Skadi

Топчусь нерешительно возле скромной, деревянной избушки на окраине. Вставляю ключик в замочную скважину и на цыпочках захожу в своё жилище. Оглядываюсь. Прочные дубовые стены окутаны метрами паутины и кое-где поросли мхом. Дом, милый дом. Иронично улыбаюсь. Нахожу в темноте любимое, уютное кресло. На спинке кресла всё еще висит моя белоснежная шаль. Её никогда не тронет время и пыль. Сажусь напротив окна. Здравствуй, Поэмбук. Здравствуй город, некогда бывший большой деревней. Что рассказать тебе, друг? Где была? Что видела? Почему покинула тебя? Надолго ли пришла? Т-с-с… Давай не будем об этом.

 

Ты растешь, Поэмбук. Я смотрю на близлежащие новостройки, перед глазами мелькают сотни светящихся окошек. Там живут поэты. Чужие, незнакомые мне, но надеюсь хорошие люди. Вглядываюсь в эти окна, сквозь новые пластиковые рамы воспоминаниями проступают черты родных, любимых окошечек. Вот здесь жил революционер, возле его окошка всегда развевался кумачовый флаг и из квартиры доносились марши, а вот оттуда ведунья нашёптывала магические, невероятно красивые заклинания. А вот там жил боец, всегда искавший слово и форму, а там… А там окошечко, внутри которого больше некому зажигать свет.

 

Я благодарна тебе. Без твоего города моя жизнь пошла бы совсем по другому сценарию. Это истина. Были и есть в тебе поэты, которые проросли в меня и пустили корни на многие века вперёд.

Вспоминаю те времена, когда я упорно предпочитала оставаться в своей избушке и не переезжать в новые, многоэтажные дома, которые ты строил для нас. Я часто пропадала в гостях у дорогих мне поэтов в их квартирках, но свой уютный дремучий угол совершенно не хотелось менять на коммуналку. Мы вели тихие спокойные беседы о мире, о любви, а за стеной неустанно били посуду на общей кухне, ссорились, дрались (ой, прости, сражались) соседи. В подъездах твоих домов было небезопасно, всегда была велика вероятность того, что тебя схватит за руку подвыпивший поэт и со словами: «Эй, девочка, пойдем, что покажу!» попытается затащить в своё жилище. Приходилось закутываться в шаль поплотнее, бормотать как можно вежливее: «извините…» и бежать.

 

Ты новатор. Теперь у каждого твоего жителя отдельная квартира со своей личной кухней. Можно увернуться от критики и негатива, захлопнуть дверь перед носиками неугодных существ, не пускать их в свой мир. А при желании и наличии скандальных черт в характере всегда можно выйти во двор и там ругаться до посинения. Нет, нет, я, конечно, замечаю дружные компании, веселые конкурсы, литературные гостиные и верю что доброго, светлого и поэтичного в твоем городе больше чем мерзости. Ты же тоже в это веришь, правда?

 

Я рада, что ты развиваешься, и что ты продолжаешь заселять новых жителей в свои дома. Пусть они ругаются или дружат, главное – их всех объединяет любовь к слову.

Снова вешаю амбарный замок на дверь. Мне пора уходить в свой привычный густой туман за твоими границами.

Будь здоров, Поэмбук. До встречи.

Твоя Фея.