Cript13

За день степь до одури накачивалась иссушающей, колючею жарой, даже ветер был тяжёл и густ, будто в кузнечных мехах. Зато как только поблёкшее солнце пряталось за тяжкие горбы курганов, ветер преображался, становился сухим и резким, налетал с разных сторон, будто не мог места найти. Темнота сходила внезапно, и казалось в такие часы, будто небо и земля сливаются воедино, вернее, что небо − есть лишь отражение земли, плоское, студёное и безжизненное. Однако и там, в ледяной вышине, — то же, что и здесь, — курганы с впаянными в них мерцающими валунами, корявые, дуплистые скелеты деревьев, колышущаяся ледяная кисея, а за нею — сдавленное скрипение повозок, звон бубенцов, лошадиный перетоп, рёв верблюжий, собачий лай и неспешный, настороженный человеческий говор.

К рассвету жухлая трава покрывалась мертвенной чешуйчатой сыпью, и светилась под призрачной продрогшей луной бледным солончаковым свечением. Мёртвая хватка холода ослабевала и к восходу раскосого утреннего солнца степь начинала бессильно тонуть в волнах тумана и терпкой травяной горечи, прихваченной инеем и ледяною росой.