Петля Феникса /Триптих/
Марине Цветаевой, к 130-летию
1. Красною кистью
Небо вышнее жаром выспело –
год драконовый воду выплеснул.
Завело отсчёт время-мёбиус –
словно колоколом околдовано,
завилась петля алым абрисом –
словом-Фениксом выгорать дотла!
Нежно-страстно, кистью красной
в звуках лиственной маяты
сотворилась ты…
В доме шорохов, в книжных мороках
распускался дар, да недаром дан,
вскормлен музами –
матерь-музыкой и музейным сном,
величавым слогом заветного,
но чертовской жаждой запретного!
Бытие – твоё, чуть коснись – поёт,
строчкой схвачено нерастраченной,
с братом, сёстрами не поделено –
всё тебе одной.
Понесли ветра к золотым кострам,
итальянским снам да Шильон-горам,
к языкам иным…да твоим мирам ли
насытиться?
Только радость – прочь белорыбицей,
окоёмом – боль, быль – небытие.
Надя… мамочка… Нет, неправда, нет!
Не кричишь – молчишь, вместо горя – злость…
Детство кончилось.
2. Лунатик темных лун
Вьётся лентой жизнь, ne daigne – держи
гордо голову непреклонную,
никому ни в чём не поклонную!
Не тебе чураться безбожия
на бес/путных тропах нехоженых.
Революция? Наполеонова – назло!
Юности витражное стекло,
птицей, птицей – в звуки, лица,
жадно жар любви глотать, лихорадочно,
словно в пропасть – пасть в тетрадь,
слово выдышать.
Бродит драгоценное вино-стихи/я,
крутит время – бремя сеет
в омут (ангел тих ли, бес ли),
мечется твоя психея –
меж Московским/Коктебельским.
Море, скалы, вечера – луной Волошина,
чудо-камешком в судьбу заброшенный –
Серёжа.
Тем глазам-озёрам глубиной под стать,
ты – женой, и скульптором, и матерью,
беглецом-ловцом наречённого,
быть кольцом/палачом ли обречена?
Как из той воды – в полымЯ летишь,
у Сафо в плену, в сладких муках лишь –
неуёмная, обретаешь суть.
Неразумная, тёмно-лунная!
3. Не грехи, а кресты
Сколько смертных вех для твоих грехов –
столько сквозь да ввысь прорастёт стихов,
суете вперекор – птичьим выкриком,
детской тенью-укором невыплаканным…
Из петли – петлей, из огня – огнём,
пропадая в ад, воскресаешь в нём
не людским судом да каменьями –
слова-Феникса сотворением!
На века – как перст, дара горький крест
да кистень рябины,
жар-вино твоё – виной
нераскаянной,
Марина…
