Альбом  

Первые кадры фильма: вскрытая грудная клетка, прикосновения скальпеля к бьющемуся сердцу и музыка, отсылающая зрителя к мифу о прекрасной Ифигении, которую её отцу, царю Агамемнону надлежит принести в жертву Артемиде, разгневанной на него за убитого им (по неведению!) на охоте священного оленя (гугл в помощь тем, кто призабыл детали сюжета трагедии). Версий мифа, как всегда, множество, включая то ли превращение Ифигении на жертвенном алтаре в лань, то ли замену её на жертвенное животное (как в истории с Авраамом и сыном его Исааком). Суть такова: машина правосудия богов Олимпа требует человеческого жертвоприношения за грех неведения или ошибки со смертельным исходом. Представьте себе некую мистическую ситуацию, в которой ветхозаветный принцип «зуб за зуб, око за око» реализуется на уровне физического закона, типа «сила действия равна силе противодействия». Ну, вот, дал ты по щам соседу сверху, который задрал тебя своим неугомонным перфоратором, устраивая тебе ежевоскресные побудки в шесть сорок пять утра. Выбил ему зуб, вернулся к себе в квартиру радостный и умиротворенный, занялся, как обычно, личной гигиеной, стал приводить в порядок полость рта, и бац, о кремовую керамику раковины звякает твой любимый верхний премоляр в золотой коронке. Но и сосед, падла, не остался без бонусов, кроме скорбной утраты вполне себе здорового зуба, ходит говнюк все выходные злой, не выспавшийся и с больной головой. Или, скажем, задержался ты после работы с молоденькой секретаршей на сорок минут по интимным вопросам, а в субботу глядь из окна, а там лучащуюся довольством жену подвез из спортзала до дому накачанный тренер по фитнесу с голубыми глазами, охрененным хаером и золотистым загаром. И тоже, доволен, сука, что твой кот, оприходовавший за спиной у хозяйки полкринки сливок. Этот метафизический принцип юридической (механической) справедливости и прижизненного симметричного воздаяния по грехам Лантимос берёт как основную идею и делает концептуальной матрицей своего фильма, а в качестве фабулы использует ошибку кардиохирурга, в результате которой его пациент оставил вдовой свою супругу и осиротил 16-ти летнего индиго-сына. Сюжетом же драмы будут физические страдания семьи давшего маху доктора и его собственные нравственные мучения по ходу прилетающих на его седеющую голову кармических следствий причиненного им по халатности зла и привнесенных в сей и без того скорбный мiр страданий. Треть фильма, или чуть более, мы созерцаем чинную и размеренную жизнь (я бы даже сказал житие) преуспевающего врача Стивена (Колин Фаррелл), точнее, четы врачей, ибо его жена Анна (Николь Кидман) тоже врач, офтальмолог. В семье двое благовоспитанных и художественно одаренных детей, мелкий Боб, ученик младших классов, и вступившая в пору полового созревания Ким. Отношения в семье подчинены чуть ли не дворцовому этикету. Фразы строятся правильно в подчеркнуто вежливой и предельно толерантной форме. Все друг к другу до оскомины внимательны, однако без приторности, а скорее в протокольном формате инсталлированных в подсознание бихевиористским воспитанием навыков и культурных кодов цивилизованного общения. Увы, культурный лоск цивилизованности, нанесенный социальной дрессурой, легко слетает при малейшем дуновении деструктивного ветра, грозящего внести смятение в отлаженный механизм комфортного существования семейства высокостатусных врачей, принадлежащего к верхним слоям американского общества (съёмки проходили в Цинциннати, что поначалу затрудняет идентификацию места действия). Воспитательская лояльность супругов доведена до идеала хрестоматийных образцов. Рассудительная послушность их детей вожделенна самым продвинутым родителям. Стерильный порядок быта ассоциируется с хирургической операционной. Но под этой внешней выверенностью и четкостью геометрических конструкций существования ощущается какая-то стеклянная хрупкость здания семейной жизни. Поверхностное благочиние ощутимо не затрагивает глубинных структур души членов этого кукольного семейства. Именно мысль о театре марионеток приходит в голову, когда смотришь на то, как эти персонажи играют свои роли детей и родителей. И даже в спальне, в интимных отношениях Стивена и Анны, в их ролевой постельной игре звучит какая-то искусственная, театральная нота. Когда в кадре впервые появляется Мартин, сын погибшего пациента Стивена, то по ходу нарочито задушевного общения этого подростка с взрослым дядей возникает неприятное ощущение некой порочности этой странной дружбы. Однако если поначалу активной стороной является Стивен, то в дальнейшем Мартин берет на себя роль преследователя, что вызывает ещё большие недоумения. Откровенность между взрослыми и детьми в вопросах пола тоже не добавляет в атмосферу фильма идиллических тонов и вызывает внутреннее неприятие, граничащее с отвращением. С какой же легкостью рушатся плотины наносного благоприличия под давлением жестокости внешних обстоятельств, как быстро из-под маски добродушия и светской учтивости вылезают клыки первобытного зверя, когда посторонняя воля грозит разрушить устои обывательского (в лучшем смысле слова) благосостояния представителей новейшей образцовой интеллигентности, тонкой культуры, высокого интеллекта, привилегированного образования и воспитания. Далее, после знакомства Мартина со всеми членами семьи своего как бы патрона и покровителя (ведь Мартин утверждает, что намерен стать кардиохирургом, как и его обожаемый старший друг) сначала на Боба, потом на Ким нападает некое необъяснимое и таинственное заболевание, имеющее явные симптомы паралича и общей атрофии (кахексии) на фоне не диагностируемой этиологии. Рационализм Стивена, кардиохирурга, не позволяет ему принять даже гипотезу психосоматики, предложенную Анной, что уж говорить про тот метафизический бред о кармическом воздаянии, который внезапно, с шокирующей недетской рассудительностью обрушивает на него взятый им под опеку подросток Мартин. Здесь Лантимос предъявляет нам второй парадокс современной цивилизации (первым был зверь первобытной психики в личине дрессированного пони), – и это дремучий мистицизм агностика, неосознанно проскальзывающий в одеждах рациональности его мыслей, слов и поведения. Когда когтистая лапа невидимого демона сожмет твое трепещущее в паническом ужасе сердце, а его леденящее дыхание парализует тяжким оцепенением твое беспомощное тело, тогда ты до сокровенных тайников души ощутишь всю мощь его необоримой власти, и твой эфемерный рационализм и неверие испарятся как мелкие брызги воды, случайно оросившие раскаленную на углях жаровню. Увы, агностику легче обратить свой разум к древнему злу и опуститься перед ним на колени, лобзая (погружаемые в прах и брение) грязные стопы рукотворного идола, чем принять умом и сердцем обетования Живой Истины и дар подлинной свободы, открытой смертной твари в духе бескорыстной любви. Какой бы силой, стихией, законом не прикидывался падший дух, он будет соблазнять человеческую немощь и невежество ложными дарами, кои на поверку, как фальшивые червонцы в сказке про Золотую Антилопу, всегда превращаются в битые черепки тленных, сиюминутных, а потому бесполезных сокровищ, едва оказавшись в руках их обманутого стяжателя. Зато в уплату за предложенную иллюзию лжец потребует подлинной жертвы – твою убиенную смертным грехом душу: ты должен будешь, нарушив единственно истинный Закон – закон Любви – предать в своей совести Истину, ведущую в вечность нетленной Жизни. Третий план фильма – это возрождающая перспектива страданий для мертвого душой современного техносапиенса. И тут, конечно, как всегда и везде, главная надежда на детей, в которых тонкая связь с Истоком (в отличие от заизвесткованных страстями взрослых сердец) ещё струится животворной струёй чистой любви, жертвенности и чувства надмiрной справедливости. Однако, ещё раз, увы. Чистые сердцем дети растут не на луне и не в вакууме. Зараза мiрской порочности весьма скоро въедается в поры их чувствительной души и дает в ней цветы зла отнюдь не детской ядовитости. Итак, если агностицизм и материализм не форма поклонения диаволу, то кому тогда приносит в жертву своего «священного оленя» респектабельно рациональный член высших классов современного общества кардиохирург Стивен Мёрфи?

Алкал. Искал. Нарвался. Взвыл, Всплакнув - каким же дурнем был!..

От души поздравляю с очередным днём рождения замечательного человека, интересного поэта и активного критика, Владимира Лисеенко! Счастья тебе, дорогой!

Вот и завершился наш Первый, кручено-верченный поэтический и околопоэтический конкурс, без сомнения попавший в историю нашего сайта! И что бы там не говорили недовольные, обиженные, упрекающие, "брезгующие", но пристально смотрящие... , а наш Кубик-Врубик очень интересно повращавшись, в конце концов финишно провернулся и обернулся к нам своей яркой полноцветной Победной Гранью. Я с удовольствием поздравляю авторов, которым удалось разместиться на этой Грани, продемонстрировав нам грани своего яркого поэтического таланта. Всем 9-ти граневым авторам администрация должна перечислить серебромонетное вознаграждение в пропорциях, обозначенных условиями конкурса. Кроме того поздравляю победителя в номинации "Любитель Народа" - Татьяну Шохину, которой также причитается немного монеток. Я в свою очередь в течение ближайшего часа отправлю всем лауреатам Памятные Дипломы, которые пришлось срочно переделывать из-за смешной ошибки (а как же без этого!) вкравшейся и затаившейся, но вовремя обнаруженной бдительным оком одного из наших модераторов. Пользуясь случаем, пока есть ещё возможность публикаций, хочу ещё раз поблагодарить всех участников нашего общего Кубика - модераторов, судей, администраторов, участников и читателей, включая "обличающих"... за внимание к конкурсу, за отзывчивость, за многочисленные комментарии и мнения. Мне лично было очень интересно, и я собираюсь сделать этот конкурс традиционным. И уже есть интересные идеи по тематическому наполнению граней. И я с удовольствием учту и приму все дельные толковые предложения и замечания, которые позволят ещё ярче засверкать нашему поэтическому Кубику и доставить удовольствие и прочие эмоции участникам, свидетелям и наблюдателям его фееричного вращения! Кубик отныне ещё одна моя любовь, чего и вам всем желаю! P.S. Уважаемые Победители - хотел разослать всем вам Памятные Дипломы, но обнаружил что мне и рассылку уже заблокировали... "по подозрению в спаме"... уже одни только подозрения являются основанием для запретов, а ведь всего-то разослал Дипломы модераторам и судьям...)) В связи с этим подозрением, я вынужден разместить ваши Дипломы у себя на страничке - заходите, забирайте, кому это интересно... И ещё раз вас всех поздравляю - быть Первыми лауреатами нашего Кубика это, как мне кажется, здорово!

Уважаемые обитатели сайта "Поэмбук"! Близится к завершению наш Первый экспериментальный пробный конкурс "Поэм-Кубик-Врубик". Еще одна ночь вращения и полвоскресного дня... и откроется Победная Грань нашего замечательного во всех отношениях многоцветного живого и многих заворожившего Кубика. И ещё вполне можно повлиять своими читательскими голосами на определение Победителя в номинации "Любимец Публики" (по мнению только рядовых читателей, без учёта оценок жюри)... Завтра в 12.00 финиш и подведение итогов со всеми вытекающими и сопутствующими оргиями. Но уже сейчас я смело и совершенно честно, положа одну руку на сердце, а другую на местные Правила..., могу сказать - конкурс удался! Во-первых, уже потому, что ему впервые в моей истории проведения конкурсов (а это четвёртый мой конкурс) присвоен статус "Экспертный"! Присвоен в связи с глубоким уважением администрации сайте к составу модераторов и судей, несмотря на то, что он там у кого-то из "уполномоченных" на "писят процентов ненавистен"... В данном случае Администрация проявила себя с самой лучшей стороны, совершенно законно и объективно оценив состав и усилия людей, вложивших свою труд в прокручивание этого первого, ещё не обкатанного, на явно интересного для участников и всего сайта в целом проекта. Думаю, наш Кубик станет традиционным и одним из самых любимых конкурсов сайта. Во-вторых, он удался ещё из-за того, что в его ходе возникла удивительно жаркая по накалу и по насыщенности аргументов дискуссия о Поэзии... что есть Поэзия,... как найти её признаки, и чем формируются эти взгляды и оценки - "хорошая -плохая". Если вы, читатели, заглянете в подконкурсное поле комментариев, то настоятельно рекомендую найти и прочитать там обсуждение этой темы модератором нашего конкурса Ириной Чудновой, судьёй нашего конкурса - Черновой Наташей, и читателем нашего конкурса - Стихотоником... потрясающий, на мой взгляд, живой открытый диалог-обсуждение, достойный Альбомной рубрики... В-третьих, даже совершенно неожиданный для всех нас (организаторов, модераторов, администраторов и участников) технический сбой на рубеже перехода от модерации к судейству, не смог остановить вращение нашего Кубика и, он, успешно его продолжил, даже с ещё большим ускорением и околоКубковыми завихрениями... ) Я вполне себе понимаю и отдаю отчёт, что кое-кому всё это очень не нравится... ну не те люди организовывают и судят, не те отношения, традиционно сложившиеся с восторженными всхлипами и ответными преклонениями в пояс... не те, и не то... и вроде бы отошли в сторонку эти "брезгующие", как всем это советуют, игнор, так и игнор... но нет - только чуть появилась малейшая возможность приблизиться и пошло-поехало! С таким долгожданным аппетитом или даже с озверевшим голодом накинулись все безучастные, и очень глобально окультуренные, что... это ещё больше придало весомости нашему Кубику... ) И даже это беспрецедентное, на мой взгляд, лишение меня комментирования во время проведения мной конкурса... ну, спасибо, за дополнительный пиар, неужели моё слово настолько страшно... или даже весомо, что его надо просто напросто запретить! Очень лестно, очень!...)) А вот завтра мы все и посмотрим - что там, и кто там у нас восседает на Победной Грани нашего Кубика, и насколько это уместно и соответствует статусу, духу и традициям нашего сайта... И, надеюсь, обменяемся мнениями, не разбиваясь на "могучие кучки", по пицот или сколько там у кого в друзьях-подругах... Поэзия, друзья, Поэзия... она должна быть честной, искренней, чистой..., а не "исходя из личностей"...или своего психоэмоционального состояния и самочувствия... я так думаю. P.S. Не могу комментировать, и не ведомо когда смогу - запрет бессрочный!...) Все вопросы - в личку, она пока еще открыта. P.P.S. Ирине Чудновой: Ира выше я просил все вопросы адресовать в личку. Но, поскольку ты спросила здесь, где я не могу комментировать в силу запрета, то вынужден здесь же и ответить, хотя не уверен увидишь ли ты этот ответ или нет... но а вдруг!...) "Виктор, ты кажется, действительно не задал буфер. Написать в условиях, что он есть, и не забить его в соответствующее поле при создании конкурса -- это не есть задать буфер." Так кажется или ты точно знаешь?... Я отдал проект конкурса на модерацию задолго до его начала. И он там пробыл достаточно долго, что-то около недели,если не больше... За пару дней до старта он был одобрен без единого замечания, ни единого словечка не было поправлено, хотя у меня самого потом возникли вопросики... И был сбой со временем, как-то оно не так было обозначено, как у меня. Но я не стал выяснять, поскольку уже был опыт, что время в модуле часто сбоит... Если ты знаешь, при заполнении ("забивании") поля конкурса в модуле, если чего-то "не забил", "не добил", он дальше оформление не пропускает... требует уточнения в этом окошке. У меня потребовал только указать количество монеток 1, 2 и 3 местам. И всё. Остальное я всё "забил". А вот теперь известный всем Великий знаток и Доктор, с уже ободранным хвостом и отклеившимся усом, будет долго и нудно "лечить" всех и "прятать меня за технический сбой"... Конкурс наш я считаю, несмотря на все эти сбои, укусы и истерики некоторых, которые увидев слово "экспертный", думаю не на шутку возбудились, и только и ждали и ждут повода..., удался и многие просят его повторить... и я обязательно повторю, даже не имя возможности комментировать...) С другими темами, не менее интересными и разноплановыми... и с "забиванием" в буфер всего того, что я тщательно обдумаю... И читай, пожалуйста, повнимательней мои просьбы. Пожалуйста.

На мой взгляд, наивно-наильевно верить, что любые перловки в Альбоме кого-то остановят или исправят и чему-то научат.А вот отвратить от творчества (для кого-то жизненно необходимого, практически духовного лекарства) или просто ударить по нервам вплоть до инфаркта - вполне могут. Одно дело в конкурсе прочесть критику (конструктивную или не очень) - сдался,принят, так будь готов! Другое дело - публичная порка, да ещё отвергнутого, да ещё для стеба, да еще под прикрытием "пользы для дела"... Считала и буду считать - это отвратительно. Спасибо всем, кто поддержал! Жаль всех, кто не понял, - ибо всё в этом мире аукается... Всем доброй весны!

Марина Якимович (Марина): Виктория, я благодарю Вас за согласие дать интервью. Первый мой вопрос Вас не удивит. Расскажите, пожалуйста, о детстве и своей родительской семье. Кто в детстве был самым близким, самым главным человеком? Виктория Север (Виктория): Родилась в Якутии, в городе Мирный, который известен кимберлитовой трубкой «Мир». Из роддома отец нёс меня домой пешком, в сорокоградусный мороз, завёрнутую в одеяло, декабрь был. Детство помню хорошим, но с грустинками— родители обо мне заботились, я одна у них, но работали много, по сменам, и иногда оставляли меня в круголосуточном детсаду на ночь или две. Помню, как ревела и ела после ужина оставленный родителями в кабинке апельсин. С тех пор апельсины для меня — грустные фрукты! А хорошее — это отпуск на море или у бабушки в Благовещенске каждый год. Это было как путешествие в другую страну — там тепло, много фруктов, мороженое продают (у нас не было даже мороженого в городе)! Еще хорошее было — занималась в разных кружках и секциях (гимнастика, рисование, танцы, даже была бас-гитаристкой в девчоночьей группе). В детстве была очень близка с бабушкой — она меня вязать научила, как же мне это в жизни пригодилось! Особенно в 90-е, когда приходилось подрабатывать много, и вязанием тоже. Да и сейчас время от времени вяжу на заказ. Вот, недавно была интересная работа —«Мозговой слизень». Заказчик остался доволен, да и я многое узнала от него, оказывается, каждому офиснику нужен слизень на рабочий стол. А иногда его на голову прицепляют, слизня этого, для прибавления ума! Оказывается, не только мы, поэты, чудаковатые типчики! Марина: Я знаю, что Ваше творчество не уходит корнями в детство: писать Вы начали относительно недавно. Что послужило толчком? Виктория: Да. Стихи начала писать в 2012 году. Наверное, появилось много свободного времени — я тогда ушла из педагогики в алмазную компанию, где и зарплата повыше, и рабочий день нормированный. Да и вся неделя. А ведь было так — уроки, потом собрание или звонки родителям, праздники, мероприятия, отчеты, педсоветы. А вот ушла — семью стала чаще видеть! Поняла, что жила, будто для чужих. Начала писать какие-то личные строки о любви, о детстве, о своей дочери, о семье. Однажды опубликовала пять стихотворений на одном из литературных сайтов — что скажут? Отзывы были разные. Мне стало интересно — как же люди так серьезно к стихам относятся, я-то считала это хобби, как вязание, например, вяжешь—распускаешь, снова вяжешь…Прочитала у Варлама Шаламова: Поэзия – дело седых, Не мальчиков, а мужчин, Израненных, немолодых, Покрытых рубцами морщин. Как верно, думаю, надо и мне начинать писать, самое время морщин! А жизнь прожила довольно содержательную — так что накопилось, что сказать. Марина: Вы говорите «отзывы были самые разные», значит, были и плохие? Не задевало? Виктория: Не плохие, а критические, не ругали, но грамотно подсказали, что рифм глагольных желательно избегать, что нужно следить за ритмом и размером, как не сваливаться в пошлое и избегать банального, а еще читать хорошие стихи. В личке кропотливо брались за разбор текста. Меня сначала это всё испугало — знаете, такое бывает, когда ты что-то негромко сказал, а тебя услышали и хотят, чтобы ты говорил громче, уверенней и для всех. А потом думаю, эти люди ведь время на меня тратят, мне нельзя от них отмахиваться. Стала учиться. Потому что я очень ответственный человек. И если бы мне сказали тогда, что через несколько лет меня пригласят участвовать в Турнире поэтов, читать свои стихи, слушать профессионального критика и надеяться на выход в следующий тур — конечно бы не поверила. А вот есть — в конце марта была запись одного из выпусков Турнира поэтов с моим участием и теперь жду с нетерпением выхода передачи в конце июня. Марина: Виктория, скажите, можно ли сказать, что, прочитывая хорошую поэзию и другую литературу, Вы берёте на вооружение приёмы, которыми пользовался автор, и тем самым учитесь у корифея? Или совершенно всего Вы отыскивали самостоятельно? Виктория: Приемчики я подмечала и со временем научилась их классифицировать и училась хорошему. Но никогда не забывала, что я не такая, как все, у меня своё имя, голова и мысли. Пишу, обращая больше внимания не на инструмент (размер и ритм, рифмы), а на то, как пишу. Свой взгляд и почерк. Я так считаю. Марина: Что Вас волнует? Какая тема, встречается в Вашем творчестве чаще? Виктория: Наверное, детство, воспоминания о маленьком северном городке, о моих родных и северной природе. Хотя, иногда совсем ничего не волнует. Много раз думала, что всё, хватит писать, надо не писать, надо идти в бассейн, в лес, в магазин за платьями, вообще ни о чём не думать. Но всё равно, думается о чем-то и записывается. Марина: Для Вас творчество, это что? Заполнение «кроссворда», чтобы убить время или миссия? Насколько всё серьёзно? Виктория: Точно не миссия! Хобби, но не для заполнения свободного времени, а ради познания себя — как я смогу рассказать о чем-то или не смогу. Марина: Скажите, Виктория, почему у Вас такой псевдоним, мне понятно, но почему Вы вообще взяли себе псевдоним? Почему без него не обошлось? Не кажется ли Вам, что человек через выбор псевдонима тоже выражает себя? Или всё не так? Виктория: Это всё интернет виноват, при регистрации на литсайтах робот требует: «Имя, сестра!», а Викторий — много. Пришлось Север прицепить, да так и остался псевдоним, связанный с географическим названием. Геоним) Марина: Виктория, скажите, Вы, как любой автор, не можете не чувствовать свой рост. Что приходит с каждым написанным стихотворением? Скорость написания, простота в поиске темы, лёгкость пера? Виктория: Рост свой я не чувствую и никак его не измеряю, потому как нет у меня высокой цели и задач подняться к вершинам мастерства. Просто однажды я начала писать стихи и со временем научилась легче и точнее выражать свои мысли, идеи, желания, ощущение мира. И если мне нравится написанное мной стихотворение — значит, оно хорошее и для читателя. Есть у меня стихи, которые я не люблю. Но как их уничтожить? Когда сажусь за создание стихотворения, я будто вижу себя, своё внутреннее духовное «со стороны». Дистанцируюсь от себя. И вот в этом поэзия мне помогает в жизни — увижу всё со стороны, и мне проще помочь себе справиться с жизненными сложностями и препятствиями, решить проблемы. Я будто лучше узнаю и понимаю себя. Например, пять лет назад я переехала из Якутии в Санкт-Петербург. Вся моя жизнь изменилась за два месяца — я развелась с мужем, продала квартиру там, купила квартиру здесь, уволилась с очень хорошей работы, оставила друзей и родной город, и вместе с дочерью-подростком, кошкой и 250 кг добра уехала в незнакомый город, в котором была лишь раз в командировке. И не до стихов было совсем. Ни работы, ни друзей, ни поддержки близкого человека, а только беготня по собеседованиям, ремонт в бетонной коробке новенькой квартиры, и огромные непривычные расстояния. А я не могу писать, когда мне плохо. Но однажды был очень солнечный день, и я написала почти сразу, начисто «В номере гостиничном гамак» — и так спокойно стало, хорошо и уверенно. Будто за чью-то руку уцепилась — а рука-то моя. Потом и работу нашла, и ремонт закончился, и к расстояниям привыкла, даже польза есть — три кило скинула. Марина: Можно ли сказать, что стаж написания не только приносит, но и что-то забирает? Что теряется с приобретением опыта? Виктория: И здесь я не знаю ответа. Совсем не задумывалась, что у меня есть стаж написания. Мои стихи живут давно. Просто раньше это были такие истории у меня в голове, вроде личных тараканов. А теперь тараканы вылетели и превратились в прекрасных птичек). Всякий раз, когда пишу стихотворение, замечаю, как проживаю все по-новому. Даже если не свою историю, а чужую, я все равно чувствую ее. Марина: Вы когда-нибудь пробовали писать о тех обстоятельствах, в которых Вам быть не доводилось, например, о фронте или о космосе. Как Вы думаете, что нужно для того, чтобы написать наиболее достоверно? Не авантюра ли это? Виктория: Да, у меня много стихотворений о том, чего пережить не доводилось! Просто я внимательно слушаю рассказчика, от которого узнала историю! И хорошо запоминаю. Марина: Писать с годами сложнее или легче? С одной стороны, автор приобретает мастерство, с другой – чем больше пишешь, тем сложнее не повториться. Виктория: Да, конечно. Иногда кажется, что никогда не напишешь лучше, да и сказано уже всё. Но если есть что сказать по-новому, под другим углом зрения, если найдены верные слова — пишу. Марина: Как Вы думаете, должен ли автор иметь внутренний ценз? Или, наоборот, его ничто не должно сдерживать? Что в стихах (в литературе) недопустимо для Вас? Виктория: Внутренние тормоза должны быть, но у каждого, видимо, свои представления о них. У меня так — матом в стихах не ругаюсь, стараюсь не использовать жаргонизмы и албанский езыг, а также без надобности вклинивать в текст другие нерусские красивые и загадочные слова. Марина: А у Вас есть стихи для детей? Творческие мамы, как правило, пишут для свих кровинок? Виктория: Когда дочь была маленькая, стихи я еще не писала, мы с ней занимались «дизайном» — то светильник в доме украсим, то наряды модные шьем. У меня есть несколько стихов для детей и о детях, пишу от случая к случаю. Марина: Как Вы думаете, что из себя в принципе представляет детская литература? Какой она должна быть? Назидательной? Поучительной? Развлекательной? Образовательной? Виктория: Я давно не слежу за новинкми в детской литературе, но думаю, что ничего, в принципе, не изменилось с тех пор, как наши мамы нам читали Чуковского и Михалкова! Думаю, детская литература должна быть доброй. Марина: У Вас случалось кардинально менять взгляд на своё детище? Бывало ли, что написанное стихотворение радует, а потом, спустя время, Вы видите, что это никуда не годится? Виктория: Конечно, особенно это о тех стихах, с которых я начинала своё творчество. Понимаете, возможно, я не настолько серьезно отношусь к своему творчеству, и не готова отвечать на такие серьёзные вопросы. Знаете, я очень многое умею делать хорошо и отлично, причем осваиваю это быстро, подчас не имея образования — я успешно руководила педагогическим коллективом, я владею английским языком на профессиональном уровне, я шью и вяжу — сотрудничаю с двумя рукодельническими брендами, я чемпион города по стрельбе и не раз призёр, в 40 лет я занялась фитнесом и стала призёром города в составе команды, за два месяца я сдала на квалификацию «инженера-электроника», а это очень далеко от моего гуманитарного образования! Я не хвалюсь, но хочу объяснить, что поэзия для меня — одно из направлений, которое я освоила, добилась определенных результатов, но я не собираюсь отдаваться ей всецело, я хочу научиться чему--то еще, не менее интересному и важному. Петь, например! Марина: Виктория, но если Вы владеет английским, то Вас сам Бог велел заняться переводами. Никогда не пробовали себя в этой ипостаси? И если «да», по расскажите поподробней. Кого вы переводили и почему именно его? Виктория: Нет, литературными переводами с английского не занималась. Да и вообще уже хочу забыть английский! Слишком много места в голове занимает, я бы добавила какие-то другие знания. Преподавала английский много лет, потом переводческая работа, целый день общаешься на английском, а вечером вспоминаешь русский. Устала, если честно. Сейчас на фрилансе, помогаю другим изучать английский и перевожу на заказ. Но одно время я переводила стихи якутского поэта Вячеслава Хона, с якутского на русский, был такой опыт. Якутский я не знаю, был подстрочник, было общение с поэтом, обсуждение. Интересный опыт. Марина: Спасибо. У Вас бывали такие моменты неудачи, после которых Вы приходили к выводу «Всё! Больше никаких стихов!»? Как Вы выходили их этого состояния? Виктория: Конечно, такое тоже было. И бросала. И внушала себе, что не моё, что много времени и душевных сил отнимает такое творчество… Но — прочтешь книгу, посмотришь фильм, услышишь или вспомнишь историю, подметишь что-то необычное — и хочешь об этом написать. Марина: Давайте поговорим о Вас на Пмб. Ваши успехи здесь важны? Если в очередном кубке Вы не удержите свою золоторамочность, это Вас огорчит? Виктория: Я здесь третий год, всё меня устраивает, даже к лиговским играм привыкла. Во всем участвую понемногу — дневники, конкурсы, обсуждения. Удерживать золоторамочность — не цель пребывания на сайте. Я даже не знаю еще, буду ли я участвовать в удержании добра? Марина: Зачем нужны конкурсы сайту понятно, это движ, благодаря которому сайту удается избежать застоя и потери интереса, а зачем конкурсы Вам? Зачем Вы в них ходите? «Выгулять» стихи? Напомнить о себе? «Заработать» деньжат? Получить критику? Виктория: Если интересна тема — то участвую, если есть время, могу написать специально для конкурса. То есть конкурс для меня — развлечение, не более того. Вдохновение. «Выгулять» стихи — очень жутко звучит, на мой взгляд, цинично как-то. Всё остальное — тоже не про меня. Поэзия — это не стрельба в тире! А я много лет серьезно занималась стрельбой — даже была чемпионом города. Вот там страсти! Там четкие правила и требования, навыки и умения, которые подтверждаются серьезными документами. Там у всех одна цель и эталон — «десяточка». А поэтические конкурсы — это всё же выставка творческих работ. И «десяточка» у каждого своя. Марина: Виктория, у Вас есть стихи на бумажных носителях? Свои сборники или подборка в сборнике коллективном? Виктория: Да, у меня есть книга «Родом из Триаса», я ее выпустила ровно в тот переездной период, пять лет назад, как итог своего творчества, как точку в освоении поэзии. Но потом были сборники и публикации вразличных интернет-ресурсах — «45-ая параллель», в сборниках "Музыка слов: 100 новых имён", «Антология живой литературы», а также сборники в издательства Перископ и в журнале «Южное сияние». Приняла участие в благотворительном выпуске аудиодиска для детей "Маленькие сказки 2017". Марина: Виктория, скажите, а как сейчас относится к Вашему творчеству Ваша дочь? Она Вами гордится или она равнодушна к Вашему увлечению? Не пишет ли Ваша Алиса сама? Виктория: Думаю, что гордится! Не равнодушна, это точно, мы беседуем иногда о моём увлечении. Стихи она не пишет. По крайней мере, я об этом не знаю. Марина: Давайте поговорим о Вас. Вы какая? Вы холерик или меланхолик? Вы чаще бываете открытой или замкнутой? Вы тщеславны или покой важнее? Виктория: Я спокойный уравновешенный человек. Весёлый и дружелюбный. Общительна. Это сейчас. В жизни было разное, характер менялся, что-то сглаживалось, что-то приобреталось. Чаще люблю быть одной, чем в компании. Покой важнее, да, порой, бывает, переживаю всё до физических ощущений, не только эмоционально, но могу заболеть, температура и отсутствие аппетита. Марина: Процитируйте, пожалуйста, самое, на Ваш взгляд, мудрое (точное) высказывание. Виктория: Мой дом там, где я. Не знаю, чьи это слова. Но я думаю, что дом для человека — это не обязательно квартира, адрес или здание, а место, оказываясь в котором, чувствуешь себя уютно и спокойно. Везде, где человек находится — его дом, меняется только вид из окна, люди, окружающие тебя. Даже на рабочем месте у каждого есть свой кусочек дома — фото родных, сувенир или талисман на столе. На моей работе (в колледже, а потом и в мониторинговом центре) у меня была своя территория дома — конфета на столе. У меня школьная привычка — носить в портфеле конфеты. У меня мама работала в хорошем месте — в торговле, в советские времена это был большой плюс! И она работала в ресторане аэропорта, кладовщиком. А у кладовщика ресторана, снабжающего самолёты питанием, всегда есть конфеты «Взлётные»! Помню, я всех в классе угощала. Марина: Насколько Вы принципиальны? Вы могли бы из-за разногласий в коллективе уйти с любимой работы или предпочтёте пойти на компромисс? Виктория: В молодости я была очень принципиальна! Могла и с работы уйти, и поссориться с коллегами. С годами да, всё уравновесилось и компромиссы предпочтительнее. Хотя свои принципы, конечно, есть. Марина: На Ваш взгляд, доброта - это значимо, или «хороший человек - не профессия»? Виктория: Конечно, доброта — хорошее качество. Но я думаю, что «хороший человек» — не обязательно добрый. Есть добрые люди, но для меня они не хорошие и наоборот! Марина: Есть ли что-то такое в Вашем прошлом, о чём Вы горько жалеете? Если бы была возможность вернуться и перерешить какой-то вопрос, то о чем бы Вы поменяли свое решение? Виктория: Конечно, были нехорошие моменты в личной жизни — перечислять не буду, потому что это будет слишком откровенное интервью, я лучше об этом книгу напишу! Многое хотелось бы вернуть, изменить, но… Жалеть об этом глупо, иначе топтание на месте, депрессняк и брюзжание. Нет, я живу нормально, научилась на своих ошибках — и теперь-то точно знаю, как дальше жить! Марина: Принято считать, что свободный человек, это тот, кто делает только то, что хочет и не делает того, чего не хочет. Не кажется ли Вам, что совершенно свободный человек, это значит, никому не нужный? Что для Вас свобода и где её границы? Виктория: Всё-таки мне ближе мысль Руссо: «Свобода человека состоит не в том, чтобы делать что хочешь: она в том, чтобы никогда не делать того, чего не хочешь», да, свобода — это воля в своих поступках, но существует еще ответственность за них. Свобода — это внутреннее состояние. «Совершенно свободный» — это очень относительно. Где кончается свобода одного? Там где начинается свобода другого. Снова не мои слова, но мне они близки, потому что в философии есть несколько концепций свободы воли и у каждой свои сторонники. Главное, вести беседу тактично и не переходя на личности!) Марина: Ну и последний вопрос. Виктория, когда Вам очень-очень плохо, к какому светлому воспоминанию Вы прибегаете, чтобы успокоить душу? Виктория: Да, однажды медсестра в больнице сказала мне: «Думайте о чем-то приятном». И я вспоминаю, что был у меня в жизни грустный апельсин — и ничего грустнее его не может быть и не должно быть. Марина: Я благодарю Вас за откровенность и уделённое мне время. Виктория: Спасибо большущее и вам, Марина, за интервью! 15 апреля 2021 ______________- Я люблю вас до снега. Зимой, будто серые звери, заночуют сугробы под окнами наших квартир. А пока – светлячки сигарет в номерном интерьере отправляют сигналы друг другу, и пепла пунктир осыпается, жалит ладони. Курить не умею. Нам «трубу» эсэмэсят в желаемость метаморфоз. Мы – сотрубники тайны. Заношенность быта страшнее пертурбации душ во вселенских масштабах. Взасос прилепилась луна любопытная к стеклам балконным и глядит, отражаясь в мгновениях пыльных картин. Завтра выпадет снег. Улыбнётся озябшее солнце в кронах белых деревьев, как праздничный фрукт мандарин. Неуклюжесть возни придает перемене позиций обстоятельства спешки. Опаздывая по делам, мы всплываем над белой волной простыней. Словно спица выпирает ромашка в графине. Гостиничный гам раздается и гаснет в этажном клубке лабиринтов. Нам – налево от лифта, по лестнице молча, бегом. Всё изменится раньше, чем ждали мы, так деловито распрощавшись. Люблю вас. До серых зверей под окном. Виктория Север Дорогие друзья, вы можете задать свой вопрос Виктории. Моя гостья ответит на все. Автор лучшего вопроса будет премирован 50-тью серебряными монетами.

На фото кадр из фильма "Самый главный босс" Сегодня хотел бы рассказать о трёх картинах - румынской, датской и финской. "Прописные буквы" Раду Жаде. С этим румынским режиссёром я уже был знаком по фильму "Мне плевать, если мы войдем в историю как варвары". Фраза, которая послужила названию фильма, принадлежит диктатору Антонеску. " Прописные буквы", как и в случае с "Мне плевать" - тоже своего рода реконструкция, только уже режима Чаушеску - социалистического Цепеша, пришедшего к власти в Румынии в послевоенные годы. Вступив в компартию ещё в юности, он прошёл тюрьмы и лагеря. Придя к власти, Чаушеску сначала проводил довольно либеральные реформы для страны соцлагеря, и в отличии от большинства социалистических стран старался вести независимую политику от СССР. С годами Чаушеску забронзовел, создал собственный культ. Он окружил себя родственниками, целой армией подхалимов, чиновников и спецслужбистами. На службе в Секуритате - румынском КГБ - работали десятки тысяч людей и полмиллиона информаторов. Румыны доносили на румын, после на инакомыслящих заводились уголовные дела. Вот одно такое дело и достаёт из архива Раду Жаде. Осенью на стенах румынского города Ботошани стали появляться антикоммунистические надписи. Надписи были сделаны мелом и заглавными буквами. В поисках злоумышленника или группы злоумышленников на улицы были подняты все полицейские структуры. Привлечены специалисты: кинологи, графологи, психологи. Вся румынская рать сбилась с ног в поисках преступника! Был создан психологический портрет - это образованный мужчина средних лет. Пальцем в небо. Им оказался шестнадцатилетний школьник Мугур Калинэску. Фильм представлен как театральная постановка. В условных и минимальных декорациях персонажи, как ожившие куклы, загипнотизированно говорят сухие строчки протоколов. Театральные сцены разбавлены кадрами документальной хроники - румыны поют песни, рапортуют о достижениях, радуются жизни в социалистической Румынии. Но за этой радостной ширмой показана трагическая судьба румынского подростка. Всё это выглядело бы ироничным детективом, если бы не смерть Калинэску в 19 лет. После преследования он и его мать, с которой он жил, стали изгоями. Через два года после инцидента юноше поставили диагноз лейкемия, и в фильме рассматривается версия, что юноша был отравлен румынскими спецслужбами. Рекомендую к просмотру этот фильм. "Самый главный босс" Ларса фон Триера. "Самый главный босс" - не просто комедия, а про корпоративные отношения. В целом она о том, что такое корпоративный дух и кому сие понятие выгодно. Понятное дело, выгодно оно начальству. Дальше, однако, начинаются нюансы. Главный нюанс "Босса" в том, что владелец маленькой компании, занимающейся разработкой в сфере информационных технологий, давным-давно придумал себе двойника-компаньона, генерального директора, который обитает в Америке, и является полноценным хозяином конторы. Все плохие решения, которые могут возмутить персонал (уволить кого-то, завернуть какой-нибудь проект) всегда выходили за подписью несуществующего компаньона. Теперь владелец IT-компании намерен продать свой бизнес, но оказывается, что без подписи псевдо-компаньона, он этого сделать не может. И нанимает на роль своего приятеля актера-неудачника: чтобы тот ничего не понимая в информационных технологиях, на несколько дней появился в офисе, занял важный кабинет, пообщался несколько дней с подчиненными, а потом подписал договор о продаже. Безработный актёр, отринутый театралами ещё и потому, что ненавидит "кретина Ибсена" , зато помешан на творчестве никому неизвестного драматурга Габини, берётся за работу, чтобы реализовать свои творческие амбиции. Но вскоре понимает что попал. В ситуацию серьёзного нравственного выбора. Нанявший его приятель, которого обожают коллеги, оказывается приличной сволочью. Сотрудники и не ведают, что все эти годы начальник их кидал, а сейчас собирается кинуть их окончательно. Он присвоил себе все авторские права на разработки фирмы. Как выясняется, он и создавал-то компанию на деньги своих сотрудников, и так до сих пор не вернул долги. Ситуацию, в которую попадает актёр, усложняет ещё то, что "главный босс" успел вступить в интимную переписку почти со всеми сотрудниками. Одной женщине он даже сделал предложение, когда она собиралась перейти на работу к фирме-конкуренту. И это её удержало. Понятно, что это порождает массу комических ситуаций. Причём смешных. Время от времени в фильме звучит голос самого фон Триера, меланхолически размышляющего на тему, каковы законы комедии и персонаж какого типа должен бы , по всем стандартам, появиться в данный момент на экране. Очевидный подтекст "Главного босса": вопрос о контроле. До какой степени мы способны управлять ситуацией? Точнее, до какой степени хозяин фирмы способен контролировать аферу с её продажей? До какой степени способен манипулировать персоналом и приятелем-актером, назначенным на роль " главного босса". Триер, похоже, приходит к выводу, что полноценному контролю поддаётся только акт разрушения, а не созидания. Поскольку хозяин и нанятый им "главный босс" находятся в отношениях "режиссёр и его актёр", то, понятно, что этот фильм ещё и о кино: насколько режиссёр способен контролировать съёмочный процесс и сделать тот фильм, который задумывал. Исходя из постулата, что задуманное всё равно никогда не осущиствится, фон Триер сознательно лишил себя тотального контроля над сьемками и отказался от оператора. Точнее, оператор-то был - он выстраивал кадр в целом, но потом в дело вступал компьютер, который в рамках отведенного ему пространства, сам, по неким своим компьютерным соображениям, выбирал ракурс съёмки и уровень записи звука. Поэтому не удивляйтесь, если в кадрах у героев будет вырезано полголовы или полтуловища - это компьютер так распорядился. Фильм забавный. Его можно посмотреть. " Собаки не носят штанов" Юкка Валькеапяя. Уютный домик у озера. В домике живут мужчина, женщина и девочка. Идилия? Всё это быстро заканчивается, когда супруга тонет в озере, а муж не может ей помочь. Теперь Юха - вдовец, воспитывающий дочь-подростка. С момента трагической гибели жены прошло несколько лет, но герой как закрылся в себе, так и живёт, чередуя работу хирурга со странными улечениеми (он сбрызгивается любимыми духами покойной жены и нюхает её бельё, платья и тд.). Всё меняется, когда судьба сводит его с Моной профессиональной доминатрикс, которая ставит Юху на четвереньки фразами "собаки не стоят на ногах" и эротично его душит. В счастливые секунды асфиксии Юха снова видит свою жену, а между сеансами понимает, что всё же хочет жить. Финская драмеди с глупым названием "Собаки не носят штанов", как ни странно, не отвечает на вопрос из старого мема, но пытается восстановить справедливость и вернуть БДСМ-тематику в поле возвышенных чувств, душевных травм и физической боли. Как известно трилогия " 50 оттенков серого" построена во многом на этом. Фильм Юкка Валькеапяя катком проходится по "Оттенкам", но так и не демонстрирует ничего радикальные переосмысления садомазохистких отношений из " Секретарши" Стивена Шейнберга. Несмотря на то, что номинальным героем фильма является горе-вдовец Юха, зрителю раз за разом показывают, чем живут окружающие его женщины. Первая - дочь, которая сделала себе пирсинг на языке, но выкинула металлический шарик после первой же сальной шутки по этому поводу. Вторая - та самая Мона, госпожа в латексном костюме и разных париках, работающая на самом деле в центре реабилитации. Обе сюжетные линии могли развить целую вселенную фильма, показав параллели между работой и увлечением Моны или, как дочь переживает смерть матери и новое хобби отца. Вместо этого они только портят динамику фильма и выставляют героинь статичными фигурами в истории про одержимого прошлой жизнью и новым увлечением мужчину. В итоге провокационная завязка превращается в стирильную историю обо всём и ни о чём. "Собаки" - это слабая драма о потере близкого человека, вечном горе и бесцельном существовании, но в то же время чёрная комедия про сексуальное пробуждение и влюбленность в новую жизнь. Фильм неуклюже чередует жанры, а не суммирует их, поэтому результат закономерный: это не цельная драмеди, а нескладный гибрид, обтянутый латексом, чтобы скрыть швы. Фильм можно посмотреть, но только для общего интереса.

Свежая передача общероссийского канала Культура. Беседа о творчестве Шарля Бодлера. Один из участников диспута - мой давний знакомый, прекрасный поэт Иван Купреянов. Иван поэтически титулован по всем возможным номинациям. И занят делом: у него общирный МХАТовский проект, популяризирующий современную поэзию. Участниками проекта были Воденников, Караулов, Ватутина... должен был присоединиться Кенжеев, реализации помешала пандемия. Пользуясь площадной лексикой недавнего альбомного оратора - Ваня вертел. К чему была преамбула. Мы с Иваном как-то находились в одной здешней команде: судили этап Кубка Поэмбука. Купреянов был разочарован общим уровнем того действа. Мы много обсуждали судейскую текучку в Ватсаппе. Ругался Ваня. Порой обсценно. Но конкретное по поводу конкретного слышала только я. В голову бы не пришло именитому Ивану шить обличительные простыни и вешать их на альбомный забор. Хотя, полагаю, при своих-то регалиях имел полное моральное право. Но есть рифмовки. А есть люди. И люди очень разно реагируют на сладострастные публичные глумления. Соображать надо. А передачу рекомендую. Культура всё-таки.