Бажанов Михаил

"У каждого из нас на свете есть места..."

Нет, в Москве у меня таких не осталось - ни Чистых Прудов, ни Смоленки, ни Тетеринского переулка - всё перестроено до неузнаваемости.

9 лет назад кузнец, выковавший розу из чугуна, поведал мне о двух озёрах неподалеку от его хутора, которые ну никак нельзя не повидать.

С тех пор я каждый год, в жару и стужу, слякоть и ветродуй, посещаю этот уголок (в прямом и переносном) Белоруссии, чего бы мне это не стоило. Дело даже не в волшебных свойствах минерализованной воды, что напоминает первое прикосновение Любимой, и выходишь на сушу с кожей, нежной, как у младенца.

Просто тянет неимоверно - так, что сопротивляться нету сил. Спуститься по деревянным ступенькам с холма, зайти по устью ручья в эту шёлковую воду таинственно серебристого цвета, бухнуться в семнадцатиметровую глубь и раствориться в бездне, раскрыв глаза во всю ширь. После поболтать ногами с края затопленного мостика, помять в руках зазубренное лезвие Меч-травы, пройтись по берегу, дивясь на срезанные бобрами здоровенные берёзы,собрать дивной охряной окраски подосиновики (потому и не красноголовики), выпить на прощание этой живой водицы из ладони и уйти, не оборачиваясь. Потому, что щемит. И потому, что всё равно потом возвращаешься во снах, прекрасных и безмятежных, жаль, крайне редких.

Недаром очертания берегов напоминают сердце, хотя у кардиологов на этот счёт иное мнение. А остров в середине - рана, что не даёт покою. Когда-нибудь я останусь там надолго, если не насовсем. Это Моё сокровенное место, поэтому и стараюсь посещать его в будни, в часы, когда здравомыслящему человеку и в голову не придёт.

В этот приезд пришлось преодолевать знакомые до каждого поворота 170 км в один конец (от минской "хатынки") аж два раза - первый пришёлся на редкой погожести для нынешнего июля денёк и народу примчало машин 12 на стоянок (по моим меркам - прорва), половина - латыши и питерские (как обычно), ну, эти-то не помеха. Поэтому пришлось приезжать дважды, чего раньше не случалось. Да и не жалею нисколько.

Храни тебя Небо, Глубелька, драгоценное "Озеро Моё"! И, до встречи!

 

p.s.

На обратном пути - безбрежная Нарочь, Вилия с её заливными лугами, леса, поля с аккуратно упакованными "шайбами" сена (недаром Батьке, председателю колхоза, хоккейная слава покою не даёт :)

За трактором по вспаханному полю насчитал ажно 104 ( !!! ) аиста, эдакая похоронная команда вышагивает степенно. Говорят, эта летающая лошадь размером с лебедя вовсе не такая милашка - хватает всё, что движется и пахнет (как камчатский краб) - мышей, ящериц, птенцов-слётков. Да и детей бракованных, бывает, приносит - дебилов, непослушайчиков и (даже!) не-футболистов ))) С одним столкнулся давеча на кассе супермаркета: орёт дурняком, ногами дрыгает, интересничает, одним словом. Мать ему ножнички купила к школе или в садик. Кассирша с неслыханным для среднерусского уха именем-отчеством Леонарда Альфонсовна и фирменным "шч" пытается его утихомирить: - Хароооший мальчик, придёшь домой - вырежешь что-нибудь... - Ага (говорю) - сердце. Матери. Лет эдак через 10, когда оперится... Мамаша даже от мобилы оторвалась, Альфонсовна из этических соображений полезла под стол, якобы за чеком.

... Нет, не отпускает ЗаМКАДье, пропитало желчью насквозь, будто гриб-горчак. Опять же, намекает: не расслабляйся, Бажан, "Михаил Светлов, цигель-цигель!" И снова "вечный бой, покой нам только снится". Дюжина сказочно-тихих дней короткого отпуска закоренелого социопата пронеслась незаметно. Да и сейчас, когда смотрю из окна в сторону восхода, туда, где за 740 км проживает свою никчемную жизнь Большая Помойка Народов и Зданий с населением, в три раза превышающем население Беларуси, мне кажется, что я сплю. Потому, что поверить в нормальное человеческое существование уже не могу.