Dr.Aeditumus

Когда, оглядываясь назад, рассматриваешь дороги, которыми ты прошёл, и перекрёстки, на которых ты выбирал свои пути, не думай, что были другие бесчисленные возможности, которые ты упустил, которые ты просто не мог объять, охватить, прожить, и о которых ты никогда уже ничего не узнаешь. Это горькие мысли, ибо они от лукавого, они – печаль мiрская, производящая смерть (2Кор. 7:10).

 

Ведь и в исполнительском искусстве музыканта есть свои правила, определённый порядок, когда, с какой силой, в какой последовательности и каким пальцем должна быть ударена клавиша, струна или медь, но иногда бывает важнее просто сыграть ноту, а иногда может быть допустимо и пропустить, и даже необходимо её пропустить, и это не только не разрушит целостности и гармонической динамики всего произведения, но и обогатит его некоей таинственной недосказанностью, многозначностью, неопределённостью, таящей в себе возможность иного исхода, разрешение в другую плоскость или сферу, переход в другую тональность, вообще, свободу действия, простор для неограниченного движения, переплетения, распространения мысли и чувства, жаждущих в одно и то же время объять всё мiроздание и затвориться в себе самих, стать всем и вся и обратиться в ничто, изменяться, двигаться на умопомрачительной скорости и стать недвижимым, неизменным, обрести покой.

 

Мудрость человеческая – познать свой Закон и обрести мир души в покорном принятии своей судьбы, в согласии с участью смирного скота, безропотно идущего на заклание то ли в тупом и несмысленном бесчувствии, то ли в искусно культивируемом благоговении перед Необходимостью, утвердившей свой престол превыше всего сущего, подчинившей себе и творца мiра, и рок, и судьбу, и стихии, и пространство, и время, и дающей блаженство вечного небытия своим сынам, вольно склоняющим выи и колена на жерновах той смерти, которая сначала убивает дух, опустошает душу, и безучастно ждёт, когда закон тления разрушит жилище тела, ставшее ненужным и бесполезным для похороненного в нём заживо существа.

 

Но есть и другая мудрость, мудрость премiрная, нисходящая свыше, отделяющая словесную тварь от естества, разрушенного грехом и погружаемого во мрак худший, чем мрак предбытия, изведший из себя сущее по воле Божественного Слова. Это мудрость Превечного Света, осиявающая ум, совлекшийся знаний и мудрости плотского человека, этих уз, этих пут и темницы разума, сладких ему и вожделеваемых им, делающих его рабом и причастником вещей чувственного мiра и одновременно надмевающих его иллюзией власти над этими вещами и этим мiром.

 

Итак, есть партитура пьесы, написанной только для тебя, и ты не можешь по своему выбору исполнять произведение того или иного жанра, сложности и продолжительности. Но в рамках твоей пьески тебе дана свобода быть или ремесленным рабочим, наёмным оркестрантом, добросовестно отрабатывающим грамотным и чётким исполнением предложенного сочинения свой насущный хлеб, или вором, довольным незаметностью своей халтуры в огромной массе вторых скрипок, или импровизатором, играющим сольные концерты, или маэстро, дирижирующим сводным оркестром по силе своего великого искусства и по действию наития вышеестественного вдохновения.

 

Звучание твоей пьесы может до неузнаваемости различаться, но она всегда будет оставаться только твоей пьесой, тебе может казаться, что ты вырвался из её границ, обрёл полную свободу и самостоятельность, что все твои действия и движения подчинены только твоей, воле, твоей мысли и твоему чувству, ты творец и единовластный хозяин, правитель и исполнитель кантаты твоей жизни, но, оглядываясь назад, ты с удивлением замечаешь что-то более могущественное, властное и действенное, более осведомлённое, глубже и дальше проникающее мыслью в ход событий твоей жизни, предлагающее тебе выбор, зная наверное, что ты изберёшь, то есть зная тебя лучше, чем знаешь себя ты сам, так хорошо, как сам ты никогда себя знать не будешь.

 

И чем внимательнее ты всматриваешься в прожитую тобой жизнь, тем яснее становится тебе предначертанность каждого твоего шага, тем отчетливее проступают контуры того рисунка, который ты лишь обводил и подкрашивал своей рукой, используя цвета и округлость линий, допустимые гармоническим законом.

 

Весь твой произвол непостижимым образом вписался в какой-то стройный, тонко продуманный, изначально, даже предначально действующий план, включающий в себя буквально всё, вплоть до твоих ошибок, просчётов, вольных и невольных, ведомых и неведомых грехов, плоды и следствия которых рука Невидимого Дирижёра вплела в орнамент твоих арабесок мелодиями, аккордами и лейтмотивами, плотно и неотъемлемо составившими их фактуру, а иногда только своим ярким, сочным и контрастным фоном обозначавшими исчезающе бледную нить основной темы.

 

И эта заданность и неотвратимость, слитая с неограниченной свободой (свободой выбирать не просто между жизнью и смертью, но между временной жизнью и вечной смертью или вечной жизнью и временной смертью, – и этот выбор, совершаемый верой, не есть однократное действие, но непрерывное и неотложное состояние всей твоей жизни, именуемое крестом), приводят душу в недоумение и трепет, благоговейный страх и неизъяснимый, исступлённый восторг, сродный тому, что охватывает смертное создание на краю бездны, на грани гибели, в полушаге от своего конца, у врат пустоты или новой жизни.

 

01.04.2009.