Читая Плутарха
Влюбившись в книги больше денег, нередко с ними ночи провожу,
могу с Плутархом Херонейским - с пузатым томиком старинным,
напичканным словами, как зерном.
"Без передышки хватит корма на целых года три для трёх ослов!"
В начале глав на медальонах, завёрнутые в листья лавра,
отрезанные чьи-то головы, в носах им не хватает только
засунутых пучков петрушки.
Казалось бы, какое дело мне до древних римлян и до греков, но...
Передо мною в книгах Цезарь, возлежащий
на носилках средь воинов-рубак.
Антоний со своими поставцами, посудой и блудницами;
обжора, съедает за обедом кабана и пьёт...
Размеренный Помпей. Богиня Флора.
Полиоркет освободил Афины.
Артаксеркс со стадом жён, как бык, царящий.
Красавец Александр, одетый Вакхом, возвращается
из Индии на колеснице с пурпурными коврами,
он пирует под звуки скрипок, войско следует за ним,
и скачут женщины, как козы...
Ну, разве это не чудесно?
Мы музыкою слов и пляской фраз свободны от телесных уз, от мук,
от старости - хвала святому духу!
Остановившись посреди рассказа, могу присочинить его конец.
Потом сличаю плод своих фантазий с реальной жизнью, или же с искусством.
Я словно становлюсь одной из масок, в их тело облекаюсь, в кожу, в страсти,
кружа, смеясь, пляшу и славлю жизнь:
я дирижёр, певец, старик Плутарх!
Порой не просто разгадать загадку, хоть я и старая лиса, плошаю -
Когда ваяет жизнь, она лукавей, и выдумки её почище наших.
Однообразен всё ж рассказ, когда необходимо ставить точку:
все страсти, войны, шутки и любовь
порой кончаются прыжками в яму.
Жестока жизнь, и буйная особа! - она же всё ломает, наигравшись.
Игрушка сломана: динь-дон, динь-дон - поют колокола, гудок, трезвон,
фантазии опьянены их гулом. Минула ночь, витаю в эмпиреях...
На улице хотя бы кошка!..
