Грекова Любовь

ЗИНАИДА ГИППИУС

20 (8) ноября 1869 родилась Гиппиус Зинаида Николаевна в г. Белёв, Тульская губерния –

русская поэтесса и писательница, драматург и литературный критик, одна из видных представительниц Серебряного века, считается идеологом русского символизма.

Современники называли Зинаиду Гиппиус «Сатанессой», «реальной ведьмой», «декадентской мадонной» за своеобразную красоту, острый язык и смелость. Она начала писать стихи в 16 лет, а позже создавала романы и публицистические статьи и стала основательницей нескольких литературных салонов.

В 1888 году в Боржоми — дачном месте близ Тифлиса — Гиппиус познакомилась с поэтом Дмитрием Мережковским. Через год они обвенчались и переехали в Петербург, где она познакомилась со многими литераторами и редакторами.

Её брак с Д. С. Мережковским (1889-1941 гг.) – один из самых оригинальных и творчески продуктивных супружеских союзов в истории литературы.

Октябрьскую революцию Гиппиус не приняла. В начале 1920 года Мережковские навсегда эмигрировали во Францию.

Умерла: 9 сентября 1945 г. (75 лет), в Париже.

 

КОНЕЦ

Огонь под золою дышал незаметней,

Последняя искра, дрожа, угасала,

На небе весеннем заря догорала,

И был пред тобою я всё безответней,

Я слушал без слов, как любовь умирала.

 

Я ведал душой, навсегда покорённой,

Что слов я твоих не постигну случайных,

Как ты не поймешь моих радостей тайных,

И, чуждая вечно всему, что бездонно,

Зари в небесах не увидишь бескрайных.

 

Мне было не грустно, мне было не больно,

Я думал о том, как ты много хотела,

И мало свершила, и мало посмела; ПАУКИ

Я думал о том, как в душе моей вольно,

О том, что заря в небесах — догорела… Я в тесной келье — в этом мире

И келья тесная низка.

А в четырех углах — четыре

ЧАСЫ СТОЯТ Неутомимых паука.

 

Часы остановились. Движенья больше нет. Они ловки, жирны и грязны,

Стоит, не разгораясь, за окнами рассвет. И все плетут, плетут, плетут…

И страшен их однообразный

На скатерти холодной на убранный прибор, Непрерывающийся труд.

Как саван белый, складки свисают на ковер.

Они четыре паутины

И в лампе не мерцает блестящая дуга… В одну, огромную, сплели.

Я слушаю молчанье, как слушают врага. Гляжу — шевелятся их спины

В зловонно-сумрачной пыли.

Ничто не изменилось, ничто не отошло;

Но вдруг отяжелело, само в себе вросло. Мои глаза — под паутиной.

Она сера, мягка, липка.

Ничто не изменилось, с тех пор как умер звук. И рады радостью звериной

Но точно где-то властно сомкнули тайный круг. Четыре толстых паука.

 

И все, чем мы за краткость, за легкость дорожим,-

Вдруг сделалось бессмертным, и вечным — и чужим.

 

Застыло, каменея, как тело мертвеца…

Стремленье — но без воли. Конец — но без конца.

 

И вечности безглазой беззвучен строй и лад. НЕТ

Остановилось время. Часы, часы стоят!

Она на не погибнет — знайте!

Она не погибнет, Россия.

СЕНТИМЕНТАЛЬНОЕ Они всколосятся,- верьте!

Поля ее золотые.

Час одиночества укромный, И мы не погибнем — верьте!

Снегов молчанье за окном, Но что нам наше спасенье:

Тепло… Цветы… Свет лампы томный — Россия спасется,- знайте!

И письма старые кругом. И близко ее воскресенье.

 

Бегут мгновения немые…

Дыханье слышу тишины…

И милы мне листы живые

Живой и нежной старины.

 

Истлело всё, что было тленьем,

Осталась радость чистоты.

И я с глубоким умиленьем

Читаю бледные листы.

 

«Любовью, смерти неподвластной,

Люблю всегда, люблю навек…»

Искал победы не напрасно

Над смертью смелый человек.

 

Душа, быть может, разлюбила —

Что нам до мимолетных снов?

Хранит таинственная сила

Бессмертие рожденных слов.

 

Они когда-то прозвучали…

Пусть лжив торжественный обет,

Пускай забыты все печали —

Словам, словам забвенья нет!

 

Теснятся буквы чёрным роем,

Неверность верную храня,

И чистотою, и покоем

От лжи их веет на меня.

 

Живите, звуков сочетанья,

И повторяйтесь без конца.

Вы, сердца смертного созданья,

Сильнее своего творца.

 

Летит мгновенье за мгновеньем, ПРЕДЕЛ

Молчат снега, и спят цветы…

И я смотрю с благоговеньем Сердце исполнено счастьем желанья,

На побледневшие листы. Счастьем возможности и ожиданья,-

Но и трепещет оно и боится,

Что ожидание — может свершиться…

БЕССИЛЬЕ

Полностью жизни принять мы не смеем,

Смотрю на море жадными очами, Тяжести счастья поднять не умеем,

К земле прикованный, на берегу… Звуков хотим,- но созвучий боимся,

Стою над пропастью — над небесами,- Праздным желаньем пределов томимся,

И улететь к лазури не могу.

Вечно их любим, вечно страдая,-

Не ведаю, восстать иль покориться, И умираем, не достигая…

Нет смелости ни умереть, ни жить…

Мне близок Бог — но не могу молиться,

Хочу любви — и не могу любить.

 

Я к солнцу, к солнцу руки простираю

И вижу полог бледных облаков…

Мне кажется, что истину я знаю —

И только для нее не знаю слов.

 

ЛЮБОВЬ ОДНА

 

Единый раз вскипает пеной

И рассыпается волна.

Не может сердце жить изменой,

Измены нет: любовь — одна.

 

Мы негодуем иль играем,

Иль лжем — но в сердце тишина.

Мы никогда не изменяем:

Душа одна — любовь одна.

 

Однообразно и пустынно,

Однообразием сильна,

Проходит жизнь… И в жизни длинной

Любовь одна, всегда одна.

 

Лишь в неизменном — бесконечность,

Лишь в постоянном — глубина.

И дальше путь, и ближе вечность,

И всё ясней: любовь одна.

 

Любви мы платим нашей кровью,

Но верная душа — верна,

И любим мы одной любовью…

Любовь одна, как смерть одна.