зеленый фонарь
***
невыразимое.
я в тебя угодил, как в капкан,
пошел на родник поздним вечером,
замер безрукой статуей посреди осеннего сада.
что же делать?
хватать зубами
сухие ветки - узловатые карандаши,
бросаться под длинные, как лимузины, слова,
чертить чернозем, царапать асфальт.
а молодой клен обнял самку фонаря
(стеклянный цветок на железном стебле),
желтой листвой нарядил металл -
«теперь ты жива! теперь ты одна из нас!»
три девушки с распущенными волосами
грациозно выцокотали на аллею,
за ними просеменили пушистые, как норки,
запахи дорогих шампуней.
я слышал каждый шорох, осязал детали:
велосипедист пролетел, шуршание стройное спиц,
два отрока уткнулись в гаджеты, как жирные мотыльки
в кольца сиреневого света,
бьются мягкими мордами о мерцающие экраны.
и - о чудо - парень с девушкой танцуют вальс
ниже, по асфальтовому течению,
под платиновым сиянием фонаря.
она обучает парня: ангел в белой куртке и с рюкзачком;
и сотни мыслей, деталей, образов роем
жужжат, требуют, покусывают.
но сколько из впечатлений выживут?
или растают, точно крошки масла
на раскаленной сковороде бытия.
я попал в медленный ураган
из желто-красных бабочек октября,
мгновений-однодневок.
Господи, как же мне всё это выразить?
сквозь решето сознания просачивается
фосфоресцирующая соленая вода смысла.
и мысли мысли мысли
кружатся в голове, как музыка Листа:
смотри, как стремительно сорвался кленовый лист -
точно пианист с ногой в гипсе выпал из балкона.
а я выскочил из вечерних теней измененный
невыразимым - будто легчайшей радиацией
исказили лирический код моей души.
чуть не плакал, бежал домой,
шевелил обрубками рук, сжимал зубами
зеленый призрачный
луч...
***
я найду тебя в иконе из трав,
в клейком шепоте молодых кленов, сквозящих на солнце.
так и хочется спросить у вечернего мира:
ты еще здесь?
но в ответ пахучая тишина
танцует босиком на теплом песке,
с голубой лентой ветра в прозрачных волосах.
или это младшая сестра тишины?
с веснушчатым тонким лицом
нащелкивает песенку кузнечиков,
дразнит слух занозистым звуком далекой пилы,
вздрагивает звяком собачьей цепи.
так я сейчас в каком мире? в лучшем из невозможных?
и правый берег сознания
исподволь исчезает в электрическом тумане;
я слышу тихое мур-мур мира -
песенку беременной кошки
(изящно растеклась по подоконнику),
прислушиваюсь к невечному, зыбкому, сиюминутному.
так младенец в утробе
различает размазанные, будто джем,
звуки музыки извне
и невпопад вздрагивает ножками,
миниатюрными кулачками.
все эти легкие чувства - шестые, седьмые, восьмые -
твои, Господи, невесомые шаги.
а все мои слова - трехтонные одноразовые якоря;
я бросаю их на немыслимую глубину,
чтобы уже никогда не поднять на поверхность...
/2015-1017/
