Cript13

110 лет назад по приговору военно-полевого суда был казнен через повешение Афанасий Матюшенко – один из зачинщиков бунта на броненосце «Князь Потемкин-Таврический», прообраза кровавого хаоса «бескровного» 17-го г. "Красный адмирал" Матюшенко в советском «революциеведении» всегда изображался душой восстания, идейным борцом с «сатрапами» и «палачами». Его имя носят улицы и корабли. Геройство Матюшенко заключалось в том, что он самолично прикончил пятерых из семи убитых офицеров, в том числе командира корабля Е. Н. Голикова, участника русско-турецкой войны 1877-1878 и множества походов. На теле Голикова обнаружили десяток огнестрельных и колотых ран. Кроме перечисленных "подвигов", Матюшенко вместе с другими матросами выбросил за борт раненого врача С.Е. Смирнова, который якобы признал пресловутый борщ годным к употреблению, а сам, каналья, жрать не стал. Руководил пассионарный Матюшенко и арестом чудом оставшихся в живых офицеров и кондукторов. Т.е. совершил все мыслимые гражданские и военные преступления.

Подробности мятежа, спровоцированного борщом, нам известны по «лучшему фильму всех времен и народов». Гораздо интереснее, как дальше сложилась судьба малоросского мстителя за протухший на одесской жаре провиант. Совершенно очевидно, что это случай девиантного поведения, когда психопатические симптомы, до поры дремлющие, при определенных обстоятельствах вырываются из человека наружу, и тогда держите его семеро. Соц-дем журналист Поссе писал: «Матюшенко… в теорию не вдавался. А практика сводилась у него к уничтожению — именно к уничтожению, а не устранению — всех начальников, всех господ, и прежде всего офицеров... И ему казалось, что суть революции в подобных убийствах. В этом духе он писал кровожадные прокламации к матросам и солдатам, призывая их к убийству офицеров".

Т.е. Матюшенко очевидно нравилось убивать, и это не преминули учесть его кураторы, когда минно-машинный квартирмейстер неведомыми путями оказался в эмиграции, причем в местах, облюбованных главными идеологами русской революции.

После сдачи «Потёмкина» румынским властям он жил в Бухаресте, затем уехал в Швейцарию и оказался в объятиях социалистических «вождей». С ним плотно работали Ленин, Горький, Раковский, Поссе, Савинков и даже небезызвестный Гапон. Такой человек был им архинеобходим.

В России все так или иначе связано с Пушкиным. Но повешенный матрос каким боком?! Оказывается, и он тоже! В Бухаресте Матюшенко жил в доме бессарабского помещика-социалиста Замфира (Земфирия) Константиновича Арборе-Ралли (1845—1933), сочувствовавшего бунтовщикам с "Потемкина". В 1926 г.этот Земфирий послал в журнал воспоминания о связях своей семьи с Пушкиным в период кишиневской ссылки. Журнал меморий не опубликовал, но текст попал в архив Октябрьской революции, и многие годы советские пушкинисты на голубом глазу рассказывали нам, каким беззаветным другом Пушкину был Константин Ралли, отец мемуариста-социалиста. Так продолжалось, пока исследователь В. Молкосян не прочитал внимательно З. Арборе-Ралли. Молкосян обратил внимание на то, что отца своего бессарабец «очень мало знал», поскольку тот умер, когда сыну «едва минуло 7 лет». А в 1821 г. Константину Ралли, который, по версии своего сына, перелагал по просьбе великого поэта молдавские песни на русский, было всего 10 лет. Чудо-ребенок! Не могла принадлежать Константину и цыганская деревня в Юрченах, где Пушкин якобы воспылал к красавице по имени Земфира, т. к. по Уставу дворян сыновья наделялись имениями лишь с 22 лет. А общался ссыльный со старшим из фамилии Ралли — Иваном. Об этом ехидный Пушкин, косивший в те времена под "афеиста", пишет Ф. Вигелю: «...старший брат, как вы уже заметили, глуп, как архиерейский жезл, — Ванька...».