Л

имя твоё леденцом тает на языке,

освежает, как летний ливень…

я ловлю его ловко – мальком в прохладной реке,

овальным плодом, летящим со старой сливы

 

я вижу его в синем зное ажурного василька,

в лиловом левкое,

читаю, как лакомо чертят его облака,

а, дождавшись луны,

засыпаю с ним и вижу светлые сны,

как под алым зонтом оле лукойе…

 

мысленно поправляю на твоём плече

лоскутное одеяло,

и думаю, что не было бы большего счастья, чем

утром позвонить тебе и услышать хрипловатое «ал-ло…»

потом выглянуть в заоконную тишь,

где всё лепестково-клубнично-июлево,

и представить, как ты молчишь

или читаешь любимую ахмадулину…

 

имя твое – в полуночной граппе,

в утренней выпечке,

я навсегда им смертельно ранен,

впрочем, и вылечен

 

слизываю его каплей пломбира

с мельхиоровой ложки,

делю впечатления поровну

…и нет лучших минут в этом мире,

чем те, когда ты близоруко смотришь

в мою сторону