Заплаты

Померкли даты, стерты имена,

глаголы потеряли времена,

а рыбьи рты - досужие глаголы.

Кладбищенский гранит увяз в траве,

стрела читает жизнь по тетиве,

деревьев руки холодны и голы.

 

Я жил, как оказалось, в январе,

когда стояло лето на дворе

и медом солнечным пятнали небо пчелы.

Земля дымилась, птицы песнь плели

и распускали нить поводыри

от колыбели до районной школы.

 

Том воздуха страницами пророс.

Здесь в танце иероглифы стрекоз

сплелись с изящной вязью Аль-Хазреда.

Мне дышится легко, как никогда.

Уходят в бесконечность провода

и плещется в окне звезда соседа.

 

По тропам памяти, по призрачным садам

толпой крикливо разодетых дам

проходят вариации и темы.

Достигнув пастернаковских высот,

они бросаются в лопух или осот

и оставляют запах хризантемы.

 

Мой ангел, ты забыл свою трубу

с печальной музыкой, лежащей, как в гробу,

внутри отвергнутой губами тусклой меди.

А чистый звук, готовый умереть,

до тишины влюблен в подругу-медь

по каноническому правилу трагедий.

 

Я лодку жизни выбрал наугад.

Садись же рядом, мой пернатый брат,

собьем с волны довольную ухмылку.

Поставим парус, ветер запряжем

и поплывем под светом и дождем

к далеким островам, как будто в ссылку.

 

Ты отправляешь за борт инструмент.

Придется, что ж, в торжественный момент

горланить песню просто всухомятку.

Что с именем твоим? Забыл, прости...

И время тает сахаром в горсти,

и поздно затевать со смертью прятки.

 

 

апрель 2024г.