Чернова

Мне сейчас не хочется разливаться мыслями по деревьям, хвалить и объяснять, почему, скажу, что из-за огромного количества анекдотов и налета некой «старины» (все-таки в современности и своевременности королевствует совсем другой подход к кино, тем не менее, из-за того, что «сериал» старше меня я) относилась с большим предубеждением.

Для поверхностного знакомства с понятием «хороший немец» (вовсе не нужно читать Белля, Веркора и кого там еще, по классике, а) достаточно попсового, ходульного и тоже черно-белого «Списка Шиндлера». Однако, я наконец-то, спустя надацать лет и надцать попыток дошла до возможности посмотреть целиком, до возраста — оценить не с точки зрения внутреннего ребенка (жаждущего красочного, эмоционального, экшнового леденца) и совершенно очарована. Все режиссерские приемы (от умелого нагнетания саспенса через стопроцентно попавший в идею кастинг и продуманную игру с хроникой до правильно расставленных акцентов) достаточно детально разобраны повсеместно, и говорить о них — лишь повторяться.

Я в целом о другом.

Не только о том, что прекрасно показал Скорсезе в «Отступниках» - страх, постоянный, и независимо от опыта неискоренимый страх внедренного агента. Я в целом о том, что под шпионской историей лежит огромный (и несмотря на шпионскую историю лирический и сентиментальный, на что неоднократно указывает зрителю музыка Таривердиева) пласт — о человеке в его тотальном одиночестве. Можно решить, что это «крепкая литературная основа», но нет. У Семенова не такая невыносимая концовка. Сказала бы, что это самоизбранное сиротство, поправки на тоталитаризмы, дух времени, но это, верно, тоже против правды. В тотальное, неизбывное, размером со вселенную одиночество погружены все.

Вот уж действительно, «грусть моя» - и навсегда.