Кольцевая Виктория


СЕРГІЙ ЖАДАН "СПИСОК КОРАБЛІВ" ("СПИСОК КОРАБЛЕЙ") И КАРТИНЫ КАТЕРИНЫ КОСЬЯНЕНКО В ЭТОЙ КНИГЕ (13)

 
13 дек 2021СЕРГІЙ ЖАДАН "СПИСОК КОРАБЛІВ" ("СПИСОК КОРАБЛЕЙ") И КАРТИНЫ КАТЕРИНЫ КОСЬЯНЕНКО В ЭТОЙ КНИГЕ (13)
Новое правописание
1
Давайте сразу договоримся о
значении некоторых слов.
 
Наша беда в том, что мы боимся
называть вещи своими именами.
 
Путаемся в именах,
называем живых
именами мертвых,
допуская язык смерти на свою территорию.
 
Что мы имеем в виду, произнося «радость»?
С чем ее сравниваем?
 
Угнетенные своими полуночными признаниями,
настроенные против всемирного зла,
мы помним имена деревьев,
называем имена птиц,
но не знаем, как назвать состояние,
когда сквозь дыхание продевается
металлическая нить
оттого, что показалась
тонкая, затененная линия плеча
в утреннем свете.
 
Суть в том, что лучше не обращаться
к энциклопедиям и словарям.
Суть в том, чтобы говорить как есть.
 
Небо похоже на небо.
И камни похожи лишь на себя.
А вот деревья подобны иностранным языкам.
Такая же четкая таинственная структура.
Так же много имен прилагательных.
 
2
И еще давайте сразу договоримся,
какими должны быть стихи.
Это же самое простое.
Каждый, кто хоть однажды пробовал
средиземноморскую кухню поэзии, знает,
какими должны быть стихи.
 
Стихотворение должно быть простым.
Не сложнее алфавита.
Стихотворение должно быть коротким.
Стихотворение должно быть как рецепт.
Стихи должны легко заучиваться на память,
как номер загранпаспорта.
 
Давайте договоримся, что никто
не имеет права усложнять поэзию,
усложняя тем самым жизнь
себе и своим ближним.
 
А что в таком случае следует делать с языком?
Язык сам себя творит.
Сам себя отрицает.
Язык исчерпывает свои возможности.
 
Поэты приходят умирать
в пустые библиотеки.
Библиотеки от этого
популярнее не становятся.
 
3
Следует еще договориться,
о чем не следует писать.
 
Поэзия начинается там,
где кончается твой словарный запас.
Речь держится голоса,
как цивилизация придерживается рек.
 
Давайте, сетуйте на отсутствие хорошей поэзии.
Поплачьте по умершей литературе.
Обвините поэтов в собственном бессилии,
в собственном одиночестве
и собственном атеизме.
 
Начинайте,
не останавливайтесь,
не лишайте себя такого удовольствия.
 
Поэты потом все это зарифмуют.
 
4
Ограниченные возможности поэзии.
Тихий голос ее.
Голос, которым винятся перед безнадежными больными.
 
Впрочем, и таким голосом можно
рассказать об этой женщине,
о том, как отважно она
отвечает утром на письма,
как упорно считает за окном
ранние облака.
 
А потом наступает время выбора,
его никак не избежать,
и она открывает шкаф, подбирая себе одежду.
 
Так мудрые правители выбирают религию
для своего народа.