Андрей Мансветов

- Вот есть в авторе энергия. Такое нагнетение шло, несмотря на отдельные фальшивые ноты. А финале не веришь. Поставил балл чисто за энергию. ("Заклеймённый")

 

- Красивая виньетка об эльфийском золоте. Наверное, виньетки нужны. Для красоты. ("Листья")

 

- А вот интересно, что когда старо-славянское слово "мереж" соединяется с темой американского фильма, то от этого проявляется тема, что американский фильм вырос из книги учёного-этнолога? Мне в стихотворении для заговора или наговора не хватило звука. Оно тяжело произносится. Или я из другого клана колдунов и к такой магии глух. ("Скорей бы стемнело…")

 

- Очень эротический стишок. Хочется улыбнуться и отвернуться. ("Молодо-зелено")

 

- Очень много находок внутри строк, а концы, как бахрома, как оборванная ткань. От текста ощущение поспешности, неопрятности. Так много восторга при письме было у автора, что не успевала оглядываться. Я в прошлом туре часто говорил про авторов, в этом обещал себе говорить только про тексты. А всё равно люди светятся сквозь стихи. Не любит автор свои стихи, не бережёт, хорошо, хоть не стыдится. Переписать бы этот текст аккуратно, слушая каждую строчку. Не бежать так быстро. ("Женское")

 

- Вот зачем последышей вывесил??? Такая отличная первая часть. Всё в ней есть. А вторая и третья нужны только автору. На инерции выданы. Потому снизил оценку. Сдержанней, опрятней надо выходить. ("Пока")

 

- Гражданская лирика в чистом виде. Смешение стилей создаёт ощущение, что, соединяя бархат с пластилином, человек реально пытается собрать защиту из обломков. "Бабий вой", но шёпотом. Тем не менее текст держит читателя, создаёт пространство гадания о причине, соразмерность бед человеческих. ("Сон")

 

- Это угроза или считалка? Кажется, всё-таки, считалка. Звук выше смысла. Смысл всегда вторичен. ("От заката до рассвета")

 

- Браво! Отличная вязь. И уход от рифмы, и притяжение внутри строфы. Пусть стилизация, но какая просторная. Восточный халат, в который залезаешь с головой. ("Колодец")

 

- Скоморошина с инверсией в финале. Вроде и хорошо, но остаётся ощущение коллажа из журналов: что на глаза попалось, то и вклеил. Конфуций, береста...Для широты вплетены, но разрушилась сема, пространство жизни текста исчезло, не появилось пейзажа, на фоне которого стоять лирическому герою. Он сразу всюду, и потому нигде. Я чтобы даже отсутствовать. надо понимать место, где его нет, чтобы это отсутствие было ощутимо. ("Мой лирический герой")

 

- Наверное, это любовная лирика. Но хотелось волну чувств сделать катастрофически огромной, гигантской. И в итоге слушать перестаёшь. Слишком орёт человек. Сам себе не верит. ("Цунами")

 

- Очень хорошая стихиатрия. Но не поэзия.Какая-то оборотная сторона "взвейтесь-развейтесь". Всё правильно и неинтересно. Чуда нет. Личного чуда у автора. Личной тайны для этой единственной девочки среди миллиарда других. ("17")

 

- У автора было много замаха, но удар получился слабый. Оценку скорее завысил, потому что ощущаю, что есть в самом произношении, в интонации нечто живое. Очень бы просил автора, чтобы этот текст он переписал, пережил заново спустя время. Сейчас есть только обещание. Живое обещание хорошего текста. Но самого текста пока нет. ("Последняя метель")

 

- Как бы мне хотелось поставить этому тексту высокую оценку, потому что ощущается, что автор слышит слова, слышит напряжение между словами. Но не придумал, что ему с этим даром делать. Отмечу талантливость автора. А текста нет. Только обещание будущих текстов. Очень вероятных. ("No powers")

 

- Вечный спор этики с эстетикой. Светлое по этике стихотворение, правильное, лишено эстетической ценности. Может её и не нужно автору. Но без эстетики стихов нет, даже самых верных по идее. ("Колыбель из клёна")

 

- Идеальная дикция. Громадные лёгкие. Сценическое стихотворение. Не родное мне ничуть. Плакатное. Но мастерское. ("Селёдочка под шубой")

 

- При том, что зачин сразу оттолкнул, я был зачарован построением строф и танцующей рифмовкой. У автора всё в порядке с литературным слухом. А о вкусах не спорят. ("Я снюсь себе")

 

- Сразу откажусь от внимательного разбора. Скажу, что помешало. по детализации очень напомнило ранние тексты Нины Александровой. Сейчас она стала критиком в Москве, раньше жила на Урале. И у неё сложнейшие, несводимые вместе материи сжимались воедино ритмическим ураганом. Мне не хватило здесь урагана речи, чтобы читателя тащило мордой по строкам. Оттого начинаешь копаться, а прикопаться можно ко всему. Слушайте свою потребность к буре. У вас есть ветер внутри. Выведите его в звук, а прочее пусть только мелькает в направленном хаосе. ("Ветхий завет. Пара яблок")

 

- Интересно я этом тексте именно ритмическое решение темы, когда вот эта показная браврность и весёлость поверх горя и работают. Держат. ("Данность")

 

- Удовольствие автора во время письма - физически ощутимо читателем. Улыбался, хотя и ощущал оцепенение. Потому превратиться в автора не захотел. Видимо, я пугаюсь сочетаний эроса и танатоса, а вот автор это сочетание любит и на нём балансирует. Да, поэтика не кабановская. Подчёркнута мысль. Игрушки у каждого свои. Чужие мне игрушки. Но останавливающие внимание. ("Прогулка в начале весны")

 

- Воспринимается как "глупость". Осознанная, с понтом, с заявкой на оригинальность. Но не увлекает. Стороной-стороной. ("Разбойница-ночь")

 

- Почти уже поддался на провокацию автора, но потом прошёл по рифмам и решил, что автор не лукав и ироничен, а действительно наивно-патетичен. Не от радости песни пишутся. Ой, не от радости. Сказка, но не убедительная. ("Песельница")

 

- Очень понравилась отсылка к Заболоцкому. Другая ипостась "Девочки Маруси". И такая хорошая инверсная ирония в финале: что не понимает простой народ высокую поэзию. Не наивысший бал, потому что всё равно получился лубок. Красочный, душевный, но лубок. ("Забытый Лорка")

 

- Есть этика, есть эстетика. Соединять их или нет - каждый раз решаешь с нуля. Если бы у текста не было второго финала, то это был бы неплохой текст. Построенный на одной банальной мысли, что насилие множит насилие. Второй финал выводит текст к Островскому и монологу Катерины. В театре Коляды был спектакль, где заключённые отрастили перепонки между пальцами и улетели. Поставил скорее не за текст, а за его устройство, за его изнанку. За эстетику. ("Пчела")

 

- Спотыкается голос на этом тексте. Хотя так всё красиво выведено. Но нет удовольствия от произношения. Ум радуется, а связки ему не отвечают. ("Именины")

 

- Великолепная работа с визуальностью. Чутьё на картинку. А со слухом беда. Очень хотелось поставить наивысший балл, но не могу. ("Отражение")

 

- Кого лизать? Весь текст воспринимается как издевательство. Такая троллинг-лирика. Особенно смешение древнегреческого с новгородским. На "чай" подавился. Ритмически оттарабанено бесподобно. Но вкус "хохмы" никуда не девается. ("Из Гебала с любовью")

 

- Подача Луи Армстонга как Ангела Последнего Суда уже почти традиционна. И всё-таки для меня "Великий хроноп" и пространство Торы не пересекаются. Оттого текст кажется не настоящим. Сфабрикованным. Хотя и весьма убедительным. ("Агада́ (Let my people go)")

 

- При всей ванильности порадовала работа не с рифмами, а с концами строк, так будет точнее. А ванильность - это в голове у автора, тут стихотворение прижало уши и приняло её в себя. ("Старая коллекция")

 

- У меня с первой строки в голове заиграло: "Не мигают, слезятся от ветра безнадежные карие вишни". Страшно мешало, что хотелось регулярно поменять ударение в словах. Синяя молОка,как наваждение. Вообще весь текст воспринимается как заклятье, как сведение с ума, любовный приворот. У автора талант к суггесии, даже если его вещи не нравятся, они запоминаются, а это порой важней. ("Морели")

 

- Мне очень нравится интонация. Слегка озлобленная, но с горькой гордостью. Словно и не текст, а только репетиция текста, выварчивание его.

Что-то есть в таком методе. Уже и не поток сознания, но и не прямое высказывание. Некое скольжение между. ("Весна")

 

- Странное ощущение, когда от текста остаются только рифмы. Будто задание по буриме. Словно только из рифм текст и пророс. И ещё у текста хорошая атмосфера. Просторная. Ветреная. Может, когда-нибудь, он сам скажет автору, как он должен быть переделан. Сейчас это текст - идея, собранные из всего подряд. Неопределённая мечта. ("БИЛЕТ ДО ЛХАСЫ")

 

- Коллеги меня осудят, но при откровенном повторе "Да разве могут дети юга" я вдруг увидел такой высунутый язык в сторону и Волохонского и Высоцкого, что рассмеялся. Единственный текст в конкурсе, над которым я ржал. Спасибо! ("А в раю не бывает весны")

- Странное сочетание быта и высокой эстетики. Башня из слоновой кости с трещинами в стенах, куда задувает ветер. Но очень порадовали берёзы, подметающие перистые небеса. Эти элипсисы просты, но хороши. За них поставил выше. ("Sagittarius")

 

- Текст похож на гигантское здание. Из бетона. Всё функционально и никакой радости при взгляде на него. Крепкий, мужской текст. Практически, журнальная передовица. Ругать не за что. Но и хвалить не хочется. Гражданская лирика о мирном подвиге. Похоже, только бардам и удалось этот жанр изредка доводить до кристальной игры в сердце слушателя. Автор пишет иную музыку. Хорошую. Не мою. ("Семеро одного...")

 

- В первом четверостишии обрадовался красивому звуку, а дальше пошли разброд и шатание. Тот случай, когда избыток идей убил чутьё и меру. Было обещание красивой музыки, а получился набор выкриков в итоге. ("Темень по дорогам")

 

- Текст как сообщение о чуде. Сырой. Поспешный. А всё равно живой. Я бы посоветовал автору много раз проговорить его вслух. Возможно, некоторые слова заменятся по звуку. Но жизнь в нём есть. Странности мало. В пейзаж хотелось бы добавить ещё пролетающей детальности, которая будет придерживать читателя во время чтения. В середине хочется с авторского голоса сорваться, а этого делать нельзя. ("Ожидание")

 

- Хороший текст, хотя воспринимается не фотографией, а книжной иллюстрацией, богато орнаментированной, детальной. Именно множество акцентов оставили ощущение зеркальной глади текста, нет чего-то одного, с чего проваливаешься в него, уходишь вглубь, петельки для коготка читателя. Нечто, что засядет в памяти. Мир выстроен, но не выходит за рамки. Тем не менее внутри себя выстроен безупречно.("Журавлиный колодец")

 

- Вот умеет человек работать со звуком. Считает, что умеет. Настолько уверен, что себя не слушает. Свой текст не слушает. Диктует ему. Стихотворение не даёт продышаться читателю. Оно обещает ночную прохладу и покой, а кислород во время чтения всё время прижимает. Тяжело мне было его читать вслух. А стихи всегда читаются вслух, даже беззвучно. И понимаю, что можно все эти складки речи разгладить. Но возможно именно на них оно и построено. На придерживании дыхания. ("НЕ-КОЛЫБЕЛЬНАЯ")

 

- Начинает подташнивать от "гражданской лирики" в конкурсах. Но здесь у автора невероятно крепкая звуковая конструкция текста. Всё время подозреваешь, что и начала строк рифмуются, что есть анафора. Не нашёл, но ощущение никуда не делось. У автора отличный слух, обладающий собственной волей. Возможно, автором он даже не осознаётся, слух тащит идею. ("Селезень")

 

- Большое обещание, но соглашусь с Виктором - небрежность в построении. И последние две строки хочется местами поменять. Иначе финала нет. А тут дополнительные отношения возникают. ("Вырос сын")