В том году май был необыкновенно жарким и душным.

Я шла в больницу с новеньким вентилятором и безотчётной надеждой на счастливый случай.

В коридорах было пусто, только изредка попадались сестрички с колясками и костылями для больных. Резко пахло лекарствами и неотвратимостью чего-то неизбежного.

Навстречу спешил лечащий врач. Лицо бесстрастное и напряжённое.

Выстрелом в сердце прозвучал обращённый к нему вопрос коллеги:

-Она ещё не знает?

Померк свет, исчезли звуки. Как в тумане, я смотрела на серые стены больницы, на которых чётко проступила кривая ухмылка судьбы и фатальность потери.

Что-то говорил лечащий врач и сыпал в рот горький порошок, комком застрявший в горле. Наконец, судорожно проглотив его, я невидящим взглядом провожала какую-то фантастическую конструкцию из трубочек, рычагов, проводов и подставок для капельницы.

Потом я нескончаемо долго шла к автобусной остановке, автоматически волоча за собой уже ненужный вентилятор, не замечая, как из раскрывшейся сумки сыпались и сыпались на дорогу красные ягоды .

Шла и шла, не слыша звуков тормозов и отчаянных гудков машин, пытавшихся меня объехать.

Кто-то ещё видит меня на этом свете, хотя меня уже нет... Нигде...

Цвёл месяц май... Горячий и душный...

Сирень роняла лепестки на асфальт...

В воздухе пахло первой грозой...