Накануне они поссорились с Никитичной. Дружили, дружили, и на тебе. Надо ж было соседским курам забрести в огород Петровны. Две гряды перерыли с морковью и свеклой.

Никитична вины птиц не признала.

-Сама виновата, - кричала, - калитку закрывать надо!

-А ты кур не выпускай. Своего участка не хватает? - возмущалась Петровна, переживая за ущерб.

-Мои куры, как гуляли, так и будут гулять, - упорствовала соседка.

-Тьфу! - сплюнула Петровна и хлопнула дверью так, что стало ясно - в ближайшую неделю Никитичне у неё делать нечего. Хватит, попили чаю с малиновым вареньем. А любили они вечерами, закончив огородные дела, обсудить деревенские новости, коих находилось в достатке.

Да и с кем поделиться, как не с подругой, тоже одиноко доживающей век. Дети давно поразъехались, не прельщает молодёжь деревенская жизнь...

- Сейчас бы рассказала чего, - подрёмывая в кресле, сожалела Петровна.

Октябрь шелестел за окном опавшими листьями, навевая тоску.

Да ещё голова разболелась к вечеру. Поднимаясь за таблеткой, она почувствовала вдруг, как ноги стали словно ватными. Сползла на пол. В недоумении попыталась опереться на руки и не смогла. Послушна осталась только одна рука, вторая висела плетью. Тело стало весомым, неподъемным. Встать было невозможно. Сухонькая фигурка вечно деятельной женщины, застыла в несуразной позе на дощатом полу.

 

Привыкнув по жизни всегда рассчитывать только на себя, она не сдавалась. Стиснув зубы, пыталась хоть как-то изменить положение, пока действующая рука, задрожав от усталости, не упала в изнеможении.

Из старинных часов с тикающим маятником выскочила кукушка и звонко известила о ходе времени. Дверца её домика захлопнулась.

- Калитку-то я на замок закрыла,- глядя на часы, соображала Петровна, - И Никитична не зайдёт. Чего я на неё плевалась? Куры - они что ж, они дуры. Лазейку везде найдут… Так, сегодня у нас что? Четверг. Завтра пятница. Сын обещался из города приехать. Ох, лихонько какое. Надо ж так со мной. Ну ничего, подожду. Приедет. Отвезёт в больницу. Всё ладно будет.

 

Спать она не могла, да и боялась. По полу тянуло сквозняком от порога. В лёгком халате было зябко. Разум, не желая смиряться с необратимостью происшедшего, всё придумывал спасение, варьируя разные возможности, и не находил.

Лишь иногда ненадолго приходило забытьё.

Наступившее утро, проникнув солнечными лучами в комнату, слегка согрело теплом и надеждой.

-Ку-ку, ку-ку..., - давала точный временной прогноз кукушка. Петровна слышала шум машин за окном. Трактора, пованивая соляркой, громыхали по колдобинам дороги. Смеясь и громко переговариваясь, торопилась в школу ребятня.

-А теперь из школы, - отмечала Петровна. Она следила за лучом, перемещавшимся по полу, слушала кукушку и ждала. Ждала вечера, когда приедет сын и всё будет хорошо.

 

- Владимир Сергеевич, лететь нужно срочно. У них там вся техника стоит. Если завтра система не заработает, убытки будут колоссальные, а у нас такие же колоссальные штрафы. Вы понимаете, чем это грозит? Разумеется, по приезде получите отгулы. Вы уж постарайтесь, голубчик, вся надежда на Вас.

Набирая телефон, Владимир Сергеевич представлял ее вечно беспокойное лицо.

-Картошки-то взял? А кабачков положить?

-Мам, да есть все, есть. Еще с прошлого раза осталось. Не суетись.

Улыбнулся воспоминаниям.

-Придётся тебе, мать, подождать несколько дней...

Что-то долго не отвечает. На огороде, небось, неугомонная.

 

Из аэропорта он в последний раз набрал её номер. С досадой прослушал о недоступности абонента. Впрочем, связь в деревне всегда была не ахти.

-Мама, здравствуй. Нынче не жди…

Палец, набирающий сообщение, замер. Она может и не прочесть.

-Пожалуй, так будет вернее,- подумал, набирая номер соседки по участку. Та, к радости, ответила сразу.

-Людмила Никитична, это Володя. Вы, пожалуйста, матери передайте, не смогу сегодня приехать. Срочная командировка. Как вернусь, сразу к ней.

- Прямо сейчас и схожу, - обнадёжила Никитична. Ссоры она не любила. Повод появился встретиться, да помириться.

На плите шкворчали маслом сковородки. Готовка была в разгаре, но, прибывшие по случаю выходных, невестки замахали руками, мол, иди, иди, неужто не справимся? Никитична споро накинула куртку и засеменила к подруге, благо калитка на соседний участок совсем рядом, между дворами, и через улицу не идти.

Подёргав, разглядела замок. Словно усмехаясь над ней, горел свет в соседнем доме. Холодный ветер швырнул в лицо сухими листьями. Обида накатила с новой силой.

-Ишь ты, закрылась от меня. Ну и сиди там одна, коли тебе гряды дороже дружбы. А я-то хотела к себе пригласить, думала - скучаешь.

Поджав губы, Никитична повернула домой...

-Сам дозвонится, - успокаивала совесть, - что ж мне ломиться к ней что ли?

 

Самолёт вырулил на полосу и стал набирать скорость на взлёт. Раскрывая ноутбук, Владимир Сергеевич раздумывал над ошибками в схеме...

 

Петровна, ослабев, всё чаще впадала в забытьё. Мыслей уже не было, была лишь тишина, навязчиво нарушаемая каждый час.

Ку-ку, ку-ку...- равнодушно взирая резными глазами на распластавшееся внизу, почти неподвижное тело, многие лета вещала кукушка.