57 смертей в час

***

тишина между арт-обстрелами:

ты цепью привязан к маньячной овчарке -

не кусает, тварь,

просто держит твое горло в пасти.

мы мертвы в точке А,

но живы в точке Б.

и все это происходит одновременно.

 

***

беженцы.

он - мальчик-олененок

с темными рожками в светлых волосах

и с золотыми глазами:

в них - трусливая нежность и любопытство.

а мама-олениха

с такими же золотыми глазами,

но твердыми как пальцы на курке.

 

***

сиреневый фольксваген

возле разбомбленной школы:

он стоит там с первых дней вторжения.

за месяцы покрылся голубиным пометом.

это души убитых школьников

каждое утро в раю

послушно чистят зубы и сплевывают зубную пасту

на капот и крышу.

 

***

ватерлиния безумия.

жизнь до войны и после начала войны :

красивая женщина

с длинными черными волосами до пят

и правая половина ее волос сострижена,

часть скальпа содрана,

и половина черепа выпилена,

и на нежно розовой половинке обнаженного мозга

кто-то тушит снаряды как окурки.

а женщина что удивительно

поет сопрано,

прекрасную печальную песню про свободу,

про любовь и силу и синее небо.

и пшеничное поле в черных ожогах.

 

***

ночью детям в подвалах снится

мирное пушистое время.

так нарисованной колибри снится сахарная вода,

а на город несутся калибры,

запущенные

из черного -

чернейшего -

моря.

 

 

***

тебе кофе с сахаром? сливки?

нет, мне простой

черный кофе со смертью.

 

прифронтовой украинский город,

венеция ада.

полуразрушенные высотки торчат -

обгоревшие цапли замерли на одной ноге,

вторая оторвана.

это запомнишь навеки.

так только могут обезуметь от ужаса дома.

демон сиротства - вытянутомордый, худющий -

с дудкой, вплавленной в пасть -

заглядывает в пустые окна, хрипло свистит,

кучка постиранных носков и носочков,

разбитая бутылка молока.

ничего страшного.

до смерти заживет.

кремлевский пацюк ухмыляется.

рфz вперед.

небо цвета разрезанной гематомы пополам,

все часы в доме сошли с ума.

квартире сделали фронтальную лоботомию

и как отмирающий кусок мозга -

сквозь дыру в стене виден закат,

длинные искры ракет.

череда машин до самого горизонта -

пизанская башня с беженцами

колыхается, раскачивается,

вот-вот рухнет

в голодное небо.

полупрозрачные лица детей и собак в окнах машин -

маленькие напуганные святые

на дергающихся иконах

церковки на колесах

мирной жизни.

обстрел колоны, выскакивают, бегут в поле.

а ты когда-нибудь во время обстрела

зарывался лицом в траву?

есть в этом нечто интимное.

кузнечики удивлены.

и этот запах.

цветущей горчицы

с нотками свежезаваренного черного кофе.

и смерти, конечно же, смерти.

 

***

мастерская стеклореза

под шифером и плющом.

он коллекционер

небольших памятников и морд вождей.

во дворе на скамейках и полках расставлены

бюсты лениных сталиных и прочих вурдалаков эпохи.

во время обстрела они

напуганные замирают

как гипсовые курицы на жердочках.

как существа из головы и жопы.

а напротив заправка "ОККО"

и девушка в военной форме, броннике

обнимает большой стакан.

спокойно пьет кофе.

 

***

серые дома намокшими мамонтами

втираются в туман:

кирпичинами в мокрую шерсть,

сходятся подъездами. тянутся к метро,

тесно прижавшись к друг другу.

дома без людей бессмысленны, полумертвы.

бархатистые черви мокрого снега.

сырое говяжье сердце весны

в разбитом бокале.

плач чужих собак, брошенных хозяевами.

мы ответственны за тех, кого любили другие.

 

средняя скорость войны - 57 смертей в час.

все призраки войдут в тебя

как дым костра

обратно в деревья

высасывая серый свет из глаз.

 

ГРУЗ 25

 

не принимай близко к сердцу.

не принимай.

маленькая девочка с грязным как яблоко лицом

ковыряется в носу.

другая, в веснушках, мечтательное облако

с золотой пеной волос, жует карандаш.

ее рот синий или это уже тень

от падающей бомбы,

которую придумал разум и сбросил человек.

два цветка жизни, не произноси их имена вслух,

так им легче будет войти

в твое сердце и разорвать его на куски.

 

лучше - цифры.

если взрослый убитый - это груз 200, то ребенок

наверное грузик 25 - один к восьми.

рассуждаешь как логический маньяк.

но сердце сопротивляется, мечется, брыкается.

ищет выход/вход -

гадюка запуталась в пустом пододеяльнике.

обломки шпалер, обгоревший виноград.

не принимай, не принимай.

сердце - трансформаторная будка,

надпись "не подходи - убьет

любовью".

а ведь каждая цифра погибших от бомб 4, 17, 23, 50 -

это спрессованный пепел, сожженный плод с семенами,

жизнями людей, детей.

их грустью, улыбками, планами, мечтами.

теперь эти миры утрачены.

но цифры гипнотизируют,

так кролики успокаивают змею - не плачь, змея.

будет больше цифр, меньше горя.

цифры - серые дыры - впитывают остаточный

человеческий свет.

было две девочки. нет. их не было.

и учительница младших классов Ира

точно молния-одуванчик парит

по сожженному району. ищет своих учеников и учениц.

все живы? кто в классе? перекличка по алфавиту.

но нет букв.

цифры, цифры.

 

не принимай близко.

они не твои.

у тебя сердце не как у жирафа, не такое

сильное, чтобы качать кровь аж на четвертый этаж.

сердце сопротивляется - пусти.

но разум отказывается верить и принимать.

книжечка раскрашка.

вот этого бегемота недораскрасили. синий.

почему синий?

разве бывают синие бегемоты?

 

настоящая боль придет позже.

крылатый медленный вестник

похожий на крупную осу.

куда ему обогнать ракету? он только

сможет догнать тебя

через недели, месяцы. и заглянуть в глаза.

осиное гнездо над дверью.

тогда возьми стремянку и бейся головой о гнездо.

до крови.

грызи его зубами.

подставляй лицо под гудящую струю

обжигающей освобождающей боли.

зуммер, грозное вязкое жужжание, сотни жал.

но ты впитаешь всем сердцем, памятью

все, что видишь, чувствуешь.

будто от этого зависит твоя жизнь,

совесть вселенной, которая только в зачатке.

настоящая боль придет позже

с опозданием - точно звуки

выстрела, раскаяния и разлуки.

 

зуммер, грозное вязкое жужжание, сотни жал.

о мое небо из ос, оно

летит за мной. я подожду. некуда спешить.

я здесь, Яна, Лиля. я вас жду.

мое сердце открыто.

 

выпьем сок с конфетами. подурачимся.

дораскрасим сказочного бегемота в синий.

жовто-блакитный.

 

***

слипшиеся от крови волосы похожи

на вулканическое стекло.

черно-алая кобра, выводок ее детенышей.

прическа горгоны.

смерть любит сравнения, метафоры

больше, чем ты любишь жизнь.

это никогда не забудешь:

мертвого подростка под простыней,

из рта точится трубка - он аквариум,

а это кислородная трубка, насос,

а внутри

пульсируют красные окуни сердца.

уже нет.

маленькая девочка на железном столе,

накрыта цветным покрывалом.

ее ступни - колибри

в синхронном полете замерли

в носочках, а выше, под ребрами, кофтой

проросло

жаберным надрезом

снарядное зерно.

 

 

***

деревня разваленная орудийным огнем

стертая до черно-бурого мяса

овчарка с разорванной пастью

обугленные пни черные индюки

пласты вырванного чернозема и глины -

не сделать ни Адама ни кувшин

ни фигуру узкоглазого воина.

в мозгу крутится как оплавленная пластинка

одна покалеченная фраза -

"не забыть написать про ключи"

что она значит???

это те ключи с колечком на штыре вешалки

единственной уцелевшей стены.

связка ключей отбрасывала микро тень на обои

покрытые грязью солнца -

тень от ключей - повешенный в скафандре космонавт

или святой с нимбом.

 

сколько в Украине ключей от дверей

которых нет

домов которых нет

миров которых нет

детей которых нет

 

 

2022-23