Обрести
Так быстро, хлопнув дверью, прощаясь с колыбелью,
Войти в полоску света. А то, о чем не спето
Маячит, словно призрак. Потерянные числа
Останутся в моем календаре.
Всевидящее око, мечту собрав по строкам,
Нашло стезю другую. А люди салютуют
Болезням и порокам. Давай, еще немного:
Поверь – не сложно вновь закрыть глаза на этот бред.
Мы сами роем ямы, вдыхая воздух пряный,
Зализываем раны, в душе лелея шрамы.
Льем слезы над потерей, в незыблемое верим:
«Все сбудется, но стоит подождать».
Но «все» метафора, причуда, не россыпь изумрудов,
А золотая язва, что плоть сжигает сразу.
Сквозь сборники рассказов сомнительных соблазнов
Несем тяжелый крест под звук кислотного дождя.
Ты закрывай скорей паршивые глазенки,
А сказки о добре и зле оставь пылиться по углам.
Среди ежеминутных драм, ты со своим клеймом в сторонке:
Спокойный психопат, разрезанный судьбою пополам.
В тумане сновидений нет, одни лишь абрисы желаний.
Лови химер, сажай на цепь — сизифов труд еще в чести.
В сознании мысли уместил, но вместо орденов тут камни:
Попробуй всплыть и долгожданную свободу обрести.
Уже желтеют листья. От громогласных истин
Не спрятаться, не скрыться. Тоска и злоба в лицах,
Снедаемых маразмом. Тела корячат спазмы.
Аутопсия — как награда за грехи.
Течением уносит развенчанную осень,
А что там будет после— ответит только проседь.
Кусочки смальты бросить под поезда колеса.
Уйти в себя от общества раскрашенных ехидн.
Ты занял свою нишу. Теперь же, еле слышно,
Крадутся Гуинплены, смеясь над тем, кто первый
Себе вскрыл горло бритвой. Так бесконечны титры,
Но для тебя, ничтожного, в них места нет.
Движения напрасны. Горит сигналом красным
Твой индикатор боли. Засыпанная штольня
Сознания взывает, она еще живая,
Но еле дышит, мечтая о небесной вышине.
Ты сам себя загнал в двуличные отбросы
И междуречье завалил костями бесконечных дум.
Орбиты персональных лун сошлись в мареновую роздымь.
Удел всех странников таков: «Дойти к себе сквозь мглу».
Паническая сущность, страх — для размышлений пища.
А вероломный абсолютный грех бывает только раз.
Находит правду без прикрас, тот, кто ничего не ищет.
И ты привык бездушно жить среди озлобленных гримас.
Ты закрывай скорей паршивые глазенки,
А сказки о добре и зле оставь пылиться по углам.
Среди ежеминутных драм, ты со своим клеймом в сторонке:
Спокойный психопат, разрезанный судьбою пополам.
В тумане сновидений нет, одни лишь абрисы желаний.
Лови химер, сажай на цепь — сизифов труд еще в чести.
В сознании мысли уместил, но вместо орденов тут камни:
Попробуй всплыть и долгожданную свободу обрести.
Войти в полоску света. А то, о чем не спето
Маячит, словно призрак. Потерянные числа
Останутся в моем календаре.
Всевидящее око, мечту собрав по строкам,
Нашло стезю другую. А люди салютуют
Болезням и порокам. Давай, еще немного:
Поверь – не сложно вновь закрыть глаза на этот бред.
Мы сами роем ямы, вдыхая воздух пряный,
Зализываем раны, в душе лелея шрамы.
Льем слезы над потерей, в незыблемое верим:
«Все сбудется, но стоит подождать».
Но «все» метафора, причуда, не россыпь изумрудов,
А золотая язва, что плоть сжигает сразу.
Сквозь сборники рассказов сомнительных соблазнов
Несем тяжелый крест под звук кислотного дождя.
Ты закрывай скорей паршивые глазенки,
А сказки о добре и зле оставь пылиться по углам.
Среди ежеминутных драм, ты со своим клеймом в сторонке:
Спокойный психопат, разрезанный судьбою пополам.
В тумане сновидений нет, одни лишь абрисы желаний.
Лови химер, сажай на цепь — сизифов труд еще в чести.
В сознании мысли уместил, но вместо орденов тут камни:
Попробуй всплыть и долгожданную свободу обрести.
Уже желтеют листья. От громогласных истин
Не спрятаться, не скрыться. Тоска и злоба в лицах,
Снедаемых маразмом. Тела корячат спазмы.
Аутопсия — как награда за грехи.
Течением уносит развенчанную осень,
А что там будет после— ответит только проседь.
Кусочки смальты бросить под поезда колеса.
Уйти в себя от общества раскрашенных ехидн.
Ты занял свою нишу. Теперь же, еле слышно,
Крадутся Гуинплены, смеясь над тем, кто первый
Себе вскрыл горло бритвой. Так бесконечны титры,
Но для тебя, ничтожного, в них места нет.
Движения напрасны. Горит сигналом красным
Твой индикатор боли. Засыпанная штольня
Сознания взывает, она еще живая,
Но еле дышит, мечтая о небесной вышине.
Ты сам себя загнал в двуличные отбросы
И междуречье завалил костями бесконечных дум.
Орбиты персональных лун сошлись в мареновую роздымь.
Удел всех странников таков: «Дойти к себе сквозь мглу».
Паническая сущность, страх — для размышлений пища.
А вероломный абсолютный грех бывает только раз.
Находит правду без прикрас, тот, кто ничего не ищет.
И ты привык бездушно жить среди озлобленных гримас.
Ты закрывай скорей паршивые глазенки,
А сказки о добре и зле оставь пылиться по углам.
Среди ежеминутных драм, ты со своим клеймом в сторонке:
Спокойный психопат, разрезанный судьбою пополам.
В тумане сновидений нет, одни лишь абрисы желаний.
Лови химер, сажай на цепь — сизифов труд еще в чести.
В сознании мысли уместил, но вместо орденов тут камни:
Попробуй всплыть и долгожданную свободу обрести.
