Когда бы (If) (Из Редьярда Киплинга)
If
If you can keep your head when all about you
Are losing theirs and blaming it on you,
If you can trust yourself when all men doubt you,
But make allowance for their doubting too;
If you can wait and not be tired by waiting,
Or being lied about, don't deal in lies,
Or being hated, don't give way to hating,
And yet don't look too good, nor talk too wise:
If you can dream — and not make dreams your master;
If you can think — and not make thoughts your aim;
If you can meet with Triumph and Disaster
And treat those two impostors just the same;
If you can bear to hear the truth you've spoken
Twisted by knaves to make a trap for fools,
Or watch the things you gave your life to, broken,
And stoop and build'em up with worn-out tools:
If you can make one heap of all your winnings
And risk it on one turn of pitch-and-toss,
And lose, and start again at your beginnings
And never breathe a word about your loss;
If you can force your heart and nerve and sinew
To serve your turn long after they are gone,
And so hold on when there is nothing in you
Except the Will which says to them: «Hold on!»
If you can talk with crowds and keep your virtue,
Or walk with Kings — nor lose the common touch,
If neither foes nor loving friends can hurt you,
If all men count with you, but none too much;
If you can fill the unforgiving minute
With sixty seconds' worth of distance run,
Yours is the Earth and everything that's in it,
And — which is more — you'll be a Man, my son!
Когда бы...
* * *
О, если ты, ликуя и скорбя, во всём заставишь уважать себя!
Не тратя нервы, веру сохраняя, а мир тем временем готов пожрать тебя,
Кого ни жди — рассвета ли, трамвая — обидой белый свет не затмевая,
Спишь с ложью на устах, но не во лжи… Скажи, всё так ли, всё-таки скажи!
Всей ненавистью правя, чуть дыша, добром и истиной живёт твоя душа,
Во всём не слишком — голый ли, одетый, в умеренности кто тебе ни сетуй,
Мечты твои в седле, не под седлом, и Будущее помнит о Былом,
Философ, но семью свою и дом ты созидаешь собственным трудом,
Когда кругом — триумфы, пораженья — лишь жуликам приют и утешенье,
И труд напрасен Истину нести, когда её от Кривды не спасти,
Когда и Слава, и Завет Отцов превращены в ловушку для глупцов,
Когда плоды трудов искажены и гибнет всё, от дома до жены,
Ты, стиснув зубы, ладишь всё сначала, хоть руки до суставов сожжены,
Когда одним броском — орёл иль решка! — свои победы комкаешь в насмешку,
Идёшь к истоку чистой взять воды, хотя и там не миновать беды,
Когда способен — в это слабо верю! — не ныть весь день, терзаясь от потери,
Но курс держать, пробоины чиня, не уделяя роздыху ни дня,
Как меч, готов обрушить душу, нервы — и не стонать, коль к финишу не первый!
Не проклинать приевшуюся жизнь, когда лишь воля говорит: держись…
Когда ты — то оратор, то оракул — по вздыбленной толпе не лезешь в драку,
Пусть власть тебя ласкает, не любя, ты всё ж способен не терять себя,
Когда ни враг, ни друг уже не в силах боль причинить, хотя б свели в могилу,
Когда весь мир считается с тобой, но за тебя никто не вступит в бой,
И в прошлом есть любимая минута, что жизнь однажды превратила в чудо,
Тогда весь мир и всё — твоё навек…
Я более скажу: ты — Человек!
.
© Стэн ГОЛЕМ
If you can keep your head when all about you
Are losing theirs and blaming it on you,
If you can trust yourself when all men doubt you,
But make allowance for their doubting too;
If you can wait and not be tired by waiting,
Or being lied about, don't deal in lies,
Or being hated, don't give way to hating,
And yet don't look too good, nor talk too wise:
If you can dream — and not make dreams your master;
If you can think — and not make thoughts your aim;
If you can meet with Triumph and Disaster
And treat those two impostors just the same;
If you can bear to hear the truth you've spoken
Twisted by knaves to make a trap for fools,
Or watch the things you gave your life to, broken,
And stoop and build'em up with worn-out tools:
If you can make one heap of all your winnings
And risk it on one turn of pitch-and-toss,
And lose, and start again at your beginnings
And never breathe a word about your loss;
If you can force your heart and nerve and sinew
To serve your turn long after they are gone,
And so hold on when there is nothing in you
Except the Will which says to them: «Hold on!»
If you can talk with crowds and keep your virtue,
Or walk with Kings — nor lose the common touch,
If neither foes nor loving friends can hurt you,
If all men count with you, but none too much;
If you can fill the unforgiving minute
With sixty seconds' worth of distance run,
Yours is the Earth and everything that's in it,
And — which is more — you'll be a Man, my son!
Когда бы...
* * *
О, если ты, ликуя и скорбя, во всём заставишь уважать себя!
Не тратя нервы, веру сохраняя, а мир тем временем готов пожрать тебя,
Кого ни жди — рассвета ли, трамвая — обидой белый свет не затмевая,
Спишь с ложью на устах, но не во лжи… Скажи, всё так ли, всё-таки скажи!
Всей ненавистью правя, чуть дыша, добром и истиной живёт твоя душа,
Во всём не слишком — голый ли, одетый, в умеренности кто тебе ни сетуй,
Мечты твои в седле, не под седлом, и Будущее помнит о Былом,
Философ, но семью свою и дом ты созидаешь собственным трудом,
Когда кругом — триумфы, пораженья — лишь жуликам приют и утешенье,
И труд напрасен Истину нести, когда её от Кривды не спасти,
Когда и Слава, и Завет Отцов превращены в ловушку для глупцов,
Когда плоды трудов искажены и гибнет всё, от дома до жены,
Ты, стиснув зубы, ладишь всё сначала, хоть руки до суставов сожжены,
Когда одним броском — орёл иль решка! — свои победы комкаешь в насмешку,
Идёшь к истоку чистой взять воды, хотя и там не миновать беды,
Когда способен — в это слабо верю! — не ныть весь день, терзаясь от потери,
Но курс держать, пробоины чиня, не уделяя роздыху ни дня,
Как меч, готов обрушить душу, нервы — и не стонать, коль к финишу не первый!
Не проклинать приевшуюся жизнь, когда лишь воля говорит: держись…
Когда ты — то оратор, то оракул — по вздыбленной толпе не лезешь в драку,
Пусть власть тебя ласкает, не любя, ты всё ж способен не терять себя,
Когда ни враг, ни друг уже не в силах боль причинить, хотя б свели в могилу,
Когда весь мир считается с тобой, но за тебя никто не вступит в бой,
И в прошлом есть любимая минута, что жизнь однажды превратила в чудо,
Тогда весь мир и всё — твоё навек…
Я более скажу: ты — Человек!
.
© Стэн ГОЛЕМ
