Александр Таронский

Оглядываясь назад, на пройденную жизнь, думаю, а разве в советское время мы, как народ, отличались своей культурой или потрясения, начиная со страшного землетрясения, убили в нас остатки всей цивилизованности. В эти дни памяти благородной Анушик (с 1 по 7 декабря каждого года) я расскажу реальный эпизод из своей жизни...

 

Во время землетрясения я потерял своё самое любимое существо – мою красавицу, первоклашку Анушик. Её фото вы можете увидеть на моей фейсбуковской странице над моей головой. Одну из комнат своего гюмрийского дома я отдал ей, устроил там её музей. Там её игрушки, платья, сумка, даже её детская стиральная машина с тазиком и с её любимыми куклами. Ей посвящено 7 моих книг и аудиодиск 100 НИТЕЙ-СЛЕЗИНОК МОЕЙ АНУШИК, выпущенный в 2008 году в центре Дживана Гаспаряна, где я читаю 100 моих армянских стихов памяти дочери, а Джаван Гаспарян сопровождает чтение дудуком и даже поёт две грустные песни, есть и церковная музыка.

После смерти Анушик я долгое время не мог придти в себя, почти 5 дней ничего не ел.Аппетита не было, и сердце опускалось. Так вот тётя мне и говорит, чтоб вывести из апатии: « Говорят, в городе привезли коробки фон Гарра, раздают с машин.» Не хотелось ехать, да пришлось, я был в гостях, мой дом накренился на тридцать процентов и его должны были снести. Взял я двоюродных братьев, позвонил другу, и хоть мне было плевать на это, поехали в район Текстильного комбината.

Огромные коробки, дар немецкого предпринимателя фон Гарра зоне бедствия, прямо кидали с грузовика. В этой коробке было всё для питания в течение недели – сахар, конфеты, печенья, консервы, сыр и т.д. Стоим среди людей, ждём, как подхватить коробки, и тут коробка прямо попадает в руки старой женщины под 75 лет. К ней придвигается молодой баклан под 25 лет, легонько бьёт старушку по голове и забирает у неё коробку. От удивления и гнева у меня глаза распушились, я подпрыгнул к подлецу и кричу: «Скотина, быстрее верни бабушке коробку!» И схватил его за грудки. Мне 37 лет, сил достаточно, чтоб воспитать это животное. Он косо посмотрел на меня и громко говорит: «Ты смотри, какой динозаврос!Ты что ещё не обедал? Сейчас пообедаешь.» При этих словах я дал ему такую звонкую пощечину, что он слетел в стенке и ударился головой. И тут меня окружили его дружки. Их подонков было не меньше 30. Я только успел крикнуть братьям и другу, чтоб меня не защищали, только запомнили их лица. Думаю, а зачем их впудрить в эту игру, сам разберусь с этим петушатником, а если рискнут тронуть меня, завтра их найду и устрою им пирожки с котлетами. Они начинают окружать меня, я знаком делаю знак своим парням, чтоб отошли, во мне такая злость, что я о себе не думаю. Это Ленинакан, здесь за каждое зверство ответят, мой круг шире ихнего, а за такой поступок их ни один авторитет не простит. И тут легковая машина останавливается рядом со мной и двое выходят из машины и обнимаются со мной. Это местный авторитет Афиш и мой троюродный брат Маис, которые и курируют весь район. Маис сразу почувствовал в чем дело. Призывает главаря шайки и говорит: «Слушайте барбосы, все коробки отдайте моему брату, если он кого-то из ваших ударил, правильно сделал, он –мой брат и имеет на это право, вдобавок вам повезло,если бы его тронули, завтра бы вас прибавили к новым жертвам землетрясения». Эти от испуга начали извиняться, притащили целых восемь коробок, одну из которых я отдал бабушке и посадил в машину, чтоб довезти до её дома, она плакала и благословляла меня. Мы сели в машину и уехали. Через час приехал Маис, узнал в чем дело, схватился за голову. На следующий день они привезли ко мне избитого ими подонка, что выхватил у бабушки коробку, и тот, как раб, извивался передо мной. Грубо, конечно, но с такими по другому нельзя...