Письмо с вариациями (венок сонетов)
Друг мой, я не скучаю, нет
Живу ведь развесёлым нашим прошлым
Его красив и розов был букет,
В венке из одуванчиков, не пошлый.
Я, как щенок, теперь сентиментален:
Визжать и прыгать хочется и жить.
Ты спрашивал зачем мой слог печален?-
Порою запах чувствую земли...
Но будущее я приму послушно;
Оно моё и будет пусть со мной
И ты не прав, ни капельки не скучно,
Жить скучно не бывает, милый мой.
И не беда, что радость убежала -
Мне одиночества бояться не пристало.
Мне одиночества бояться не пристало, -
Преступнику родимый дом - тюрьма.
Как будто кто набросил покрывало,
Вокруг теперь заслуженная тьма.
Чего желал я и чего искал?
Куда смотрел и вглядывался жадно?
И плакался всё время и рыдал,
И жаловался беспрестанно?
Опять зима. Вновь чистый белый лист,
И нет уж той измаранной страницы.
Провинциальный пошленький артист
Даст снова волю худенькой деснице.
Пока куплет последний мной не спет
Хочу я с жизнью разговора тет-а-тет.
Хочу я с жизнью разговора тет-а-тет
Отбросив поучительные книжки,
Быть может, наконец, найти ответ
И до всего дойти своим умишкой
Как появляется "могу" и "не могу",
И почему не выпить полдень летний,
И что на том далеком берегу,
И как рождаются во мне ночные бредни.
Но ты скорей спроси, зачем все это...
Хотя, не надо, не поймёшь; прости.
Ведь нас с тобой одно и тоже лето
По-разному старалось извести.
Но я намеренно искал тогда скандала.
Душа, поверь, давно уже желала.
Душа, поверь, давно уже желала
Упасть на это илистое дно,
Чтоб жизнь видела и чтоб она узнала,
Что значит счастье, каково оно.
Зверь раненый последний свой прыжок
Изящно делает под запах крови,
И, вот уж плавно спущенный курок,
Откинувшись, повис как хвост коровий
Прав, кто сказал: "Надежду не убить" -
В агонии и то она живет.
Лежать на смертном одре и любить?
Причем шутить о том, что зуб не неймёт?
Я с жаром снова бросился в грозу,
Холодный ветер вытянул слезу.
Холодный ветер вытянул слезу,
Горячую от внутренностей каплю,
Она, как бы сказала, "Проползу,
И на лице свой горький след оставлю."
Вне моего желания жива;
Смахнуть рукой?- другая следом лезет.
О, твердолобая, тупая голова
Она еще представьте себе, грезит.
Клубок мозгов - мохнатой костью скрыт,
Какая чушь порой в тебе родится:
То пошлость выплывает и бурлит,
То жалкая любовь, как гриб родится.
Гляжу на небо: где ты, божья милость,-
Глаза блестят , и всё вокруг расплылось.
Глаза блестят, и всё вокруг расплылось,
Улыбка наглая подкралася к губам.
О. если б был я волком, как бы вылось,
Как жутко то услышать было б вам.
В дремучих дебрях ваших милых душ
Тишь, сырость, сладкий запах хвои.
В моих полях одна сплошная сушь,
А у пригорков выщипаны брови.
Куда бы не пошёл - одна картина:
Дистрофики цветы, трава полусухая;
Коса их ждёт, как смертных гильотина,
Которая вины не разбирает.
И тут же смерти ощутив "красу" -
Вдруг понял, что смогу и что снесу.
Вдруг понял, что смогу и что снесу
Отпущенное мне минуточка в минутку;
И флаг с гербом линялым пронесу,
Пока жизнь не сыграет "злую шутку".
В какой тоске поют весной ручьи,
Так комик плачущий смешон.
Зима закончилась, - теперь они ничьи,
И нету радости того, что плен ушёл.
Тот холод меня много лет хранил,
Но луч сверкнул, слова неудержимы.
Казалось, всех я счастьем напоил,
Плоды же оказалися незримы.
Нет, не жалею я, что лишь приснилось;
Наверно, даже лучше, что не сбылось.
Наверно,даже лучше что не сбылось
Намеченное мною торжество.
Напрасно небо звездами искрилось,
И ёлки, что встречали Рождество.
А как хотелось знать, что там, за гранью,
Где сказки все кончаются всегда.
Так придавал значение названью,
Хоть содержание сплошная ерунда.
И всё же оптимист я по натуре;
Пусть рухнет всё, - построить можно вновь.
Не я ль тогда мечтал об этой буре,
Не мне ли опостылел тёплый кров.
И вот пустыня - холод и пурга.
О, одиночество, я верный твой слуга.
О, одиночество, я верный твой слуга,
И то, что скажешь, сделаю покорно.
Прикажешь измотать тоской врага -
На всё готов я тотчас же бесспорно.
Как многим верующим страшен дьявол,
Так я теперь былым своим друзьям.
Бумажный мой кораблик долго плавал,
И вот пошёл на дно ко всем чертям.
Я, как собака, предан пустоте -
Из глубины приятно видеть шторм,
И, отдаваясь этой красоте,
Любуюсь совершенством форм.
Пусть будет для тебя приятна лесть,
Своё я рабство признаю за честь.
Своё я рабство признаю за честь.
Звон кандалов, вот музыка для сердца.
Легко и радостно мне бремя это несть,
Пусть накрепко закрыта счастья дверца.
Как мазохист я режу своё тело,
Блаженная улыбка на губах,
И мне теперь не до кого нет дела,
И мною позабыт любовный страх.
И жизнь проста, и люди справедливы,
И хата моя с края у села.
Да, мои чувства были не правдивы,
И были все неискренны слова.
Но как пчела целебный свой нектар
Пью сладостный однообразия угар.
Пью сладостный однообразия угар,
А жажда разрастается во мне,
И то, что принимал за божий дар,
Вдруг обернулось истиной в вине.
Бред пьяницы считают откровением.
О нет, поверьте, это только бред,
Вино к себе влечет своим весельем,
Но не даёт нам никогда ответ.
Обманываться стало как бы нормой.
В домах покрепче запирают дверь.
И спрятан за замками мир огромный,
Спасаясь от назойливых потерь.
И брошенный, я плачусь нынче здесь,
Окно скорее, Вечер, занавесь.
Окно скорее, Вечер, занавесь,
Дневные краски мука для меня,
Так дикий зверь дрожит от страха весь,
Внезапно встретив языки огня.
Я столько лет мечтами забавлялся,
Старался чувствам потакать во всём,
Как пошлый шут пред нею я кривлялся,
А сам же думал только о своём.
Боялся же всего(дурак последний),
И угодить хотелось всем и вся,
И нёс какие-то сплошные бредни,
И клялся, плакался и каялся.
Теперь, конечно, мне на это наплевать, -
Пусть бросят все, но лишь бы не роптать.
Пусть бросят все, но лишь бы не роптать.
Всего дороже, говорят, свобода
Смеяться невпопад и на вопрос молчать,
Идти вперёд, не разбирая брода,
Не слышать поучительных речей,
Лишь языком виляя им навстречу.
Душа моя не хочет быть ни чьей,
И каждый для неё пусть будет вечер.
Мечты пустые бродят в голове,
И от Земли Луна не оторвется,
Но хочется, поверьте, хоть во сне
Увидеть, как гора с горой сойдётся.
Ты спросишь, а зачем же так страдать, -
Незрелой радости люблю плоды сбирать.
Незрелой радости люблю плоды сбирать.
Как в детстве яблоки или крыжовник,
Чтоб на больничной койке отдыхать, -
Так к водам Ганга тянется паломник.
А дни порой скучны без развлечений,
Ночной покой приносит пустоту,
И наяву хватает сновидений,
В душе же только сорняки цветут.
Стихи мои скучны, да и вредны,
ОтЪявленная лень и лицемерие,
Но не был родственником сатаны,
И ангельской одежды я не мерил.
На твой вопрос есть у меня ответ:
Друг мой, я не скучаю, нет.
ДРУГ МОЙ, Я НЕ СКУЧАЮ, НЕТ,
МНЕ ОДИНОЧЕСТВА БОЯТЬСЯ НЕ ПРИСТАЛО,
ХОЧУ Я С ЖИЗНЬЮ РАЗГОВОРА ТЕТ-А ТЕТ,
ДУША, ПОВЕРЬ, ДАВНО УЖЕ ЖЕЛАЛА.
ХОЛОДНЫЙ ВЕТЕР ВЫТЯНУЛ СЛЕЗУ,
ГЛАЗА БЛЕСТЯТ, И ВСЕ ВОКРУГ РАСПЛЫЛОСЬ,
ВДРУГ ПОНЯЛ, ЧТО СМОГУ И ЧТО СНЕСУ,
НАВЕРНО, ДАЖЕ ЛУЧШЕ, ЧТО НЕ СБЫЛОСЬ.
О, ОДИНОЧЕСТВО, Я ВЕРНЫЙ ТВОЙ СЛУГА,
СВОЁ Я РАБСТВО ПРИЗНАЮ ЗА ЧЕСТЬ,
ПЬЮ СЛАДОСТНЫЙ ОДНООБРАЗИЯ УГАР.
ОКНО СКОРЕЕ, ВЕЧЕР, ЗАНАВЕСЬ.
ПУСТЬ БРОСЯТ ВСЕ, НО ЛИШЬ БЫ НЕ РОПТАТЬ, -
НЕЗРЕЛОЙ РАДОСТИ ЛЮБЛЮ ПЛОДЫ СБИРАТЬ.
Живу ведь развесёлым нашим прошлым
Его красив и розов был букет,
В венке из одуванчиков, не пошлый.
Я, как щенок, теперь сентиментален:
Визжать и прыгать хочется и жить.
Ты спрашивал зачем мой слог печален?-
Порою запах чувствую земли...
Но будущее я приму послушно;
Оно моё и будет пусть со мной
И ты не прав, ни капельки не скучно,
Жить скучно не бывает, милый мой.
И не беда, что радость убежала -
Мне одиночества бояться не пристало.
Мне одиночества бояться не пристало, -
Преступнику родимый дом - тюрьма.
Как будто кто набросил покрывало,
Вокруг теперь заслуженная тьма.
Чего желал я и чего искал?
Куда смотрел и вглядывался жадно?
И плакался всё время и рыдал,
И жаловался беспрестанно?
Опять зима. Вновь чистый белый лист,
И нет уж той измаранной страницы.
Провинциальный пошленький артист
Даст снова волю худенькой деснице.
Пока куплет последний мной не спет
Хочу я с жизнью разговора тет-а-тет.
Хочу я с жизнью разговора тет-а-тет
Отбросив поучительные книжки,
Быть может, наконец, найти ответ
И до всего дойти своим умишкой
Как появляется "могу" и "не могу",
И почему не выпить полдень летний,
И что на том далеком берегу,
И как рождаются во мне ночные бредни.
Но ты скорей спроси, зачем все это...
Хотя, не надо, не поймёшь; прости.
Ведь нас с тобой одно и тоже лето
По-разному старалось извести.
Но я намеренно искал тогда скандала.
Душа, поверь, давно уже желала.
Душа, поверь, давно уже желала
Упасть на это илистое дно,
Чтоб жизнь видела и чтоб она узнала,
Что значит счастье, каково оно.
Зверь раненый последний свой прыжок
Изящно делает под запах крови,
И, вот уж плавно спущенный курок,
Откинувшись, повис как хвост коровий
Прав, кто сказал: "Надежду не убить" -
В агонии и то она живет.
Лежать на смертном одре и любить?
Причем шутить о том, что зуб не неймёт?
Я с жаром снова бросился в грозу,
Холодный ветер вытянул слезу.
Холодный ветер вытянул слезу,
Горячую от внутренностей каплю,
Она, как бы сказала, "Проползу,
И на лице свой горький след оставлю."
Вне моего желания жива;
Смахнуть рукой?- другая следом лезет.
О, твердолобая, тупая голова
Она еще представьте себе, грезит.
Клубок мозгов - мохнатой костью скрыт,
Какая чушь порой в тебе родится:
То пошлость выплывает и бурлит,
То жалкая любовь, как гриб родится.
Гляжу на небо: где ты, божья милость,-
Глаза блестят , и всё вокруг расплылось.
Глаза блестят, и всё вокруг расплылось,
Улыбка наглая подкралася к губам.
О. если б был я волком, как бы вылось,
Как жутко то услышать было б вам.
В дремучих дебрях ваших милых душ
Тишь, сырость, сладкий запах хвои.
В моих полях одна сплошная сушь,
А у пригорков выщипаны брови.
Куда бы не пошёл - одна картина:
Дистрофики цветы, трава полусухая;
Коса их ждёт, как смертных гильотина,
Которая вины не разбирает.
И тут же смерти ощутив "красу" -
Вдруг понял, что смогу и что снесу.
Вдруг понял, что смогу и что снесу
Отпущенное мне минуточка в минутку;
И флаг с гербом линялым пронесу,
Пока жизнь не сыграет "злую шутку".
В какой тоске поют весной ручьи,
Так комик плачущий смешон.
Зима закончилась, - теперь они ничьи,
И нету радости того, что плен ушёл.
Тот холод меня много лет хранил,
Но луч сверкнул, слова неудержимы.
Казалось, всех я счастьем напоил,
Плоды же оказалися незримы.
Нет, не жалею я, что лишь приснилось;
Наверно, даже лучше, что не сбылось.
Наверно,даже лучше что не сбылось
Намеченное мною торжество.
Напрасно небо звездами искрилось,
И ёлки, что встречали Рождество.
А как хотелось знать, что там, за гранью,
Где сказки все кончаются всегда.
Так придавал значение названью,
Хоть содержание сплошная ерунда.
И всё же оптимист я по натуре;
Пусть рухнет всё, - построить можно вновь.
Не я ль тогда мечтал об этой буре,
Не мне ли опостылел тёплый кров.
И вот пустыня - холод и пурга.
О, одиночество, я верный твой слуга.
О, одиночество, я верный твой слуга,
И то, что скажешь, сделаю покорно.
Прикажешь измотать тоской врага -
На всё готов я тотчас же бесспорно.
Как многим верующим страшен дьявол,
Так я теперь былым своим друзьям.
Бумажный мой кораблик долго плавал,
И вот пошёл на дно ко всем чертям.
Я, как собака, предан пустоте -
Из глубины приятно видеть шторм,
И, отдаваясь этой красоте,
Любуюсь совершенством форм.
Пусть будет для тебя приятна лесть,
Своё я рабство признаю за честь.
Своё я рабство признаю за честь.
Звон кандалов, вот музыка для сердца.
Легко и радостно мне бремя это несть,
Пусть накрепко закрыта счастья дверца.
Как мазохист я режу своё тело,
Блаженная улыбка на губах,
И мне теперь не до кого нет дела,
И мною позабыт любовный страх.
И жизнь проста, и люди справедливы,
И хата моя с края у села.
Да, мои чувства были не правдивы,
И были все неискренны слова.
Но как пчела целебный свой нектар
Пью сладостный однообразия угар.
Пью сладостный однообразия угар,
А жажда разрастается во мне,
И то, что принимал за божий дар,
Вдруг обернулось истиной в вине.
Бред пьяницы считают откровением.
О нет, поверьте, это только бред,
Вино к себе влечет своим весельем,
Но не даёт нам никогда ответ.
Обманываться стало как бы нормой.
В домах покрепче запирают дверь.
И спрятан за замками мир огромный,
Спасаясь от назойливых потерь.
И брошенный, я плачусь нынче здесь,
Окно скорее, Вечер, занавесь.
Окно скорее, Вечер, занавесь,
Дневные краски мука для меня,
Так дикий зверь дрожит от страха весь,
Внезапно встретив языки огня.
Я столько лет мечтами забавлялся,
Старался чувствам потакать во всём,
Как пошлый шут пред нею я кривлялся,
А сам же думал только о своём.
Боялся же всего(дурак последний),
И угодить хотелось всем и вся,
И нёс какие-то сплошные бредни,
И клялся, плакался и каялся.
Теперь, конечно, мне на это наплевать, -
Пусть бросят все, но лишь бы не роптать.
Пусть бросят все, но лишь бы не роптать.
Всего дороже, говорят, свобода
Смеяться невпопад и на вопрос молчать,
Идти вперёд, не разбирая брода,
Не слышать поучительных речей,
Лишь языком виляя им навстречу.
Душа моя не хочет быть ни чьей,
И каждый для неё пусть будет вечер.
Мечты пустые бродят в голове,
И от Земли Луна не оторвется,
Но хочется, поверьте, хоть во сне
Увидеть, как гора с горой сойдётся.
Ты спросишь, а зачем же так страдать, -
Незрелой радости люблю плоды сбирать.
Незрелой радости люблю плоды сбирать.
Как в детстве яблоки или крыжовник,
Чтоб на больничной койке отдыхать, -
Так к водам Ганга тянется паломник.
А дни порой скучны без развлечений,
Ночной покой приносит пустоту,
И наяву хватает сновидений,
В душе же только сорняки цветут.
Стихи мои скучны, да и вредны,
ОтЪявленная лень и лицемерие,
Но не был родственником сатаны,
И ангельской одежды я не мерил.
На твой вопрос есть у меня ответ:
Друг мой, я не скучаю, нет.
ДРУГ МОЙ, Я НЕ СКУЧАЮ, НЕТ,
МНЕ ОДИНОЧЕСТВА БОЯТЬСЯ НЕ ПРИСТАЛО,
ХОЧУ Я С ЖИЗНЬЮ РАЗГОВОРА ТЕТ-А ТЕТ,
ДУША, ПОВЕРЬ, ДАВНО УЖЕ ЖЕЛАЛА.
ХОЛОДНЫЙ ВЕТЕР ВЫТЯНУЛ СЛЕЗУ,
ГЛАЗА БЛЕСТЯТ, И ВСЕ ВОКРУГ РАСПЛЫЛОСЬ,
ВДРУГ ПОНЯЛ, ЧТО СМОГУ И ЧТО СНЕСУ,
НАВЕРНО, ДАЖЕ ЛУЧШЕ, ЧТО НЕ СБЫЛОСЬ.
О, ОДИНОЧЕСТВО, Я ВЕРНЫЙ ТВОЙ СЛУГА,
СВОЁ Я РАБСТВО ПРИЗНАЮ ЗА ЧЕСТЬ,
ПЬЮ СЛАДОСТНЫЙ ОДНООБРАЗИЯ УГАР.
ОКНО СКОРЕЕ, ВЕЧЕР, ЗАНАВЕСЬ.
ПУСТЬ БРОСЯТ ВСЕ, НО ЛИШЬ БЫ НЕ РОПТАТЬ, -
НЕЗРЕЛОЙ РАДОСТИ ЛЮБЛЮ ПЛОДЫ СБИРАТЬ.
