Заплаты
Померкли даты, стерты имена,
глаголы потеряли времена,
а рыбьи рты - досужие глаголы.
Кладбищенский гранит увяз в траве,
стрела читает жизнь по тетиве,
деревьев руки холодны и голы.
Я жил, как оказалось, в январе,
когда стояло лето на дворе
и медом солнечным пятнали небо пчелы.
Земля дымилась, птицы песнь плели
и распускали нить поводыри
от колыбели до районной школы.
Том воздуха страницами пророс.
Здесь в танце иероглифы стрекоз
сплелись с изящной вязью Аль-Хазреда.
Мне дышится легко, как никогда.
Уходят в бесконечность провода
и плещется в окне звезда соседа.
По тропам памяти, по призрачным садам
толпой крикливо разодетых дам
проходят вариации и темы.
Достигнув пастернаковских высот,
они бросаются в лопух или осот
и оставляют запах хризантемы.
Мой ангел, ты забыл свою трубу
с печальной музыкой, лежащей, как в гробу,
внутри отвергнутой губами тусклой меди.
А чистый звук, готовый умереть,
до тишины влюблен в подругу-медь
по каноническому правилу трагедий.
Я лодку жизни выбрал наугад.
Садись же рядом, мой пернатый брат,
собьем с волны довольную ухмылку.
Поставим парус, ветер запряжем
и поплывем под светом и дождем
к далеким островам, как будто в ссылку.
Ты отправляешь за борт инструмент.
Придется, что ж, в торжественный момент
горланить песню просто всухомятку.
Что с именем твоим? Забыл, прости...
И время тает сахаром в горсти,
и поздно затевать со смертью прятки.
апрель 2024г.
