Ди Слав

У каждого, наверное, есть такой особенный автор, о любви к произведениям которого не особенно хочется распространяться всуе. Этакий тайный литературный друг, чье творчество порой выступает в роли спасательного круга в волнах накатывающей депрессии или засасывающей трясины опостылевших будней. С давних пор для меня таким другом стал Харуки Мураками. Почему так случилось? Что откликнулось во мне на его, в целом, незамысловатые строчки? Какие воспоминания всплыли на поверхность? Какие струны зазвучали при погружении в его миры? Не знаю... Ведь, мы не выбираем друзей «потому что...», просто, в определенный момент, понимаем, что без этого человека ты не совсем целый, что ли.

 

Первое знакомство, запах типографской краски... пальцы еще помнят шероховатость страниц библиотечной книги с сюрреалистичной овцой на обложке. Первые строчки, абзацы... и музыка... Да, да, не удивляйтесь, именно, музыка. Бесконечные джазовые композиции, без которых для меня Мурками не существует. Без которой и я, собственно, не вполне существую.

 

Величественная грусть золотой трубы Чета Бейкера, неподражаемый драйв кларнета Бенни Гудмена, сентиментальные звуки фортепьяно Дюка Эллингтона то срывались со страниц очередного рассказа или романа писателя, то звучали фоном, застрочно. Невозможно было не попасть под очарование умелого рассказчика Харуки Мураками, усиленное этой музыкальной атмосферой.

 

Первые встречи с будущим другом - некое снятие пробы или примерка, ищем то, что нас объединяет, чем схожи лекала, по которым мы скорены, и приятно удивляемся забавным совпадениям. Так я обнаружила не только совпадение в музыкальных вкусах с выбранным автором, но и любовь к магическому, насыщенному, ароматному напитку - кофе, а также объединяющую нас нежность к кошкам и собакам.

 

Но покорила меня та легкость, я бы даже сказала простота языка, уютность повествования. Всякий раз, открывая очередное произведение, я просто исчезаю из реального мира и, комфортно расположившись на мягком диванчике в сумрачной глубине старенького джаз-кафе «Питер Кэт», слушаю, слушаю, слушаю истории от Харуки Мураками.

 

Как изменилась моя жизнь после знакомства с Харуки?

1. Я дала себе слово выучить японский язык и прочитать хотя бы один небольшой рассказ Мураками на языке автора. Не скажу, что очень продвинулась в исполнении данного слова, но слоговые азбуки хирагану и катакану осилила, задержалась на китайских иероглифах. Длительное время моими настольными книгами были учебники «Minna no nihongo» и «Basic Kanji Book», но, признаюсь честно, пока еще не получилось от начала до конца прочитать оригинальный текст автора. Я все ещё ползу на вершину этой Фудзиямы.

2. Я открыла для себя японскую литературу и рядом с Мураками на моей виртуальной книжной полке стоят Кобо Абэ, Юкио Мисима, Ясунари Кавабата, Кэндзабуро Оэ, Рюноскэ Акутагава и многие, многие другие соотечественники Харуки.

3. Еще одним открытием стала японская эстетика, основанная на таких категориях, как ваби, саби, сибуй и югэн, но писать об этом можно бесконечно много и долго, что, собственно, не отвечает основам японской эстетики.

4. Безусловно, не избежала я и увлечения японской поэзией. Мацуо Басё, Ёса Бусон и Кобояси Исса стали неким эстетическим ориентиром в поэтическом море, дрожащим отражением луны в ночных водах.

5. Я полюбила жанр короткой прозы, хотя ранее старательно избегала чтения рассказов, мне всегда было недостаточно короткой встречи с героями и болезненно расставание. Однако рассказы Мураками оказались для меня вполне достаточными....

Есть еще и шестое, и седьмое и, даже, сто двадцать пятое.... Ведь, друзья, особенно вымышленные, это немножко мы, только талантливее, возвышеннее и чище.