Поэтическая дуэль

Сжимала осень темные кварталы
В своих холодно-призрачных руках.
И фонарей огромные овалы
Болтались, словно луны на крюках.

Я брёл домой продрогший, одинокий.
По улице метался звук шагов:
Его ловили стены, водостоки,
Навстречу выползающих домов.

Войдя в тепло подъезда, снял перчатки
И в тусклом свете молча закурил —
Прозрачный дым клубился на площадке,
Соприкасаясь с жесткостью перил.

Пронзив ключом замок закрытой двери,
Не разуваясь, в комнату прошёл.
Уют постылый в скромном интерьере
Варил мой быт, как дьявольский котёл.

Смотрел в окно на небо и на вечность,
На звёзды, что, как бусинки малы,
Сквозь гладкую стеклянную поверхность
Вмещающую в плоскости миры...

И не спеша, под мерное движенье
По циферблату стрелки часовой,
Вселенную в оконном отраженьи
Смешал с тетрадкой, тенью и собой.

Внутри маршрутки мятый сумрак спорит с Фебом, а пассажиры равнозначны платой за проезд.
Их сумки пахнут периодикой, и хлебом, и мылом, и валокордином, купленным вразвес. 

А по обочине, упрятав крыльев мнимость, пегасы выспренне несут литые телеса;
Подковкой цокая, прут бестревожно мимо - маршруток, хроменьких на все четыре колеса.

А если остановка - дернуть вбок от края фрагмент окна, впустить в прореху уличную суть,
А если отломить фрагмент от каравая и руку с хлебом в быструю прореху протянуть - 

Один пегас, как баннер, резко-франтоватый, к окну маршрутки избранной неспешно подойдет, 
Возьмет с ладони хлеб губой тугой, покатой - и синусоидой в сухое небо упорхнет. 

И тронется маршрутка, зашуршит журналом, заохает тихонько: заплати, молчи, не тронь...
Но ты-то знаешь: в небе крошкой хлебной малой парит пегас, губами чуявший твою ладонь.