Вьюжин Лев

Ты, олух, слушай сюда…

 

Когда мне было лет двенадцать, смертным боем лупил пьяный отчим мамашу мою. Я, аки зверёныш, бросался на него. Кусал, царапал. Бил в его наметившуюся лысину мамкиными подкованными туфлями, как только он чуть припадал на колени от хмеля. Ну и, конечно, убегал, от него. В дождь, снег, босой, неодетый — без разницы. Потом возвращался. Не прощал, нет — просто жили, сосуществовали рядом. До следующего запоя.

 

А матушка, царство небесное, нас, сыновей, учила: женщине, матери, сестре, жене — не перечьте, матерно при них не ругайтесь, не курите, а уж поднять руку, об том и думать не смейте! Коли женщина не права — просите у неё прощения.

 

Нас учила, а сама, вишь, жила с раздолбаем, прости господи…

 

А я и не сужу её, и отчима не сужу — жалею просто. И женщин я никогда не бил. Да что женщин — старуху свою ни разу не тронул пальцем, не то что кулаком. Он у меня, сам знаешь какой, только свиней забивать.

 

Ругался, был грех. По молодости. Громко, надрывно, с удовольствием каким-то болезненным — но без матюков, это так. Да, к тому же, я «дискутировал» таким макаром-то только с благоверной собственной, а это хоть и грешок, но, думаю, не страшный. А уж как я потом просил прощения! Впрочем, это тебе ещё рано…

 

Да и бранились мы не на людях, на люди такое выносить — срам…

 

Что ты всё егозишь? Понял хоть — о чём я речь веду?

 

Ладно, беги пока…

 

 

 

Были и ещё рассказы, но…

 

 

 

ПС. Картинка из нашего всё.)))