Тетрадь: "Маяк. 1992-1995".

Елена Белогор

ХХХ

Всё говорит о том...

В полётах птицы.

Листва слетает и кружится,

И не уляжется притом

Никак, ей ветер

Скучная помеха.

Лишь в небе жгучая прореха

Лучами светит.

И луч мерцающий один,

Моей надежды господин,

Согреет и приветит.

Всё говорит о том...

Темнее ночи.

И встречи долгие короче

Стали. Тих стал дом.

И ожидания всё горше:

Сегодня жду, а завтра больше

Не жду.

Приду.

В бреду все сны.

И сна-то нет.

Средь ночи зажигаю свет

(так до весны),

Спускаюсь лестницей — бегом -

За непослушным поводком.

И открок-пёс

Предчувствий нос

Задрал на первый свой мороз...

Всё говорит о том.

Свидетельство о публикации №113010200263

ЗВЕЗДА ИЮЛЯ

Сквозь толщу духоты и жаркой тени дня

Прохлада вечера распахивает окна.

Скупых небес сгущаются волокна,

И всё торопишь звёздного огня.

Прозрачней мысль. Неведомо, найду ль

Душе своей пристанище средь прочих...

Среди невидимых покуда звёзд полночных

Милее всех твоя звезда, Июль!

1985 г.

Свидетельство о публикации №113010200688

НА ДНЕ

Воздух (вдох) — и тишина.

К чьим устам припасть мне слухом,

Чтобы вдох — и тишь одна,

Даль одна глубин и духа.

К чьим глаголящим устам?

Жду морозного предвестья.

Чёрный кот с бесовской лестью

Шёл за мною по пятам.

Вызнал всё: где одиночеств

Прячу кладезь роковой,

Где унынье кровоточит,

Где мой дом полуживой.

Вызнал всё. И скрылась нечисть

Среди прочих нечистот.

И друзей в округе не счесть,

Мне закрыть спешащих рот.

Я одичаю и оглохну здесь, на дне!

И к человеческому языку

Приду бесчувственной вполне,

Когда, как реку, перейду строку

Засушливую и неполноводную,

Без берегов, без пристаней и переправ.

Питай меня дождей вода холодная

И трав.

Я дна достигла, не преодолев

Ни толщи вод, ни спад давлений.

На дне стою, душою обмелев,

И разгребаю воздух

к поверхности волнений.

Всё очень грустно и больно.

И грусть эта смехотворна!

Ложного и притворного,

Как смерти боюсь. Довольно!

Кап-кап — слёзы,

А на лице — человек,

Который смеётся.

Тот, кто вынужден прозой

Писать, пусть над смехом бьётся.

А я буду над слезами.

Так, чтоб текли невидимые,

Чтоб только знали сами,

Волшебные, невиданные...

Над гробом пускай они, артисты,

Лицедействуют в горе неисто!

Восстану я над их пламенными

Речами, пусть судят - каменная.

Свидетельство о публикации №113010308607

АРЕАДНЕ ЭФРОН

Не сказать ветрам седым,

Стаям голубиным –

Чудодейственным твоим

Голосом – Марина.

(М.Цветаева)

Как птица, родства не помнящая,

И помнящая родство,

Как имя в веках не тонущее,

Сколь ни топили б его.

Сколь под запретами лживыми

Не отнимали б – звучать.

Губы – отливы приливами –

Окликая мать,

- Марина! – взывали по имени.

И в страшной безвестности дня

Она откликалась: «Пойми меня,

Аля, запомни меня!

К дружбе друзья не причастные,

Шумные ветры залётные –

Всё то надежды напрасные,

Лица их все чужеродные.

Лягу в могилу безвестную,

Так, что ни тени, ни холмика…

Не потревожу Небесную

Рать за обложкою томика.

Будет на нём всё отмечено,

Знать, до мельчайшей подробности.

Имя же, словно над пропастью,

Будет тобой пролепечено».

Свидетельство о публикации №111091508660

МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ

Этот дом, как брошенная

Жена.

Где ты, неупрошенный,

Валится стена.

Разметало в клочья

Песнь-Жизнь.

Брошенный воочию,

Дом, держись!

Гулким эхом в комнатах

Пустота:

Это вы о ком это? -

Немота.

Вывернуло с корнем

Жизнь-Песнь.

На вершинах горних

Ныне плесень

Царствует, блаженствует

По углам.

Дом — дверями-жестами:

Где вы там?

Окон, словно глаз живых

Блеск-блик -

На мелькающих — чужих -

Мимо — Лик.

Свидетельство о публикации №113010400248

ХХХ

Вот когда острей люблю я,

Когда я тебя ревную

Без нападок и вины.

Иль когда, разлучены,

Я шепчу, пьянясь разлукой,

И гляжу – закат простыл:

Как люблю я эту муку

Опускающихся крыл.

Свидетельство о публикации №117060111382

ХХХ

Воздух грудью рассекая,

Конь летит, как сатана!

Я оттуда, где литая

Гор вздымается волна

Под рулады горных речек;

Где горячий бьёт родник

Крови – в жилах, смысла – в речи;

Где казачий дух поник.

Затерялся в поколеньях,

Тайну жгучую храня…

И стреноженным стремленьем

Я взираю на коня.

Свидетельство о публикации №111072700551

Ungrund

…и там высокая трава,

И оступаешься, как в бездну.

И там есть узкая тропа

И свежий след – чей? – неизвестно.

Её захочешь, не найдёшь,

А так, случайно, и отыщешь.

И снова чуешь эту дрожь

Звериной памяти – и рыщешь.

И забредаешь далеко,

Где разум чувствами повержен,

А страх – восторгом. И, влеком,

Летишь открытьем неизбежным.

И что удержит, знает Бог.

И возвращаешься степенно.

И вскрикивает чертополох,

Впиваясь в голые колена.

Ungrund - добытийственная свобода ( по Н. Бердяеву)

Свидетельство о публикации №113010207594

ХХХ

Замшелым блеском роскоши былой,

Дорогой хоженой, но сплошь теперь заросшей,

Хочу забыться, спрятаться за мглой,

Забытой всеми, брошенною в прошлое.

Учёной дикостью – усы и борода,

Увы, не вырастут, мой образ дополняя –

Зарыться в дебрях, не оставить и следа,

Гостей случайных новостью пленяя.

Шагнуть назад от бездны впереди,

Куда спешат безумными стадами,

Где никого никто не оградит…

С клюкою, формулою, с гирькой и весами

Останусь здесь. Я не хочу пути

Горизонтального. Мне – лень. А вертикальный -

Короче всё же – на гору взойти.

Мне та гора – предмет маниакальный.

Какая роскошь, Боже, не спешить!

Замшелым блеском роскоши усталой,

Как луч чащобу, тьму веков прошить,

Копаясь в древности, всё переворошить

И то найти, чего и не бывало.

Свидетельство о публикации №114013106543

УПРЁК ВЕЛИКОМУ

(На образ Анны Карениной)

Не телом, а духом бы

Вам пронестись!

Пред тленом и жухом

свободною – ввысь!

Пред лязгом железным

при свете ином

Не телом болезным,

а призрачным сном.

И жалкой, разверзнутой

там не лежать.

И дух, в тлен низвергнутый,

не источать.

И сердца родного

в погибель не свесть…

То Бога Живого

нещадная месть

Утробному старцу!

Как предался он

В Вас злому угарцу.

О, он побеждён!

Священная Правда!

Гордынная кисть!

Очнись, Леонардо,

под кистью, явись!

Свидетельство о публикации №111092000104

ХХХ

Звёзды.

Что знают они о нас?

Так далеки, глухи и немы.

Когда-нибудь, может,

придёт их час,

И не будет этой дилеммы:

звезды – мрак,

Иисус – Земля.

Что значит свет, с его упрёком вечным?

Нарушь грань тела, нервы оголя,

И нерв увидит свет – бесчеловечным.

И мрак души - такой же тела мрак.

Такой же неба мрак – тишайшей скорбью.

Не нарушай. Всё будет так.

Всё будет истинно любовью.

Такой любовью,

Что безсилье явит свет

познать все тонкости

И дать всему названье.

Сольясь в одно,

без видимых примет,

Все сущности её

простой найдут ответ,

Так гармонично будет их слиянье.

В той светлой тьме,

в том мраке просветленья,

Где искры Божьей

явственней свеченье.

1992 г.

Свидетельство о публикации №117060200403

ХХХ

"Здесь дух свободный правит", - так скажи.

И все оставь свои поползновенья

Втолковывать ему про жизнь

С вершины мнимой самомненья.

Откуда знать кому уставный пункт дождя?

Секретна миссия снегов, пароль и имя,

В путь посылавшего их грозного вождя,

Их тайный разговор между своими.

Смешён совет. Анекдотична спесь,

С которой высказан. Уверенность во благе

Не смехотворна ли? И мысль, что мой и весь,

Отныне отдана неведомой присяге.

Свидетельство о публикации №112021200099

ФОТОГРАФИЯ

Как жаль мне детских ощущений.

Ум не востребовал тогда.

В свободном вылились паденье

Живой восторг и чистота.

О, если б кто, хотя б случайно,

Как вещь, догадку обронил

О тайном

Природных сил!

Мне во спасение, кормилом

Всех моих судорожных дней...

О том, что не было, иль было -

Застывший блик в кругу теней.

1983 г.

Свидетельство о публикации №113010307546

ХХХ

Прошу тебя, не надо веселить,

Когда пора приходит просветленья:

Мрак надвигающийся тленья

Вокруг всё явственней – и сил нет отвратить.

Не надо шуток, оптимизма – второпях

Я проскользну по мелководью хохм и смеха.

Моё спасенье в тех краях,

Где ты, прости, прости… помеха.

Не Арлекин я, а – Пьеро.

Мой знак – слеза, а не улыбка.

Ей так неловко на лице и зыбко,

Но пусть не ведает чернил моё перо.

Да, я – Пьеро, потворствую слезам,

Но сохрани, Господь, мне быть Пьеро-артистом!

Во храме Божьем, в небе мглистом

Я только небу их отдам.

Я их отдам, глубоко запрокинув

Чело, и руки вздев к лицу.

И к своему пойду концу,

Быть может, радостнее Арлекина.

1993 г.

Свидетельство о публикации №117061109846

ВЕТРУ...

Ветер! Ветрище!

Седой старичище!

Воешь всё, сердишься,

Ветер-ветрище?

А я не люблю,

когда громко вслух.

Пред тобой с мольбою

В ноги – бух:

- Не вой, не ворчи,

Даром треск в печи.

Под ногами у тебя –

Снега.

Пред тобою – человек.

Легка

Одежонка на нём,

рвань.

Вон зевает, засыпает,

Глянь.

Ветер! Ветрище!

Седой старичище,

На него что ль сердишься?

Ветер-ветрище.

А в чём повинен он –

Суд стихий! –

Тем, что жизни сон –

В стихи?

А след его заметаешь

зачем?

Громок, ветрище,

Громок, а нем.

Ветер-ветрище!

В уши свищет.

Спасёт ли убежище?

Ветер-ветрище:

«Всех - на упокой!

Крыши все – долой!

Дороги – замести!

Никого не спасти!» -

Но того всегда спасало,

Кто ветру –

«И этого ветра мало!»

Защищена

стенами четырьмя.

Но ничего, ничего

ветра окромя

Нет – внутри ли, снаружи.

Кружит, вьюжит!

Штор опахала.

- И этого ветра мало!

Свидетельство о публикации №124040306129

ХХХ

Между закатом и зарёй

Во тьме ночной никто не спит.

И, словно он с землёй сырой

Самой без страха говорит.

Тысячелетья вороша,

Не успокоится душа.

Скорее мир она обрушит,

Как тесно скроенный наряд.

Т а м всюду рубища горят…

Свидетельство о публикации №124040306105

ХХХ

А в природе безпредметный разговор -

Слово Божье, просто так оно летит.

И, вступая в перекличку или спор,

всё шуршит, свистит, щебечет и трещит.

И никто не ищет смысла - нет нужды -

В недосказанном, невнятном — предрешён.

И оттал-киваю-щийся от воды,

Пеликан, как Моцарт, отрешён.

Не придёт, счастливчик, в голову ему

И подумать - «Вот я, птица-пеликан!»

Что какой-нибудь в завистливом дыму

Сеть ему готовит и капкан.

А и зверь голодный если налетит,

Не из зависти — как Вы же на бифштекс.

И дуэт страстей их предварит

Высшей справедливости гротеск.

Так, в прекрасной бессловесности кружась,

Шум и голос музыкальных ищут форм.

Каждый — логика другого, отродясь

Не убийца, не доносчик и не вор.

Свидетельство о публикации №124040306095

ПОВТОРЕНИЕ

И должно явиться Слово.

Появиться из пучины.

И неведомою плотью

Устрашающей личины

Испугать – и удалиться,

Шею длинную скрывая.

Чтобы в нас, по нашим лицам,

Было видно - оживаем:

Каждой судорогой страха,

Звуком нечленораздельным,

И под вымокшей рубахой

Этим потом неподдельным;

Каждым жестом, взор прикрывшим,

В самого себя вглядеться,

Чтобы чувствовали - дышим,

И - так странно! - бьётся сердце.

Оттого, что позабыто

И утрачено Начало

И концом пера изрыта

Почва в поисках немало

И должно явиться Слово.

Появиться из пучины.

И неведомою плотью

Устрашающей личины

Испугать – и удалиться…

Чтобы в нас, по нашим лицам…

Оживаем…

Бьётся сердце…

Свидетельство о публикации №124040306061

БЕГ

В морозном воздухе – новь. Новь!

В рай – весне? – на белой медведице!

Уже в декабре закипает кровь,

По сердцу влюблённому – гололедица.

Волчицею чую жертву – новь! –

Скитаясь по лесу, и голод смертного

По следу ведёт, и с языка – любовь

Слюной в предчувствии прыжка победного.

Поджарой волчицей, ухватистой – новь!

Охотников – мимо! И пуль их – мимо!

По следу ведут их псы, но кровь

И в них закипает, и – не в глаз, а в бровь –

Нюх изменяет им неодолимо.

Зима 1994 г.

Свидетельство о публикации №111072100931

ХХХ

Ну, давайте: я читаю вам стихи...

Пропадаю я, наверно, за грехи.

Всё сливается, как валится из рук,

В неотвязно-непрерывно-ровный звук.

То звонок мне - и на подступах гонцы:

Гулливые бойкой тройки бубенцы!

Прозвенели, словно выели висок...

Из измученной берёзы хлещет сок;

Из бутылки позабытой – через край! –

С мошкарою, мутным зельем – прямо в рай!

Свидетельство о публикации №113010208590

ХХХ

Нескончаемые зимы -

И мгновение тепла.

Холод чувств неодолимый –

Лёд надышанный стекла.

Искр быстрых электричеств

Вдруг окончена игра,

И для бывших нас величеств

Печи строить нам пора.

Печи-плечи. Печи - лечат.

Печи воют и сверчат

И древесной бьют картечью…

Печи – жизнь бесовских чад.

Да великие полати!

Трубы гулкие до звёзд!

И всегда чтоб попатлатей

Из трубы бесовский хвост.

Чтоб провидица-колдунья

Снова стала зазывать,

Снова ведьмы в полнолунье

Стали по небу летать.

Мёртвых струн высоковольтных

ЧтО пугаться им уже?

Птиц железных, сонм вольготный,

Сам держи на стороже!

Пусть Горыныч куролесит

И по шахтам, и в лесах,

Отряхнув густую плесень,

Снова молод и в слезах.

И хвостом сметает мышка –

Царь мышиный – сон скупых…

Всё мне просится мыслишка

В не опробованный стих.

Что вот, если эти черти

Лишь – «чертовски», «очертя», -

А вот тот, что круг очертит,

Человечий чёрт-дитя,

Это он?! Лови безумца!

Это он – всё наше зло!

Как вонзает штык трезубца

Он в сердечное тепло!

Но природных сил в достатке.

Прикажи лишь: стой, прогресс! –

Рождество, Крещенье, Святки –

С ними бес наперевес.

Где! избушка, курьи ножки?

Где! лешак, лохмотья скрыл?

Где, лесная ты дорожка?

Где перо жарптичьих крыл?

Печи-плечи. Печи – лечат.

Домовой, повой, повой…

У икон лампадки, свечи

Нам кивают головой.

1993/94 гг.

Свидетельство о публикации №113010500564

ХХХ

Я не слышу цветка, подающего голос.

Я не вижу травы, гибнущей под пятой.

Я срываю, озлясь, созревающий колос –

И становится солнце кровавой грядой.

И пути дальше нет, даже маленькой тропки.

И вздымаются строки ответной грядой.

Но так слабы и робки… так слабы и робки…

Перед этой, державно-литой.

Ни за что, ни за что мне её не осилить.

И на красном крови своей не различить.

И, дыша тяжело, лишь и молвить: Россия –

Молвить так,

словно – пить,пить,

словно жаждущий – пить.

У подножья гряды тихим холмиком сникну.

Буду слышать лишь ветер взбира-а-ю-щийся.

И болеть будет здесь. И я к боли привыкну,

Она станет ручной, боевая праща.

Может быть, только так – вольным камнем прорваться

Остро пущенной рифмы, презревшей запрет.

Приживись она там –мне не страшно остаться.

Приживись она там – здесь меня уже нет.

Свидетельство о публикации №111081900203

ХХХ

В какую бездну вновь толкая,

Мой милый, злобой громогласной…

О, пощади! Я замолкаю

С трудом и болью ежечасной...

Но нет пощады для заблудших.

И для ошибки нет пощады.

Средь пожеланий наилучших

Курится адово исчадье.

И стынут слёзы бабьих буден

На сквозняке их всепрощенья.

А кто-то ловит взгляд и судит –

И мстит любви за воплощенье.

Свидетельство о публикации №117040200108

ХХХ

С первым снегом в потускневший

Мир весна скользит украдкой.

Мне со смертною оглядкой

Проскользнуть в него успевшей,

Это явственней страницы.

Средь метелей пропадая, -

Улетай, родная стая,

Я здесь — раненная птица!

Притворюсь с крылом подбитым,

Раненною, иль хромою.

Мне, родившейся зимою,

Кубок вёсен — недопитый.

Будет мной допит отныне.

И расцветшие пустыни

В браке дивно-непорочном -

Мне, рождённой зимней ночью.

Свидетельство о публикации №113010401027

ЭТЮД

Метели буяные,

Шумные, пьяные –

Январские бури –

февральский прелюд.

Бежать ли от вас,

иль искать в вас приют?

Но душ наших

клавиши фортепьянные

То будто воспрянут,

то вновь опадут,

Встревожены ритмом

синкопы гарцующей,

Рассеяны темой

подъездных дверей.

И эхом,

обрывки пространства

связующим,

Нам - вымысла жести

пунктир негодующий

И звуки-фермата

продрогших зверей.

Фермата – в нотном письме – знак, увеличивающий на неопределённое время длительность ноты, над которой он поставлен.

Прелюд – вступление, введение, предвестие чего-либо.

Синкопа – в музыке - ритм, при котором смещается сильная доля на слабую.

Свидетельство о публикации №111062406391

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

СООТЕЧЕСТВЕННИКАМ

Я песнь вам

спою

ожидания:

«Не чуя затекших ног,

Мы в храме пустом мироздания –

Священный не стоптан порог

Народов живой вереницею.

Мы – первые здесь из живых.

И – титульною страницею

Кроваво-нарядной для них.

В грехах перед дьяволом – или

Пред Богом предстанут они.

А нас в этом храме взрастили –

Века пролетали, как дни!

Страданием пестуя выи,

Кровавя нам розовость губ.

Как роз лепестки огневые

Росли мы. И вот он – сруб

Свежайший, в бутоне. Бутонные!

А срок нам расцвета – мечта!

В нас Божия благость бездонная –

И дышащая пустота.

Желанны и счастью, и горю,

Добром ли растоптаны, злом,

Нам сладостно и на просторе,

И в бездне нам сладок излом.

И этот сквозняк, что свищет -

Нам сладок – сквозь щели: весть!

Мы ждём Тебя, Благостный Нищий,

Как Ты пригвожденные цвесть.

Свидетельство о публикации №111062706813

ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

Всё темно во мне, неясно.

Вязко тянутся слова.

И приблизиться опасно –

Я, как мёртвые, жива.

Только что не вспоминают

И поминок не справляют…

Зло покуда причинить

Ещё могут, может быть...

Но почти уже не могут –

Телу выдана броня.

Только в ней не перед Богом

В нужный час предстану я.

Дух бродяжит и теснится

Средь небес, и, если - Да! –

На мгновенье с телом слиться,

Иль ненастье, иль беда.

Крепок дух мой. Тело вяло.

Дух бредёт средь звёзд устало,

Следом кнут в его руке

(След кровавый на песке)

С наконечником свинцовым

И всегда на всё готовым.

Он чужую стерпит боль.

Друг, прости! Пойми, любовь!

То погонщик величавый,

Мышц его кляни игру!

Человечью гонит славу

К новым пастбищам кровавым –

Гости будут на пиру.

Свидетельство о публикации №111091908476

ХХХ

Там, где цветы потворствуют безмолвью,

дрожат стебли'.

Где луч крадётся к изголовью

земли

С зарёй - и птицы плавный вылет,

перо в огне.

Где сказкой выкормлены были

и снятся мне.

Где всё прощает свежесть ночи:

и боль и срыв.

Где всё прекрасное воочию

и - на прорыв.

Где даже слов… дыханьем

исторгнут свет.

Там, где нас нет.

Там наш

покой,

и мир,

и воздаяние.

Свидетельство о публикации №117060200125