Кейн

- На Новый год положено делать подарки! - сказал я, и внимательно посмотрел на родителей. - Желательно дорогие и приятные!

 

- Вот как? - удивилась мама. - А я и не знала... - и посмотрела на папу, ища поддержки.

Но папа ее не поддержал.

- Сын прав! - сказал он. - Видишь, он уже становится взрослым...

Я победоносно глянул на маму и постарался вытянуться, чтоб стать повыше ростом.

А папа продолжил, обращаясь к маме:

- ...так что, нас ждут с тобой прекрасные новогодние подарки!

- Правда? - обрадовалась мама.

- Конечно! Раз сын сказал... - папа был серьезен, как никогда.

 

Я хотел было ответить, что подарки надо дарить только мне, но прикусил язык. Так опозориться перед родными, поверившими в меня, я не мог.

Ситуация... До Нового года десять дней, а денег у меня - рубль с мелочью! Маловато...

 

Ладно. С деньгами что-то придумаю. Потом. А сейчас важно узнать, какие подарки больше всего обрадуют маму и папу.

- Что можно подарить маме? - спросил я себя.

И честно ответил:

- Не знаю!

Аналогичной была ситуация с папой...

Я - плохой сын!

 

Что-то горько на душе стало... И я вдруг вспомнил, что никогда-никогда за свои немалые уже десять лет не делал родителям подарки. Нет, мы что-то ненужное и уродливое клеили в детском саду, рисовали какие-то придурочные открытки в школе, но это было не более, чем испорченные плоды урока "ручной труд".

Я долго думал, а потом пошел к маме.

- Мама! - спросил у нее. - А что папа больше всего хочет?

- Чтоб ты всегда был здоров! - сказала мама. А потом подумала и добавила: - И счастлив!

- Это неинтересно... - отмахнулся я, - ты мне лучше скажи, что папа хотел бы получить от Деда Мороза?

Мама задумалась.

- Знаешь, - сказала она, - у папы нет хорошей авторучки. Стыдно смотреть на то, чем он пишет...

Поблагодарив маму, я принялся за папу.

- Па-а, а что мама попросила бы у Деда Мороза в подарок?

Папа тоже подумал, а потом сообщил, что у мамы заканчиваются любимые духи "Красная Москва".

 

На следующий день после школы я пошел по магазинам. Итоги этого мероприятия меня просто убили. Да, я нашел в магазине "Военторг" на Ленина прекрасную китайскую авторучку с золотым пером! Да, в парфюмерном отделе там же имелись духи "Красная Москва". Но! Авторучка стоила сорок пять, а духи - пятьдесят пять рублей! Где взять такие невероятные деньжищи?

 

Весь день я ходил, повторяя и повторяя вопрос:

- Что делать?

А ночью мне приснился наш кот Василий, который, расправив усы и хватив валерьянки, предложил:

- Возьми деньги у меня!

С тем я и проснулся, зная, что выход найден.

 

По-моему, уже когда-то, краснея, рассказывал, что у меня была копилка в виде кота. И я частично методом пожертвований, частично методом прямого вымогательства собирал в копилку деньги на фотоаппарат "Смена". Стоил фотоаппарат сумасшедшие деньги - сто сорок рублей! Но он был больше, чем цель. Фотоаппарат был мечтой заветной!

А теперь предстояло мне расстаться с мечтой.

 

Глаза немного слезились, когда я, расстелив газету на полу, взял с полки копилку-кота. Он был у меня очень и очень долго, больше года, и я привык к нему... Мне казалось, что кот смотрит на меня укоризненно.

Отвернувшись, я ударил по донышку молотком. Слабо, наверное. Донышко не разбилось. Я ударил сильней, потом еще сильней. И... Вместо того, чтоб проделать дыру в донышке, я разбил кота на пять частей! И заплакал.

 

Потом все же собрал среди осколков рубли, трешки, одну красную десятку и мелочь. Подсчет богатств показал, что уже есть девяносто два рубля. С копейками.

 

Ближайшие два дня я просто вымогал послать меня за покупками. Еще бы! Ведь вся сдача мелочью, по негласному уговору, оставалась мне. Честно говоря, покупая сахар, я смошенничал, попросив продавщицу тетю Катю дать рубль двадцать сдачи мелочью...

 

А потом пришел к нам мой дядя Женя. Он погостил, попил чай с родителями, а уходя, вынул пять рублей и сказал:

- А ну, тащи сюда своего кота!

- У меня его нет... - пробормотал я.

- Как нет? - удивилась мама. - Я твоего кота только на днях видела!

- Я его разбил! - и я показал маме обломки копилки, которые зачем-то тщательно сберегал.

- А где деньги? - спросила мама.

- Потратил...

- На что?

- Не скажу!

 

Почуяв неладное, дядя сунул мне пятерку и поманил за собой.

- Пойдем, проводишь!

- Достанется? - спросил он во дворе.

Я пожал плечами. Было очень-очень обидно!

- Хоть с толком деньги потратил? - спросил он.

- Еще не потратил...

 

И я рассказал ему все.

- Сколько не хватает? - деловито спросил дядя и, впервые в жизни, погладил меня по голове.

- Уже хватает...

 

- Тогда вот что, сходи-ка ты в гастроном и купи родителям и себе по пирожному. Это успокаивает! - и дядя протянул мне десятку.

- Пошли вместе! - оживился я. - Нам же до угла по пути!

Но дядя Женя сослался на какие-то дела и остался.

 

Когда я с пирожными вернулся домой, у мамы с папой был смущенный вид. Они шумно радовались пирожным, но, почему-то, отдали мне еще и по половинке своих... О разбитой копилке больше разговоров не было. Сами осколки копилки тоже пропали.

 

Ручку с золотым пером и духи я купил назавтра. И спрятал.

 

Тридцать первого декабря, ложась спать, подарил родителям, перед тем, как они ушли встречать Новый год, авторучку и духи. Они обрадовались, стали благодарить. Это было так приятно!

 

Утром, проснувшись раньше всех, я глянул под елку. Все-таки и я надеялся на подарок. Под елкой на каком-то постаменте стоял мой копилка-кот, кем-то умело склеенный. Собирать в него деньги, конечно, было уже нельзя, но... Я обрадовался. А потом огорчился. Склеили кота и все! Неужели я больше ничего не заслужил? Я сидел, сдерживая слезы, и думал над тем, что поблагодарю за подарок и виду не подам, что обижен...

 

А потом я глянул на довольно большой куб, служивший коту постаментом.

Не может быть!

 

Но это было так. Постаментом коту служила коробка, и я знал, знал, знал, что в ней найду!

 

Александр Бирштейн