Леонид Демиховский

Когда-то возрожденцы, обратив пристальное внимание на выкопанные из плодородной итальянской почвы римские статуи, поразились восторженной правдивости мрамора: ну в каком материале можно лучше выразить и даже превзойти естественную красоту человеческого тела? - и возродились.

 

Потом уже выяснилось, что и римляне, и греки раскрашивали скульптурные произведения, безжалостно пряча мраморные разводы и жилки под слоем пигмента, просто краски в земле не сохранялись…

 

Так что, Давид - дитя заблуждения)))

 

Тоже когда-то, но не пятьсот, конечно, а сорок лет назад, неслыханно по тем временам, и тем не менее – факт, моего приятеля, историка, белорусского националиста (в хорошем смысле этого слова) отправили… а вот и не на каторгу и даже не в психушку!… А на стажировку в Оксфорд. Обратно, в числе прочих разностей, он привез проспект Британского Музея, не очень толстый альбом, в мягком переплете, но печать весьма похвального качества и – на мелованной бумаге.

 

На обложке был женский портрет, если бы у меня тогда спросили, что это, я бы ответил: «неизвестный Караваджо». Портрет, однако, был вчетверо старше полотен Караваджо (которого, не все знают, (тоже) звали Микеланджело: как любил повторять мой папа, не одна рыжая корова на свете…). Это был так называемый фаюмский портрет - парсуна, прилагавшаяся к мумии в Римском Египте (1-3 вв н э, см фото)

 

А недавно (пару недель назад) я блуждал по Бостонскому Музею Изящных Искусств и наткнулся на эти портреты. Верхний привожу для сравнения, а нижний заставил призадуматься: надо же, римляне, оказывается, пользовались губной помадой, а те, кто мог себе такое позволить - и золотой! (Не иначе как смешивали опилки с жиром… ))

 

На скульптурных портретах позолота вряд ли бы сохранилась, а на фаюмском - любуйтесь сколько хотите! Ну не прелесть ли? Златоуст в прямом смысле слова!)))