Irina_Kh

Человек был пожилым, но бессилия в нем не чувствовалась, хотя в руках держал отшлифованную временем палку красивого кофейного цвета. Палка не была тростью: кривая, верхний торец обломан - ее когда-то просто сломили с дерева. Чуть ниже неровного верхнего края на палку была надета канцелярская резинка жизнерадостного салатного цвета. На спине человека был рюкзак, объемный черный. Штаны , зеленые широкие камуфлированные, темная куртка, голубая шапочка с белым норвежским рисунком из под которой виднелась седина. Человек попятился спиной и уселся на сиденье рядом со мной. Тут я увидела его, верней – ее профиль, щеку с торчащими тут и там белыми длинными волосами. Внутри ёкнуло. Лицо не было старушечьим, но сухая кожа была похожа на лист оберточной бумаги, который вначале кто-то скомкал, а потом, безуспешно, попытался разгладить. Больше всего пугало понимание, что лицо с таким изящным носом, когда-то было красивым. Теперь уже соседка , стянув с рук черные пупырчатые рабочие перчатки, достала положенные двадцать три рубля, подала их кондуктору. Ногти. Длинные, пугающие, цвета дорожной пыли. Приглядевшись, я поняла, что они как будто распухли. Из глубин моей давно не школьной памяти всплыло красивое и отвратительное слово - мицелий. Кондуктор что-то сказал, женщина что-то ему ответила. Голос тоже оказался неожиданно не старым и вполне приятным. Оставшуюся недолгую дорогу я боялась двух вещей – ее больного организма и унизить, сбежав с соседнего кресла. Я невольно принюхивалась, шарила по ней взглядом, как будто подглядывала, отчего было гадко. Да, запах был: не запах дерьма и немытого тела, это был запах старых газет, пролежавших на чердаке много, слишком много лет. Запах потерянного.