Кучугура Никита

Язык, если угодно, подобен письму в будущее, как будто прошлое выводит ровными буквами необычайно замысловатый текст, чтобы Вы в будущем сделали хулиганский росчерк вдоль и поперек папируса. И вот, что донесла до нас арамейско-греческо-церковно-славянская почта:

«Господи, прости им, ибо не ведают, что творят»

«Сегодня же будешь со Мною в раю»

«Жено, се сын Твой. Се Матерь твоя»

«Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?»

«Жажду»

«Свершилось»

«Отче, в руки Твои предаю Дух Мой»

Всё это - предсмертные слова (читай: послания) Христа на кресте.

Смерть безгрешного Господа на кресте работает по тому же принципу, что и бог, сверженный с постамента - он равен человеку, однако человек никогда не смог бы быть равным ему, хотя бы по причине своих физических размеров.

Фразой: "Боже мой, Боже мой, для чего ты меня оставил?" Христос обращается не только к его Отцу Небесному, ибо по евангельскому повествованию Отец его как раз таки сейчас и не слышал, но по большей части к народу, к ученикам, возможно ожидающим какого-то чуда, которое их учитель совершал в таких ситуациях. Но Христос четко говорит, что никаких чудес не будет, что это последняя контрольная точка, что Иуда ее уже не прошел, и что будущее апостолов и всей Церкви, основанной Христом на кресте сейчас находится в сердцах у самых близких к нему людей

Если бы Христос был поэтом (а он непременно им и был, взять хотя бы его Нагорную проповедь), то его последние слова на этой земле должны были обобщать все, сказанное им за эти 33 года и то, что скажут после него его ученики. И Христос блестяще справляется с этой задачей. Его семь слов звучат ярче, чем что-либо произнесенное им, чем то, что было после и до него. Он тысячу раз призывал любить своих врагов, но лишь один раз продемонстрировал это наглядно, снова подкрепляя это словами.

В этой общепринятой бого-парадигме произошел раскол, наподобие разрыва церковной завесы. Христианский Бог, как и его последователи, не вписываются в дохристианский и даже постхристианский мир. Они, по выражению Ларса фон Триера "камешек, застрявший в ботинке" общепринятой морали, которая, парадоксально, и вышла из неё.

Символично также, что Христос произнес именно семь слов перед смертью. Из "семерки" вырастет очень много религиозных обрядов и образов (семь таинств, семь священников на елеопомазании), и все эти таинства объединяются именно в крестной смерти Христа.

Качество поэзии очень часто измеряют количеством боли, которая послужила импетусом для её создания. Христос, полагаясь на "предания и писания", испытывал не только телесные, но еще и душевные страдания. Этот синтез очень часто вызывает только два состояния: полнейшую апатию и агонию, либо немыслимое поднятие душевных (как минимум) сил. Краткость - сестра таланта, говорил классик, и краткость всегда сопутствовала Христу, как и краткость его выбора ближайших соратников.

"Как Коперник ловким движением

Выгнал Землю из центра Вселенной.

Эти строчки, как ни странно, принадлежат мне.

Поначалу мне казалось, что они подходят к какому-то бурному изменению, революционному перевороту, всегда движущемуся по отрубленным головам. Однако, я припомнил, что упомянутый мной астроном совсем не делал кричащих открытий, всё это было провёрнуто с опаской и в полной секретности (парадокс, от последователей Христа). Я думаю, что вы уже поняли, к чему я веду: Христос действовал точно так же, он выгнал "ветхого человека", исполняющего только ветхозаветные заповеди, и заменил его "новым человеком", который не особо обращает внимание на внешнее, но полностью погружается в саморефлексию, при этом не использовав никакой физической силы и, тем более, насилия.

Смысл смерти Христа в его Воскресении. Ибо без Воскресения его смерть действительно была бы пуста. Но в том, что она не была пуста, нас уверяет его пустой гроб. Остается лишь воскликнуть:"Ей, гряди, Боже!"