в целом. Или я ошибаюсь?

- О, вот тут Вы ошибаетесь, к литературе я не имею никакого отношения в профессиональном смысле. В прошлом я была преподавателем информатики и математики в колледже, а сейчас что-то между научным сотрудником и программистом. В основном имею дело с физическими формулами и базами данных.

- А правду говорят, что поэзия сродни математике?)

- Или математика сродни поэзии)) Мне кажется, в этом есть изрядная доля правды. Математика как искусство многими не воспринимается, а про поэзию думают, что там не нужна никакая математика, хотя ритм, размер - что это, если не математика?

- Абсолютно согласна) Мне иногда кажется, что ряды Фурье легче решить, чем стройный катрен выдать) Как я поняла по хронологии Ваших стихов, на Поэмбуке вы появились в 2016 году. Спрашивать куда же пропали на столь долгое время, не буду. Вот скажите, сильно изменился сайт за это время? Что стало лучше, а что бы Вы изменили?

- Мне проще ответить, куда я пропала, чем на вопрос о том, как изменился Поэмбук. В 2016 году я его даже рассмотреть толком не успела, как мне стало не до стихов на некоторое время. Так что де факто я новичок. И только начала изучать всю местную механику.

- Катя, вы за короткий период 2020 года стали активно покорять местный Олимп. Что для вас конкурсы? Адреналин и игра, жажда победы или способ «выгулять» стих?

- Это, в первую очередь, стимул писать, и писать хорошо. Пробовать новое, переоценивать старое. Конечно, я хочу победить, не без этого, я бываю азартна, мне нравится игра. Но это вторично. На первом месте у меня стоит победить себя.

- А в чем победить себя? Неуверенность или страх быть непонятой?

- Неумение писать, я думаю. Прекрасно, когда ты одномоментно выдаёшь шедевр, а когда шедевр не идёт никак, в какой-то момент хочется всё бросить. А надо сесть и приложить усилия. Мой самый большой недостаток - небрежные, плохие рифмы. Вот с этим я и сражаюсь сейчас.

- Катя, назовите три последние прочитанные Вами книги.

- «Дивная книга истин» Сары Уинман, это то, что я прочитала до конца. В процессе чтения «Хозяйка книжной лавки на площади Трав» Эрика де Кермель, и «Дети смотрителей слонов» Питера Хёга.

- А какие книги, Вы считаете, надо обязательно прочитать?

- Это большой список. В интернете много подобных, типа «100 книг, которые должен прочитать каждый», хотя я не со всем согласна, но процентов 80 у меня совпадает. Проще назвать некоторых авторов. Надо читать Толстого, обязательно в зрелом возрасте, понимаешь, как он вкусно и сочно пишет на русском языке. Надо читать Лену Элтанг, у неё удивительное владение русским языком, у меня белая зависть по всем фронтам. Надо читать Хёга, он музыкален и эрудирован, его «Тишина» - это невыносимая красота. Надо читать Каверина, он пишет просто о важном. Вообще надо читать, а что - каждый сам для себя прекрасно может определить.

- Кать, каков Ваш девиз?

- Влюблена в жизнь, и это взаимно.

- Катя, огромное Вам спасибо за беседу. Надо сказать, что за Вашими яркими стихами стоит умная и необычная личность) Рада знакомству с Вами)

- Спасибо Вам) Было интересно)

1 марта 2020

Автор рубрики: Иванна Дунец

Шолом-Алейхем

«Тевье-молочник»

|цикл рассказов, 1894—1914 г.|

Григорий Горин

«Поминальная молитва»

|пьеса, 1989 г.|

«На моей могиле в каждую годовщину моей смерти пусть оставшийся мой единственный сын, а также мои зятья, если пожелают, читают по мне поминальную молитву. А если читать молитву у них не будет особого желания, либо время не позволит, либо это будет против их религиозных убеждений, то они могут ограничиться тем, что будут собираться вместе с моими дочерьми, внуками и просто добрыми друзьями и будут читать это моё завещание, а также выберут какой-нибудь рассказ из моих самых веселых рассказов и прочитают вслух на любом понятном им языке. И пусть моё имя будет ими помянуто лучше со смехом, нежели вообще не помянуто…»

Шолом-Алейхем,

«Завещание», 1915 г.

«Тевье: И сказано в Писании «Не по своей воле живет человек»! (Улыбнулся). Впрочем, Боже, что я толкую Тебе о Святом Писании? Кто из нас читал, а кто диктовал?..»

Григорий Горин,

«Поминальная молитва», 1989 г.

Эмоциональность. Не чувства. А именно emotions. Что это? Пересмотрела несколько определений в словаре. Есть латинское слово «emovere» в значении «выдвигать, волновать, колебать», мне думается, ближе, чем оно в отражении значения ни одно слово не подобралось к истине. Так вот, по-моему, эмоции есть не что иное, как наше отражение (или отражение разума) на то, что взволновало, поколебало или дотронулось до нашего сознания. Не буду оценивать с дуальной точки зрения наличие эмоциональности в жизни человечества, скажу лишь одно. Если вы способны отражать прикосновения этого мира к вам, значит вы, безусловно, живы.

Произведение искусства, о котором сегодня пойдёт речь, выполняет то самое истинное предназначение Искусства – оно дарует эмоции, дотрагиваясь до вас даже помимо вашего желания. А какие на основе этих эмоций вы будете испытывать чувства – это уже ваша личная история. Ваша и ничья более.

Из аннотации к книге Шолом-Алейхема «Тевье-молочник», представленной на изображении:

«Это издание – уникально. Оно объединило в себе сразу три жемчужины искусства. Во-первых, это «Тевье-молочник» – великое произведение, получившее не только литературную славу. Каждый год в разных странах мира появляются его новые экранизации, постановки и мюзиклы. Во-вторых – живой и яркий перевод Михаила Шамбадала, который является, пожалуй, лучшим переводчиком произведений Шолом-Алейхема. И наконец, третья жемчужина – это язык идиш. Родной язык автора, на котором он писал свои гениальные произведения. В приложении к изданию размещена факсимильная копия книги «Тевье-молочник» варшавского издательства «Kultur-lige» 1921 года. Предлагаем вам открыть первую страницу и окунуться в удивительный, живой и объёмный мир Шолом-Алейхема – автора, к произведениям которого хочется возвращаться снова и снова...»

Около ста тридцати лет назад один молодой мужчина по имени Соломон Наумович Рабинович (Шолом-Алейхем) начал писать цикл рассказов о сложном – просто. Обычный человек. Обычная жизнь. Обычные вопросы. Ведь всё гениальное – просто? Вести повествование от имени Тевье – человека, который живёт жизнь: радуясь, огорчаясь и, конечно, вопрошая – посильна ли ноша, данная ему при рождении? – было так органично с его стороны, что читатель начинал искренне верить: Шолом-Алейхем действительно получал письма от молочника Тевье и периодически их публиковал. Позже Соломон Наумович признается своему читателю, что голос Тевье, размышления Тевье и есть он. А до этого «аз недостойный Тевье» будет «молочным» посредником между писателем и его читателями.

«Моему  любимому  и  дорогому  другу,  реб Шолом-Алейхему, дай бог здоровья и достатка вам с женой и детьми! Да сопутствуют вам радость и утеха всюду и везде, куда бы вы ни обратили стопы свои, вовеки аминь! Аз недостойный, должен сказать я, выражаясь словами праотца нашего Иакова, с которыми он обратился к господу богу, собираясь в поход против Исава. Но, может быть, это не так уж к месту, не взыщите, пожалуйста: человек я простой, вы, конечно, знаете больше моего, что и говорить! Живешь, прости господи, в деревне, грубеешь, некогда ни в книгу заглянуть, ни главу из священного писания повторить. Счастье еще, что летом, когда на дачи съезжаются егупецкие богачи, можно кой-когда встретиться с просвещенным человеком, услышать умное слово…»

С первых фраз, произнесёнными Тевье, вы проникаетесь к нему. Как это работает? Неясно. Но Тевье становится одним из ваших знакомых, живущих на соседней улочке или тем мужичком, постоянно философствующим в очереди к кассе супермаркета около дома. Тевье размышляет, задаёт вопросы, постоянно «включает» самоиронию и от души смеётся, когда так хочется выть (или рыдать). Не буду использовать клише – «удивительный», «самобытный» и прочее. Когда искусство – много слов не нужно. Важнее другое – умение слышать, не снимая шляпы.

«В деревне Анатовка с давних пор жили русские, украинцы и евреи. Жили вместе, работали вместе, только умирать ходили каждый на свое кладбище. Таков обычай! Здороваясь, русские снимали шапки. Евреи шапок не снимали никогда. Обычай! У русских был поп. У евреев – ребе. Мудрые люди, между прочим. Знали ответы на все вопросы. А ещё в деревне жили Степан-плотник, Мотеле-портной, Федька-писарь и молочник Тевье-Тевль. Евреи звали его Тевье, русские – Тевлем. И было у него пять дочерей, две коровы и одна лошадь, такая старая, что могла везти телегу только с горы. А когда дорога шла на подъем, Тевье-Тевль впрягался в телегу сам. И тогда он даже снимал шапку, чтоб не липла к волосам, и со стороны уже было трудно понять, кто идёт – иудей или православный. Да и, честно сказать, какая разница, если человек беден и из последних сил тащит свой воз.

Ржанье коня. Тевье тащит телегу.

Тевье (поднял лицо к небу): Боже милосердный, всех кормящий и насыщающий! Если Ты создал человека человеком, а лошадь лошадью, то разве справедливо, что человек тянет оглобли, а эта холера плетётся сзади и ржёт? Знаю, что ответишь: «Не ропщи, ибо путь каждого записан в Книге Судеб». Это так! Но важно, на какой странице…»

Значимо (для меня), что Тевье-молочник не пытается высмеять окружающую его реальность. Нет. Это не сарказм! Тевье бедствует, страдает, теряет близких, подвергается гонениям, сохраняя внутри какое-то «стержневое» чувство юмора. Юмор повествующего настолько тонок, насколько только возможно при помощи его не сойти с ума от деяний человечества. И Тевье им одарён. Он, конечно, пытается осознать происходящее. Понять себя. Мир, в котором он живёт. Людей, которые его окружают. А главное, как можно одним людям влиять на жизнь других людей, лишь ссылаясь на их этническую принадлежность или отношение к определенному типу вероисповедания? Находит ли он ответы? Нет. Отвечает ли на его вопросы Тот, к кому на протяжении всего цикла повествования он вопрошает? Нет. Останется ли он самим собой? Смирится ли с действительностью? Нет ответа. Теоритически, конечно есть. Но произносить его для нас вслух Тевье не будет. (А в моей версии он звучит просто: то, как мы относимся к испытаниям, выпавшим на наш человеческий век, по-моему, и есть ответ – кто мы). 

Пройдёт почти сто лет после написания цикла рассказов Шолом-Алейхемом, когда писатель и сценарист Григорий Горин (Григорий Израилевич Офштейн) адаптирует их в своём сценарии для постановки Марком Захаровым в «Ленкоме» в 1989 году. Спектакль получит название «Поминальная молитва». Главную роль исполнит Евгений Павлович Леонов. После того, как Леонова не станет в 1994 году, Марк Анатольевич снимет спектакль с репертуара театра. Но (!) есть видеоверсия этой  постановки на youtube. И, к слову, даже в 2020 году мы с вами можем увидеть спектакль – многие театры в разных городах России и мира ставят его и сейчас. Мне посчастливилось в начале года посмотреть «Поминальную молитву» вживую. Дотронулось, спросите вы? Или только «призрак «Ленкома»? Не призрак. Это было откровение. Нет, не так.

Это было просто Искусство.

Эпилог.

Из интервью Бел Кауфман (1911-2014) — американской писательницы («Вверх по лестнице, ведущей вниз», «Любовь и все остальное»), педагога и внучки классика еврейской литературы Шолом-Алейхема (по материнской линии):

«Ежегодно вы проводили «Шолом-Алейхемовские Чтения». Как сейчас обстоит дело? Б.К.: Мой дед Шолом-Алейхем в завещании просил, чтобы вспоминали о нём с улыбкой, со смехом и юмором. Много лет подряд в этой квартире, где мы сейчас с вами разговариваем, собиралось человек по девяносто, было тесно. Теперь эти встречи проходят в синагоге, могут прийти все желающие. Дела, связанные с организацией «Чтений», я передала племяннику Кеннону — сыну моего брата Шервина и Роберту Вейву — внуку маминой сестры Маруси. На «Чтения» обычно собирается вся родня и много приглашенных. Я мечтаю, чтобы эта традиция не угасла, пока жив род Шолом-Алейхема!».

Шолом-Алейхем «Тевье-молочник»

http://lib.ru/INPROZ/ALEJHEM/tevie.txt