Альбом  

Катя Су 

Для меня сделать тот или иной выбор иногда вопрос момента.

В моём портфеле девять работ. Работы разные и по уровню мастерства, и по содержанию. Некоторые я забрала с первой строчки, как говорится, вокруг некоторых ходила долго и всё возвращалась, потому что полюбились.

Каждая из представляемых работ хороша по своему, полюбите их и вы.

 Зола

Ты где-то. На носу – Медовый Спас,

печёт с утра – а кажется, что вьюга...

Бесстрастно стрелки отсчитали час,

застыв на вечность перед новым кругом,

и только мысли мошкой в янтаре

жужжат в стеклянных стенах разговора...

Скорее бы...

Не важно, что. Скорей,

пока есть дух – и не дошло до скорой.

Две лжи. Два лика правды – чья правей?

Что стухла страсть, что встречи слишком редки?..

Июль играет в скошенной траве,

подкидывая медные монетки,

прикидывая: хватит на пломбир

и петушок на палочке?

Но взрослых

в ларёк не пустят. Любится – люби,

а нет – уйди совсем: спокойно, просто,

как гаснет в небесах закатный луч,

как плавится листва в костре Самайна...

А утром ветер выстудит золу,

развеяв свет и соль над океаном.

В какой-то мере, об относительности времени. Вот оно застывает, поймав бесконечное мгновение ожидания, а вот уже и страсть прошла, и зола остыла, и свет летит над океаном.

Но больше о том, что взрослая жизнь предполагает способность принимать взрослые решения.

 12-е июля

Поля, поля, парит земля, трава измята.

А ты по той траве ко мне бежал когда-то

раскинув руки, я ловил, смеялась мама

тогда, в последний наш июль, счастливый самый.

Весёлым лаем пёс встречал на задних лапах,

и ноздри щекотал домашней сдобы запах,

от солнца щурясь дед сидел под старой грушей.

Ты сам седой уже давно, мой брат Павлуша...

Дымилась чёрная трава в другом июле,

штормило землю так, что черти в ней тонули.

И забытьё в минуты редкого затишья,

где от бессилья каждый вдох казался лишним.

А пот и кровь текли, перемешавшись с болью,

и на метле летала смерть над бранным полем…

Июль, трава примята, радуга в полнеба –

земля, в которой я с тех пор ни разу не был.

Судьба у каждого свои имеет рамки –

я навсегда остался там… в горящем танке.

Небольшое отступление. Человеческая память хранит много разного, но ближе всего то, что связано лично с тобой. Я не могла пройти мимо, потому что 12-е июля для меня памятная дата, связанная с семьёй. И начало наступательной операции на Курской дуге.

Но и вне этого, стихотворение заслуживает внимания. В нём очень много любви, любви семейной, той самой, что хранит нас от бед, той самой, благодаря которой, превозмогая себя, поднимались наши предки на смертный бой.

 Беженка

Жара на спад.

Крыжовниковый бум,

в садах желтеет мелочь абрикосов.

Не за горами – сенные покосы,

креплёные полыньевые росы

и звёзды, как рассыпанный изюм.

Под старой липой девочка – ханум

мешает в миске огненную хну,

неспешно мажет смуглые ладони

и красит пряди в трепетном наклоне –

ей хочется быть сочной, как хурма…

Ей хочется, чтоб пряная долма

томилась-зрела в маминой кастрюле,

ей хочется гранатов, алычи

и ломкого чурека из печи,

и запаха фисташковых июлей.

Но там и солнцу нынче грош цена,

и брызги от совсем других гранат,

но всё пройдёт – мечтается Медине.

Ей хочется в родную чайхону,

привычно откликаться на «ханум»…

И к чёрту эту вечную войну

и лето, где не вызревают дыни.

Стихотворение-картина. Читаешь, и словно янтарные бусы разглядываешь на солнце. Свет льётся сквозь прозрачный янтарь: интересно и очень красиво. С каждой строкой схваченный автором момент оживает, наливается краской, цветом, запахами и ощущениями – оживает.

Браво, автор!

 Примета

Стали короче дни, неуютней – ночи,

И полысела, сжухла макушка лета.

Есть, говорят, мира древней примета:

Дождь на Петра в жизни дожди пророчит...

Я закликала и заклинала Солнце:

«Только свети!»

К небу взвились качели...

Но поутру лето в большой купели

Крестит росою нас. Пустельгой смеется:

«Нет, не бывать жизни без гроз и града,

Нет –  не любовь без громовых раскатов!

Каждый рассвет ждет своего заката,

Где-то с жарой – ливень и холод рядом».

Видно, сбылось: нас разлило дождями.

Первым кто предал? Кто, не шутя, отрекся?

Ливня стена, и не пробиться солнцу,

Чтоб иссушить реку обид меж нами.

Лето пестрит мокрой листвой. Однажды

Тучи уйдут с черного небосвода.

Грешных, дурных, благословит природа.

Гордые, мы горько простимся: скажешь,

Что не святая я, и усталый разум

В эти сырые дни распинает рьяно

Прошлое.

Прав ты. Прав, нелюбовью пьяный:

Если меня казнить, я не в Рай. Ни разу...

О вере, надежде и нелюбви. Лето, ливни, грозы и солнце – всё окружающее вписано в контекст несложившегося: и горечь вины, и горечь несбывшейся надежды, и горечь обид.

Очень человеческий, в хорошем смысле слова, стих. Живой и не без оптимизма.

 Июль и человек

Июль скорбит. Нет изумрудной лавы,

Светившей только тридцать дней назад...

Тёмно-зелёное - уже по праву -

Скользящий останавливает взгляд.

Макушка лета. Осень - за горами.

Грядущий август копит аромат

Плодов, итогов дней, сгоревших снами

Зенита жизни, полюса утрат.

Июль, не плачь. Одиннадцать мгновений -

И снова ты - на троне, королём.

Но выше нас - отброшенные тени,

И мы былого лета  не вернём.

Стих-размышление о течении времени, о неизбежности смены времен и невозвратности прошлого. И хотя июль снова вернётся, но это будет другой июль.

Простой, понятный, уютный и от того хороший стих.

 Время

Упало солнце на фасад, задело крышу.

Приходит лето на восток почти неслышно.

Раскинув руки, тополя стоят в истоме.

Шутливо ветер на трубе тихонько стонет.

Весёлый,  ласковый июль снимал по найму

И света длинные лучи, и душный вечер,

И щебет утренний лесов, мешок заплечный,

И тень, ползущую за мной, надев панаму,

И пальцы тонкие в реке сонливой ивы,

И силу тучных колосков созревшей нивы.

За ветреной, хмельной Сурой с котомкой пёстрой

Бредут апостолы домой, сминая вёрсты.

Накинув радужный наряд земле на плечи,

Минуты лишние кладут в пустую вечность.

Сжигая времени костры, суют  в котому

И скуку долгих тусклых дней, и пылкость жизни,

Презрение к своей стране, любовь к Отчизне,

Стремление к чужим краям, к родному дому.

И нежное единство душ, и мир без правил

В бездонную суму кладут и Пётр, И Павел.

Спокойно шествует июль, кричать не вправе,

Убавят время всё равно и Пётр, и Павел.

Течёт июль, запоминает всё, что видит. И то ли автор, то ли июль, то ли апостолы идут по миру, собирая и похожее, и противоположное, важное и не важное, складывают в одно место. Такова жизнь – всё в ней в одной суме, и что бы ни происходило:

«Спокойно шествует июль, кричать не вправе,

Убавят время все равно и Петр, и Павел.»

 И вот он пришёл

И вот он пришёл: беспощадно-малиновый день.

Оскоминно-красносмородиновый. Словно кровью

Испачкает стол, и ладони, и губы. Раздень

Меня в этот раз – до души, не до кожи. Коровья

Полдневная лень заполняет меня изнутри.

Качает гамак непреклонно-короткое лето.

И всё набекрень – мысли, чувства. Губами сотри

Казённых бумаг суету. Не важны ни монеты,

Ни вся ерунда, за которой из кожи рвались.

Замрут на лету наши карты – и рядышком лягут.

С горы – вот беда – покатилось не лето, а жизнь.

Но розы цветут. И сгибаются ветви от ягод.

Лёгкая горчинка, привкус ягод, соли на губах, жар полуденного солнца – остановись, мгновение, ты прекрасно! И пусть жизнь, как и лето, прошла зенит, «Но розы цветут. И сгибаются ветви от ягод».

***

разучился ходить босиком,

отдавая траве под ногами

каждый доверчивый шаг,

слышать ветер:

поёт мимолётному прошлому,

запуская подстрочники по траве –

не поймаешь, не вспомнишь язык.

и сколько ещё успеешь забыть

дрожащих жизнью имён,

тех, что звучат, а не значат.

вместо скорлупок слов,

паутины символов

просто – выдохни,

выбей весь воздух, упав:

ничего не найти здесь, кроме

холодной стены за спиной,

неба навстречу.

ничего и не нужно, кроме

ощущения: из тебя

будет некого отпускать,

нечему оставаться.

но пока – иди,

беги на легких ногах

за новыми страхами.

На первый взгляд – ни Петра, ни Павла. Но жизнь скользит мимо трав, мимо ветра, мимо времени. Очень атмосферный, мне показалось – о необратимости, о скоротечности человеческого бытия среди вечности. Стих-чувствование, стих-мгновение.

«но пока – иди,

беги на легких ногах

за новыми страхами.»

 Солнцестояние

Пик возможностей полной меры.

После – только благодарить

Мироздание ежедневно,

Что даёт ещё так пожить,

Что пока ещё оставляет

То и это. И что пока

Солнце светит, листва играет

Этим светом на сквозняках.

Да, спасибо, что длится лето,

Что пока ещё – не зима,

И что полнятся ярким светом

Листья, травы за парапетом,

Кот наш рыжий и я сама!

Небольшой стих с огромным пространством внутри. Простой слог, простые слова. Но, сложенные вместе, они дают ощущение сияния листвы, мечущейся на ветру, залитый солнцем летний день. Очень жизнеутверждающее и светлое. Прочитала самым первым и не смогла отпустить.

Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь: Редакторский портфель.

Авторы в  Редакторских  пятнашках тоже ждут ваших оценок и комментариев.

Хороших нам стихов!