Брут Поэтович

Шел 2O15 год.

- Картошки сегодня не будет! - поставив руки в бока, громко визжала красномордая бабенка в грязно-буром фартуке, - Откуда я знаю когда? Не завезли! Проходи. Не задерживай очередь.

Сжав в руках сумку старик отошел от прилавка, он горестно вздыхал. На улице мело. Термометр на двери магазина показывал минус двадцать пять. Он из последних сил рванул на себя дверь и исчез в темной, морозной мгле.

Следующим был я.

 

 

- С вас две тысячи двести рублей! - с какой-то усталостью произнесла кассир, она явно устала, мы все устали. Я оплатил и вышел. Шел привычной дорогой. Видимость плохая, шел почти наощупь. Казалось ветер продувает насквозь. Вот моя дверь, домофон давно не работал, я просто дернул её на себя и она со стоном поддалась. В подъезде было темно. Но я знал, я помнил каждую ступеньку. Долгих два года в темноте. Экономия электричества. Надо сказать, что дом наш в четыре этажа, я живу на втором. Нас было больше. Теперь осталось четверо на весь подъезд.

 

Зима длилась уже третий год, просто в 2O12 не наступила весна. . . Люди ждали и верили. Но она все не наступала. Власти давно молчат. В городе осталась десятая часть жителей. Не пережили. Кто замерз, кто сошел с ума, кто покончил собой. Отопление давно не работает. Быть может год, может больше. Я не знаю. Иногда теряю счет времени. Нет ни дня, ни ночи, мне кажется я слишком давно не видел солнце. Вечный полумрак. Тяжелое свинцово-черное небо. Часто идет снег. Самая теплая температура минус двадцать. Мы замерзаем.

 

В своей комнате я установил буржуйку. Нашел её в соседней квартире, помню соседи не вернулись с работы. Я не знаю почему. Нет телевидения, интернета, газет. Ничего нет. Только комната, где мою жизнь спасает эта буржуйка и магазин внизу. На работу не хожу уже пол года, торговый центр закрыли, просто нечем топить огромную площадь. Да и покупатели постепенно совсем исчезли. Сегодня отнес в магазин последние деньги.

 

Не знаю что будет завтра. Уже нет надежды. Нет сил ждать весну. Сегодня 89 февраля.

 

- Ну наконец-то, - вздохнула Наталья, она сдернула грязный красно-бурый фартук, устало опустилась на стул.

- Света, ты закрыла на замок двери?- крикнула Наташа. И тут же появилась из-за стеллажей худощавая девушка.

- Да, Наташ, я закрыла. Давай уже выключай свет, пошли чаю попьем.

 

Девушки жили тут же при магазине. Да и куда идти? У Натальи дом рухнул еще в прошлом году, похоронив под руинами всю её семью. Света появилась сама. Она пришла как-то в магазин голодная, замерзшая, с пустыми глазами. Наташа взяла её помощницей.

 

Раз в неделю к ним приезжал грузовик, огромный и обмороженый, им привозили товар, в основном продукты, забирали деньги. И оставляли газету. Настоящую газету. Федеральную. Пахнущую типографской краской. И они читали её от буквы, до буквы. Жадно поглащая обещания какого-то временного правительства, что они найдут выход и все будет хорошо. О погоде , как всегда, писали одно и то же - минус двадцать-двадцать пять, прерывистый ветер, метель.

 

Цены росли, покупатели ходили все реже. В основном масса людей без определенного возраста. Как-будто в эту зиму состарились даже дети.

 

 

Старик все брел в снежной мгле. Ему казалось, что в костях лед. Он замерзал. Самое страшное, что он понял, что заблудился. Темное-черное, чужое небо заслоняла снежная пелена. Он заплакал от отчаяния. Слезы обожгли лицо.

 

 

Вдруг снег прекратился. Старик вращал головой, пытаясь понять, где он находится. Да, он далеко ушел не в ту сторону. Нужно повернуть назад. Успеть бы дойти, пока силы не закончились. Ноги не шли, хотелось спать. . .

 

 

Женщина в шубе почти бежала. Наконец-то снег перестал идти. Она работала в больнице. Народу было очень много. Она сильно устала. Её отпустили на десять часов домой. Потом снова нужно бежать в больницу.

Больница - пяти-этажное здание. Принимали всех, кого могли. Мест не хватало. Удивительно, но люди помогали чем могли. Кочегарка работала. Поэтому было тепло. Топили чем могли, в основном дровами. Но больница еще действовала. Люди приходили сами или их приносили, реже привозили. Обморожения, воспаления легких, переохлаждения. . . Вот основные причины.

 

Она спешила домой. Там её ждали дети. Она ходила домой раз в два дня, чаще не отпускали. Работала медсестрой. Носила домой что могла, суп, дрова. В больницу забрать детей не могла. Не разрешали. Она почти добежала. Вошла в подъезд, жили на первом этаже. Постучала. Открыла старшая дочь. Всего было трое, дочь пятнадцати лет, сын десяти лет и младшая восемь лет. Муж погиб в прошлом году. Был на заготовке дров, на него упало дерево.

 

- Мама, - сказала старшая - Надя. Она рада была видеть маму. Тут прибежали сын - Дима , и младшая - Вика.

- Мама-мама, - радовалась Вика.

Женщина разделась, дети помогли внести в комнату связку дров и сумку, где был хлеб и бидончик с супом.

 

Время прошло быстро. Надо было идти снова на работу. Пока не началась метель. Надо успеть. И она шла быстро. Войдя в двери больницы, почувствовала, как горят щеки с мороза.

- Всем привет, - она поздоровалась с женщинами, которые приветствовали её.

- Как тут? - спросила она у рыжеволосой девушки.

- Все так же. Зима. - сказала она обычным тоном. - еще троих похоронили.

 

89 февраля 2O15 год.

- Заводи, Петрович! - сказал мужичок, плюхаясь на сидение рядом с водителем - седым бородатым мужчиной. Люди потеряли возраст.

Он молча завел машину и они тронулись. Каждый день они ездили за дровами. Дрова заготавливали мужики, они жили в домике в лесу. Они возили им водку, сигареты и продукты. Чаще это были сало, пшено и хлеб.

 

Они немного побаивались этих обросших, одичавших лесорубов. Но дрова были нужнее страха. И они снова и снова, ехали к ним.

 

Они подъехали к домику в лесу. Снег был ровный, ни следов, ничего. Тревога начала расти в сердце Петровича, сосед заерзал на сиденье,-

- Движок не глуши. Чет не нравится мне это, - дрогнувшим голосом сказал напарник.

 

- Ты глянь, даже дым из трубы не идет. Чую неладно у них. - пробасил Петрович. - Ты сходи, посмотри, что там?

Сосед не шевелился, было видно, что ему страшно.

 

- Пошли вместе, - предложил Петровичу напарник.

- Не дело говоришь. Если вместе пойдем, то машина без присмотра останется, давай я тебя подожду, если что сразу поедем, - предложил Петрович.

 

Деваться было некуда, мужичок собрался с духом и вышел на мороз. Проваливаясь по колено в снегу он шел к домику. Дверь была не заперта, он толкнул и она поддалась. . .

Темно. Ничего не видно и холодно. Он включил фонарь. . . Волосы зашевелились на голове. Он закричал. Бросил фонарь и побежал к машине. Бежать было тяжело, ноги утопали в снегу. Перед глазами стояла страшная картина увиденного. Острая боль пронзила грудную клетку. Сердце. Он упал. Неуклюже. Ноги в снегу.

 

Петрович выругался. Ему было жаль напарника. Он тронулся и поехал. Фары выхватили человека на дороге.

Опыт подсказал, что тормозить нельзя. Он посигналил, но тот даже и не думал уходить с дороги. В последний момент он даже успел его немного разглядеть. Одежда в бурых пятнах, в руках топор, без шапки, весь в инее, видимо давно бродил.

Петрович все понял. Видимо он убил мужиков, сумасшествие было не редкостью, и ушел от домика в сторону города. Петрович, переехав его, даже не оглянулся. Он видимо уже начал привыкать к ужасам этой бесконечной зимы.

 

Наступила ночь. Стало совсем темно. Ночью люди спали, чтобы время шло быстрее. Запирали все двери и спали. А на улице трещал мороз.

 

 

Старик дрожащими руками отворил дверь, домик был маленький, он когда-то сам его построил. Он заперся, прошел дальше в комнату.

На кровати лежала старуха. Она даже не пошевелилась, когда он тронул её за плечо. Его губы шептали нежные слова, он проклинал эту зиму, он любил эту женщину. Теперь он один. Отчаяние захлестнуло его и опустошило. Он лег рядом. Укрыл её и себя одеялом и уснул, как-будто провалился в пропасть,без дна и смысла. Холодно.

 

1марта 2O15 год.

Это утро пришло в город неожиданно. Впервые выглянуло солнце. Да такое яркое и горячее, что снег таял на глазах. Грязная волна накрывала город. Люди с крыш домов смотрели на солнце и не верили. А внизу . . . Внизу было море. . . Море из талых вод. . . Зловоние. . . Духота как в бане. . . Трупы животных и людей плыли по улицам.

Первое счастье увидевших солнце, сменялось ужасом от увиденного, слишком резко, слишком быстро.

 

Раздался рокот, в небе летел настоящий вертолет. Наташа с восторгом закричала, - Света! Смотри, вертолет! Теперь заживем.

Прибежала Света. Она впервые была без пальто на улице. Пекло. Вонь поднималась над городом. И сделать ничего было нельзя. Вода была кругом.

 

Старик открыл глаза. Было тепло, даже душно. Кругом была вода, он встал и кое-как поднялся на чердак. Яркое солнце било в окошки. Он выглянул на улицу. Кругом вода. Старик вспомнил, что где-то на чердаке была надувная лодка. Он искал и плакал. Ему было жаль, что его супруга не дожила до этого дня. Дня весны.

 

В больнице отключили свет. Затопило электростанцию. Главврач был мрачен как никогда. Он объяснял хирургу, -

- Теперь пойдут эпидемии. Вот оно страшное время. Ты представь, сколько трупов попали в воду. Вода заражена трупным ядом. А люди будут плавать, будут пить, ведь больше нет воды, только эта.

 

Весна пришла. В одно утро. И это стало началом конца.