Крикунова Людмила

Когда мне исполнилось года три- четыре, я стала приставать к отцу с вопросом: «Где мои сандалики?» Отец никак не мог понять о каких сандаликах идет речь. Вроде бы я ничего не теряла, в детском саду не забывала, но воспоминания о потерянных сандаликах преследовали меня несколько лет. В конце концов папа добился от меня рассказа о том, как я потеряла эти сандалики. В моих воспоминаниях, мой папа несет меня на плечах, мы идем мимо какого-то сада вдоль фигурной железной решетки.

И самое главное, папа идет сначала по колено в воде, потом по пояс, а вода все прибывает и при-бывает. Я сижу у папы на плечах, и мне страшно, я слышу плеск и шум воды. На мне белое платье с голубым пояском, на ногах носочки и белые сандалики с золотистой пряжкой в виде бабочки. Я ужасно боюсь, что вода поднимется выше, и мои сандалики намокнут. Мы идем с папой, а вернее бежим, и рядом бегут какие-то люди. Вода все прибывает и прибывает. Она мутная, холодная и неприятно пахнет. Наконец, вода касается моих сандаликов, и я пронзительно кричу: «Папа, папа, сандалики тонут». Я чувствую, как они соскальзывают с моих ног, но я не могу их удержать, так как должна держаться за папину шею. Все вокруг начинают сильно кричать, и на этом мои воспоминания обрываются.

Папа был очень удивлен моим рассказом. Ничего подобного в нашей жизни никогда не было: у меня не было белого платья с голубым пояском, не было белых сандаликов с золотистыми бабочками, и никогда мой папа не нес меня на плечах, спасая от подступающей воды. Так откуда же эти воспоминания, яркие образы, звуки и запахи воды, откуда ощущение страшного горя от потери сандаликов? Я долго не могла этого понять.

Прошло много лет, и вот однажды, уже будучи взрослой, я зашла в местный краеведческий музей. По музею ходила группа школьников, а экскурсовод, женщина средних лет с высокой прической, рассказывала детворе историю нашего города. И вдруг краем уха я уловила слово «наводнение». Я подошла ближе и стала слушать. Группа остановилась около стенда со старыми фотографиями. На одной из них я вдруг увидела ту самую решетку, мимо которой, в моих воспоминаниях, нес меня на плечах отец. А внизу я прочла надпись : «Наводнение в г. Покровске с 23 по 29 мая 1926 года».