Painkiller From Death

Был один звонарь у нас в селе. Добрый был, да вот, судьба забрала на 40-м годочке. Беда ясна была, как день, да вот люди знать по-своему смогли.

 

Летом, вру, весной, как только снег растаял, повадились молодые ходить под колокол вечером. Лестница снаружи-то была и всяк желавший повадился лазать туда. А там от сырости и крыша берегла и костёр, что в церкви прям жгли - кров сушил. Народ косился на костёр, ибо времена бесноватые прошли как бы, а атрибутика не пропала.

 

Была пара на слуху одна. Имена-то подзабылись, но от того из памяти не сошли, голубки эдакие. И молва ходила, мол, токмо они и повадились ходить вечерами под колокол звонаря и ни души другой рядом не видывали. А народ-то слыхать - слыхивал, да истины то не видывал. Но Бог - не тимошка - видит немножко.

 

Случись жаровня в один вечер - полыхает церковь - за холмами видать. Народ как кинулся тушить - от неё одни щепы и остались. По одеяниям нашли пару - деву, по убранству обгоревшему, и звонаря, по кресту неистлевшему. И давай народ как чудить сказками да присказками, мол, звонарь молодую спасал, когда пожар начался, или она его поманила, чертовка, а он, простой души человек, про костёр и запамятовал и угорел вместе с девой дурной. На паренька зуб точили, ибо если рядом в сей раз не было, стало быть - покинул, бросил, когда сам душу свою, пропащую, спасал! Вздумали, что девка парню надоела и спалить решил её, дожидавшуюся его. Закололи ночью парня, как только спать улёгся с пути неблизкого и были таковы люди.

 

Да только Тимофей - забулдыга немой с рожденья, за голову хватался и диву давался, когда речи слушал непристойные по вечерам у ликов святых в церкви-то. Знал, несчастный, что голосок отнюдь не парню в пору был, да сказать некому, да и знать охотников - нуль.

 

Люд кашу любит с пылу, с жару...