Не хохлома

Поплакать что ли, вспомнив все детали,

И в голос разреветься из-за лжи?

Нет, лучше помнить то, как предавали.

Осколки чести склеить и души.

 

Мечты и планы, как бы не взрастали,

Тупым ножом срезая на корню,

Не торопясь, упрямо вырывали,

Что было ясно и в пальто коню.

 

Собраться без упрёков и скандала.

Держать осанку – боль не навсегда.

Забрать своё с собой, что раздавала.

На «Уезжаешь?» бросить слово «Да».

 

Поплакать бы, но слёзы все пропали –

До донышка истратила душа.

Слезинки, слёзы, даже вас убрали.

Но и без вас смогу, без скулежа.

 

На полюс путешествовать поеду.

Там льдинку в сердце закажу в пути.

А как приеду, до обеда в среду,

Хоть трижды баррикады возводи,

 

Но доберусь до лежбища тюленя,

Начистить нос об льдину у воды.

А чтоб запомнил, аж до бюллетеня,

Чтоб лучше чуял дел своих плоды.

 

А после, прямиком на Амазонку,

Удава завязать морским узлом

И бантиком пушистую тесёмку

Прибить на лоб, чтоб шёл своим путём.

 

Оттуда в лес, где бурые медведи

Увидев, разбегутся кто-куда.

Их выследить, с холодным сердцем леди,

Клок шерсти им оставив – ерунда.

 

И так… для профилактики… не очень,

Опять на север развернув мосты,

За краткий миг на счастье, что просрочен,

Медведям белым накрутить хвосты.

 

Оно конечно, под одну гребёнку

Чесать зверинец весь – не хохлома.

Да и сама, не глядя на иконку,

Назваться не мечтаю Кострома*.

 

С того и знаю, встреча с человеком,

С которым честь по чести и к душе,

Оплаченная стажем-оберегом,

Не за горами. Близкая. Уже.

 

 

 

 

Кострома* – здесь, земля возмездия или земля искупления (перевод с мерянского языка).