Лаврик Андрій

Она пришла с работы раньше супруга. Сбросила туфли на высоком каблуке. Ощутила приятную лёгкость – словно пудовые гири с ног слетели. Плюхнулась в кресло. День выдался тяжёлым. Это только кажется, что офисный работник – судьбой обласканный счастливчик. На деле к риску профзаболеваний - вроде близорукости, сколиоза и геморроя, нужно ещё прибавить змеиное кубло коллег разной степени ядовитости. Ну и сама, конечно, пошипишь-пошипишь, да, глядишь, и куснёшь в ответ. В целях самообороны, разумеется. Хотя, порой не без приятности. Размышления прерывает щелчок дверного замка. Раньше бежала бы навстречу. Встречала со всеми почестями. Сейчас, чем дальше момент прямого столкновения характеров, тем крепче нервная система.

- Туфли опять разбросала, - бубнит муж, как бы себе под нос, но ровно с такой громкостью, чтобы услышала виновница беспорядка. Судя по звукам, открывается, а потом захлопывается дверца холодильника. - Жрать, конечно же, нечего!

- Жрут свиньи! – подражая тону благоверного парирует женщина, возникая в дверном проёме в хрестоматийной позе недовольной жены – кулаки упёрты в бока, шея слегка вытянута, сообщая о готовности вцепиться в горло противнику.

У мужчины рабочий день тоже был не ахти: в их автосервисе налоговая проверка. Директор внезапно ушёл в отпуск. Мастера поговаривают о банкротстве. А дома - разбросанная обувь, пустой холодильник и недовольное лицо супружницы. Чёрт, надо было с мужиками после смены остаться на алкотерапию. Выпить, расслабиться в дружеской обстановке. Коллектив его, в отличие от сожительницы, уважает. И над шутками смеётся, а не смотрит в ответ как на отсталого, который, что не ляпнет, – всё невпопад.

Демонстрируя чудеса терпения, молча чистит картошку – пять штук – точный расчёт на одну порцию.

Супруга возвращается в спальню. Очередной бзик мужа ей даже на руку: можно полистать соцсети. Лайкает несколько фото милых котиков, заказывает краску для волос в любимом интерент-магазине, постит на странице пару едких сатирических картинок про отношения. Тут же удостаивается смайликов подруг по несчастью.

Тем временем Он медленно жуёт пережаренную картошку. Сухие кусочки громко хрустят на зубах. С подобным звуком трещит по швам их брак.

Поев, шумно моет тарелки. Включает телевизор. Ищет шаблонный сериал с красивыми актрисами, яркими декорациями и не напряжным – в идеале - отсутствующим - сюжетом.

Теперь кухню занимает Она. Находит в вечных льдах морозильной камеры пачку твёрдых пельменей, холодных как сердце и ноги её мужа. Сварив полуфабрикат, с аппетитом поглощает. После чего идёт на балкон. Закуривает. Долго бездумно смотрит на одинокую яблоню в центре двора. Совсем недавно она привлекала взоры своими крупными, белыми цветами. Теперь слилась с фоном. Никто больше не смотрит на неё с восхищением.

Максимально притянув двери, превращает балкон в переговорный пункт. Звонит ближайшей подруге. Завершив разговор, прислушивается – из квартиры доносится пафосный диалог героев тупого кино. Посмотрев один такой киновысер, можно считать, что видел их все. Размышляет, кому бы ещё позвонить. Нужно дождаться, когда супруг уснёт. Нет желания вновь соревноваться в остроумии оскорблений и в изощрённости нанесения душевных ран. Супруг давно уже стал для неё человеческим эквивалентом острого камушка в ботинке – так и хочется вытряхнуть, и пойти дальше, гордо расправив плечи.

Закончив смотреть сериал, и апатично прощёлкав пультом два круга каналов, Он отправляется спать, надеясь провалиться в грёзы быстрее, чем вернётся супруга, и, слово за слово, начнётся очередной скандал. Жить рядом с человеком, постоянно норовящим пнуть, ущипнуть или укусить, и при этом, как никто другой в этом мире, знающим все твои болевые точки – жутко неудобно. Не совсем подходящее слово. Неудобно есть рис палочками в японском ресторане, неудобно справлять малую нужду во время переменчивого направления порывистого ветра, неудобно встретить иностранца, и понять, что не знаешь английского языка, хотя всю жизнь считал, что знаешь. А когда в собственном доме не чувствуешь себя комфортно, это уже не совсем неудобство, это что-то, у чего даже нет названия. Пытаясь дать своему ощущению чёткое определение, мужчина засыпает.

Услышав, что зомбоящик затих, Она чувствует облегчение. Выжидая время, на всякий случай закуривает ещё одну сигарету. Разглядывает появившийся во тьме красный огонёк. Затягивается, чтобы сделать его ещё ярче. Затем кутается в старый плед. На улице становится всё прохладнее и прохладнее.