Знаешь ли ты?
Смешно-то как. Вчера я был опять захвачен изнутри
Своими мыслями, которым так беспечно доверял.
Меня схватили за грудки, от глаз во тьму уволокли
И приковали к памяти цепями одиночества, а зря.
Кричать бессмысленно, поверь, в этой коробке нет щелей.
Она закрыта наглухо от звука, света, запахов и чувств.
Столько стараний было пущено на то, чтоб жить во мгле.
Ну а теперь я заперт в ней и нет намека, что вернусь.
На полках вековая пыль, копимая годами грязь.
От сырости тошнит, и не хватает воздуха глотка.
Очередная капля ненависти в вечность сорвалась
С прогнившего от постоянного безумства потолка.
На ощупь различаю все, что так хотелось мне забыть,
Но уничтожить сейф нельзя, как ни старайся, шансов нет.
С воспоминаниями ряд за рядом здесь стоят гробы,
Я замурован с ними в этой, полной бреда, голове.
Знаешь ли ты, какого в этой яме? Снег никогда не растает.
Солнечных дней отныне не будет. Выбор меньшего зла слишком труден.
Пульс нитевиден, голос не слышен. Крайний закат оказался не лишним.
Знаешь ли ты ответ на задачу: почему наша жизнь так мало значит?
Вольному воля — парадокс, ведь тут такие кандалы,
Что у идеи о побеге в панике отнялись ноги.
Вот что бывает, когда второпях судьбе даешь на клык,
Не думая, каков расчет. Фатум сбил с дороги многих.
Без срока давности лежащий в цинке, полоумный хлам,
Не разобраться с ним за тысячи и тысячи столетий.
Я вывожу из своей плазмы чистого рассудка штамм,
Чтобы исчезли тени прошлого, и глаз закрылся третий.
Копаться в этом нету сил, но надо ворошить, в надежде,
Что исчезнут боль и страх перед открытыми дверьми.
Со стенки злобы прототип смеется надо мной, как прежде,
А в узких ящиках смешались одноразовые дни.
Я помню выборочно, так - отрывками из странных сказок,
Переплетенных, словно огненный клубок шипящих змей.
Теперь мне ясно, что рубить канаты с прошлым надо сразу,
А не лелеять мусор горестей от пройденных потерь.
Знаешь ли ты, какого в этой яме? Снег никогда не растает.
Солнечных дней отныне не будет. Выбор меньшего зла слишком труден.
Пульс нитевиден, голос не слышен. Крайний закат оказался не лишним.
Знаешь ли ты ответ на задачу: почему наша жизнь так мало значит?
Пишу себе письмо на будущее, вдруг еще не раз
Я буду изгнан в мир безудержного, яркого коллапса.
Пускай валяется в углу, среди несказанных мной фраз,
Напоминанием о бренности с реальностью альянса.
Сейчас бы развести костер, и руки греть, сжигая плоть,
Заботливо мной созданный покров из омертвевшей кожи.
Желание жить где-то «не сейчас» так сложно побороть,
Но для себя надо признать, что путь обратно невозможен.
Знаешь ли ты, какого в этой яме? Снег никогда не растает.
Солнечных дней отныне не будет. Выбор меньшего зла слишком труден.
Пульс нитевиден, голос не слышен. Крайний закат оказался не лишним.
Знаешь ли ты ответ на задачу: почему наша жизнь так мало значит?
Своими мыслями, которым так беспечно доверял.
Меня схватили за грудки, от глаз во тьму уволокли
И приковали к памяти цепями одиночества, а зря.
Кричать бессмысленно, поверь, в этой коробке нет щелей.
Она закрыта наглухо от звука, света, запахов и чувств.
Столько стараний было пущено на то, чтоб жить во мгле.
Ну а теперь я заперт в ней и нет намека, что вернусь.
На полках вековая пыль, копимая годами грязь.
От сырости тошнит, и не хватает воздуха глотка.
Очередная капля ненависти в вечность сорвалась
С прогнившего от постоянного безумства потолка.
На ощупь различаю все, что так хотелось мне забыть,
Но уничтожить сейф нельзя, как ни старайся, шансов нет.
С воспоминаниями ряд за рядом здесь стоят гробы,
Я замурован с ними в этой, полной бреда, голове.
Знаешь ли ты, какого в этой яме? Снег никогда не растает.
Солнечных дней отныне не будет. Выбор меньшего зла слишком труден.
Пульс нитевиден, голос не слышен. Крайний закат оказался не лишним.
Знаешь ли ты ответ на задачу: почему наша жизнь так мало значит?
Вольному воля — парадокс, ведь тут такие кандалы,
Что у идеи о побеге в панике отнялись ноги.
Вот что бывает, когда второпях судьбе даешь на клык,
Не думая, каков расчет. Фатум сбил с дороги многих.
Без срока давности лежащий в цинке, полоумный хлам,
Не разобраться с ним за тысячи и тысячи столетий.
Я вывожу из своей плазмы чистого рассудка штамм,
Чтобы исчезли тени прошлого, и глаз закрылся третий.
Копаться в этом нету сил, но надо ворошить, в надежде,
Что исчезнут боль и страх перед открытыми дверьми.
Со стенки злобы прототип смеется надо мной, как прежде,
А в узких ящиках смешались одноразовые дни.
Я помню выборочно, так - отрывками из странных сказок,
Переплетенных, словно огненный клубок шипящих змей.
Теперь мне ясно, что рубить канаты с прошлым надо сразу,
А не лелеять мусор горестей от пройденных потерь.
Знаешь ли ты, какого в этой яме? Снег никогда не растает.
Солнечных дней отныне не будет. Выбор меньшего зла слишком труден.
Пульс нитевиден, голос не слышен. Крайний закат оказался не лишним.
Знаешь ли ты ответ на задачу: почему наша жизнь так мало значит?
Пишу себе письмо на будущее, вдруг еще не раз
Я буду изгнан в мир безудержного, яркого коллапса.
Пускай валяется в углу, среди несказанных мной фраз,
Напоминанием о бренности с реальностью альянса.
Сейчас бы развести костер, и руки греть, сжигая плоть,
Заботливо мной созданный покров из омертвевшей кожи.
Желание жить где-то «не сейчас» так сложно побороть,
Но для себя надо признать, что путь обратно невозможен.
Знаешь ли ты, какого в этой яме? Снег никогда не растает.
Солнечных дней отныне не будет. Выбор меньшего зла слишком труден.
Пульс нитевиден, голос не слышен. Крайний закат оказался не лишним.
Знаешь ли ты ответ на задачу: почему наша жизнь так мало значит?
