Хайфа

полдень. солнце вступает в силу, в высшую лигу

смуглые дети: старшей лет пять, младшая с витилиго

(светлое, тёмное, тесное, пляжный лояльный λόγος)

лепят, ругаясь, — большого песочного осьминога

ног триста штук, прекрасные длинные ноги

 

грузная боббе сидит на клетчатом одеяле

видно — шумные внуки её изрядно достали

ей бы курить под кондеем, грустить под соул эл грина

злить фотографии мужа — старая ты руина

знал бы ты, палсергеич, куда занесло нас с сыном

 

хайфа, сумбур портовый, морок слоистый, летний

лестницы армагеддона: камни, тоннели, тени

бусы садов бахайских, чаячьи вздорные сплетни

 

палыч женился на местной, ладной, двадцатилетней

 

важен, служит юристом, чьи-то права качает

старый, молчи, не бывает настолько пузатых чаек

дивный кибуцный творог. жаль, не попробовав, помер

покер? йецер а-ра, почти не играют в покер

видела скорпиона — не ты ли торчал на пороге?

 

наверняка

прелестны, признайся, всполохи бугенвиллий

что ты плетёшь? анютиных глазок сроду не завозили

впрочем, скучаю, сергеич, чую — увидимся скоро

книги, игральные карты, чашки — со сколом, без скола

градины валидола — и облака над псковом

 

...но заскочила сноха, чмокнула невесомо

нежно пропела на идиш — мамэ, какой ещё соул?

утро — не время грусти. девочкам нужно солнце

 

девочки утомились, забились под пляжный зонтик

боббе кивает старшей: ждите, сумку не троньте

волны меняют характер, танцуют отчаянно, лихо

маются, подстрекают: встань и иди, твой выход

боббе, ей-богу, твой выход

и боббе идёт — тяжёлой поступью

по воде аки посуху

держит курс на облако-витилиго