Ларионов Михаил

Рауль Туньон. День рождения

29 мая 2023

29 мая родился Рауль Гонсалес Туньон

(1905–1974), аргентинский поэт и журналист.

Представитель ультраизма, авангардного направления в латиноамериканской литературе. Туньон часто обращался в своем творчестве к социальным темам, но при этом всегда оставался тонким лириком.

Он был дружен с Карлосом Гарделем, на смерть которого написал два стихотворения, с Освальдо Пульезе и многими другими знаковыми фигурами в истории танго.

Переводили на русский его стихи выдающиеся переводчики, мастера своего дела.

_______________________

Улица дырки в чулке

Перевод С. Гончаренко

Та улица… (Подобная есть в городе любом.)

Та женщина любимая в берете голубом…

Мы шли по этой улице, где — ни души окрест…

А в балагане ярмарки вовсю гремел оркестр.

Фрегат в стекле бутылочном…. И горизонт в дыму…

Та улица мне памятна, а больше — никому.

Ночь дрыхла в баре, голову на стойку уронив.

Кривились губы, выстрадав заученный мотив.

И пусть афиша ветхая плескалась на стене —

но паутиной прошлого она не мнилась мне.

Не мне светили города рекламные огни,

и рассыпались бисером не для меня они.

Но что с того? Я видел сны, похожие на сны:

как сновиденья детские, прозрачны и ясны…

Куда б ни торопился я, ни мчался впопыхах,

горела радость светлая в улыбке и глазах.

И был мой лик ликующий в витринах отражен,

и было ясно каждому: я счастлив и влюблен.

Знакомы вам пейзажи на витринах расписных?

И тряпочные куколки в беретах голубых?

Шагающие в утро оловянные войска?

И весело раскрашенный возок зеленщика?

Так далека любовь моя, и так она близка…

Не верил в злую долю я, не верил, что умру…

Плескалась ветвь весенняя на голубом ветру!

И пел слепец на площади… И я сказал тебе:

«Люблю борьбу. И жизнь свою я послащу борьбе».

Портье. Крутая лестница. Гостиница твоя.

И музыка и музыка — во мне и вне меня!

Веселыми цыганами из труппы кочевой

в мансардовой обители мы счастливы с тобой.

И весело, по-новому гудят колокола…

Худой чулок ты штопаешь… И тонкая игла

лучом продета солнечным сквозь дырку на чулке…

Каморка, озаренная лучом в твоей руке!

Я помню ту гостиницу. Я знаю назубок

ту улицу далекую, портовый городок…

Куда бы ни уехал я, несу в себе я боль,

и все бреду по улице, где встретился с тобой.

Я жил когда-то там… Давно… И вновь на сердце грусть.

Ведь «жил когда-то» — все равно, что «больше не вернусь».

_____________________

Я хотел бы, чтоб ты снималась

в моей звуковой картине

Перевод И. Чижеговой

Послушай-ка, ты, девчонка, с веснушчато-вздернутым носом!

Тебе каких-нибудь двадцать; впереди — надежд миражи…

Жених твой — рабочий парень, похожий на Нильса Астора,

неумелым прищуром завешен взгляд твой прозрачно-синий…

Я хотел бы, чтоб ты снималась в моей звуковой картине!

Поют на деревьях птицы в радужном оперенье.

С базара несут хозяйки в корзинах фрукты, коренья.

Я вижу стройку, рабочих, сварки свежий шов,

блоки, подъемные краны, нагроможденье лесов.

В белых сверкающих зданьях лифты блестят полировкой,

на этажи поднимая газетные заголовки.

Я чувствую, сердце мчится, рождая мысль на бегу,

и она замыканьем коротким вспыхивает в мозгу.

Дешевенькая таверна. Игроки устали от споров.

Парикмахерские сияют разноцветным кольцом реклам.

И дома, где в узости длинных, освещенных едва коридоров

цвет одинаково тусклый дан и ночам и дням.

И порт. Любимое сердцем место уединенья,

Там запах моря наполнен памятью и забвеньем,

там рвется душа на волю, к странствиям и приключеньям…

И порт, и таверна, и море пропитаны жаждой движенья.

Послушай меня, девчонка, в берете пушисто-синем, —

вряд ли дороже доллара этот новый берет, —

я хотел бы, чтоб ты снималась в моей звуковой картине!

И еще… Но сказать об этом слов настоящих нет.

________________________

Перевод М. Самаева

***

В каждом порту в это время

ночь отдыхает над реями

дремлющих кораблей.

И старый, бывалый моряк безмолвно

смотрит на лунные четки, упавшие в волны.

Голубки бродячих мелодий чуть слышно

кружат, огоньки маяков колыша.

Ах, если б к твоим волосам,

как к последней стоянке, прибиться!

Из мрака

звезды взмывают нá берег мглистый,

звезды, охрипшие, точно голос

чахоточной виолончелистки,

чей кашель сливается с музыкой в баре.

Проститутки прогуливают на бульваре

свою усталость, пропахшую пылью и алкоголен.

В портовых кварталах разных широт

в это время кто-нибудь ждет.

Дворы опускаются к самому морю,

звуками воспоминаний матросов маня.

Сладкая горечь жизни, как терпкая влага из фляги.

В каждом порту есть бродяги,

похожие на меня,

бродяги, которые носят у себя на запястье

сердце-кораблик,

плывущий к далекому счастью.

Есть улица — долговязая, пьяная,

затерявшийся среди ночи обломок.

И когда заря, пробуждая птиц,

трубит в свой рог на краю небосклона,

в портовых кварталах разных широт

в это время кто-нибудь ждет.

____________________

Пятый полк

Перевод В. Столбова

Ветер, кастильский ветер,

правда в тебе и сказка,

ласков ты и неласков,

звонкий и молчаливый.

От двух матерей ты, ветер,

магнолии и оливы.

Республиканское знамя,

ветер в тебе и пламя,

и кровь испанского сердца.

Тебя поднимают солдаты

полка, что зовется Пятым.

Знамя, винтовка, ветер,

горький кастильский ветер.

Настежь раскрыто сердце,

кровь запевает тихо,

кровь обретает выход

из обнаженного сердца —

выход на жаркий ветер,

на ветер, кастильский ветер.

Ветер морской и рабочий,

он крылья мельниц ворочал,

ветер страды военной —

он бьет, сокрушая стены,

он мчится, прямой и грозный,

и путь его неизменный —

к далеким, но ясным звездам.

__________________________

На смерть Федерико Гарсиа Лорки

Перевод В. Столбова

Смотрит смерть влюбленными глазами,

сердце мертвое исходит криком,

полыхают пепельные зори