Cript13

История 70-летней давности с продолжением.

В 1947 году моя мама, проработав два года медсестрой, поступила в Казанский медицинский институт. Для татарской деревни (а Ново-Татарская слобода была, считай, деревней. С тою лишь разницей, что жители работали не в колхозе, а на предприятиях города) поступление девушки в вуз было событием колоссальным. Шёл, считай, третий, голодный послевоенный год. И вот отец, мой дед, инвалид (тяжёлая контузия в войну, почти полная потеря слуха) на чудом собранные накопления купил ей на радостях роскошное, по тем временам, платье — в горошек, с оборками, рюшечками на груди и на рукавах. Вот какое платье. Мама была на седьмом небе. Уже воображала, как она войдёт в аудиторию в этаком наряде…

И вот тут случилось непредвиденное. Их было четверо сестёр. (Младший братик умер в трёхлетнем возрасте, в честь него меня и назвали). Старшая, Амина, работала крановщицей. И в войну, и после. Работа тяжёлая. Фактически она и кормила семью. И вот приключился бунт. Как, мол, так, я, работаю как проклятая, хожу в телогрейке и в штанах на вате, а эта девчонка щеголяет в платье, как принцесса! И мне её кормить ещё, считай, семь лет!

Вообще, в татарских семьях слово отца было закон. Но война многое скорректировала.

И вот отец вечером подошёл к своей дочери и сказал: Давай уж, кызым, отдадим платье Амине. Ну сама, мол, видишь, что происходит. А платье у тебя ещё будет.

Мама, конечно, расплакалась. Но не перечила. Сказала только: Ну ведь она ж всё равно носить его не будет, ты ж её знаешь. — Знаю, говорит, знаю. Но всё равно…

Лет 15 назад Амина апа умерла. Жила одна, в посёлке «Мирный» возле Казани. Муж умер, сын давно уехал в Сургут и ни слуху, ни духу. Дом продали, деньги переслали сыну. Вещи разобрали сёстры.

И вот разбирали сундук, мама нашла то самое платье. С оборочками. Целёхонькое. Густо пронафталиненное. Мама, 75-летняя старушка, взяла это платье, подошла к зеркалу, прислонила к плечам, поплакала, да и сложила обратно.

Вот такая история.

Грустно на этом свете, господа.