Андрей Мансветов

Общаясь с людьми, оставившими комментарии к моей колонке, я почти чувствовал себя последним декабристом поэмбука. Типа, по Герцену, страшно далёк от народа. То ли потому, что не сумел написать, донести, то, что хотел… Нет, перечёл текст, вроде сказал все, что собирался и так, как задумывал. То ли народ… не такой замечательный, каким мне с моей Сенатской площади его хотелось бы видеть. То ли ещё чего…

Похоже, все-таки прав Гассет, народ «ощутив свою победу, ощутив своё большинство, ощущает себя совершенным». Отсюда жёсткое и бездумное неприятие любой элитарности, отсюда неоднократно высказанное впечатление, что «народ - это народ, надо повышать его культурный уровень». Так и представляю себе себя, с палкой и плеткой повышающего культурный уровень народа. А мне оно надо? А народу? А я не народ?

«Меня всегда удивляет деление на народ и не народ. Ведь это не спустившиеся с других планет небожители открыли все известные науке законы, другие достижения во всех областях тоже им не принадлежат. Ложечку и вилочку тоже придумали на земле. У каждого человека из народа свой талант - а то бы элита пальчики сосала или просто с голоду померла», - пишет некая Феодосия.

И это при том, что нигде в своём тексте я не делал деления на народ и не народ. Народ – это вообще не толпа человечков, сбившаяся в кучу. Народ – это психологический феномен, Юнговские архетипы и коллективное бессознательное. Не важно, что по отдельности прекрасные люди. Важно, что «элита» - враг. Да, зарегистрируйся на Поэмбуке Пушкин, прекрасно, кстати, осознававший своё интеллектуальное и творческое превосходство над большинством современников и не скрывавший этого, отношение к нему было бы… озвученное.

«Кто-то - гениальный землепашец, кто-то никчемный поэт. Или я ошибаюсь, и поэты - не часть такого тупого народа? Понятное дело, что если ваши стихи не нужны и понятны только малому количеству представителей народа - то обидно, очень обидно», - это та же Феодосия. О чем эта цитата? Да, очень просто. Она о том, что так называемая элита (клуб поэтов, большое жюри, обладатели кубков, медалей, публикаций) – враги и «не народ». Все, что они делают, по определению посредственно и никому не нужно, и никому не интересно. И «талантливое большинство» указывает на место этому самому гнусному меньшинству, которое смеет мнить талантливым себя.

Можно покивать и трусливо согласиться, но, если отбросить нахрен толерантность, объективная ситуация всегда обратна. Талант всегда в меньшинстве. Но на литературном сайте каждый склонен считать, что «я талантлив», «я поэт». И раз на пьедестале не я, значит конкурсы – шельмовство.

И когда я, Андрей Мансветов, говорю, что народным голосованием невозможно выбрать лучшие стихи, меня тут же обвиняют в антинародности, элитарности и прочих грехах. Обвиняют что я противопоставляюсь сам и противопоставляю кого-то народу. А это не правда.

PS. Хочу обратить внимание ещё на одно типическое высказывание, прозвучавшее в ответ на мои мысли.

«Вчера у нас на работе был педсовет. Выступала молоденькая девочка с заготовленным материалом, переживала - где-то, что-то, да неточно... Заведующая встала и сказала: МОЛОДЕЦ! Да, что-то было не так, но большой плюс, что ты за это взялась, ты сама себя сейчас здесь обучала, всё у тебя получится!»

Так вот, уважаемая ОВЕЗОВА НАТАЛИЯ. Поощрения, это конечно здорово стимулирует, но в поэзии, увы, такой подход категорически неприемлем. Нельзя хвалить стихи, когда: «Да, что-то было не так, но большой плюс, что ты за это взялась». Слишком уж часто такое отношение потакает процветанию бездарностей, увы.

А теперь можно и в Сибирь.