Люстрация

- Был роман! Был! Был! Был! - кричал он,

размахивая примусом.

Пахло керосином, водкой и ржавой селёдкой.

Примус кашлял, пыхал, но не гас.

 

Да-а-а, это вам не газ.

 

- А у нас в квартире...

- Участковый? - флегматично спросил Швондер.

Аннушка обречённо махнула рукой

и стопку.

- Какой там?.. - очередное полено полетело в топку.

Швондер ответно захрустел огурцом.

Он чувствовал себя молодцом.

 

Над Москвой сгущались грозовые облака, река

рябила, дул ветер и дворник в свисток,

задумчиво гавкали собаки.

 

- ...масло для лампы закончилось. - выдохнула Аннушка.

- Ерунда! Надо в бакалею на Патриарших, - Бегемот ловко

вытащил из левого кармана Швондера рубль,

а из правого маузер.

«...его бы на опыты сдать...» - пробормотал тихо в усы,

положил маузер вместо рубля и

бережно прикрутил примус.

 

Берлиоза всё утро тянуло к идиллии,

куда-нибудь на природу.

Или сменить фамилию.

Или покататься на трамвае.

«- Эх,» - думал Михалсаныч - «взять, махнуть на всё,

потерять голову и в Киев,

к дяде...»

 

Скрипели двери,

тормоза,

звякал звонок,

вдали будто цокали копыта, фыркала

устало Аннушка.

 

Тучи сгущались.

 

- Все готовы? - вопросил из-за туч

в замысловатой тюбетейке Воланд.

- Как огурчики, месси́р! - Бегемот поставил

банку маринованных огурцов на примус

и полез на люстру.

- Ща, отлюстрирую.

 

С люстры открывался прекрасный вид

на примус с огурцами

и Москву.

 

По небу пролетели паровоз,

бревно

и стяг.

Потом титры.

- Началось - констатировал Бегемот

и стал раскачивать люстру.

 

В углу стоял квартирный вопрос

и укоризненно мял в руках рукопись.

Он знал - на работе всё сгорит.