Мелькир

И зачем только понесло меня в этот морозный день пешочком до метро? Вечно найду с утра себе какие-то проблемы на ровном месте. Но ничего, хоть и холодно, зато пробежался, взбодрился, в тонус себя привёл.

 

Вот и вершина горы, вот и вход в метро с огромной буквой «М» по центру крыши-купола. Стеклянные двери «вход-выход» находятся в постоянном движении: утро, народ спешит на работу, в школу, в ВУЗ. Пёстрая толпа, словно единая безликая масса, движется туда-обратно — каждый на своей волне.

 

Гляжу на часы: ещё только полвосьмого. У меня полчаса в запасе (быстро же я, однако, на горку взлетел). Мороз щиплет нос и щёки: как-то холодновато.

 

Недалеко от входа в метро стоит мобильная кофе-станция в виде розовой чудаковатой улитки.

 

«Вот и отлично. Сейчас согреюсь. Кофе мне низзя, значит, куплю горячего шоколада».

 

Возле машины небольшая очередь: три человека — дородный дядька, девчонка и какой-то долговязый парень. Все берут: кто эспрессо, кто капучино, а детина даже глинтвейн заказал.

 

«Разве тут могут сделать качественный хороший глинтвейн?» — усмехаюсь про себя. Вот и до меня очередь доходит:

 

— Что Вам, молодой человек? — спрашивает девушка, обнажая в милой улыбке почти все свои тридцать два.

 

— Молочный шоколад, пожалуйста, — отвечаю ей, растягивая губы в ответную улыбку.

 

— Что-что? — удивлённо спрашивает продавщица, придирчиво оглядывая меня с головы до ног.

 

— Молочный шоколад, — повторяю ей, подмигивая.

 

Она наливает в пластиковый стаканчик светло-коричневую приятно пахнущую жидкость и подаёт мне, я даю ей купюру:

 

— Сдачи не надо. — Отхожу в сторонку, чтобы насладиться горячим напитком и наблюдая за снующими туда-сюда людьми.

 

Прозрачные двери метро в постоянном вращении: все спешат, спешат, спешат. Движение — это жизнь. Увы, в мегаполисах часто забывают о том, что именно жизнь, а не вечная гонка. Отпиваю горячую жидкость: м-м-м, вкусно; глотаю — по телу начинает разливаться тепло.

 

Продолжаю наблюдать за людьми, пытаясь угадать их мысли, настроение по выражению лица. Вон бежит озабоченная школьница, расхристанная вся, берет съехал на бок, из-под него торчат взъерошенные светлые пряди — видно, что опаздывает. А вон бабулька с тростью, кряхтит, но уверенно движется к дверям метро, видимо, спешит в поликлинику или собез с утра пораньше.

 

Делаю ещё пару глотков. Пластиковый стаканчик уже слегка обжигает пальцы, а тепло продолжает распространятся по телу. Хорошо. У меня ещё есть время, чтобы постоять-побалдеть.

 

И тут вижу: к дверям метро подходит парень, совсем молодой, одет в камуфляж, нога в валенке из гипса, под руками костыли.

 

«Бедняга, судя по его виду, не просто на льду ногу сломал».

 

Он останавливается возле дверей и пытается их толкнуть. Но в положении на костылях это крайне неудобно: того и гляди грохнется, ещё одна травма будет. Парень с досадой отходит от тяжёлой створки, которая может ударить, и с надеждой смотрит на проходящий люд. Я делаю очередной глоток: «Ничего, сейчас кто-нибудь придержит дверь, и он войдёт».

 

Но почему-то никто не спешит помочь. Вот проходит парень, похоже, студент, кидает взгляд на травмированного и идёт дальше как ни в чём не бывало, дверь за ним резко начинает болтаться. Вот мужчина, вполне себе интеллигентный с виду, тоже поворачивает голову в сторону бедняги, на лице которого застыло просительное выражение, но дядька резко отворачивается и прибавляет шагу. Вот женщина средних лет. «Она-то наверняка двери придержит», — проскакивает у меня мысль. Но нет, тоже прошла на своей волне.

 

«Ёлки-палки, люди, — молча возмущаюсь, — вам что, повылазило?! Или секунда времени что-то решит в вашей спешке?!»

 

А народ продолжает сновать, словно и не замечая парня. Во взгляде бедняги появляются отчаянье и досада. Вспоминаю себя, когда сам бегал на костылях да с тростью. Для кого-то элементарное секундное движение, а для меня — целая проблема. Как люди этого не понимают?..

 

Видимо, насладиться до конца шоколадом сегодня не получится. Ничего, я уже согрелся. Залпом опрокидываю оставшуюся жидкость, мну стакан и с некой досадой кидаю его в стоящую рядом урну.

 

Подхожу к дверям, открываю, придерживаю, киваю парню: «Проходи!» Тот аж вздрогнул от неожиданности. Быстро последовал в проём, рассыпаясь в «спасибо!».

 

— Да не стоит благодарности, — говорю ему.

 

Смотрю на часы: время поджимает, нужно спешить на работу. Оглядываюсь на парня: он стоит сиротливо возле входа уже с внутренней стороны.

 

«Да что же за бедолага такой?!»

 

Возвращаюсь к нему:

 

— Ты чего тут стоишь? Ждёшь кого-то?

 

Отрицательно мотает головой.

 

— А что тогда?

 

— Мне на эскалатор надо, а как я…

 

— Понял. А чего ты сам? — удивлённо спрашиваю. — Что, некому проводить?

 

— Мне в госпиталь надо. На Печерск. Увы, некому помочь, один я… — грустно вздыхает.

 

На часах уже последняя отметка. Печерск совсем в другую сторону. Если его проводить, то опоздаю на работу катастрофически. «Ну и чёрт с ним».

 

— Ладно, пошли, — говорю и закидываю его руку себе на плечо за шею, в другой он держит костыли.

 

— Да не надо… — начинает отнекиваться. — У Вас же дела, наверное, свои…

 

— Пошли уже.

 

У турникетов откуда ни возьмись появляются сотрудники метрополитена, интересуются: не помочь ли. Уже хорошо, но как-то не очень им доверяю, не думаю, что они не видели парня, когда он стоял возле дверей и не мог зайти. Поэтому от их любезной помощи отказываюсь, твёрдо решив, что сам помогу.

 

В итоге пришлось мне его сопровождать аж до самого приёмного отделения под звуки ежеминутно разрывающегося от звонков мобильного. По закону подлости, стоило мне единственный раз опоздать, как вдруг понадобился сразу и всем. Но это пустяки. На работу я опоздал на час, а сколько бы стоял тот парень, ожидая помощи — неизвестно. А просить он вряд ли бы стал, хотя, может, и зря. А сам бы попытался-таки прорваться, ещё, чего доброго, покалечился больше. Поэтому взбучка от начальства меня нисколько не пугала.

 

В приёмном мы обменялись телефонами: я заверил Лёху, так звали парня, что помогу ему добраться назад, если будет нужно, потому что знал, как это тяжело, не понаслышке. Но мне повезло: рядом были люди, готовые помочь…